Geum.ru

Япрочно стою на якоре (кое-кто сказал бы "сел на мель") у берегов логики. Но я не могу решить, правдива эта история или нет, и мне это мешает

Вид материалаДокументы

Содержание


Египетская алхимия
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8
ЕГИПЕТСКАЯ АЛХИМИЯ

Алхимики Древнего Египта считали, что у нас есть два тела. Первое, кхат - это физическое тело из плоти и крови. Это то тело, с которым мы, как

правило, идентифицируем себя; тело, при помощи которого мы едим и пьем; тело, которое живет и умирает.

Второе тело назыввается Ка, и иногда о нем говорят как об эфирном или духовном двойнике. Это дубликат физического тела (кхат), но состоящий из чистой

энергии, а не из плоти и крови. Тело Ка полностью пронизывает кхат (физическое тело), и нет ни одной части кхат, или физического тела, которая не была бы

охвачена Ка.

Трансформация тела Ка - основная задача египетской алхимии. Но прежде чем мы поговорим о том, как это делается, было бы неплохо посмотреть на эти два

тела (Ка и кхат) с точки зрения физики. Я считаю, что такой современный контекст поможет вам понять странный мир тела Ка и его необычный потенциал.

Квантовая физика

Мы можем описать кхат (плотное физическое тело) в терминах ньютоновой физики. Оно, например, следует закону гравитации, и можно довольно точно

предсказать, где оно будет физически находиться, если знать направление и скорость его движения.

С Ка дело обстоит иначе. Тело Ка находится вне рамок ньютоновского мира, и его лучше всего описывать в терминах квантовой физики. Вы можете спросить,

что определяет, подчиняется ли объект законам Ньютона или законам квантовой механики. Ответ: размер.

Объекты размером более одной тысячной дюйма (около 0.025 мм) управляются законами механики Ньютона. Это потому, что у них есть достаточная масса (то

есть плотность или вес), чтобы иметь гравитационное поле.

Однако объекты менее одной тысячной дюйма танцуют под другую музыку, потому что их плотность или масса слишком мала, чтобы создать хоть

сколько-нибудь значительное гравитационное поле. Тело Ка существует в этом царстве (в квантовом мире), поскольку Ка в основном состоит из света/энергии и

имеет очень малую массу.

Квантовый мир, в котором живет тело Ка, очень-очень странный. Так же как то, что мы с вами живем в ньютоновском и квантовом мирах одновременно. Наши

тела полностью находятся в ньютоновском мире. Например, если мы спрыгнем со скалы, мы будем падать, пока не ударимся о землю, став жертвами гравитации.

(Если, конечно, мы не прыгаем с банджи; в таком случае равная сила противоположной направленности потянет нас назад).

Но если мы выйдем на атомарные и субатомарные уровни нашего тела, мы окажемся в совершенно ином мире. Мельчайшие частицы, составляющие наше тело, не

ограничены законами ньютоновской физики. Они следуют законам квантовой механики.

По нашим стандартам квантовый мир очень странен. Возможно, один из способов это объяснить - это описать эксперименты со светом. Свет может принимать

две формы с очень разными свойствами. Он может принимать форму частиц (фотонов) или форму волны.

Каким бы абсурдным это ни казалось, если проводящий эксперимент человек ищет свет в форме волны, именно так свет и проявится для него. Однако если

исследователи ищут свет в форме частицы, именно это они и увидят. Это раннее открытие квантовой физики было сформулированно как теорема Белла, которая

утверждает, что на квантовом уровне не существует объективного наблюдателя, потому что намерение экспериментатора влияет на результат эксперимента.

Намерение исследователя загадочным образом влияет на поведение субатомарных частиц. Наука еще не знает, как это происходит, но все ученые сходятся во

мнении, что теорема Белла верна.

Физики не хотят переносить теорему Белла на феномены вне миниатюрного мира субатомарных частиц, потому что повседневные объекты, бильярдные шары и

ракеты, слишком велики, чтобы подвергнуться влиянию намерения. Известно, что намерение влияет на квантовый уровень, но не очень-то влияет на ньютоновский

мир.

Но есть одно странное место, где квантовый и ньютоновский миры встречаются, и это место - наш мозг.

В нашем мозгу есть малюсенькие щели между нервными клетками. Эти промежутки между нейронами называются синапсами, и их средняя величина, как вы могли

догадаться - одна тысячная дюйма, точка входа в странный мир квантовых событий.

Нервный импульс должен пройти всю длину нейрона и перепрыгнуть через синапс, если ему суждено попасть в следующий нейрон. Это похоже на эстафету -

нервные импульсы бегут по всей длине нейрона и берут барьер. На самом деле через барьер перепрыгивает маленькая молекула, называемая нейротрансмиттером.

В каждое мгновение тысячи и тысячи нейротрансмиттеров прыгают через барьеры. И каждый миг это событие на квантовом уровне, поскольку эти молекулы

меньше одной тысячной дюйма. Это одна из причин того, что наши мысли бывают такими необычными и непредсказуемыми. Некоторым нейротрансмиттерам удается

взять барьер, а другим нет. Те, кому прыжок удается, создают реакцию в следующей нервной клетке. Если эти прыжки происходят в мыслящей части мозга

(неокортексе), они становятся мыслью.

Понятие намерения очень важно как для квантовой физики, так и для внутренней алхимии. Мы узнаем, что именно при помощи сосредоточения внимания и воли

(намерения) алхимик может влиять на конкретные квантовые события в своем теле и уме.

Мы увидим это чуть позже. Пока же я скажу лишь, что системы внутренней алхимии, такие как египетская - это в первую очередь методы изменения

некоторых аспектов квантового мира. Само тело Ка находится в квантовом мире, и поэтому на него легко влияет намерение алхимика.

В квантовом мире есть и другие странности. Например, там невозможно делать предсказания. В ньютоновском мире, если вы что-то бросаете, то можно

предсказать, где оно приземлится; в квантовом мире это не так. Здесь есть только вероятности и возможности. Летающие в квантовом мире объекты могут

приземлиться там, где вы ожидаете, но могут и начать летать кругами, или просто превратиться в свет. Вариантов бесконечно много.

Квантовый мир скрывает и другие странности. Удивительный феномен возникает при встрече двух частиц в квантовом мире. Представьте себе: после

случайной встречи две частицы разлетаются в пространстве, и каждая отправляется в свою сторону. Но если одна из них изменит направление своего вращения,

другая в тот же миг сделает то же самое. Пока что у нас нет никакого приемлемого объяснения такому странному поведению. И хотя в ньютоновском мире нам не

нужно заботиться о таких шалостях, они являются неотъемлемой частью мира квантового.

Я уже говорил, что наши мысли живут в странной сумеречной зоне квантового мира. Это значит, что неврологические процессы, отвечающие за мышление (то

есть прыжки нейротрансмиттеров через щели синапсов), несомненно находятся в квантовом мире. Именно эта особенность нашей нервной системы и дает нам

возможность влиять на квантовые события в нашем теле и уме.

Что же я хочу этим сказать? Не подразумеваю ли я, что мы можем влиять на свою физиологию через простое ментальное внимание? Да, подразумеваю, и это -

одна из причин того, что внутренняя алхимия так эффективна.

Наше тело и ум тесно взаимосвязаны. Они в являются буквально двумя сторонами одной медали, и исследования, подтверждающие это, переполняют научные

журналы всего мира.

Психоневрология - это относительно новая область медицины. Этим длинным словом названа наука о том, как мысли и эмоции влияют на нашу физиологию, а

конкретно - на нашу иммунную систему.

Я мог бы процитировать массу научных исследований на эту тему, но мне кажется, что живой пример будет эффективнее. Хотя ситуация, о которой я вам

расскажу, касалась попытки совладать с болью, а не внутренней алхимии, некоторые принципы в ней те же.

Несколько лет назад ко мне направили клиентку, страдавшую от непереносимых болей. У нее была последняя стадия рака с метастазами в позвоночнике. По

ее словам, она страдала от постоянной непрекращающейся боли.

Когда Джоан (имя я изменил) описывала свою ситуацию, я попросил ее определить свой уровень боли и дискомфорта на данный момент по шкале, где десять

будет самой сильной болью, какую она когда-либо испытывала, а ноль - самой слабой. Она оценила свой уровень боли примерно в восемь баллов.

Затем я попросил ее описать самое расслабляющее и освежающее переживание, какое у нее когда-либо было. Она долго и подробно рассказывала мне о своем

визите в Седону, штат Аризона, и о том, как ей понравились красные скалы и каньоны этой местности.

Потянувшись к стоявшему в моем кабинете магнитофону, я включил музыку, написанную специально для того, чтобы понижать волновую активность мозга и

вызывать повышение альфа-активности. Затем я попросил ее вообразить, что она снова в Седоне. Я попросил ее представить это как можно живее и реалистичнее,

увидеть это, услышать звуки, почувствовать физические ощущения, возможно, даже ощутить запахи.

Мышцы ее лица, бывшие до этого напряжнными, немного расслабились, пока она описывала эту сцену. Затем я предложил ей найти место, которое казалось ей

особенно красивым и расслабляющим. Она выбрала большой валун, с которого открывался вид на каньон. Затем я сказал ей, что у этого валуна есть потрясающие

целительные силы, и с каждым вдохом она без труда притягивает эти целительные энергии в свое тело.

Несколько минут спустя Джоан вдруг открыла глаза и потянулась к своей сумочке. Открыв ее, она достала носовой платок и протерла глаза.

- Что случилось? - спросил я.

- Она ушла, - сказала она.

- Кто ушел? - спросил я.

- Боль, - сказала она. - Боль ушла!

Освобождение от боли было довольно эмоциональным. Дав ей время, чтобы взять себя в руки, я попросил ее оценить уровень ее боли. Ноль.

В течение нескольких сессий я показывал Джоан, как контролировать боль через ментальное внимание и намерение. Она сообщила мне, что, хотя рак

по-прежнему распространялся, она смогла сильно снизить уровень боли без использования лекарств.

Неврологические процессы, ответственные за прекращение болей Джоан, были очень сложными и происходили, или, если хотите, зарождались в квантовом мире.

Если бы кто-нибудь случайно вошел в мой кабинет, он увидел бы женщину с закрытыми глазами, слушающую музыку. Но это был бы ньютоновский мир, царство

объектов и людей.

Квантовый мир остался бы незамеченным, но именно он в ответе за перемены, произошедшие в состоянии Джоан. Именно в этом мире, среди щелей синапсов ее

мозга, нейротрансмиттеры боролись за превосходство. Некоторые из этих неврологических посланцев несли сообщения о боли, ведь умирающие клетки в ее

позвоночнике постоянно посылали в мозг свои предсмертные крики. Но в то же самое время другие посыльные несли ощущения покоя, расслабленности и комфорта.

На мгновение посыльные комфорта обыграли посланцев боли и смерти. И, если мне позволено выразиться поэтически, все это произошло в пене волн квантового

океана.

Этот океан, хотя он и сокрыт от наших глаз, порождает все, что происходит как внутри нашего мозга, так и вне его. Это материнский источник всего

творения, и именно на нем фокусируются все виды внутренней алхимии, вне зависимости от их методов.

Средства изменения квантовых событий в теле и уме алхимика во многом сходны с тем, что произошло с Джоан. Основная разница заключается в том, что

алхимик не пытается избавиться от боли; он хочет изменить само сознание.

За это мгновенное изменение отвечают мысль в сочетании с сознанием. Мысль и сознание эвфемерны, как знает каждый, кто пытался удержать любое из них

длительное время.

И в мыслях мы можем переживать вещи, которые никогда не могли бы произойти в реальном мире. Под реальным миром я подразумеваю ньютоновскую реальность

повседневности. Мы, например, привыкли к гравитации. Мы ожидаем, что вещь упадет, если мы ее уроним. Мы не ожидаем, что она будет висеть в воздухе; это

может произойти во сне, но не в реальности.

Однако все мы живем в двух реальностях одновременно. С одной из них мы хорошо знакомы. Это наш повседневный мир, в котором вещи падают, если их

уронить.

Однако существует и другой мир, настолько же реальный, как и этот. Это квантовый мир, и хотя вы не осознаете, что миллиарды нейротрансмиттеров

прыгают в пространстве, чтобы создать у вас сейчас переживание мысли, это, тем не менее, происходит. И эта реальность не ньютоновская; она квантовая, а

потому непредсказуема и парадоксальна.

Для большинства из нас переживание, наиболее близкое к такой реальности- это сон. У событий во сне есть своя странная логика. В ньютоновском мире

будильник, который вы ставите на ночной столик, простоит там всю ночь. Он никуда не денется, ведь он узник гравитации и энтропии. Если никто и ничто его не

столкнет, он останется на месте. Но в одном из ваших сновидений будильник может летать в воздухе, а его стре?лки могут двигаться назад, отправляя вас в

прошлое, или вперед, толкая вас в некую дальнюю версию вашего будущего. Наши похожие на квантовый мир сны не ограничены логикой ньютоновского мира. Эти

фантомы из царства подсознания - анархисты в том, что касается логики и предсказуемости.

С точки зрения западных (то есть ньютоновских) представлений о реальности переживания во сне - это фантазии, и их не надо принимать всерьез. Я хочу

сказать вам, что не все они являются фантазиями (и уж точно не бо?льшими фантазиями, чем ваши современные представления о самих себе).

Я советую вам думать о некоторых из этих странных, похожих на сон происшествий как о восприятии иной реальности, не более и не менее реальной, чем

ваше ньютоновское восприятие мира, просто иной. В конце концов, научные эксперименты доказали, что мы с вами не переживаем реальность (чем бы она ни

являлась) напрямую. Наше восприятие реальности фильтруется органами чувств, а также нашими верованиями и ожиданиями.

Например, вы в своем мозгу переворачиваете страницы этой книги. Ваша сетчатка воспринимает изображение этих страниц вверх ногами. Но ваш мозг

переворачивает их правильной стороной вверх! Ваш мозг также склонен воспринимать то, что, по его мнению, должно быть, даже если этого нет! Любой, кто

пытался откорректировать документ, знает, о чем я говорю. Мозг склонен видеть то, что он ожидает увидеть. Поставленная не на месте запятая часто избегает

внимания просто потому, что корректор не ожидает там ее увидеть.

Эта моя туманная болтовня просто указывает на то, что мы не переживаем реальность напрямую, наше восприятие - это совместное творчество тела и ума.

В этом контексте сны - просто иная форма созданной воспринимаемой реальности.

Кстати, я считаю, что далеко не все сны - это иные реальности, имеющие значение. Большинство снов - просто продукт работы мозга, освобождающегося от

стресса, а некоторые, честно говоря - результат плохой комбинации блюд за ужином. Но некоторые сны очень важны с точки зрения психологии и могут даже быть

пророческими. Я думаю, что такие сновидения - другого уровня, чем остальные, и любой, у кого был такой сон, знает, о чем я говорю.

Во время практики внутренней алхимии алхимик входит в состояние сознания, очень схожее со сновидением. Я считаю, что это результат вызванных

алхимическими медитациями изменений в мозгу. Многие практики внутренней алхимии усиливают альфа- и/или тета-активность в неокортексе. Более глубокие

состояния тета сильно напоминают сновидения. Эти "сны наяву" позволяют практикующему испытывать ощущения, невозможные в нормальном бодрствующем состоянии.

Как я уже сказал ранее, внутреннюю алхимию можно рассматривать как средство прямого воздействия на некоторые аспекты квантового мира. Мы также

узна?ем, что манипуляции с квантовой реальностью (через акты внутренней алхимии) наиболее эффективны в состояниях сознания, сходных со снови?дением. И

каждая алхимическая традиция разработала свои собственные методы создания таких состояний сознания.

Оперативная реальность

Это вопрос того, с каким миром вы идентифицируете себя и какие методы поведения в этом мире более действенны.

Вы, несомненно, научились оперировать в повседневном мире ньютоновской реальности. Вы знаете, что, если что-то уронить, оно продолжит падать на пол.

Вы знаете, как взять эту книгу и перелистывать страницы. Вы знаете, как положить книгу, окончив чтение. Это приобретенные нервно-мышечные реакции и методы

поведения. Вы не умели этого делать, когда вам было шесть месяцев отроду, но теперь умеете. Вы научились этому в процессе интеракции с повседневным миром

ограниченных законами Ньютона объектов.

Я предлагаю вам думать о внутренней алхимии (включая египетскую систему) просто как о способе действовать в иной реальности, а именно в квантовом

мире. Точно так же, как вы научились поднимать книгу и класть ее на место, вы можете научиться производить действия в квантовом мире. Вам просто нужен

надежный "метод обучения". Системы внутренней алхимии как раз и являются такими методами обучения.

Мастерство алхимии дает потрясающее разнообразие необычных возможностей или способностей сознания, которые в йоге называются сиддхи. Эти способности

могут показаться западному уму очень странными; такими же странными, как квантовый мир, из которого они происходят. Но это естественное проявление

развивающегося сознания.

Сиддхи и способности сознания

Сиддхи, или способности сознания, проявляются сами собой по мере продвижения человека по пути духовного развития. Есть множество документально

подтвержденных случаев буддистских, христианских, мусульманских, иудейских и даосских святых и мистиков, достигавших такого состояния. Кроме того, в

аборигенных культурах хорошо известно, что шаманы часто проявляют такие способности.

Я изучал сиддхи в течение последних нескольких десятилетий. Материалистичному западному уму некоторые из этих способностей кажутся невероятными, но

их существование документально подтверждено во многих культурах. Несколько лет назад я столкнулся с сиддхи в одном из самых, казалось бы, неподходящих мест

- на острове Кадьяк, на Аляске.

Меня пригласили провести семинар в Анкоридже, а в следующие выходные я провел семинар на острове Кадьяк. После последней встречи на острове у меня

было несколько свободных дней. Организатор предложил мне несколько вариантов, и я выбрал поездку на лодке на небольшой островок, населенный русскими

православными монахами, где когда-то жил один святой. Мне сказали, что посетители чаще всего не могут туда попасть из-за бурного моря. Даже священники,

ответственные за монастырь, ни разу не смогли его посетить, так как при каждой попытке попасть на остров море заставляло их вернуться.

Все это сильно забавляло местное население.

Мы прилетели на небольшом самолете на соседний остров и приземлились на пятачке суши, оканчивавшемся обрывом над бурным холодным морем. Нас встретила

жена местного рыбака, приехавшая на своем пикапе, и я устроился на заднем сиденьи, а мой организатор сел спереди.

Было лето, но, пока мы ехали к ее дому у моря, шел легкий снежок. Я помню, что мерз и удивлялся, как люди выживают тут зимой. Мы остановились у

небольшого домика, окруженного кедрами, и зашли внутрь. Сев за большой деревянный стол, мы стали попивать чай. Любой, кто бывал на севере Аляски, знает,

что в этих местах время - странная штука. Мы просто сидели, иногда разговаривая, как будто ожидали наступления подходящего момента для отплытия. Наконец

хозяйка дома объявила, что пора отправляться, мы снова погрузились в пикап и направились к доку, где ее муж ждал нас с рыболовным траулером.

Мы отправились в плавание по поразительно спокойному морю. Наша хозяйка сидела у мачты, вязала и время от времени бросала замечания о том, как

необычно было столь мирное плавание. Я сидел, глядя на прекрасный богатый ландшафт соседних островов, пока наше судно, пыхтя, двигалось на довольно хорошей

скорости. Часть пути за нами плыли тюлени.

Обойдя скопление скал, мы вошли в небольшой естественный залив. Вода была слишком мелкой для траулера, так что мы пересели в шлюпку и направились к

берегу. Сцена скорее напоминала средневековье. На берегу несколько человек жгли кусты, и воздух был полон клубов белого дыма, который кружился небольшими

вихрями на фоне ярко-голубого неба. У монахов были длинные бороды, типичные для русских и греческих православных священников. Они были одеты в длинные

серые робы, подвязанные тонкой веревкой. На каждом из них также был крест.

Когда мы сошли с лодки на песок, нас встретил человек, которому на вид было около тридцати лет; он излучал ауру авторитета. Наша хозяйка объяснила,

что я приехал с визитом из штата Вашингтон. Настоятель одобрительно улыбнулся и повел нас на экскурсию в маленький монастырь, в котором жило, наверное,

около дюжины мужчин. Когда мы поднимались вверх по тропинке в тени кедров, он сказал, что в монастырь нечасто попадают пилигримы.