Geum.ru

[Текст]: научно-аналити-ческий журнал (издаётся с 2007 г.)

Вид материалаДокументы

Содержание


Е. В. Киричёк НЕКОТОРЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ МЕХАНИЗМА ОХРАНЫ И ЗАЩИТЫ ПРАВ И СВОБОД ЧЕЛОВЕКА И ГРАЖДАНИНА
Ключевые слова
Подобный материал:
1   ...   4   5   6   7   8   9   10   11   ...   34

Е. В. Киричёк

НЕКОТОРЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ МЕХАНИЗМА

ОХРАНЫ И ЗАЩИТЫ ПРАВ И СВОБОД ЧЕЛОВЕКА И ГРАЖДАНИНА

В УСЛОВИЯХ МОДЕРНИЗАЦИИ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЫ РОССИИ



Аннотация: в данной статье рассматриваются направления совершенствования механизма охраны и защиты прав и свобод человека и гражданина в условиях модернизации правовой системы России. Разработка такого механизма требует значительных усилий и, прежде всего, со стороны законодательных органов, жестких обоснованных мер со стороны исполнительной и судебной властей. Исходя из этого, в основе всех проводимых в России преобразований, реформ, провозглашенных лозунгов и целей, выработки экономических программ, политического курса должно лежать, прежде всего, человеческое измерение.

Annotation: In this article the ways of the improvement of the system of protection and defence of person and citizen’s rights and freedoms under conditions of modernization of legal system in Russia are considered. Working out of such system demands significant efforts of legislative bodies and well grounded measures of executive and judicial branches of power. So, the basis of all the innovations, reforms, advanced slogans and purposes, working out of economic programmes and policy decisions carried out in Russia should be the human meaning.

Ключевые слова: охрана прав, защита прав, совершенствование механизма, человек и гражданин.

Key words: protection of rights, defence of rights, improvement of the system, person and citizen.


Охрана и защита прав и свобод человека и гражданина на всех этапах развития нашего общества была актуальна и сложна и остается таковой в настоящее время. Дистанция между закрепленными предписаниями, правами и свободами и возможностью ими реально воспользоваться слишком велика. Вот почему всё чаще приходится слышать о желании и стремлении граждан познать азбуку самозащиты, научиться самостоятельно добиваться своих прав и свобод.

Проблема становления, развития института охраны и защиты прав и свобод человека и гражданина может быть решена только тогда, когда государство, общество и гражданин поймут, что в общем доме живут долго и спокойно лишь договорившись о правилах взаимоотношений и неукоснительно их придерживаясь. И такие ожидания не напрасны, но при наличии детальной проработки всех элементов механизма охраны и защиты конституционных прав и свобод человека и гражданина в целом и овладении способами, средствами и видами правовой самозащиты каждым гражданином. Разработка такого механизма требует значительных усилий и, прежде всего, со стороны законодательных органов, жестких обоснованных мер со стороны исполнительной, судебной власти. В этой связи следует откровенно сказать, что как становление института охраны и защиты конституционных прав и свобод человека и гражданина, так и готовность каждого из нас к самозащите еще очень далеки от совершенства.

Расширение сферы конституционного регулирования способствовало максимально полному и последовательному закреплению в рамках основного закона целого комплекса прав и свобод человека и гражданина, отвечающих всем существующим международным стандартам в этой области. Несмотря на все положительные стороны реформ, необходимо признать, что сегодня российское государство не может полностью справиться с выполнением своей главной конституционной обязанности – защитой прав и свобод человека и гражданина.

Причин этому в действительности существует множество. Главной из них является отсутствие общей концепции, продуманной экономически, просчитанной социально и обеспеченной должными усилиями властей всех направлений и уровней. Необходима концентрация усилий юристов, экономистов, социологов, политиков. Второй причиной является отсутствие методик, технологий организации и осуществления охраны и защиты прав и свобод человека и гражданина. Третьей причиной является недопонимание каждым гражданином важности повышения правовой культуры, самозащиты своих прав, свобод и законных интересов.

Чтобы надлежащим образом защищать права человека, законы должны быть справедливыми и не противоречить общественному благу. Закон справедлив, если то, что им запрещено или разрешено действительно ведет к достижению общественно полезной цели и без чего такая цель не может быть достигнута.

Названные причины далеко не единственные и не означают, что в России проблемой охраны и защиты прав и свобод граждан не занимаются. В России с каждым годом появляется все больше нормативных актов из серии правозащитного законодательства; возникают правозащитные организации; создаются центры правовой защиты и помощи; издается популярная юридическая литература; значительное число юристов-ученых и практиков стремится внести свой вклад в правозащитную деятельность, охрану и защиту конституционных прав и свобод человека и гражданина.

Действующая Конституция РФ определяет Российскую Федерацию как правовое государство (ч. 1 ст. 1) [1]. Права и свободы человека и гражданина, их признание, защита и гарантии утверждаются как основной и определяющий критерий правового характера законодательства и практики его применения. Принцип приоритета прав и свобод человека и гражданина, закрепленный в Конституции РФ, адресован всем ветвям государственной власти, связывает и обязывает их. Принцип связанности государства правами и свободами установлен ст. 2 Конституции РФ: «Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства». Чрезвычайно важным представляется и введение прямого запрета антиправового закона: «В Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или ущемляющие права и свободы человека и гражданина» (ч. 2 ст. 55 Конституции РФ).

Автор убежден, что формирование демократического правового государства в России и создание гражданского общества предполагают совершенствование системы и механизмов охраны и защиты прав и свобод человека и гражданина в определенных направлениях.

1. Формирование национальной внесудебной системы защиты прав человека предполагает необходимость учреждения должности Уполномоченного по правам человека в каждом субъекте Российской Федерации. В связи с этим представляется целесообразным норму, содержащуюся в пункте 1 статьи 5 Федерального конституционного закона «Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации» [2], о возможности учреждения должности Уполномоченного по правам человека в субъекте Российской Федерации, заменить нормой, предусматривающей обязательность ее учреждения законом субъекта Российской Федерации в соответствии с его конституцией (уставом).

2. В действующем законодательстве четко не определены предмет и пределы осуществления правового регулирования субъектом Федерации в области охраны и защиты прав и свобод человека и гражданина. Это приводит к тому, что часто принимается закон либо по вопросу, относящемуся к ведению Федерации, например устанавливающий какие-либо ограничения прав граждан, либо определенные отношения остаются неурегулированными ни на одном уровне. В связи с этим важен мотив, отмеченный Конституционным Судом РФ в его решении: пределы усмотрения органов государственной власти субъектов Федерации по вопросам своего ведения или совместного ведения могут быть «ограничены федеральным законодателем, исходя из интересов обеспечения прав граждан» [3]. Сложившаяся ситуация ставит определенные трудности и перед судебными органами общей юрисдикции. При принятии решения по конкретному делу судья, оценивая нормативные акты, не может решать вопрос о том, принят ли нормативный акт в соответствии с разграничением предметов ведения и полномочий между Федерацией и субъектом Федерации, поскольку этот вопрос отнесен к ведению Конституционного Суда РФ. И в то же время судья должен в максимально короткие сроки вынести решение в соответствии с законом, но будет ли это федеральный закон или акт субъекта Федерации – не ясно.

Конституция РФ не содержит четкого разграничения предметов ведения Российской Федерации и ее субъектов в этой сфере. В ведении Российской Федерации находятся регулирование и защита прав и свобод человека и гражданина, гражданство в Российской Федерации, регулирование и защита прав национальных меньшинств (п. «в» ст. 71 Конституции РФ). Защита прав и свобод человека и гражданина, защита прав национальных меньшинств находятся в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации (п. «б» ч. 1 ст. 72). Практически это означает, что, с одной стороны, федеральный уровень регулирования и защиты прав и свобод не может быть ни в какой форме умален субъектами Федерации, а с другой, – что те же субъекты Федерации несут конституционную обязанность защищать права и свободы любого человека и гражданина на своей территории, вправе расширять федеральные гарантии их защиты. В то же время Конституцией РФ определено, что защита прав и свобод человека и гражданина является обязанностью государства в целом, а также федеральных органов государственной власти – Президента Российской Федерации (ч. 2 ст. 80, ч. 1 ст. 82, ч. 2 ст. 85), палат Федерального Собрания (ст. 102, 103, 106), Правительства Российской Федерации (ст. 114), органов государственной власти субъектов Федерации (п. «б» ч. 1 ст. 72, ст. 73, ч. 2 ст. 85), органов местного самоуправления (ч. 2 ст. 15, ч. 1 ст. 132). Исходя из этого, здесь требуется наиболее четкое разграничение полномочий Федерации и ее субъектов, которое должно найти свое отражение в действующем законодательстве:
  • к исключительному ведению отнести регулирование прав и свобод человека и гражданина; регулирование прав национальных меньшинств и соответственно п. «в» ст. 71 Конституции Российской Федерации изложить в следующей редакции: «регулирование прав и свобод человека и гражданина; гражданство в Российской Федерации; регулирование прав национальных меньшинств»;
  • по предмету совместного ведения п. «б» ч. 1 ст. 72 Конституции Российской Федерации оставить без изменения.

3. События, произошедшие в России в начале этого столетия, меры по упрочению российского федерализма продемонстрировали не только остроту проблемы приведения законодательства субъектов Российской Федерации в соответствие с Конституцией Российской Федерации, но и необходимость создания нового направления в деятельности Конституционного Суда Российской Федерации как специализированного органа, обеспечивающего высшую юридическую силу и верховенство Федеральной Конституции по отношению к законодательству субъектов РФ; а также подтверждают актуальность формирования конституционных (уставных) судов в субъектах Федерации как специализированных органов, предназначенных осуществлять проверки соответствия законов субъекта Федерации, нормативных правовых актов органов государственной власти субъекта Российской Федерации, органов местного самоуправления субъекта Российской Федерации конституции (уставу) субъекта Российской Федерации, а также для толкования конституции (устава) субъекта Российской Федерации. «Федеральный интерес» к такому институту, как конституционные (уставные) суды субъектов Российской Федерации, неизбежен и продуктивен, поскольку указанные суды выполняют функции охраны не только конституций (уставов) субъектов Российской Федерации, но прямо либо косвенно выступают хранителями общефедеральных конституционных норм и могли бы в большей мере привлекаться к выполнению роли гарантов Конституции РФ, прав и свобод человека и гражданина на территории каждого из субъектов Федерации. Поэтому представляется необходимым, внести соответствующие изменения в нормативно-правовые акты Российской Федерации, и в частности в Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» [4]: 1) в п. 1 ст. 27 ФКЗ диспозитивную норму, где сказано, что субъекты РФ «могут» создавать конституционные (уставные) суды, заменить на императивную (обязывающую) субъекты норму; 2) поскольку норма ФКЗ (п. 2 ст. 27), где записано, что «финансирование конституционного (уставного) суда субъекта РФ производится за счет средств бюджета субъекта РФ», является финансовым барьером процессов распространения конституционного (уставного) правосудия в субъектах РФ (особенно в так называемых «дотационных» субъектах), поэтому, предлагаем пересмотреть положения данной нормы и осуществить перераспределение финансовых расходов на содержание конституционных (уставных) судов между Российской Федерацией и ее субъектами. Есть, также, иной способ решения данной проблемы (отсутствия финансовых средств) в субъекте РФ для учреждения конституционного (уставного) суда субъекта РФ, не связанный с внесением изменений в ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации». Его суть заключается в сокращении расходов на содержание конституционных (уставных) судов за счет организации их деятельности не только на штатной, но и внештатной основе.

4. В деятельности органов местного самоуправления должна получать все более широкое распространение практика разработки и принятия целевых муниципальных программ как комплексного, так и целевого характера, поскольку основной задачей органов местного самоуправления является обеспечение комплексного решения вопросов обслуживания населения и достижения тем самым политической и социальной стабильности в регионе посредством взаимосогласованных действий органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления. К первым относится, например, необходимая для всех муниципальных образований «Программа социальной защиты населения», которая должна носить долгосрочный характер и отражать весь спектр социальной политики муниципалитета в условиях перехода к рынку, включая определение четких финансовых показателей реализации таких видов социальной защиты отдельных категорий населения, как: денежная помощь; натуральная помощь (в виде продуктов и товаров первой необходимости); помощь с использованием муниципальных льгот и услуг; гуманитарная и различные формы спонсорской помощи; консультативно-правовая помощь; содействие занятости населения и др.

Очевидно, что для решения этих проблем важное значение имело бы принятие единого нормативно-правового акта федерального уровня. С учетом специфики предмета его регулирования и самого места в общей системе законодательной основы местного самоуправления его можно было бы разработать и принять в форме федерального закона, имеющего, с одной стороны, общеобязательный характер и высшую юридическую силу, а, с другой – само содержание и форма изложения которого подчеркивали бы его особую значимость в системе муниципального законодательства как документа, который должен получить свое развитие и конкретизацию в текущем законодательстве, прежде всего, субъектов Федерации и муниципальных образований.

В предлагаемом документе целесообразно было бы закрепить, прежде всего, компетенцию органов местного самоуправления, систему гарантирования, ответственность органов и должностных лиц в случае неисполнения или не надлежащего исполнения возложенных на них обязанностей по охране и защите прав и свобод человека и гражданина, что явилось бы правовой основой для более детального регулирования соответствующих вопросов на уровне регионального и местного нормотворчества. Предлагаемый нормативно-правовой акт позволил бы более последовательно реализовать конституционные начала разграничения предметов ведения и полномочий между Федерацией и ее субъектами в области охраны и защиты прав и свобод человека и гражданина.

Это далеко не весь перечень преобразований, которые, как считает автор, необходимо претворить в жизнь. Решение этих и других задач, поиск оптимальных моделей взаимоотношений государства и личности всегда представлял собой сложнейшую проблему. Эти модели в решающей степени зависели от характера общества, типа собственности, уровня экономики, развитости демократии, культуры, других объективных условий. Но во многом они определялись также властью, законами, правящими элитами, т.е. субъективными факторами, в сочетании с действующими закономерностями.

Главная трудность заключалась и заключается в установлении такой системы и такого порядка, при которых, с одной стороны, личность должна иметь возможность беспрепятственно развивать свой потенциал (способности, талант, интеллект), а с другой, – должны признаваться и должным образом почитаться общегосударственные цели – то, что объединяет всех. Подобный оптимальный баланс как раз и получает свое выражение в правах, свободах и обязанностях человека и гражданина. Именно поэтому высокоразвитые страны и народы, мировое сообщество рассматривают права человека, их уважение, соблюдение и защиту в качестве универсального идеала, основы прогрессивного развития и процветания, предпосылки устойчивости и стабильности и считают, что данные права не должны зависеть от периодически меняющихся властей. Они выше, за ними приоритет, верховенство. Весь современный мир движется по такому магистральному пути.

Исходя из этого, в основе всех проводимых в России преобразований, реформ, провозглашенных лозунгов и целей, выработки экономических программ, политического курса должно лежать, прежде всего, человеческое измерение. Ведь давно сказано: «человек – мера всех вещей»; «все процессы реакционны, если рушится человек» [5]. Эти древние истины бесспорны и очевидны.

Литература

1. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г.: ред. от 30 декабря 2008 г. // Собрание законодательства РФ. 2009. № 4. Ст. 445.

2. Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации: федер. конст. закон от 26 февраля 1997 г. № 1-ФКЗ: ред. от 10 июня 2008 г. // Собрание законодательства РФ. 1997. № 9. Ст. 1011; 2008. № 24. Ст. 2788.

3. По делу о проверке конституционности отдельных положений п. 6 ст. 4, подпункта «а» п. 3 и п. 4 ст. 13, п. 3 ст. 19, п. 2 ст. 58 Федерального закона РФ от 19 сентября 1997 г. «Об основных гарантиях избирательных прав граждан и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации»: постановление Конституционного Суда РФ от 10 июня 1998 г. № 17-П // Собрание законодательства РФ. 1998. № 25. Ст. 3002.

4. О судебной системе Российской Федерации: федер. конст. закон от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ: ред. от 27 декабря 2009 г. // Собрание законодательства РФ. 1997. № 1. Ст. 1; 2009. № 52 (Ч. 1). Ст. 6402.

5. Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 542.