И взаимодействия литературы

Вид материала

Диссертация

Подобный материал:

• Проблемы взаимодействия фольклора и литературы в научном наследии д. С. Лихачева, 334.8kb.
• Проблемы взаимодействия литературы и экономики в жизни и творчестве н. А. Некрасова, 693.79kb.
• Утверждаю, 218.41kb.
• Сухарев Дмитрий Викторович, 83.09kb.
• Программа дисциплины дпп. Ф. 14 Детская литература, 223.84kb.
• На правах рукописи, 636.42kb.
• В. В. Косарев Эволюция взаимоотношений человека и общества, 212.36kb.
• Рабочая программа по дисциплине Сибиреведение Для специальности, 101.19kb.
• Экзамен 10 семестр   Список обязательной литературы, 100.34kb.
• Электромагнитные взаимодействия в природе, 147.06kb.

Глава III. «Проблема синтеза искусств в эстетической концепции Уильяма Морриса».

Э
18

стетика Морриса, вобрав концепции романтизма, прерафаэлитизма и другие концепции, основывалась на сходных собственных умозаключениях и теоретических размышлениях писателя. Его эстетическую теорию можно представить в виде системы «эстетического троемирия»: идеализируемое средневековье – далёкое от идеала настоящее – идеальное будущее; память о прошлом – воображение – творчество; истинность – нравственность – духовность; природа – искусство – человек; красота – гармония – счастье. Эта схема лежит в основе творчества Морриса, являясь фундаментом, на котором строится здание его собственного синтеза искусств и в теории, и на практике.

Материальной основой синтеза искусств Моррис считал готическую архитектуру, служившую воплощением идеальной красоты и идеального общества. Он выдвигал идеи сочетания несочетаемого, создания единого произведения из множества компонентов: образцов, цветов, текстур. В архитектуре он видел возможность слияния всех искусств, в том числе и литературы. Кроме архитектуры в его теории синтеза искусств большую роль играли декоративные искусства и их литературное начало. По Моррису, основной чертой великого произведения искусства, в том числе литературного, была декоративность, свойственная готике. Картина не могла считаться законченной, если в ней была показана природа, но не было декоративности. Декоративная сторона искусства составляла часть архитектуры, которая процветала как выражение
человеческой радости. Человек уподоблялся им архитектурному сооружению; с разрушением архитектуры как начала и конца всех искусств, в том числе декоративных, началась деградация человека, утрата духовности.

В лекциях и статьях Моррис призывал возродить средневековые традиции кустарного производства. Он подчёркивал, что единственным здоровым обществом была средневековая цивилизация, основанная на принципах содружества, сотрудничества. Художественное обращение к прошлому предопределяла красота, которая имела место в традициях и сказаниях народов. Он считал прошлое необходимым звеном на пути к будущему: ведь лишь через постоянное возвращение к истокам возможно движение вперёд, развитие. Но прошлое в искусстве – это и погружение в мир воображения самого художника. Моррис считал, что произведение искусства не может быть сотворено без духовности и внутренней культуры. Чтобы знать и понимать искусство, человек должен быть образованным, нравственным, духовным, самосовершенствующимся. Он утверждал, что прежде чем создать что-то эстетичное, воплотить художественную мечту в реальность, следовало продумать дизайн произведения, создать в воображении образ. Искусство, по его мнению, давало человеку возможность творить особую атмосферу художественного бытия: полуреального – полусказочного; создавать особые воображаемые миры.

Основными целями искусства, по Моррису, было удовлетворение человеческих стремлений к наслаждению прекрасными домом и книгой как сочетанием материального и духовного начал гармонически развитой личности. Эти три основных компонента синтеза искусств – идеальный дом, идеальную книгу, идеального человека – он считал знаковыми в своей эстетической концепции. В них в теории и на практике реализовывался его идеал искусства – содружество художественных форм, одухотворяющее жизнь, и претворялся
в жизнь принцип взаимодействия литературы с другими искусствами. Дом, книга, личность являлись для него сущностями, обладающими органической целостностью, гармоническим единством всех входящих в них компонентов.

Д
19

ля Морриса красивый дом представлял собой визуальное воплощение идеальной жизни человека на земле, был целостным произведением искусства, вобравшим разные виды художественного творчества. Для него здание, должным образом украшенное, являлось синтезом красоты и орнамента, плетением словес, эпосом; было равнозначно в литературе концепту romance. Дом был плодом гармоничного коллективного труда; он наполнял смыслом жизнь человека, творящего новую реальность. Моррис был ваятелем эстетичного дома; он стремился не только украшать интерьеры и эстетизировать окружающую среду, но и придавать дому осмысленное литературно-живописно-декоративное звучание. Дома, в которых он жил, воплощали его идеал синтеза искусств, взаимодействия литературы с живописью и декоративными искусствами (Ред Хауз, Кельмскотт Мэнор, Кельмскотт Хауз).

Развивая концепцию Дома как воплощения в жизнь принципа синтеза искусств, Моррис пришёл к выводу, что идеальный дом невозможно создать без совместного художественного творчества, что нашло воплощение в создании фирмы «Моррис, Маршалл, Фолкнер и Компания», переименованной в «Моррис и Компанию». Фирма Морриса реализовала его эстетическую теорию синтеза искусств, воплотив её в грандиозных проектах (Арсенальная и Гобеленовая Комнаты в Сент Джеймс Пэлес, Зелёная Гостиная Южно-Кенсингтонского Музея, Большая Гостиная в Уайтвик Мэнор, Стэнден-Холл, шотландский особняк королевы Виктории, множество церквей и зданий).

Вторым компонентом теории синтеза искусств была идеальная книга, занимавшая в интерьере дома первостепенное место. Моррис считал книгу необходимой частью духовной жизни человека; и жизнь, и книга в идеале были прекрасными, эстетичными. Он рассматривал книгу как особый вид искусства, сочетающий артефакт и литературный шедевр. Будучи библиофилом, увлекающимся каллиграфией, и коллекционером средневековых произведений, он пытался воссоздать в собственных книгах дух поздней готики.

Моррис представлял искусство книги как синтез живописи, литературы, декоративного искусства, искусства шрифта, каллиграфии. Под идеальной книгой он понимал синтетическое произведение искусства, выполненное согласно свободной воле её творца. Книга могла быть проиллюминирована
и напечатана; в ней могли быть иллюстрации и декоративные украшения; она могла содержать различные шрифты, инициалы-литеры, цветовые решения.
В процессе изготовления иллюминированных книг Моррис пришёл к выводу, что для создания совершенной книги необходимо содружество художников. Эта идея воплотилась в организации «Кельмскотт Пресс»; типографское искусство было сферой приложения его идей художественного синтеза и гармонизации предметной среды. Он хотел, чтобы его книгами восхищались и как красивыми литературными произведениями, и как прекрасными артефактами, выполненными в средневековом духе. Моррис увековечил Книгу как целостное произведение искусства, гармоничное по содержанию и форме. В каждой изданной им книге он гармонично синтезировал декорирование с литературным сюжетом, облачая каждого писателя в свою «одежду».

Т
20

ретьим компонентом эстетики Морриса являлась идеальная личность, обладавшая способностью творить красоту в образе прекрасного дома и прекрасной книги или пребывать в состоянии катарсиса от созерцания этой красоты. По Моррису, идеальная личность должна была обладать величием, человечностью, одухотворённостью, искренностью, самодостаточностью, высшей нравственностью, оригинальностью, способностью к самосовершенствованию, противоречивостью. Ей были свойственны божественная интуиция, поэтическое видение, ассоциативное мышление, богатый внутренний мир, внешняя
и внутренняя красота, приверженность собственным духовным идеалам, гармония с собой и миром. Кроме того, идеальный человек, по Моррису, – герой-одиночка, стремящийся к вечному Поиску; сильная личность, преобразующая на космическом уровне реальность собственного видения.

Моррисовская концепция идеальной личности включала такие понятия, как любовь к женщине и природе, дружба и братство. Концептами синтеза являлись для него почитание женщины-личности, культ всесторонне развитой личности и доступных ей благодаря силе воображения безграничных познавательных возможностей, осмысленный творческий труд как основа нравственности личности; творческий человек как многогранная личность, воплощающая в себе художника и поэта. Из таких личностей-творцов состояли все братства, которые создавал Моррис на протяжении своей жизни. Такой многогранно одарённой полифоничной творческой личностью был и сам Моррис, подтвердивший на примере собственного творчества все положения своей концепции идеальной личности, наделённой синтетическим художественным мышлением и универсализмом, помогавшим постичь сущность видов искусства, процесс их взаимодействия, открывавшим путь к синестезии.

Гармонически завершённая эстетическая теория синтеза искусств стала натурой Морриса, срослась с его многогранной личностью. Поэтому правильное понимание его теоретического наследия заключается в правильном понимании Морриса как универсального человека и художника, стремившегося добиться полного тождества собственной реальной жизни с идеальным художественным замыслом: согласовать поэтическую мечту с практицизмом бытия, сделать искусство жизнью, а жизнь – искусством. В такой идеальной жизни красивый человек, создающий красивые вещи, жил бы в красивом окружении, где бы слились воедино все составляющие моррисовского синтеза искусств: прекрасный Дом, совершенная Книга и гармоничная Личность.

Глава IV. «Взаимодействие литературы с другими видами искусства
в художественном творчестве Уильяма Морриса» состоит из трёх разделов.

Раздел IV.1. «Реализация категорий интертекстуальности, интерсемиотичности и синтетичности в художественном творчестве Морриса».

Моррис всегда ставил во главу угла проблему взаимодействия слова
и изображения. В основе его творчества лежал принцип целостности, гармоничного единства всех элементов текста как семиотического комплекса. Он творил живописно-декоративные шедевры по законам литературы, поэтические
и прозаические произведения – по законам других искусств. Моррис создал единую формулу артефакта, утверждавшую виртуальный образ (литература) или представленную иконографично (живопись, декоративное искусство). Эта формула воплощала его творческое кредо – создание гармоничной красоты по законам дизайна. В литературе и других видах искусства он равнозначно использовал цвет и повторяющиеся мотивы и архетипы. Его поэмы и romances, как и произведения других искусств, многокрасочны, живописны; повторы слов, конструкций, звуков, образов подобны повторам декоративных элементов в картинах, тканях, обоях, витражах, гобеленах, коврах.

Целостное восприятие мира Моррисом, воплощённое в его творчестве, стилевой доминантой которого было взаимодействие искусств, основывалось на категориях интертекстуальности, интерсемиотичности и синтетичности.

И
21

нтертекстуальность его произведений выражается в первую очередь
в использовании мифологий мира (кельтская, северная, античная, восточная), сосуществующих в контексте его творений, образующих синтез мифологем.
В контексте творчества Морриса проявилась его «индивидуальная мифология», основанная на «Мабиногионе», «Одиссее» и «Илиаде» Гомера, «Сказании
о Вольсунгах и Нибелунгах», «Северной мифологии» Торпа, «Сказках тысячи и одной ночи». В его произведениях силён дух средневековой романтики (западной и восточной), основанный на греческом мифе и скандинавском эпосе. Кельтские сказания привносят в его мир фантастичность и волшебство, греческие мифы – эстетичность и чувственную красоту. Исландские саги придают повествованию естественность, а восточные легенды связаны с цветовым символизмом, содружеством жанров и воображаемо-реальных миров.

Интертекстуальность творчества Морриса связана и с волшебной сказкой, фольклорной и литературной. В качестве первой он использует мотивы ирландских и английских сказок, сказки братьев Гримм и Ш. Перро; в качестве второй – символику готических романов, придающих повествованию таинственность. Миф и сказка создают условную реальность моррисовского мира, параллельный мир, где нет временной и географической конкретности.

Для творчества Морриса важным является художественный опыт средневековья, эстетика рыцарского романа, основанная на легендах о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола. Особое значение на его «средневековые» произведения оказала «Смерть Артура» Мэлори, а также – «История Святого Грааля», «Англосаксонская хроника», «Тристрам из земли Лайонесс», хроники Фруассара, «История рыцарства» Дигби. Из этих произведений, кроме сюжетов, Моррис заимствовал такие понятия, как свобода, рыцарство, братство, благородство, героизм, почитание дамы сердца. Определённую долю куртуазности
в поэтику Морриса внёс французский эпос: «Песнь о Роланде», «Рыцарский орден», «Роман о Розе», а также – романы В. Гюго и А. Дюма-отца.

В ткани метатекстов Морриса можно увидеть романтические вплетения, основанные на образности поэм Китса, Шелли, Колриджа, Теннисона; почувствовать влияние таких знаковых для него фигур, как Шекспир, Чосер, Блейк, Раскин, Карлайл, Россетти, Браунинг; ощутить преклонение перед творениями В. Скотта с их живописностью и декоративностью. Старинные баллады и песни внесли в контекст произведений Морриса героику, сюжетность, динамичность повествования, а Библия и «Живописания Святых» послужили источниками христианских мотивов, которые являлись ведущими в его творчестве. Он глубоко понимал и мифологию, и религию, сумев соединить в органическое целое языческие сказания и христианские легенды.

Что касается интертекстуальности изобразительного искусства Морриса, то она, кроме Библии и христианских текстов, основывалась на принципах готической архитектуры и средневекового ремесла; работах Анджелико, Мантеньи, Мемлинга, ван Эйка; стилистике Джерарда, Дюрера и назарейцев; эстетике Пьюджина, Стрита, Раскина, прерафаэлитов; живописи Россетти и Бёрн-Джонса. Сказочная образность и фантастичность его живописно-деко-ративных творений брали начало в восточном и западном средневековом искусстве, примиряя два образа мышления и синтезируя их в единое целое.

Художественному творчеству Морриса свойственна и интерсемиотичность, показывающая, насколько мастерски он применил приём заимствования литературным текстом выразительных средств, образных структур, стилевых, жанровых, сюжетных и композиционных особенностей других видов искусства, и наоборот. Его поэтические и прозаические тексты опираются на произведения живописи, а живописно-декоративные шедевры имеют литературную основу (мировая литература, Библия, мифологии). Моррис, будучи мастером художественного перевода, опирался и на тексты переводимых им авторов и эпосов, которые применял в разных видах искусства.

В
22

произведениях Морриса выявляется взаимодействие искусств на межъязыковом уровне; интерсемиотический принцип построения текста получает эстетическое обоснование. Его образ становится синтетическим благодаря взаимодействию искусств по принципу взаимопроникновения языков разных искусств друг в друга на основе цитации претекста. В результате создаётся новый по смыслу и содержанию образ, так как каждый вид искусства, переходя в иную эстетическую систему, преображается, обретая новую художественную выразительность. Сами виды искусства становятся при этом художественными элементами в создании нового эстетического целого.

Третья категория моррисовской целостности текста – синтетичность – нашла своё выражение в синтезе художественных направлений, стилей и жанров, функциональных стилей, литературных родов и видов искусства.

Творчество Морриса нельзя отнести к определённому художественному направлению. В его искусстве есть элементы романтизма, прерафаэлитизма, символизма, подходы к модерну. Его также привлекали различные стили
в искусстве (готика, барокко). Из средневековой культуры он взял что-то от рыцарского романтизма, сакрального аллегоризма, карнавального натурализма. Его творчество опиралось и на традицию античности. Он использовал античные и библейские сюжеты, крупномасштабное изображение персонажей, облачение героев прошлого в современные костюмы, скульптурность деталей и персонажей. В барокко Моррис увидел переосмысление картины мира, переоценку возможностей и ценностей. Его персонажи существуют на грани двух миров, претерпевая метаморфозы, превращения, переодевания. В его произведениях существует театральность, используются цветовые контрасты, красочные изобразительные средства, декорирование. Он выражает многозначность мира через сложную композицию, обилие персонажей, комментариев, сюжетных линий, представление мира как Книги Бытия.

Самым прекрасным направлением, по Моррису, был романтизм, где выражалась целостность мира, личности, искусства. Романтический тип художественного сознания был присущ Моррису; его творения живут в области «романтического»: действие переносится в прошлое, в нереальные земли, насыщается фантастичностью; увеличивается роль чудесного, усиливаются звуковые и живописные элементы. Концепты романтизма Морриса близки и эстетике прерафаэлитов, выразивших отвлечённые идеи в аллегорических образах и аллюзиях. Их стилистической манере, как и моррисовской, присущи эстетичность, живописность, детализированность, орнаментальность.

Символизм (декоративизм) Морриса связан с ассоциативностью и иносказанием. Он придавал большое значение контексту, создавал эстетику, где главную роль играло чувственное ощущение красоты как высшей нормы
искусства. Его символистский идеал включал медиевизм, возврат к мифологическим и библейским сюжетам, сочетание бытийного с фантастическим, гармонию духовного и физического, условность пространства и времени, музыкальность, декоративность, стилевые контрасты, цветовой символизм.

Моррис явился одним из создателей стиля модерн, который, впитывая
в себя различные черты других стилей и эпох, пытался обобщить эстетический опыт человечества, синтезировать художественные традиции Запада и Востока. Моррис-мифотворец черпал сюжеты, мотивы, персонажи, символы и из европейских источников, и из восточной культуры. «Восточный» концепт воплощался в его поэзии и прозе, в коврах, гобеленах, тканях, росписях.

Для рукописных творений Морриса характерен синтез функциональных с
23

тилей (художественный, публицистический, научно-популярный). Он был поэтом, прозаиком, драматургом; занимался публицистической и эпистолярной деятельностью, мемуаристикой; писал статьи для специалистов в области разных искусств. Кроме синтеза функциональных стилей в контексте его произведений можно обнаружить стилевые взаимодействия. Художественные тексты Морриса включают элементы публицистики, научности; эссе, статьи, лекции, письма проникнуты яркой образностью, метафоричностью, живописностью, что сближает публицистический стиль с художественным.

В контексте стиля художественной литературы в поэтике Морриса наблюдается синтез литературных родов: эпоса, лирики, драмы (ранние и поздние romances, роман; лирические, эпические поэмы, стихотворения; пьеса). На уровне макроконтекста в его литературных произведениях используются вставные тексты: включение в прозу поэзии (стихотворение, кэрол, песня), включение в поэтический текст сценических указаний и списка персонажей, построение поэмы по законам драматургии. Его привычка включать поэзию
в прозу распространялась на любой текст – публицистический, эпистолярный.

В произведениях Морриса наблюдается и синтез литературных жанров: роман (готический, куртуазный, роман-видение, автобиографический), утопия, romance, сказка, сага, легенда, интерлюдия, песня, кэрол, баллада, лирическое стихотворение, эпическая, драматическая поэма. В его литературных текстах происходит деканонизация жанров, расширение жанровых границ. Он превращает литературный жанр в меру целостности произведения.

Жанровое разнообразие текстов в поэтике Морриса выходит за литературные рамки, вбирая синтез жанров живописи (портрет, пейзаж, интерьер, натюрморт). Здесь есть описания внешности персонажей, одежд, состояний; изображение природного и архитектурного окружения человека, внутреннего убранства помещений; живописание животных, растений и предметов.

В творчестве Морриса прослеживается синтез архитектуры, живописи, искусства книги, декоративного искусства, а также синтез декоративных искусств, нашедший отражение в литературных текстах. Декоративные искусства, которыми он занимался, взаимосвязаны на уровне живописности и поэтичности. Его витражи, мебель, гобелены, ткани, обои, вышивки, плитки, ковры – такой же «вклад» в английскую литературу, как и его поэзия и проза.

Раздел IV.2. «Формы присутствия в живописно-декоративных произведениях Морриса элементов литературы».

В живописно-декоративных текстах Морриса присутствие литературного начала прослеживается на эксплицитном и имплицитном уровнях. На эксплицитном уровне это выражается в наличии на полотне авторского комментария, в иллюстрировании литературного текста, в создании картин по мотивам литературных произведений. Имплицитный уровень включает наличие в произведениях искусства мифологического контекста, библейских аллегорий и литературных символов, а также их поэтическое начало.

Н
24

аличие на полотне авторского комментария выражается у Морриса
в надписях, которые заключены в особые рамки, отделены от основного «текс-та». Рама является приёмом двойного преображения натуры; она подчёркивает границы «картины в картине», «рассказа в рассказе», куда и вносится надпись («словесные украшения», по Моррису). Надписи заполняют пространство многих его картин; на одном полотне их может быть несколько. Наличие нескольких рам, включающих изображения и надписи, свидетельствует о стремлении писателя утвердить в произведениях идею целостности мира.

Надпись в контексте полотен Морриса выполняет различные функции: номинативную (девизы на латинском, английском, французском языках на вышивках, витражах, плитках); информационную (поясняющие надписи на латинском и английском языках в виде узора и на свитках на витражах, гобеленах, плиточных композициях; обрамляющие полотно надписи-комментарии; вердюры под картиной в качестве дополнительной рамы); интегративную (литературная цитация, автоцитация в виде поэтического комментария к плиточным композициям, гобеленам, книжным иллюстрациям). Моррисовским надписям присущи и другие функции: аттрактивная (в языковом плане выражается стилистическими средствами: метафорой, метонимией, персонификацией, игрой слов) и эстетическая (наслаждение красотой исполнения).

Следующим видом эксплицитного присутствия литературы в живописно-декоративном дискурсе писателя является иллюстрирование текста. Моррис не делал исторически точных иллюстраций, стремясь передать подтекст оригинала, расширяя сюжетику изображений, усложняя арсенал изобразительных средств и форм. В автоиллюстрации он не следовал за сюжетом, создавая лирический аккомпанемент, иллюстрацию-сопровождение. Он считал, что иллюстрации должны быть не просто нарисованы, но и украшены, органично входить в пространство книги, служить эстетическим целям общения. Моррис относил к иллюстрации орнамент, бордюр, декоративную вставку, считая их декоративными иллюстрациями. Всего он создал для книг около 650 графических решений. Путь Морриса в книжной иллюстрации начинался с иллюминированных книг, изысканных в цветовом решении, исписанных каллиграфическим почерком, украшенных гибкими побегами растений. На основе средневековых манускриптов он создал уникальные творения в готическом стиле, где сочетались слово, рисунок и узор – основной принцип его искусства книги. Фолианты, изданные в «Кельмскотт Пресс», содержали графические иллюстрации и мотивы орнамента. Его книги – вербально-визуальные игры, включающие вербальный текст, иллюстрации, орнаментирования.

Иллюстрация как один из видов взаимодействия слова и изображения на эксплицитном уровне тесно связана с другим её видом – созданием произведений искусства по мотивам художественной литературы. Моррис подпитывал своё творчество образами великих литературных творений, созвучных его мироощущению. Сценами из «Сказания о Вольсунгах и Нибелунгах» был расписан гардероб в Ред Хаузе. По мотивам romance «Сэр Дегревон» там же была произведена фресковая роспись и роспись панно. На основе сюжетов сказок братьев Гримм и Ш. Перро выполнены плиточные росписи «Золушка», «Спящая красавица», «Красавица и чудовище». Шедевром расписанной мебели стал дубовый кабинет «Медовый месяц короля Рене», передающий тематику средневековых легенд о Рене Анжуйском. Постоянным источником для изобразительного искусства Морриса служил ссылка скрыта Г. де Лорриса (плиточная композиция, панно). Другим неиссякаемым источником были «Легенды о славных женщинах» Чосера, по мотивам которых созданы многочисленные вышивки и росписи, плиточные композиции и витражи.

С