I. Комната в Царском ~ Совершеннолетие Володи Дешевова Лида Леонтьева, Поездка на Валаам Нешилот Юкс и Юкси 7 дневник

Вид материала

Документы

Содержание П.в.митурич - н.н.пунину П.в.митурич - н.н. лунину Д. п. штеренберг - н.н.пунину Н.н.пунин - д.п.штеренбергу

Подобный материал:

• Экскурсии по Гродненской области, 50.92kb.
• Знамя Мира Рериха на Валааме, 35.21kb.
• «Нить судьбы», 276.34kb.
• «Нить судьбы», 276.09kb.
• Всё началось в 19ч. 00м. Как и во всяком сказочном государстве у нас в школе были различные, 8.53kb.
• Загородная поездка в мемориальный комплекс «Хатынь». Поездка в историко-культурный, 20.89kb.
• Боливийский дневник 7 ноября 1966 года, 1056.64kb.
• В фонд поддержки Володи Ланцберга, 16.58kb.
• «кижи + валаам + соловки» Москва – Петрозаводск – Кижи – Сортавала Валаам – река Шуя, 123.75kb.
• Конкурс рисунков Кл комната Кл комната, 157.14kb.

^

П.В.МИТУРИЧ - Н.Н.ПУНИНУ

<8 октября 1920 года. Москва>

Наконец-то пришли и 5 тысяч. В общем получил 45 тысяч и за это очень благодарен. Николай Николаевич, непременно на­пишите: что купили, дату письма Хлебникова, есть ли надежда, что купите еще, если нет, то передайте рисунки Бруни, когда он поедет в Москву.

Снимите фотографии пространственной живописи, пришли­те мне снимки, а также с татлиновского памятника, что напеча­тали нового? Что знаете о Филонове? Честнякове? Заграничные слухи и сведения. Напишите подробное письмо, будьте другом! Поклон жене. Ваш П.Митурич. Скоро встану с одра.

^

П.В.МИТУРИЧ - Н.Н. ЛУНИНУ

<1920 год. Москва>

Дорогой Николай Николаевич!

Проездом навестил меня Мансуров. Сообщил мне, что на­конец-то вышла «Сказка рождественская»*.<...>

Материальные обстоятельства весьма плохи, не знаю, на что приобрести необходимейшие материалы, чтобы начать работы. Штеренберг обещал, что у меня купят, я представил на комис­сию 14 рисунков, и купили, верно, 2 рисунка по 3 тысячи, итого — 6 тысяч. Ну что можно сделать на эти деньги? А тут еще Наталья Константиновна* в долг купила корову (25 тысяч) для ребят, ибо в деревне теперь нельзя жить без нее, надо ей помочь, вот я и затрудняюсь.

Вот что: не могли бы Вы помочь кому нужно приобрести оригиналы рисунков, как к Вашей книге, так и рисунки к «Роя­лю в детской» и «Нашему маршу»*. Это вышла бы большая по­мощь для меня <...> я мог бы спокойно начать работать.

Здесь меня считают петербургским художником, пускай-де Петербург и покупает, а Вы, должно быть, считаете уже москов­ским. Как невыгодно быть, оказывается, и петербургским и мо­сковским в одно и то же время! Пока сижу неподвижно у печки на даче в Сокольниках в своей роте и жду... что хоть напише­те, на что могу рассчитывать.

Будьте здоровы, кланяйтесь супруге, Ваш П.Митурич.

^

Д. П. ШТЕРЕНБЕРГ - Н.Н.ПУНИНУ

<1920 год. Москва> <...>

Те картины, которые были у Вас куплены в прошлом году, прошу срочно рассмотреть, выделив из них те, которые предназначены для Музея живописной культуры, оставить те, ко­торые могут быть приняты в Русский музей, а остальные при­слать к нам в Москву в Государственный фонд для распределе­ния по провинции. Мы таких распределений уже сделали для восьми провинциальных музеев и нуждаемся в материале. От­носительно приема студентов на военную службу могу сообщить следующее: все наши школы признаны Главным бюро по учету техническими, и учащиеся берутся на учет, кроме того, мы ста­раемся милитаризировать московские школы, представляя По­литотделу пользоваться нашими учащимися на месте. Вопрос еще не закончен, мы добиваемся, что Вам было бы сообщено телеграфно Военным же ведомством, остальное зависит от Ва­шей энергии.

С товарищеским приветом Д. П.Штеренберг.

^

Н.Н.ПУНИН - Д.П.ШТЕРЕНБЕРГУ

<1921 год. Петроград>

Дорогой Давид Петрович, до чрезвычайности удивился Вашему письму относительно Иса­кова и Академии. Разве Вам не известно, что Академия, наря­ду с другими учебными заведениями, по Вашему же предписа­нию из Москвы подведомственна Главпрофобру, к которому ни я, ни кто-либо иной не имеет никакого отношения. Разве Вам не известно, что из Москвы в Петропрофобр был назначен не­кий Кораблев, по-видимому, получивший от Преображенского определенные директивы не приглашать в Петропрофобр работ­ников старого ИЗО. Так по крайней мере говорит заведующий Петропрофобром. Ввиду этого Кораблев в течение целого ме­сяца искал себе кандидатов ИЗО Петропрофобра и нашел на­конец некоего Лепилова, которого и провел через Союз. Так что никакого отношения к Академии я сейчас не имею, и вся бес­стыдная контрреволюция, которая в ней происходит, вплоть до наименования Академией, лежит на ответственности либо Глав-профобра, либо Кораблева. Что касается моей кандидатуры в Петропрофобр, то она поддерживается и Отнаробразом в лице тов. Кузьмина, и Союзом, но, встречая решительное сопротив­ление в Москве, не может быть реализована.<...>


А.В.КОРСАКОВА - Н.Н.ПУНИНУ

8 мая 1921 года. Мюнхен

Юксинька, друг милый, какое неожиданное, чудесное событие! Ваше письмо. И как и что отвечать и с чего начинать. Эти два с половиной года для меня обозначают разрыв и разлом и новую жизнь. В феврале 1919 года я перестала быть Frau Broel. Теперь я Galston. Может быть, Вам, петербуржцу, знакомо это имя? Он еще в 1914 году много кон­цертировал в России и Петербурге, судя по некоторым уцелев­шим рецензиям, пользовался очень большим успехом и извест­ностью.

С Жоржем мы никогда очень близки «душой» не были, не понимали и даже не одобряли друг друга, но пока была легко­мысленная молодость и еще более легкомысленная влюблен­ность... все шло еще. Долгая разлука (три года на войне) отда­лили меня, затем я сошлась с многими русскими, узнала другие взгляды, развивалась в другом направлении — а он был всегда «немец», а за войну стал самым крайним и узким шовинистом. Потом было еще и еще... и я дошла до полнейшего отчаяния и потери всякого пути, когда случайно познакомилась с Galston'oM. Его игра потрясла меня и совершенно перевернула. Он тоже был три года на войне, мы почти два года ежедневно переписывались,

.и это время было очень схоже с нашей дружбой. К концу вто­рого года случилась революция*, он при первой возможности приехал в Мюнхен и через 6 недель по его приезде я уже была разведена и затем, после его развода (он женат был тоже), мы женились. Вот уже два года. У меня ребенок, чудесная девоч­ка. Я была больна, долго и больно. Кажется, 11 раз лежала под хлороформом и три почти месяца в клинике... Я наружно, ка­жется, очень мало изменилась, так же тонка или худа. Но, ка­жется, внутри - все иное. Вы так хотите меня видеть, со мной говорить. Милый друг, я очень боюсь встречи с Вами. Настоль­ко, что почти не хочу. Вы имеете какое-то чудесное представле­ние обо мне, а я... ну, самая простая женщина. Вожусь с моим ребенком. Шью, штопаю, готовлю обеды (у нас нет прислуги, только приходящая). Очень много самого прозаического и обык­новенного дела. Но я все же счастлива и радуюсь жизни, и это бремя труда легко...