Родины

Вид материала

Урок

Содержание Реалист и государственник. (вместо заключения к первому разделу, от автора). О суслове, в том числе вскоре после суслова. ушедшая эпоха и некоторые ее уроки. борьба за власть и новую страну.

Подобный материал:

• Учитель географии, 165.81kb.
• Задачи: Показать своеобразие языка есенинской лирики. Показать взаимосвязь образа Родины, 100.79kb.
• Конкурс сочинений «Мой папа защитник Родины», «Мой дедушка защитник Родины», «Мой брат, 15.1kb.
• Тема родины в стихотворении А. А. Блока «Россия», 11.28kb.
• Родины в творчестве, 26.03kb.
• Контрольная работа на тему образ родины в лирике есенина, 178.11kb.
• Убольшинства людей чувство Родины в обширном смысле родной страны, Отчизны, дополняется, 101.15kb.
• Тема родины в лирике А. Блока, 79.77kb.
• Mos90 1 630091, Новосибирск, Коммунистическая, 77, оф., 350kb.
• Тема: Тема Родины в стихотворениях русских поэтов, 47.35kb.

Темы, связанные с требованиями к политическим лидерам, вопросами избирательных технологий и обеспечения преемственности руководства сегодня, видимо, особенно важны, имея в виду предстоящую (ЛС: писалось в 2004г) кампанию по выборам Президента, назначение и выборы других высших руководителей страны. Лидеры приходят и уходят, это вполне естественный процесс. У каждого лидера – свое лицо, это тоже понятно. Но нельзя допустить непредсказуемости, когда страну лихорадит в зависимости от личных качеств и взглядов лидера, иначе ни о каком устойчивом развитии (одно из основополагающих понятий в терминах ООН) говорить не приходится. Позицию по этому поводу автор более подробно выразил в своей публикации «Записки о лидере страны». И хотя он понимает, что далеко не все из изложенного совпадает с нынешними представлениями и не пытается навязать свою точку зрения, полагает, что некоторые из описываемых событий преподносят нашему обществу урок, из которого сегодня можно и даже необходимо извлечь определенную пользу. При этом он полностью разделяет мысль, высказанную в свое время американским философом и писателем Джорджем Сантаяна (1863-1952): «Тот кто не помнит своего прошлого, осужден на то, чтобы пережить его вновь».

РЕАЛИСТ И ГОСУДАРСТВЕННИК. (ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ К ПЕРВОМУ РАЗДЕЛУ, ОТ АВТОРА).

Большая часть моей жизни, так или иначе, оказалась связанной с Московским инженерно-физическим институтом (нынешнее название – Государственный технический университет - МИФИ). Здесь я прошел практически все этапы. Был студентом, инженером, аспирантом, преподавателем, позднее профессором и заведующим кафедрой. Я и сегодня продолжаю там работать профессором созданной мной когда-то первой в стране кафедры Системного анализа. МИФИ был организован в годы войны, как институт боеприпасов. Долгие годы он был, да и сейчас остается главной учебной базой атомной промышленности страны. В свое время в нем преподавали наши ведущие ученые – физики: академики Кикоин, Арцимович, Басов и многие другие, некоторые из них стали теперь почти легендарными. Среди студентов послевоенного времени было много фронтовиков (помню, их тогда и еще долго после называли «поколение победителей»), оставшихся потом для работы в институте. Институт быстро развивался и превратился в огромный многотысячный коллектив. В сентябре 2008 года МИФИ посетил Президент страны Медведев. Одновременно пресс-служба Кремля сообщила о принятом решении создания на базе Московского инженерно-физического института (МИФИ) национального исследовательского университета. МИФИ вместе с еще одни московским институтом (Стали и сплавов) становятся прообразами российского аналога таких известнейших университетов Америки, как Гарвардский и Йельский. Это большое признание и успех,, которого МИФИ добивался десятилетиями. Успех заслуженный, ну а я, может и не скромно так говорить, курируя на определенном этапе нашу систему высшего образования по линии ГКНТ СССР, чувствовал это раньше.


Многие годы проректором института по учебной работе был профессор И.Т.Гусев, которого я знал еще довольно молодым, тоже прошедшим фронт, заместителем декана огромного, двухтысячного факультета ЭВМ (Электронные вычислительные машины), где я тогда работал секретарем комитета комсомола. Гусев формально не был первым лицом в институте, но по насущным вопросам все, начиная со студентов и включая руководителей кафедр, стремились попасть на прием именно к нему, потому что, несмотря на то, что держался он внешне суховато и официально, был человечным, справедливым, добрым и мудрым. Так уж повелось, что многие вопросы в институте решал именно он, и люди это знали. Был проректор, как и следует человеку его положения, всегда очень занятый и деловой. Попасть к нему в кабинет было не так просто, порой приходилось подолгу ждать, но все равно посетители предпочитали потерять лишнее время, сидя в его приемной, лишь бы решить вопрос. Помню, по молодости, я даже порой немного сердился на это, считая, что, просиживая в ожидании и неопределенности, впустую теряю свое время, но люди, видимо, считали по-другому. Вот и я сидел, сердился, но ждал. Гусева уважали, даже любили. Лекции его слушал и я, и, надо сказать, не только с почтением, но и удовольствием. Его и сейчас еще хорошо помнят многие сотрудники и выпускники университета.


Однажды, было это в 1984 году, приехав в МИФИ, где я работал уже по совместительству, я узнал, что меня срочно разыскивает Гусев. Приемная на сей раз оказалась пустой, и я попал к нему сразу. Проректор к этому времени уже довольно пожилой, даже прямо сказать, старенький, а когда-то высокий, стройный и внешне интересный человек, сидел один, словно бы сжавшись за столом, и не выглядел таким «величественным», как бывало раньше. Предложил мне сесть и долго молчал. Неожиданно, назвав меня по имени, как прежде в студенческие годы, когда знал меня по комсомолу, спросил: как ты думаешь, что будет со страной? Я ожидал чего угодно, только не такого вопроса, но он продолжил сам: кто остался в руководстве? Что будет с нашей внешней политикой? Я не вижу там, наверху сегодня ярких людей. Суслов умер, а он был действительно яркой фигурой и, главное, был реалист и государственник. Кто же там теперь поведет дело? Очень тревожно мне.

Не помню уже, что я отвечал, кажется, сейчас понимаю по недоумию, упомянул Горбачева. Впрочем, думаю, он и не ждал от меня ответа. Он уже все давно продумал, пережил и вынес заключение сам. Посидели еще сколько-то и ни о чем другом больше не говорили. Потом оказалось, что это был наш последний с ним разговор. Мне эта встреча крепко врезалась в память. Может быть потому, что меня и самого мучил подобный вопрос и, наверное, еще потому, что мой старый учитель, профессор нашел очень правильные слова для характеристики Михаила Андреевича, как руководителя и политика – реалист и государственник.


ЧАСТЬ II

О СУСЛОВЕ, В ТОМ ЧИСЛЕ ВСКОРЕ ПОСЛЕ СУСЛОВА. УШЕДШАЯ ЭПОХА И НЕКОТОРЫЕ ЕЕ УРОКИ. БОРЬБА ЗА ВЛАСТЬ И НОВУЮ СТРАНУ.


НАЧАЛО ОТХОДА.

Первые признаки отхода нового советского руководства от позиций марксизма-ленинизма, принижения и отказа от руководящей роли партии и смены идеологии в стране начались при А.Н.Яковлеве, который через несколько лет после смерти Суслова, словно по злой иронии судьбы, стал одним из его формальных преемников в Секретариате ЦК. Для нашей многонациональной страны, с несколькими базовыми религиями, отказ от роли партии, как цементирующего стержня - руководящей и направляющей силы общества, проведенный без соответствующей подготовки и анализа последствий, имел катастрофические результаты. В конечном итоге произошло размывание понятия национальных целей и интересов, потеря единой национальной идеи, которую и сегодня при всех усилиях пока не удается найти. Резкое замедление и откат назад в развитии, потеря управляемости экономикой, значительное снижение уровня жизни у подавляющего большинства населения, превышение всех разумных норм зависимости от иностранного капитала, снижение уровня обороноспособности, усиление центробежных тенденций, разворовывание и распад страны.


Яковлеву придется уделить здесь несколько больше внимания, чем хотелось бы. Его, пробывшего более 10 лет послом в Канаде, вскоре после прихода к власти, вернул к высокой политической деятельности Горбачев (как и на какой почве они сошлись – отдельный вопрос, думаю на начальном этапе здесь сыграл свою незавидную роль, о которой впоследствии глубоко сожалел, его в будущем временный помощник Александров-Агентов). Яковлев поначалу получил пост директора элитарного Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО). Затем перешел на работу в ЦК КПСС и стал там быстро продвигаться по служебной лестнице. Вскоре он был уже секретарем ЦК КПСС, кандидатом, а потом и членом Политбюро. Именно он стал заведовать в ЦК участком, связанным с идеологией, а потом, когда ему удалось дезорганизовать работу изнутри и якобы от имени самой партии, передал этот участок бесцветному и послушному «карманному» партийному функционеру В.Медведеву. Сам же Яковлев переключился на область международных отношений, имея «под рукой» понятливого (он еще покажет свое истинное лицо в будущем) министра Шеварднадзе, с которым они быстро «спелись». И ведь показал-таки этот любитель делать незаконные (так до конца и не решен вопрос) территориальные подарки за чужой счет размером с добрую часть его родной республики! Надо отдать должное Горбачеву, угадавшему в этой тройке людей, которые пригодятся ему для достижения своей главной, как выяснится позже из одного из его выступлений в Турции, цели жизни – "уничтожение коммунизма" (что он под этим понимал ведает один бог; сам он в эту тему до поры до времени без указаний и нашептывания «архитектора» не вникал).


И здесь, да и далеко не только здесь, встает вопрос о том, сколько же лиц у самого Горбачева? Бывший уполномоченный КГБ по Ставрополью генерал Нордман пишет в своей интересной книге, что было и есть два Горбачева: один – до 86 года, другой – после. Наверное, в чем-то это правильно, но недостаточно. Бывший заместитель Шеварднадзе по МИДу, член-корреспондент РАН Обминский (кстати, довелось знать его и по МИДу, а потом он сменил меня в ЮНИДО) пишет о трех масках Горбачева.


Первая, выражаясь условно, - образ "бодрячка - перестройщика", поучающего людей важным истинам в духе коммунистических идеалов о том, как им следует жить, что необходимо прибавить в труде, что не следует выпивать, ну и т.д. Или, как пишет Обминский, "внешне энергичного цепкого генсека", коммуниста номер один, "нацеленного на революцию сверху". (ЛС: -Вот только такой нюанс, правда, этого у Обминского нет, - позднее признавшего на одном из выступлений в Турции , что на самом деле цель его жизни состояла в том, чтобы существующее общество – т.н. «коммунизм», поломать и уничтожить).


Вторая - образ растерянного, мечущегося в поисках выхода, чтобы не говорить как лошадь загнанного, президента державы, упустившего свой шанс. В последнем случае речь идет о периоде времени, когда страна уже потеряла управляемость и фактически стала банкротом, не способным оплачивать по долгам даже проценты, а мошенничество и казнокрадство внутри (питаемое двусмысленным яковлевским перестроечным лозунгом "все можно, что не запрещено") уже расцвело махровым цветом. Сам же Горбачев, по выражению Обминского, "мотается из одной страны в другую". Он судорожно ищет деньги, которые, как говорится в статье, "были нужны до зарезу". Иногда успешно, а позднее, доверие катастрофически терялось, в основном безуспешно, выклянчивая все новые кредиты и нимало не заботясь об их эффективном использовании, о будущем страны, о бремени, которым это ложится на население и его доходы, и о том, кто, как, когда и по какой реальной цене будет их возвращать.


Вот выдержка из упомянутой статьи Обминского об одной из бесед Горбачева с канцлером Колем (Обминский был свидетелем приведенного разговора). «Незадолго до начала переговоров о выводе наших войск из ГДР Горбачев пригласил Коля в гости в Краснодар. Выбрав момент и, глядя проникновенно в глаза канцлеру, сказал: -Слушай Хельмут, дай-ка еще взаймы. Я много не прошу - еще один миллиард. -Мы же совсем недавно дали, возразил Коль. -Да знаю, знаю, торопливо сказал Михаил Сергеевич. Нам бы только сейчас перехватиться"... (переводчик здесь затруднился и толком этого выражения объяснить не смог). Обминский продолжает: «Еще недавно западные банки буквально сражались за честь предоставить займы Советскому Союзу, поскольку знали, что свои финансовые обязательства Москва всегда выполняла скрупулезно. Теперь же ситуация круто изменилась: экономика вошла в штопор, полки магазинов опустели». Вскоре начались переговоры о выводе наших войск из ГДР, а еще позднее, во время процедуры вывода, «в дупель» пьяный Ельцин на глазах у всего мира дирижировал военным оркестром.


Тем временем Горбачев, действуя милыми ему административными методами, попытался реорганизовать внешнеэкономическую деятельность. Решил поставить над всеми министерствами и ведомствами, так или иначе связанными с этой деятельностью один главный орган - ГВК (Государственная внешнеэкономическая комиссия) и поставить туда "крепкого" человека. Но следуют поистине случайные назначения - Каменцев (не понятно, как попавший на этот пост бывший министр рыбного хозяйства) - неудача. Затем - приближенный Горбачева Вадим Медведев (секретарь ЦК и автор трудов по теоретическим и методологическим проблемам политэкономии социализма; он, бесцветный и тусклый, см. книгу Зеньковича, не имеет элементарного опыта внешнеэкономической, хозяйственной и даже партийно-организационной работы) - естественно, другая неудача. ГВК, порядок навести уже не в состоянии. Контроль за сделками утрачен.... Страна, в том числе и здесь, продолжает катастрофически терять управление.


Сам же Горбачев, игнорируя рекомендации (например, Примакова, об этом еще будет сказано ниже) в это время сосредоточен на политических реформах. Экономика - чуждая для Горбачева стихия. С упорством, достойным лучшего применения, он настойчиво и тупо (это выражение, правда, применительно к другой ситуации, тоже заимствовано у Примакова) пытался впрячь телегу впереди лошади. Затеянный было "флирт" с Валютным фондом денег не принес... В Москве открылось представительство ЕС. Внешне оно всячески декларировало поддержку "новому курсу" Горбачева. Были отпущены немалые деньги, ... но они по уже освоенной методике, тратились почти целиком на оплату бесчисленных командировок западных экспертов в СССР, аккуратно составляющих все новые тома складываемых на полки рекомендаций… Из беседы председателя Внешэкономбанка СССР Ю.Московского с Обминским: -Вот, полюбуйся, сказал банкир, показывая сводку о валютном положении страны. За два-три последних года мы наделали столько долгов, что не можем своевременно платить по ним проценты. А это - дефолт, банкротство, понимаешь? -А ты руководству докладывал? -Еще бы, но Горбачев и слушать не желает о банкротстве, требует изыскать ресурсы, продать, все, что можно. А у нас уже и золотой запас растаял... И, наконец, из беседы премьера Валентина Павлова с Обминским: -"Страна в развале, дисциплины никакой"…


И наконец, нынешняя (третья) маска, это примелькавшийся в последние годы облик первого и единственного президента СССР в образе почетного профессорского вида гуманитария, "гражданина мира". Он по-дружески встречается с английской "железной леди", которая под тогдашней маской разглядела его одной из первых, приглашает на 75-летие отошедших от дел именитых западных деятелей и под звук литавр, осыпая лепестками роз, выдает замуж своих ныне состоятельных внучек. Этот облик, как справедливо отметил наш вышеупомянутый "шерпа" («проводник» - так в общепринятой международной практике называли экспертов, готовящих высокие международные встречи), напрочь заслонил собой две предыдущие "маски" Михаила Сергеевича.


Именно второй "маске", растерянного попавшего в цейтнот игрока, повсюду почему-то сопровождаемого руководителем профуканных госрезервов страны - Л.Ворониным (пришлось по роду работы встречаться, впрочем без особого удовольствия, и с ним)), и посвящена публикация шерпы - Обминского, основанная на его личных впечатлениях. Впрочем, порой приходит мысль, что эта маска - может быть не совсем таковая, а его истинное, до поры до времени тщательно скрываемое лицо. Нечто характеризующее его сущность. У игрока времени на обдуманные действия не осталось, но он чувствует, что надо что-то предпринимать, и рефлексивно действует. Внешне похоже на классическую задачку для учеников 4-го класса. В одно отверстие сосуда вода вливается, и одновременно из другого выливается. Что предпринять, чтобы постоянно сохранялся какой-то допустимый уровень? Можно развивать усилия по увеличению входного потока (в частности, налаживать производство, брать новые, но обеспеченные кредиты). Можно – эффективно регулировать соотношение собственного производства и расхода. Примитивный Горбачев далек от экономики, разумный для страны путь ему не известен. Он пытается идти по простейшему авантюрному пути, но получается все хуже и хуже, а в это время "сноровистые люди делают состояния". Струя на входе недостаточна, а второе отверстие чересчур велико. Деньги уходят как в прорву, как в бездонную бочку. Кредиты не спасают, а загоняют ситуацию все глубже и глубже внутрь. Но возможна в школьной задачке, и несколько иная постановка: через сколько времени сосуд окончательно опустеет (дефолт)? И к этому с катастрофической быстротой дело и приближается. Тогда возникает мысль: надо спасться самому, и он судорожно ищет кого-то, кто на Западе может помочь ему лично. Думаю, находит. Но это уже самостоятельная, мало знакомая мне, тема.


Потом появятся и другие маски и характеристики Горбачева, причем, чем дальше, тем больше. В том числе стяжателя, скупающего недвижимость по всему миру. Здесь же приведу лишь еще одну, но очень точную - «звонок», данную ему знаменитым министром иностранных дел А.Громыко, глубоко разочарованным тем, что в свое время поддержал его кандидатуру на пост генсека. Но к этому вернусь еще позже.


Тогда же мало кто предполагал, чем может завершиться приход Яковлева на высокие партийные посты. Впрочем, человека, который в свое время верно предсказал будущие последствия этого назначения, мне довелось встретить, и я часто потом вспоминал наши с ним беседы. Да простит мне читатель такое образное сравнение, но он был для меня кем-то вроде аббата Фариа, который раскрыл глаза Дантесу из «графа Монтекристо», не понимавшему до поры до времени, почему он попал в замок Иф. Это был академик А.Г.Егоров, тогдашний директор буквально разграбленного нынче (см. газету «Россия» от 31.10.2002) института марксизма – ленинизма и руководитель Отделения истории в Академии наук СССР. Егоров не предвидел ничего хорошего в связи с назначением Яковлева и откровенно говорил об этом задолго до того, как всем раскрылось его истинное лицо, и дело завершилось исключением Яковлева из ее рядов. К сожалению, уже слишком поздно для судьбы партии и страны, буквально в последние дни перед ГКЧП, и партия здесь проявила непростительную слабость. Помню такие слова Егорова: -кончится тем, что Яковлев сам запутается и всех других в своих построениях запутает. Так оно и получилось. Когда он сумел переродиться, один бог ведает (позднее в Большом энциклопедическом словаре кто-то, уверен не без подсказки самого «архитектора», найдет для этого наукообразное пояснение: «эволюция взглядов», обычно такое называется ренегатством). А ведь, казалось, такой убежденный был партиец! Став секретарем ЦК КПСС, опубликовал в журнале «Коммунист» (N17, 1986г.) полную идеологического пафоса той эпохи и критики капиталистического пути мирового развития «ленинскую» статью под названием: «Межимпериалистические противоречия – современный контекст». Встречая Суслова в канадском аэропорту Гандер во время его перелета из Москвы для участия в 1-м съезде коммунистов Кубы в 1975 году, говорил: -Михаил Андреевич, я часто просыпаюсь ночью и со страхом думаю, что может произойти со страной, если вдруг что-то случится с нашим дорогим Леонидом Ильичом?


Позднее, во второй половине 80-х при непротивлении Горбачева Яковлев объявил себя «архитектором перестройки», давшей старт смене марксистско-ленинской идеологии, предательству интересов страны, своих партнеров по СЭВ и возврату к капитализму, причем в его наиболее одиозной форме. Витийствовал перед телевизионными камерами о целесообразности сохранения в Конституции страны статьи о руководящей роли партии и одновременно делал все для ее уничтожения. Почувствовав в какой-то момент, что почва под ним зашаталась, раздул так называемое «дело Андреевой», а ведь это был призыв к спасению страны!


Яковлев в своих публикациях и интервью, особенно в последнее время, настойчиво пытается испошлить имя и образ Ленина, привить людям мысль, что он, дескать, «бандит и его место за решеткой». Пишет в интервью Известиям от 2 декабря 2003 (кто ж запретит бывшему идеологу, с которым еще не разобрались): «Русские, жалостливые по натуре, жалеют родных, близких, собачку хромую. Но нам почему-то было не жаль десятков миллионов, погибших в лагерях. Понять этого не могу. Таскать портреты Ленина и Сталина, этих закоренелых уголовников, которые по пояс в крови! Окажись эти деятели в бандитской шайке, сами бандиты убили бы их за изощренный садизм, как в зонах убивают детских насильников, А нам – ничего. Мы им поклоняемся». Раз уж так ставит вопрос прозревший на склоне лет архитектор воровской идеологии и любитель клеить ярлыки, давайте разберемся. В отношении людских потерь почитайте книгу американской журналистки Анны Строг (о ней еще пойдет речь ниже). А еще – тщательно документально аргументированную книгу писателя В.Карпова «Генералиссимус». Там приводятся цифры потерь. (Впрочем, это далеко не единственный источник, взять хотя бы статью В.Бушина в июньской газете «Завтра» за 2005 год). И ведь нынешние потери, включающие разные виды потерь населения, в том числе и его вымирание в конечном итоге по сравнению с так называемым периодом репрессий, как минимум, давно уже их превысили.

Сейчас даже в Думе раздаются голоса о необходимости суда над Горбачевым, создавшим прецедент в плане спекуляции национальными интересами. Понять можно, но, к сожалению, это мало реально. Это не Польша, где судят Ярузельского. К тому же, полагаю, это был бы не столько персональный процесс, сколько анализ причин и факторов, приведших к нашему поражению в холодной войне, катастрофе, связанной с развалом страны и возникновению последующих негативных процессов, включая воцарение порядков, объединяемых, условно говоря, понятием «воровской капитализм». И все же, кто со своим лозунгом «все можно…» и другими разрушительными действиями фактически является крестным отцом этого самого воровского, или бандитского капитализма в современной России, построенного Ельциным и его приспешниками? Так ведь как раз Яковлев! Это его «многоходовка»: начинал как архитектор перестройки, а создал предпосылки бандитского капитализма. И вот теперь валят все на одного Горбачева. Вроде бы и правильно, но ведь тот без Яковлева и шага боялся самостоятельно сделать, слушался его, наверное, сильнее, чем царица Гришку Распутина. С того и пошло. Так кто же тогда, пусть даже следуя логике «архитектора», главный бандюга и потенциальный уголовник? Это, как с жуликом, который громче всех кричит «держи вора!». А еще, как говорится, «неча на зеркало пенять, коли рожа крива».


Обо всем сказанном очень ясно и хорошо написано в книге бывшего кандидата в члены Политбюро, ставропольца, ветерана войны Л.Н.Ефремова, видного партийного и государственного деятеля, участника имевших тогда место событий, кстати, бывшего фактически прямого начальника молодого Горбачева. С Ефремовым мы когда-то располагались рядом в кабинетах, друг напротив друга, работая вместе в ГКНТ СССР, и я получил от него эту книгу в подарок… В ней три развернутых очерка: «Ренегат Горбачев»; «Альянс двурушников» и «Ядовитая чаша Яковлева» (воистину прав Ефремов, используя такие названия). Книга, опирающаяся на факты, массу архивных материалов и информацию из «первых рук» (кстати, в ней тоже приводятся реальные оценки людских «потерь»), наверное, имеет особую ценность, потому что она написана по результатам его многолетних наблюдений и оценок исключительно правдиво и объективно.


Приведу еще несколько характерных штрихов, касающихся личности Яковлева. Во время партийной кампании против Ельцина, «архитектор» по привычке опять глубокомысленно витийствовал и лукавил. Даже опубликовал в центральной печати сделанное, как говорят «на манер аглицкого джентльмена», заявление о том, что съест свою шляпу (там у них любят так говорить), если на политическую арену вернется буквально растоптанный тогда, в том числе с помощью Яковлева, просивший о партийной реабилитации будущий Президент России. Не знаю съел свою шляпу новоиспеченный идеолог или не съел; наболтал, наверное, как всегда. Так ведь и Ельцин не лег, как обещал, на рельсы. Но, видимо, они помирились (одного поля ягоды), и позднее Яковлев с поклоном принял от Ельцина какую-то награду к своему юбилею. Поцелуй Иуды? Похоже.


Будучи куратором Академии наук СССР по линии ЦК КПСС, и используя весь тогдашний авторитет этой организации, в нарушение предыдущих решений партии по этому поводу, проник со своего высокого партийного поста в академики. Причем, когда избирали членом – корреспондентом за свои «труды» в пользу социализма, а потом, вслед за этим - академиком, но уже фактически за резкую критику и отрицание положений, изложенных в этих же самых трудах. Прозрел, стало быть на старости лет. Используя терминологию из «области фигурного катания», академики мрачно шутили: -двойной тулуп Яковлева…


В 2002-м году Яковлев авторитетно выступал в качестве знатока жизненного пути Суслова в телевизионном фильме, в связи с двадцатилетием со дня его смерти (передача «Особая папка» от 21.01.2002). Было бы понятно еще, а может быть даже и поучительно, если бы он говорил в качестве преемника о новой идеологии и выступил с анализом и какими-то замечаниями. Нет, этого не касался. Все свелось к сугубо личным целям. Говорил (и не только в этом телефильме) о Суслове, как о человеке, якобы поддержавшем его на заседании Политбюро в связи с предложением Андропова отозвать с поста посла в результате серии провалов советской разведки в Америке (и, заметим, последующим назревавшим делом Калугина и возможной причастности к этому самого Яковлева). Суслов, якобы, так парировал тогда слова Андропова: не КГБ, а партия выдвигает людей на подобные посты. И Андропов промолчал, настаивать не стал (нет, чтоб заранее, по своему обыкновению, записку в ЦК написать, факты привести и помочь правильное мнение подготовить, недоработка вышла). Что ж, может оно так и получилось, что Суслов сыграл определенную роль в назначениях и судьбе Яковлева (да разве только его, и как тут не вспомнить того же Горбачева?). А ведь, наверное, Андропов-то был прав. Впрочем, у него была возможность реализовать свое предложение и отозвать Яковлева, когда он позже стал Генеральным секретарем, почему-то, однако, этого не сделал. Приходится только гадать почему, может руки не дошли? И все же зря он тогда стушевался (еще один урок) и не стал настаивать на своем предложении.

Вот что пишет, например, в своей упоминавшейся выше книге бывший работник ЦК КПСС Н.Зенькович: «По словам Крючкова, начиная с 1989г., в Комитет госбезопасности стали поступать сведения о связи Яковлева с американскими спецслужбам. Впервые эти сведения были получены еще в 1960г. В свое время Председатель КГБ доложил об этом Горбачеву, но тот ничего не предпринял». Позднее стало более понятно (впрочем, опять-таки не до конца) почему… И еще (цитирую из того же источника): «На 28-м съезде КПСС делегат съезда А.И.Лебедь спросил: «Сколько у вас лиц, Александр Николаевич?». Наверное, достаточно, однако, говорить здесь об искусном лицедее, тогдашнем новом партийном идеологе, а тех кто этим интересуется, отошлю к публикациям людей, знавших его лучше и ближе (например, к воспоминаниям бывшего члена ЦК КПСС Легостаева, доступным через ИНТЕРНЕТ и к упоминавшейся книге Ефремова).


Что же касается вопроса о взаимоотношениях Суслова и Горбачева (чему в упомянутом телефильме уделено специальное внимание), то здесь можно сказать следующее. В фильме высказывается мнение о том, что проживи Суслов чуть дольше, история страны, возможно, пошла бы в другом направлении, и Андропов, а позднее Горбачев не пришли бы к высшей власти. Но, как говорится, в истории нет сослагательного наклонения. Не стану гадать, тем более, что Андропов и Горбачев это деятели совершенно разного уровня, интеллекта и жизненных устоев, и ставить их вместе неправомерно. И все же в свое время Суслов сыграл свою, хотя и не уверен, что главную, роль в выдвижении в состав Политбюро Горбачева, и это оказалось трагической и роковой ошибкой, которая проявилась позднее. Но потом ее, после смерти Суслова, уже никто не сумел и не отважился поправить. «Калибр» у наших тогдашних руководителей оказался не тот. Слишком довлело над ними понятие «партийной дисциплины», да и мужества, видимо, не хватило, тряслись за свою шкуру, это был пик кризиса власти. Потом-то разобрались, да было уже поздно. Политикам, как и саперам, нельзя ошибаться. Беда в том, что в отличие от саперов, за ошибки политиков, порой, платят не сразу и часто совсем другие люди.


ПАКОСТНИКИ.

Тогда же ситуация в стране быстро менялась. Вскоре начались нападки на саму партию, а проникшие на ее верх беспринципные, затаенные враги, существующей идеологии и строя, а в конечном итоге самой страны, действуя от имени партии и одновременно используя ее тогдашнее огромное влияние, стали разрушать сами устои партии и государства изнутри. И именно тогда, во времена Яковлева, начали пакостить в адрес Суслова. Делали это мелко и подло (например, показ на экране двух серийного телефильма об ущербном, с отталкивающей внешностью бюрократе-калеке, колченогом авантюристе, однофамильце Михаила Андреевича, который к нему абсолютно никакого отношения не имел). Заметим, что сам Суслов, с его интеллигентной внешностью, высокий и красивый, несмотря на годы, броской красотой (не в пример кондовому, чем-то самому похожему на телевизионный персонаж колченогому новому идеологу), с тонкими правильными чертами умного лица в фильме, вроде бы, никак не фигурировал. Но его имя и позиция под разными предлогами произносились диктором. Смотреть телепередачу не привыкшему тогда еще к нынешнему телевидению зрителю было стыдно. Сам слышал, люди, недоумевали, как и почему был вдруг допущен такой «прокол»? Но никакого прокола не было, была целенаправленная акция. Такого рода действия и эпизоды встречались все чаще и несомненно тщательно координировались новым яковлевским «цековским» агитпропом, направленным на разрушение идеологии.


По чьей указке осуществлялись подобные акции? Иначе говоря, как регулировалась новая партийная информационная политика? Это важный вопрос. Бывший редактор Огонька в своем интервью ВВС (июнь, 2005) приоткрывает завесу. Вспоминает, что главную общую установку раз и навсегда дал ему Яковлев: «Публикуй что хочешь, только не трогай Горбачева!». Коротич пишет: «с Горбачевым советоваться не требовалось, говорить нужно было с Яковлевым». Вспоминает по поводу какого-то эпизода: «звонит Горбачев и требует к себе. Такого извозчичьего мата я не слышал никогда… потом отошел, кивнул на Яковлева: «Вот с Александром советуйся чаще, прежде чем брякать что-нибудь»!». А насчет общего направления на смену идеологии сомнений уже не было.


Здесь отвлекусь от основного текста и в чем-то забегу вперед, при этом ссылаясь на свои более поздние публикации. Речь пойдет об очернении наших лидеров. Иногда по недомыслию, а в последнее время и намеренном. Начну с того, что нынче СМИ усиленно муссируется тема перезахоронения Ленина. Она то, казалось бы, слегка затухает, то в какие-то моменты вновь и вновь настойчиво всплывает на страницах наших и зарубежных публикаций. Уверен, что не случайно. Это часть общей кампании с долгосрочными целями. И что бы порой ни говорили ее приверженцы, реально они далеки от мысли, будто все дело в том, что не очень хорошо, если мятущееся тело даже убежденного атеиста покоится не в земле, и пора, мол, навести порядок в этом деле. Почему-то думаю, что если посмотреть внимательнее, то инициаторы подобных постановок - как раз те самые люди, которые выражают недовольство широким кругом вопросов, связанных с нашим историческим и духовным наследием. Например, они являются противниками восстановления мелодии советского гимна, хотят похоронить прежнюю символику, пренебрегая тем фактом, что элементы подобной символики довольно широко используется в мире в качестве государственных реквизитов ряда стран, в том числе далеких от коммунистической идеологии. Это касается и других вопросов.


Впрочем, если говорить о символике, тема не новая, и иногда здесь доходит до курьезов. В свое время правители некой страны предъявили претензию армянскому руководству в связи с тем, что у них на гербе изображена гора Арарат, которая более не является частью территории республики. Претензию прокомментировал бывший российский министр иностранных дел Воровский. Он заметил, что на флаге той самой страны, от имени которой выражалась претензия, изображена луна, правда не в момент своего апогея, а в виде полумесяца, но сути это не меняет. Воровский остроумно заметил, что это не может означать претензии на обладание луной. В ответ последовало молчание, и вопрос был снят сам собой. Так что в подобных случаях надо действовать осмотрительно, чтобы, как говорится, "не вляпаться в историю". Есть и другие, более свежие примеры.


Как-то прочел публикацию одного западного корреспондента то ли в Би-Би-Си, то ли еще где-то в портале ИноПрессы, в данном случае это не суть важно. Пишет, если речь идет о вере в смысле религии, образ божества должен быть беспрекословен, иначе говоря, выше всякой критики. С этим спорить не собираюсь. Но марксизм-ленинизм - не религия, это научное учение. Его авторы отношения к богу имеют специфическое. Они всего лишь обычные, хотя и очень талантливые люди (помните у Маяковского, поэма "Владимир Ильич Ленин": -он был человек до конца человечьего...). "Обожествление" в данном случае не нужно, оно не уместно и, провоцируя на критику, просто вредно. Ибо подобные примитивные, порой сознательные и даже злонамеренные попытки фетишизации, к сожалению, имели место и не всегда получали должную оценку, не говоря уже об отпоре. Впрочем, элементы такого "обожествления" пришли не сразу и, казалось бы, из самых благонамеренных побуждений.


В одной из своих публикаций упоминал замечательные и, считаю, не в полной мере оцененные, в том числе и былым партийным руководством, рассказы Зощенко о Ленине. На мой взгляд, они и сегодня, да и вообще в любой разворачивающейся предвыборной кампании (отмечу, что эти строки писались накануне такого рода кампании - ЛС), в чем-то могут служить художественным образцом представления личных качеств лидера. Впрочем, судите сами, а я с этой целью продолжу свое небольшое отступление.


Передо мной книга с циклом около полутора десятков рассказов Зощенко о Ленине, написанных для детей (и, замечу, как иногда справедливо пишут, не менее полезных для взрослых). Так что же выносит читатель, прочтя эти рассказы? А вот что (далее беру слова и характеристики прямо из авторского текста, в том порядке, как они фигурируют в заключительной части каждого из отдельных рассказов писателя). Оказывается, наш тогдашний революционный лидер был "очень правдивый, смелый, трудолюбивый, организованный, целеустремленный. К тому же, волевой, находчивый, изобретательный и наблюдательный. Одновременно простой и добрый, скромный, внимательный к людям. Он думал, прежде всего, о других, а потом уже о себе. Был справедливым и бескорыстным. Готов был признавать сделанные им ошибки. Любил и берег природу, ценил её красоту".


Никогда не поверю и не соглашусь с тем, если кто-то скажет, что Зощенко писал свои рассказы не искренне, а по соображениям конъюнктуры, пытаясь угодить властям. Или, что кто-то вынуждал его писать эти рассказы! Чушь. Тысячу раз "нет". Не тот случай. И ведь что верно, то верно: о Сталине не писал! Да будь тогдашнее руководство подальновиднее, Зощенко за создание такого образа лидера следовало бы всячески поощрить, а не подвергать жестокой, не справедливой, не умной и унизительной критике. (Подробнее см. в статье автора "60 лет Постановлению ЦК КПСС по журналам "Звезда" и "Ленинград". Печальная ошибка идеологии прошлого и ее отголоски"). И вот теперь (парадокс и ирония истории), чтобы восстановить правду о нашем тогдашнем коммунистическом лидере, надо читать чуть ли ни "диссидента" Зощенко (слово это, введенное в практику при Андропове, тогда еще не было в моде, а то бы ведь назвали!).


Но может быть, кто-то скажет, что это, мол, упрощенный, а то и примитивный подход, пригодный только для детских книжек? Нет, конечно. Все эти качества важны для лидера не только в детском понимании, но и с позиции вполне взрослых избирателей. Наверное, человека, в том числе и с такими качествами, и должен порекомендовать Путин в качестве своего преемника (еще раз напомню, этот текст писался, когда Президентом был Путин, ближе к концу срока пребывания на этом посту, и от него ждали подобной рекомендации). Вот только, где бы об этом перед голосованием можно было почитать? Руководители соответствующих избирательных кампаний почему-то о такого рода вещах порой забывают (но может быть считают, что все это как бы само собой разумеется? Сомневаюсь.). Забывают о необходимости отразить чисто человеческие качества лидера и помочь создать его нравственный портрет. Так ведь это не верно. Ошибка. Сказывается отсутствие идеологии. Прав Сурков-то, когда писал в одной из своих публикации: нельзя без нее. А в этом деле и тем более, но к этой теме вернусь еще ниже.


Итак, перечисленные выше качества (а в данном случае это правдивость, честность, справедливость) важны для лидера и не только, как пример для воспитания детей. Разумеется, следует добавить к ним ряд других. Например, способность принимать эффективные решения, глубокое понимание вопросов внутренней и внешней политики, гибкость мышления и способность обучаться с тем, чтобы не повторять ошибок, позитивный опыт руководителя по результатам его предыдущей работы, способность проводить доверенную ему линию и т.д. (вот здесь и могли бы высказаться политологи). Трезвый образ жизни, хорошее здоровье и работоспособность тоже, отнюдь, не последние факторы, а ведь подобные вопросы иногда выходят на первый план. Автор использовал высказанные соображения в своих публикациях во время избирательной кампании Медведева. Ну и под конец этого отступления выскажу свое мнение: именно таких качеств не хватило Горбачеву и особенно Ельцину (совершенно другой уровень подхода), для того чтобы стать действительно достойными лидерами.


Кто-то упрекнет автора, опять, мол, не удержался, чтобы ни лягнуть прежних лидеров. Имею в виду, в частности, свою статью, связанную с бриллиантовым юбилеем Ельцина: "Он дал "свободу", но забыл о справедливости". Верно, но лишь отчасти. Основная же причина здесь в другом. Действительно, почему из всех вопросов, связанных с оценками бывших лидеров, приведших страну на грань катастрофы, автор выделил тему справедливости? Потому что именно это понятие, поддающееся реальному измерению, и является своего рода лакмусовой бумажкой зрелости устойчивого развития общества. В отличие от абстрактного, очень дискуссионного и допускающего спекулятивные толкования понятия "демократия" (см. "Дискуссию о "суверенной демократии"...", воспроизведена в Наследии от 6 сентября 2006г со ссылкой на "Российскую газету"). Кстати, в указанной дискуссии понятие и сам термин справедливости практически отсутствует. Может, и были, но в обзор не попали. Впрочем, заранее отвергаю возможные упреки в отношении того, что автор отрицает фундаментальное значение понятия демократии, хотя и разделяю точку зрения, высказанную одним из участников дискуссии (Иваненко), что "демократия - это средство, и никто никогда не говорил, что это цель".


Но написано Зощенко все это, наверное, в присущем только ему, специфическом виде, который очень трудно перепутать с кем-то другим, во всяком случае, совершенно не характерном для других описаний пролетарского вождя. Думаю, в чем-то можно сказать "озорном", но полном дружеской симпатии и одновременно доброй иронии стиле. Впрочем, судите сами. Вот одно лишь место в рассказе "О том, как Ленину подарили рыбу". В нем говорится, что по поручению какой-то артели рыбаков, один из них в голодные годы гражданской войны, попадает в кабинет к Ленину. Тот, как пишет Зощенко, как раз сидел за столом со стакан чая и "завтракал сухарем". Выполняя поручение, рыбак пытается преподнести Ленину нехитрый подарок и в смущении бормочет: "Закушайте, Владимир Ильич. Исключительно вкусная рыба. Поймали прямо в воде ...".


Кстати, случайно или нет, но именно эти рассказы долгое время не публиковались. Автора, как известно, жестоко критиковали в тогдашней партийной прессе. Впрочем, организатор критики Жданов не решился затрагивать ленинскую тему, хотя допускаю, именно ее прежде всего имел в виду. Вразнос, критикуя Зощенко, необъяснимым образом "отыгрался" на невинном совершенно великолепном, детском рассказе "Приключения обезьяны" про мартышку. И вот официальная пресса в течение какого-то времени почти перестала замечать Зощенко, включая даже его, не побоюсь этой характеристики, эпические рассказы о партизанах, а заодно и "ленинские" произведения. Высокая и не оправданная цена. Уверен, это была ошибка.


Злонамеренные нападки и публикации пошли позже, при А.Н.Яковлеве и его агитпропе, когда, все более заметно, начала меняться сама идеология. И вот Яковлев, пробравшись к власти и, словно по злой иронии судьбы, возглавив идеологическое направление, начал говорить о вожде-иконе. Надо, мол, уходить от подобного подхода. Звучало вроде бы правильно, логично и на определенном этапе возражений не вызывало. Однако, появилось все это не случайно как часть долгосрочной кампании. Это была лишь уловка с далеко идущими планами и последствиями. Уже вскоре был организованный агитпропом телерепортаж с фабрики, где изготовлялись ленинские бюсты. Последовали язвительные насмешки. И простоватый, а может быть и слегка подвыпивший работяга-формовщик, сбитый с толку специально подобранными корреспондентами, напористыми, как стая спущенных и почуявших добычу легавых, снятый на фоне подготовленных для обжига бюстов, в конце беседы как-то неуверенно произносит: -Ленин нужен, как же без Ленина? А чуть позже Яковлев скажет: -Ленин - бандит. Хотя де-факто "архитектором", фактически заложившим в стране основы бандитского капитализма, в его худшей в смысле справедливости форме - олигархической, а стало быть и преступным вдохновителем и главарем, естественно считать самого Яковлева. Колоссальное расслоение общества, развал страны, обнищание, другие, связанные с этим проблемы и даже вымирание населения - во многом его "заслуга", и он никуда от этого не денется.


О перестройке. Никто не мог объяснить конкретное содержание этого слова применительно к условиям страны, и все свелось к обычной шумихе и неразберихе. Высшее партийное руководство, включая самого Горбачева и «архитектора перестройки» Яковлева, играя на традиционном доверии людей к высоким партийным призывам и решениям, появляясь на экранах телевизоров, лишь многозначительно повторяло «заветное» слово «перестройка», как магическое заклинание, даже и не пытаясь дать разъяснения или программу конкретных мероприятий. Партия в тот момент от оценки роли Горбачева, к сожалению, ушла (и в этом одна из главных причин ее последующего краха), а люди видели в качестве альтернативы лишь одного человека, который уже тогда, схлестнувшись с Горбачевым и его ближайшим окружением, публично выступил против него. Ельцина породил сам Горбачев.


Вернусь к основному тексту. Помню, тогда же слышал, например, как коллега и ставленник Яковлева, академик Арбатов, выступил на собрании Академии в Доме ученых и вдруг неожиданно и зло, как говорится, буквально брызжа слюной, публично ополчился на покойного Суслова. Не нашел ничего умнее, чем сказать, что уровень Суслова «не превышал уровня доцента»… (к слову сказать и такого ученого звания, не говоря уже о более высоких других, Суслов, в отличие, скажем, от пришедшего позже с философской кафедры временщика Бурбулиса или супруги Горбачева Раисы Максимовны, не имел). На ученые звания и титулы, работая в партийном аппарате, он никогда не претендовал (и время такое было, и принципы, которых он неукоснительно придерживался), хотя в свое время блестяще преподавал в институте Красной профессуры и Академии народного хозяйства. К уровню «доцента» маститый академик, судя по его словам, относился с высокомерием. Помню, как-то прочел в «Правде» его статью: «Экономика глазами не экономиста». Мне всегда казалось, что он в Академии наук был записан по направлению экономики. Посмотрел в академический справочник – верно. Написано, что Г.А.Арбатов избран по отделению экономики, в скобках стоит: «экономист». Так и не понял, в какой же он области специалист? Конечно, его тогда, как говорится, использовали, как…, но дело прошлое, не в нем нынче дело. Бог с ним, он и сам теперь в своем прежнем качестве никому не нужен -

Проблема в другом: не один Арбатов был там такой среди так называемых ученых-экономистов, и в критический для страны момент, когда особенно остро встал вопрос, как дальше развиваться экономике, мнение этих людей позитивно не прозвучало. Среди них были ученые и деятели откровенно слабенькие, они не имели никакой конструктивной программы и предложить что-нибудь путное были не способны. Обращаться к ним за конкретными рекомендациями было бесполезно. Там и сейчас некоторые из них остались. Не все, конечно, были такими. Невозможно не упомянуть о гордости нашей экономической науки, покойном академике Канторовиче. Помню члена Госплана, академика Анчишкина – светлую голову. К сожалению, рано ушел из жизни довольно толковый горбачевский советник академик Шаталин. Неожиданно умер математик, системщик и экономист, гениальный советский ученый академик Глушков. Говоря о последнем, замечу, что при всех его многочисленных научных титулах и наградах в качестве экономиста, он так и остался почти не признанным. Его труд «Управление научно-техническим прогрессом в эпоху научно-технической революции», с моей точки зрения, мог бы служить теоретической базой экономической реформы в стране. Изданный в 1979 году Киевским институтом кибернетики в виде скромного препринта тиражом всего в 300 экземпляров, он, к сожалению, не получил должной оценки… С названными людьми автору приходилось встречаться, с некоторыми многократно, и мнение о них составил не по посторонним отзывам. Жаль умерли и не сказали своего слова в переломный для страны период.