Geum.ru

Доклад о деятельности Уполномоченного по правам ребенка в городе Москве, о соблюдении и защите прав, свобод и законных интересов ребенка в 2003 году

Вид материалаДоклад
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   14

Кроме того, следствием невыполнения государством указанной обязанности является и то, что дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, воспитывающиеся в негосударственных детских учреждениях, оказываются в неравных условиях по отношению к детям, имеющим аналогичный юридический статус, но воспитывающимся в государственных детских домах. Права воспитанников негосударственных детских учреждений необоснованно ограничиваются. Это является прямым нарушением статьи 19 Конституции Российской Федерации, устанавливающей равенство прав граждан независимо от каких-либо обстоятельств и запрещающей любые формы ограничений прав граждан, кроме ограничений, устанавливаемых не иначе как федеральным законом.

Таким образом, можно констатировать, что имеет место длящееся грубое нарушение органами исполнительной власти города Москвы прав детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, воспитывающихся в негосударственных детских учреждениях, на гарантированное федеральным законодательством полное государственное обеспечение.

Более того, не будет преувеличением и утверждение о том, что сложилась парадоксальная ситуация: общественная и религиозная организации - Благотворительный фонд "Отчий дом" и Сестричество во имя благоверного царевича Димитрия, учредители негосударственных детских домов, по собственной инициативе принимают участие в разрешении сложных социальных проблем в городе, связанных с безнадзорностью и сиротством, работают в течение уже нескольких лет, имеют хорошие результаты в своей деятельности по реабилитации и воспитанию детей-сирот, - и не находят поддержки у города.

Вызывает тревогу и то обстоятельство, что при не решенном в течение ряда лет вопросе восстановления нарушенных прав воспитанников указанных учреждений, в городе создается еще одно негосударственное образовательное учреждение для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

17 ноября 2003 года на заседании комиссии по социальной политике Московской городской Думы рассматривался вопрос, внесенный Департаментом образования города Москвы, о ликвидации детского дома № 27 Юго-Западного окружного управления образования. Обсуждались проблемы передачи и процедуры оформления здания под размещение создаваемого негосударственного образовательного учреждения - Православного Софийского детского дома, учредителем которого также выступает Сестричество во имя благоверного царевича Димитрия, вопросы перевода сотрудников и детей в негосударственный детский дом, дальнейшего комплектования и осуществления контроля за его деятельностью. Все вопросы проработаны органами образования, кроме одного - каким будет механизм финансирования содержания детей и другие организационные формы взаимодействия органов исполнительной власти и негосударственного образовательного учреждения? Удивляет позиция Департамента образования в этой конкретной ситуации - учреждение сначала должно зарекомендовать себя, просуществовав год, а затем на рассмотрение Правительства Москвы будет внесен проект постановления о выделении средств на обеспечение воспитанников питанием, одеждой и др. Между тем, детский дом № 27 был создан в 1998 году в результате реорганизации приюта "Ломоносовский", в котором воспитывались девочки-сироты и учредителем которого было то же Сестричество во имя благоверного царевича Димитрия, и директором неоднократно меняющего статус учреждения в течение многих лет остается один человек. Сколько лет испытательного срока и для кого нужно еще, чтобы решить вопрос в интересах детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей?

Органам исполнительной власти города Москвы необходимо принять незамедлительные меры по устранению нарушения прав детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, воспитывающихся в негосударственных детских учреждениях и обеспечить финансирование по установленным нормам расходов на питание, обеспечение одеждой, обувью и мягким инвентарем воспитанников за счет средств бюджета города Москвы.


О работе органов опеки и попечительства

по защите прав и интересов детей


В последние годы в России наблюдается устойчивый рост числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Более 90 % из их числа - социальные сироты, то есть сироты при живых родителях.

Падение социального престижа семьи, межнациональные конфликты, бедность, трудности с жильем, высокий процент родителей, ведущих асоциальный образ жизни - вот основные причины увеличения числа социальных сирот.

В этой связи защита прав несовершеннолетних, оставшихся без попечения родителей, приобретает в Российской Федерации, и тем более в Москве, крайне важное значение, а на органы опеки и попечительства возлагается огромная ответственность за судьбы брошенных детей.

Как показала практика, защита прав ребенка органами опеки и попечительства производится в основном по трем направлениям:

а) самостоятельное принятие решений, включая дачу разрешений на какие-либо действия;

б) направление соответствующих исков в суд;

в) участие в судебном разбирательстве.

В ряде случаев эти формы защиты прав несовершеннолетних взаимосвязаны между собой.

Если обобщить все жалобы на работу специалистов по охране прав детей муниципалитетов города Москвы, то выявляется определенная тенденция: органы опеки и попечительства начинают принимать какие-то меры и помогать ребенку, нуждающемуся в их помощи только тогда, когда ситуация уже выходит из-под контроля. Действия сотрудников носят формальный, фрагментарный и схематичный характер. Если жизнь и судьба конкретного ребенка в эту схему не укладываются - органы опеки и попечительства не могут ему помочь.

Марина К. после смерти матери воспитывалась бабушкой-опекуном и проживала с ней и братом-близнецом в крошечной бабушкиной квартире. Когда дети подросли, жить втроем на бабушкиной площади стало тесно, и опекун стала хлопотать о жилье. Но государство не собиралось предоставлять отдельную жилую площадь несовершеннолетним. Кроме того, у Марины была в собственности половина маминой квартиры. Другой половиной владел отец, лишенный родительских прав. Мамино жилье отец сдавал приезжим из Молдавии, сам жил с ними, а на полученные деньги пьянствовал.

Бабушка обивала пороги органа опеки и попечительства с просьбой расселить внучку и ее бывшего отца-алкоголика, но ответ был один: до совершеннолетия дети должны жить с бабушкой. Вопросами обмена квартиры опека не занимается.

Когда Марине исполнилось 17 лет, она переселилась в квартиру матери. Поскольку молдавских "гостей" выгнать она не могла, то стала жить вместе с постояльцами, а вернее, уже фактическими хозяевами ее жилплощади. В этой ситуации было только одно преимущество: если пьяный отец начинал бить дочь, арендаторы ее защищали.

Обращения бабушки в местное отделение милиции с просьбой выгнать жильцов ничего не давало, а муниципалитет "Кузьминки" в ответ на жалобы опекуна пригрозил ей отменой опеки, то есть передачей 17-ти летних детей в сиротское учреждение.

Считать такую позицию формой государственной защитой прав Марины нельзя, так как она противоречит интересам несовершеннолетней.

Очень озабочен тем, что Уполномоченный и его аппарат вынуждены не столько решать масштабные задачи улучшения жизни детей в столице, сколько заниматься делами органов опеки и попечительства, обязывая их в рамках своих полномочий действовать в определенных направлениях.

С большинством муниципалитетов города Москвы работа строится конструктивно, однако некоторые руководители органов местного самоуправления продолжают бездействовать или рассматривают обращения Уполномоченного как посягательство на их права.

Например, крайне негативно относятся к институту Уполномоченного в муниципалитете "Солнцево". К Уполномоченному обращались жители этого района и жаловались на то, что специалисты по охране прав детей отказываются заниматься их проблемами, если граждане уже побывали на приеме у Уполномоченного. Родителям или опекунам обещают помощь только на условиях отсутствия контакта с нашей службой. Идет прямая дискредитация созданного института по защите прав детей. При этом, со стороны органа опеки и попечительства данного района выявлено много грубых нарушений закона и прав несовершеннолетних, особенно по жилищным сделкам и решении вопросов о лишении родительских прав.


Приходится констатировать, что нередко органы опеки и попечительства выполняют свои обязанности исключительно формально, не обеспечивая реальной защиты прав и законных интересов детей.

На контроле Уполномоченного находилось обращение о нарушении прав несовершеннолетней Юли А.

Распоряжением руководителя муниципалитета "Южное Бутово" Юля была помещена в социальный приют для детей и подростков "Крюково", в связи с освобождением Ш-ой Е.В. от исполнения обязанностей попечителя. Юля обратилась в муниципалитет "Южное Бутово" с заявлением с просьбой разрешить ей закончить 11-й выпускной класс в школе, где она обучалась в течение 8-ми лет. Администрация социального приюта также посчитала данную просьбу целесообразной, так как перемена школы на последнем году обучения могла негативно сказаться на успеваемости несовершеннолетней, ее моральном состоянии в связи с необходимостью адаптироваться к новой обстановке, преподавателям, к новым требованиям. Органом опеки и попечительства муниципалитета "Южное Бутово" было разъяснено, что вопрос о месте обучения не будет решен до принятия судом решения о лишении родителей Юли родительских прав. Между тем, решение вопроса о месте обучения ребенка не зависит от решения вопроса о лишении ее родителей родительских прав.

Подобная позиция со стороны органа опеки и попечительства не соответствует интересам ребенка.

К Уполномоченному обратилась Капитова Г.А. за содействием в установлении попечительства над ее внуком Александром Г., 1987 г.р.

Несовершеннолетний ушел из дома, где он проживал с матерью А-ной Л.В. и отчимом, и на момент обращения Капитовой Г.А. длительное время проживал с бабушкой. По словам Капитовой Г.А., А-на Л.В ведет аморальный образ жизни, злоупотребляет спиртными напитками, воспитанием сына не занимается, жизнью и здоровьем ребенка не интересуется, в течение 3-х лет материально его не содержит. Отец Александра Г. не видел сына с 1996 года и не оказывает ему никакой материальной помощи.

В своем заявлении на имя Уполномоченного несовершеннолетний Александр Г. указал, что ушел из дома из-за того, что мать и отчим злоупотребляли алкоголем, не работали, постоянно скандалили, отчим неоднократно угрожал Александру убийством, в доме не было еды. С ноября 2001 года мать его жизнью не интересовалась. При попытках попасть в квартиру матери он обнаружил, что замок сменен, мать его туда не пускает.

Капитова Г.А. также считала, что родителей внука необходимо лишить родительских прав.

Проверка по данному делу, проведенная органом опеки и попечительства муниципалитета "Царицыно", носила односторонний характер. В установлении попечительства и лишении родительских прав было отказано на основании того, что отсутствует подтверждение уклонения родителей мальчика от выполнения родительских обязанностей. При этом муниципалитет "Царицыно" не принял во внимание заключение органа опеки и попечительства по месту жительства отца несовершеннолетнего о целесообразности лишения его родительских прав, а также факт привлечения матери мальчика к административной ответственности за невыполнение своих родительских обязанностей.

Выводы были сделаны только со слов А-ной Л.В. Никаких документов, подтверждающих содержание сына, у нее никто не потребовал.

В основу решения был положен стандартный набор справок из наркологического и психоневрологического диспансеров, ОВД, школы, где учился Александр Г. до ухода из дома. Мнение самого мальчика, а также полученная от него и бабушки информация были проигнорированы.

Это позволило родителям несовершеннолетнего, как и раньше, уклоняться от выполнения родительских обязанностей и содержания сына, а бабушка лишилась возможности защищать законные права и интересы ребенка.


Уполномоченный столкнулся с тем, что органы местного самоуправления, наделенные полномочиями по решению вопросов защиты прав детей, по существу бесконтрольны, что порой приводит к принятию поверхностных и непродуманных решений, причиняющих детям необратимый вред.

Примером дискредитации органами опеки и попечительства своей деятельности, являются действия муниципалитета "Строгино" в отношении социальной сироты Оли Д., 1991 г.р., и ее опекуна Л-ан Н.Г.

В 2000 году отец ребенка Д-ов А.Ю. был осужден за кражу в школе к 4 годам лишения свободы. Сожительнице Д-ва А.Ю., Р-вой М.А., ребенок не был нужен, поэтому ее забрала Л-ан Н.Г., которая несколько лет жила с его отцом в гражданском браке и работала в школе, где училась девочка.

Не размышляя ни минуты, Л-ан Н.Г. оформила опеку, окружила ребенка любовью, теплом и заботой.

В квартире Д-вых некоторое время проживала Р-ва М.А., потом она исчезла.

В октябре 2002 года отсидевший половину срока отец ребенка вернулся и безо всяких угрызений совести органы опеки и попечительства потребовали у Л-ан Н.Г., чтобы она вернула дочь Д-ву А.Ю.

В декабре 2002 года, несмотря не просьбы и слезы ребенка, Олю с помощью сотрудников детской комнаты милиции ОВД "Перово" забрали от опекуна и передали отцу.

Не прошло и недели, как Д-ов А.Ю. был вновь задержан за кражу, о чем опекуну сообщили звонком из органа опеки и попечительства и попросили забрать девочку, однако опеку не восстанавливали до тех пор, пока преступника не осудили к 4,5 годам лишения свободы. Соответственно не выплачивались средства на содержание ребенка.

Приговор по делу Д-ва А.Ю. вынесли 24.04.2003 г. За месяц до суда он зарегистрировал брак с бывшей сожительницей, которая тотчас же после осуждения мужа выгнала его дочь с опекуном из родительской квартиры, забрала ключи и выставила у закрытой двери пакет с детскими вещами.

Сотрудник муниципалитета "Строгино", как утверждает Л-ан Н.Г., отказалась вмешиваться в эту ситуацию и защищать жилищные и имущественные права ребенка.

17 марта 2003 года история Оли, потерявшей свою квартиру, была показана в программе "Дети нашего Времечка", но даже после этого орган опеки и попечительства не захотел помочь Ольге Д., оставшейся без родительского попечения.

Из заявления Л-ан Н.Г. на имя Уполномоченного:

"Теперь опекунский совет ведет себя очень странно, не защищая интересы ребенка, без конца требует от меня оплаты за эту квартиру, угрожая при этом отнять ребенка у меня и передать в другие руки. А квартира сдается Р-вой М.А. внаем за 400 долларов в месяц, что подтверждают копии объяснений, данных жильцами участковому милиционеру, и свидетельством соседки из 68-й квартиры. Прошу разобраться в ситуации и закрепить за Олей Д. хотя бы одну комнату.

Я чувствую себя какой-то провинившейся девочкой, так как опекунский совет без конца меня дергает, срывает с работы, оскорбляет и угрожает отнять ребенка, хотя Оля живет в родном доме с родными, любящими ее людьми".


За два года работы пришлось услышать много горьких слов о беззаконии, равнодушии, произволе, царящих в некоторых органах опеки и попечительства. Изучены десятки жалоб на нарушение прав детей, в том числе, оставшихся без попечения родителей, теми, кто обязан этих детей защищать.

Однако история Оли Д. произвела на сотрудников аппарата Уполномоченного крайне тяжелое впечатление. Обращение ее опекуна стало основанием не только для защиты прав ребенка, но и проверки деятельности сотрудников муниципалитета "Строгино".

Надеюсь, что прокуратура Северо-Западного административного округа города Москвы в рамках осуществления надзора за соблюдением прав и свобод человека и гражданина также изучит изложенные факты и примет меры к пресечению нарушений прав несовершеннолетней Оли Д., привлечению к ответственности лиц, нарушивших закон, и возмещению причиненного ей ущерба.


Некоторые граждане жалуются, что позиция органов опеки и попечительства может напрямую зависеть от давления, которое оказывают более влиятельные или состоятельные родители.

Когда читаешь заключение муниципалитета "Хорошевский" о целесообразности изменения места жительства 9-ти летней Вари М., поражает, сколько места в нем занимает описание роскоши, окружающей отца ребенка: огромная квартира в центре Москвы в доме с бассейном, в которой "работает домработница"; собственный трехэтажный дом в Подмосковье с бильярдом, сауной, кинозалом, "круглосуточной охраной и обслуживающим персоналом, который обеспечивает уборку, приготовление пищи и др.".

Ни слова том, как Варя любит свою маму, которая в обычной городской квартире без охраны и домработницы воспитывает добрую, хорошо образованную, интеллигентную девочку. Да и что писать о человеке, у которого нет таких возможностей "для комфортного проживания и досуга несовершеннолетней дочери", а есть работа с 9-00 до 18-00 пять дней в неделю и один месяц отпуска в году.

Ни одной строчки о новой Вариной семье, где мамы рядом не будет, а будет чужая женщина и два ее сына.

Доводы родной матери о том, что дочь не хочет общаться с отцом, по мнению государственных опекунов, не должны быть приняты во внимание, так как девочка "не может мотивировать свой отказ от встреч с папой".

Вот так легко специалисты из муниципалитета распорядились детской жизнью. Как будто речь идет не о ребенке, а о чем-то неодушевленном.

Совершенно очевидно, что муниципалитет "Хорошевский" прежде всего отстаивает интересы Вариного отца, вместо того, чтобы уберечь девятилетнюю девочку от разлуки с матерью и не дать ей превратиться в еще один предмет роскоши в отцовском доме.


Порой, пользуясь своим правом "разрешить" или "запретить", органы опеки и попечительства наносят вред несовершеннолетним, ущемляют их права.

К Уполномоченному поступило обращение Сергеевой Е.А. в связи с отказом органа опеки и попечительства муниципалитета "Обручевский" дать разрешение на деприватизацию жилого помещения по мотивам нарушения прав, принадлежащих несовершеннолетним, а также уменьшения их имущества.

Эти доводы нельзя признать убедительными, поскольку совершение данной сделки не влечет нарушений каких-либо прав детей. Более того, при деприватизации квартиры и предоставлении данной семье жилья по договору социального найма (дом стоит в плане сноса) жилищные условия детей значительно улучшатся, так как в соответствии со ст. 12 Закона города Москвы "Основы жилищной политики города Москвы" социальная норма предоставления жилого помещения составит 18 кв.м общей площади на одного человека, в то время как в помещении, где сейчас проживают дети, приходится по 10 кв.м на одного проживающего.

Кроме того, не было учтено, что на основании ч. 2 ст. 11 Закона Российской Федерации "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" несовершеннолетние, ставшие собственниками занимаемой жилой площади в порядке его приватизации, сохраняют право на однократную бесплатную приватизации жилого помещения в домах государственного и муниципального жилищного фонда после достижения ими совершеннолетия.

В данном случае, вопрос решен формально, без учета интересов детей и семьи. Это псевдозащита прав и интересов несовершеннолетних. Здесь налицо и пробелы в Законе города Москвы "О передаче в собственность города Москвы приватизированных жилых помещений", в котором данная ситуация не оговаривается вовсе.


Главой управы района Академический 25.04.2002 г. было издано распоряжение о передаче несовершеннолетнего Константина К., мать которого умерла 01.01.2001 г., а отец записан в свидетельстве о рождении ребенка со слов матери, в учреждение для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

Таким образом, более года, не выявленный своевременно ребенок, был предоставлен сам себе. Никаких мер по защите его жилищных прав органами опеки и попечительства не принималось. При обследовании квартиры сотрудниками школы-интерната № 24 установлено, что в ней незаконно проживал бывший сожитель матери, квартира находилась в крайне антисанитарном состоянии: грязь, кучи мусора, там же содержалась собака, которую никто не выводил на улицу. Более того, сожитель умершей матери подростка Сидоров С.Е. незаконно сдал квартиру в наем некоему гражданину Айдаралиеву А.Д., заключив с последним договор найма жилого помещения. Администрация школы интерната обратилась с иском в суд о признании недействительным вышеназванного договора найма. Иск удовлетворен, после чего были собраны документы на приватизацию квартиры.

Заведующая сектором по охране прав детей муниципалитета "Дмитровский" Федирко Е.И. дала разрешение директору детского дома № 50 о том, чтобы воспитанницу Елену Д. на выходные, праздничные и каникулярные дни забирала ее мать, ограниченная в родительских правах в связи с психическим заболеванием. Если и следовать ст. 75 Семейного кодекса РФ, допускающей контакты ребенка с родителями, права которых ограничены судом, то надо исходить также из требований данной статьи, что такие контакты могут быть разрешены только в случаях, если это не оказывает на ребенка вредного влияния. В данном же случае эти контакты, да еще и без контроля со стороны органов опеки и попечительства, привели к тому, что Лена в детском доме не жила с июня по декабрь 2003 года, перестала посещать книготорговый колледж, осталась совершенно бесконтрольной со стороны ответственных за нее лиц, посещая детский дом раз в квартал, чтобы получить деньги, причитающиеся ей на личные расходы.

По-прежнему, имеют место случаи, когда органы опеки действуют вопреки интересам детей.

К Уполномоченному обратилась Инкина Е.А. с просьбой содействовать в возращении ее 6-летнего сына, который был вывезен из Москвы и над которым незаконно была установлена опека со стороны его бабушки. Инкина Е.А. проживала в Москве в отдельной квартире, имела хорошо оплачиваемую работу, заботилась о своем сыне, занималась его лечением и воспитанием. Без ее согласия главой Ногинского района Московской области опекуном мальчика была назначена его бабушка П-ва Э.Г.