Содержание раздел Общие вопросы права и другие актуальные проблемы Берзин В. А

Вид материала

Регламент

Содержание Абакумова М.Г.

Подобный материал:

• Вопросы для экзамена по учебной дисциплине «Актуальные проблемы гражданского права», 24.63kb.
• Содержание программы курса (за 2-й год обучения) Раздел VII. Общие положения об обязательствах, 2874.92kb.
• Уральская академия государственной службы Актуальные проблемы частного права, 2997.04kb.
• Уральская академия государственной службы Актуальные проблемы частного права, 2483.9kb.
• Политические проблемы современности; актуальные вопросы права. Организаторы: Северо-Кавказская, 12.86kb.
• Программа курса «Актуальные проблемы современного международного права» Москва 2009, 324.97kb.
• Учебно-методический комплекс по спецкурсу «Актуальные проблемы уголовного права» печатается, 2231.74kb.
• Iii межвузовская студенческая научно-практическая конференция «Актуальные проблемы, 76.64kb.
• Содержание раздел Вопросы публичного права Абакумова, 5436.79kb.
• Общие положения, 778kb.

Раздел 4. Информация о научно-консультативном совете при Арбитражном суде Тверской области


23 октября 2009 года на юридическом факультете состоялось заседание Научно-консультативного совета при Арбитражном суде Тверской области. Участники заседания: Попов А.А. (председатель суда); Куров О.Е. (1-й заместитель председателя суда, председатель коллегии); Истомина О.Л. (председатель 3 судебного состава); Кольцова Т.В. (судья арбитражного суда); Борцова Н.А. (судья арбитражного суда); Рожина Е.И. (судья арбитражного суда); Голубева Л.Ю. (судья арбитражного суда); Басова О.А. (судья арбитражного суда); Рощина С.Е. (судья арбитражного суда); Селезнева А.Ф. (судья Тверского областного суда); Туманова Л.В. (д.ю.н., декан юридического факультета); Райкес Б.С. (председатель комиссии по уголовным делам Тверского областного суда); Суворов С.А. (председатель Тверского гарнизонного военного суда); Севастьянов А.Е. (президент адвокатской палаты Тверской области); Ильина О.Ю(д.ю.н., зав. кафедрой гражданского права) Антонова Н.А.(д.ю.н., зав. кафедрой конституционного, административного и таможенного права), Дронова Ю.А. (к.ю.н., доцент кафедры уголовного права и процесса); Баранов И.В. (начальник юридической службы ТвГУ); Савченко Ю.М.(д.ю.н., доцент), Федина А.С.(к.ю.н., доцент), Кувырченкова Т.А. (к.ю.н., доцент), Абакумова М.Г. (аспирант кафедры гражданского процесса и правоохранительной деятельности) и студенты юридического факультета.

Арбитражным судом Тверской области были предложены вопросы для обсуждения и возможные варианты их решения. В ходе дискуссии присутствующие предлагали свое видение проблем.

Первый вопрос был посвящен проблемам представительства в судебном процессе. В соответствии с Постановлением Конституционного Суда РФ от 16 июля 2004 г. N 15-П конституционное право на судебную защиту и принципы состя­зательности и равноправия сторон не предполагают выбор по своему усмот­рению любых способов и процедур судебной защиты, а право вести свои дела в суде через самостоятельно выбранного представителя не означает безус­ловное право выбирать в качестве такового любое лиио и не пред­полагает возможность участия в судопроизводстве любого лица в качестве представителя. Может ли суд, опираясь на указанную правовую позицию, потребовать от представителя подтверждения способности оказывать квалифицированную юридическую помощь и при отсутствии таковых отказать в допуске к участию в процессе?

Возможные решения:

Вариант 1. Не может, поскольку законодатель не установил никаких критериев квалифицированности юридической помощи. Вопрос о квалифика­ции представителя решает сама сторона в процессе. Суд этот процесс не вправе корректировать.

Вариант 2. Конституционный Суд Российской Федерации достаточно определённо указал на недопустимость произвольного выбора лица, выпол­няющего представительские функции в суде. Соответственно контроль за со­блюдением конституционных критериев при данном выборе должны осуществ­лять судебные органы. Определённые стандарты квалифицированной юридиче­ской помощи в законодательстве имеются. Так, Федеральным законом "Об ад­вокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" предусмотрено, что для приобретения статуса адвоката, дающего в том числе право участвовать в судопроизводстве в качестве представителя доверителя, необходимы опреде­ленный уровень юридического образования, стаж работы по юридической спе­циальности или стажировка в адвокатском образовании, положительное реше­ние квалификационной комиссии, принимаемое после сдачи квалификационно­го экзамена, отсутствие непогашенной или неснятой судимости за совершение умышленного преступления (статья 9). По смыслу Федерального закона от 22 августа 1996 г. N 125-ФЗ "О высшем и послевузовском профессиональном об­разовании" квалификация (степень) "бакалавр", "специалист", "магистр" озна­чают право гражданина занимать должности, для которых квалификационными требованиями предусмотрено высшее профессиональное образование (пункт 7 статьи 6). Соответственно критерием квалифицированности выступает высшее профессиональное образование. Исходя из этого, суд вправе самостоятельно на основе представленных материалов оценить, соответствует ли представитель конституционно-правовому требованию о способности оказывать квалифици­рованную юридическую помощь в судебном процессе. И на этом основании решить, допускать ли в судебный процесс представителя, не обладающего ква­лифицированными юридическими либо иными специальными знаниями, отве­чающими предмету спора, или не допускать.

В ходе обсуждения по данному вопросу выступили:

Федина А.С., которая считает, что идея об ограничении круга лиц, имеющих право выступать в суде профессиональными представителями, заслуживает присталь­ного внимания, т.к. ее преимущества очевидны. Однако, в решении данного вопроса учету подлежат условия социально-экономической и правовой реальности, сложившейся в обществе.

Решая вопрос о допуске лица в качестве представителя к участию в конкретном гражданском деле, арбитражные суды должны руководствоваться правилами ч. 3, 6 ст. 59 АПК РФ, согласно которым наличие юридического образования не является обязательным условием для такого рода деятельности.

1. Без развития системы по предоставлению квалифицированной юридической помощи малоимущим гражданам ограничивать представительство в арбитражных судах только профессиональным представительством нельзя.

Прежде всего, в неравном положении оказывается физическое лицо, которое признается лицом, участвующим в деле по АПК 2002 г. (ч. 2 и 4 ст. 27) в случаях предусмотренных законом. По сути это закроет доступ к правосудию физическим лицам - по мотивам дороговизны процесса, что является недопустимым в условиях ст. 6 ЕКПЧ.

По мере возможности малоимущим гражданам получать квалифицированную юридическую помощь бесплатно либо за доступную цену отпадет необходимость обращаться гражданам к лицам, которые не обладают достаточными правовыми знаниями и опытом работы.

2. Кроме того, у заинтересованных лиц должно быть право выбора лиц, которым они доверяют.

Участие в арбитражном суде в качестве представителей лиц, имеющих специальные познания, например, в сфере оценочной деятельности, банковского дела, рынка ценных бумаг и т.п. окажется более продуктивным для представительства интересов заинтересованного лица, и для содействия суду, нежели участие лица с юридическим образованием.

Баранов И.В. Согласился с выступлением Фединой А.С. и указал, что данный вопрос сможет быть решен только тогда, когда будут установлены стандарты профессии. В АПК четко не определено, кто может являться представителем, однако при толковании данной нормы не возможно ни расширенное, ни узкое толкование. Также необходимо различать понятия «представительство» и «квалифицированная юридическая помощь». Необходимо обратить внимание на тот факт, что генеральный директор, который является представителем юридического лица, далеко не всегда отвечает определенным квалификационным требованиям.

Савченко Ю.М. привел норму ст. 60 АПК, которая содержит закрытый перечень лиц, которые не могут быть представителями в суде, а, следовательно, все остальные могут. По мнению, Юрия Михайловича, квалификация представителя, должна решаться самой стороной.

Селезнева А.Ф.: «У нас в гражданско-процессуальном законодательстве нет проблем с институтом представительства. Всё указано в ГПК, кто не может быть представителем в суде. Выбор представителя – право лица и его нельзя ограничивать».

По мнению Севастьянова А.Е., чтобы разрешить все возникающие вопросы, связанные с представительством в суде, должен появиться Закон «О квалификации юридической помощи», который внесет ясность в понятие «юридическая помощь», а также разрешит многие другие проблемы, связанные с представительством и оказанием юридических услуг в гражданском и арбитражном процессе. Также необходимо отметить, что законные представители не имеют профессионального образования, однако, их процессуальный статус не подлежит сомнению.

Райкес Б.С. Уголовный процесс также связан с представительством. Картина, складывающаяся в уголовно-процессуальном законодательстве и процессе, может быть спроектирована и на арбитражный процесс. В УПК 1961 года было указано, что представителем в уголовном процессе может быть любое лицо. В конце 80-х годов ситуация изменилась: на стадии предварительного расследования могла оказываться только квалифицированная юридическая помощь. УПК 2001 закрепил данное положение. В УПК сказано, что в уголовный процесс наряду с адвокатами допускаются и родственники потерпевшего для оказания юридической помощи. И здесь в практике складывается следующая ситуация: в районных судах допускаются любые родственники потерпевшего, а в Областной суд выясняет, имеет ли данное лицо какое-либо юридическое образование.

Попов А. А. Во-первых, если говорить о законном представительстве, то его необходимо рассматривать как исключение из общего правила. Во-вторых, Постановление Конституционного Суда толкует Конституцию РФ, и почему его нормы нельзя рассматривать как нормы прямого действия? В чем состоит ограничение прав лица?

Воднев А.Н. Представляется, что позиция сторонников ограничения на самостоятельный выбор представителя является спорной, т.к. то положение, на которое они ссылаются в обосновании своей позиции должно рассматриваться в контексте всего постановления, в его системной взаимосвязи, а не отдельно.

Значимость публичных интересов обуславливает и критерии квалифицированности представителя, что законодатель и предусмотрел в соответствующих законах («Об адвокатской деятельности и адвокатуре РФ», «О Конституционном суде РФ», УПК). Кроме того, установление таких критериев должно являться и является на сегодняшний день исключительной прерогативой законодателя, а не других лиц, в частности судов.

Представляется, что Постановление №15-П направленно именно на расширение круга лиц, участвующих в качестве представителя в арбитражном процессе, а не на его сужение путем предъявления к представителю квалификационных требований.

Кроме того, данной позиции придерживается и Президиум Высшего Арбитражного Суда, который в своем Информационном письме от 13.08.2004 №82 «О некоторых вопросах применения АПК РФ» пунктах 10,11 прямо на то указывает.

В реалиях сегодняшнего мира, когда в суде выступают лица, не имеющие не только статус адвоката, патентного поверенного, специалиста таможенного дела или другого подобного статуса, но и просто юридического, таможенного, бухгалтерского или иного образования, которое позволило бы им качественно представлять интересы в суде, нельзя не согласиться с необходимостью введение определенных квалификационных требований для представителей. Однако представляется, что установлением этих требование должен заниматься законодатель, а не суд по своему усмотрению.

Туманова Л.В. отметила, что проблема представительства уже давно требует серьезного внимания, а соответствующие нормы АПК и ГПК нуждаются в совершенствовании.

Очевидно, что существующие представительства объединяют три самостоятельные группы правоотношений: законное представительство, собственно представительство и оказание квалифицированной юридической помощи. В свое время применительно к государственному арбитражу действовал принцип «ответственный представитель», который предполагал, что представлять сторону в арбитраже должно лицо, имеющее право принять ответственное решение.

В настоящее время представителем все чаще выступает лицо, которое призвано не заменить сторону в процессе, а оказать ей квалифицированную юридическую помощь. Таких представителей у одной стороны может быть насколько. Но при этом они не имеют легального статуса, т.к. даже соответствующая глава ГПК названа «Представительство».

Следует поставить перед законодателем вопрос о закреплении в качестве самостоятельных участников в процессе лиц, привлекаемых для оказания квалифицированной юридической помощи стороне или третьему лицу, с наделением их самостоятельными правами и обязанностями. Право выбора представителя как такового, т.е. лица, которое реализует права и обязанности стороны, должно иметь минимальные ограничения, соответствующие установленным в действующем законодательстве. Относительно лиц, которые привлечены в процессе для оказания квалифицированной юридической помощи, должны быть выработаны дополнительные критерии. Это нельзя связывать только с наличием юридического образования, т.к. особенно в арбитражном процессе большую помощь могут оказать, допустим, специалисты в сфере таможенного дела или арбитражного управления.

Второй вопрос: может ли неоднократное изменение предмета либо основания иска в ходе судебного разбирательства квалифицироваться в качестве зло­употребления правом с последующим отказом со стороны суда в принятии к рассмотрению изменений предмета (оснований) иска.

Возможные решения:

Вариант 1.

Может, ибо злоупотребление правом является категорией оценочной. Со­ответственно, в зависимости от оценки конкретных обстоятельств действия истца в ходе судебного процесса, касающиеся изменения предмета иска, могут быть квалифицированы в качестве злоупотребления процессуальным правом. На этом основании суд может отказать в применении права на изменение пред­мета иска, если оно используется с намерением, не соответствующим цели пра­восудия (например, рассмотрению дела в разумные сроки).

Вариант 2.

Ни при каких обстоятельствах изменение предмета иска не должно рас­сматриваться в качестве злоупотребления, ибо ещё с римского права известна формула: "никого не обижает тот, кто пользуется своим правом". Подобное действие по изменению предмета иска априори не может содержать никаких намерений причинить неблагоприятные последствия ни другим участникам процесса, ни правосудию в целом. Истец ищет защиту в суде, и этот поиск (замена одного способа защиты на другой) не может квалифицироваться в качест­ве наносящего ущерб другим лицам. Очевидно поэтому в статье 49 АПК РФ
(ст. 39 ГПК РФ) не предусмотрено полномочие суда отказать в изменении предмета иска.

В ходе обсуждения по данному вопросу выступили:

Федина А.С.: «Систематическое изменение иска обладает признаками злоупотребления процессуальными правами. Частые изменения иска ставят под угрозу реализацию арбитражным судом задачи обеспечения права каждого на рассмотрение его дела в справедливом судебном разбирательстве в разумные сроки (п. 3 ст. 2 АПК)».

С позиции АПК и теории процессуального права неприемлемым оказывается определение ответственности для стороны, злоупотребляющей своими правами, в виде непринятия изменения иска, соответственно, ненаступления для нее тех правовых последствий, на которые она рассчитывала.

Теоретическое обоснование может быть представлено следующее. Суд, отказывая истцу в реализации права на изменение иска, тем самым отказывает в реализации права на судебную защиту новых требований, или обоснования уже заявленных требований новыми доказательствами. Например, изменение оснований иска может естественно произойти в силу объективных обстоятельств, с которыми невозможно не считаться. Не заявить о них истцу означало бы погрешить против действительного положения вещей.

Отказ лицу в защите права может быть основан только на основе применения ст. 10 ГК (такая практика складывается в арбитражных судах).

Конечно, злоупотребления правом в гражданском процессе в ка­кой-то мере производны от злоупотреблений субъективным гражданским правом, хотя и имеют самостоятельное значе­ние. Это предопределяется в целом охранительной функцией отрасли гражданского процессуального права, предоставляющей защиту материальному праву, в отрыве от которого существовать не может. Однако, применение гражданско-правовых средств защиты права за процессуальные злоупотребления невозможно. Это говорит о том, что суд не может отказать лицу в судебной защите, даже если такое лицо ведет себя недобросовестно (АПК, ГПК).

Значит, нужна такая мера ответственности, которая не затрагивала материального права. Сегодня ее в АПК нет. Чтобы говорить о процессуальной ответственности, необходима такая конструкция ответственности, в которой лицо лишалось бы безвозвратно процессуального права, но при этом не лишалось бы права материального. Однако это невозможно, так как само материальное право становится лишь фикцией при устранении процессуального механизма его обеспечения и защиты, таким образом и оно устраняется.

Отказ в принятии изменения иска не соответствует принципу законности по АПК РФ.

Во-первых, в публичных отраслях права, каковыми являются арбитражный и гражданский процесс, в качестве метода правового регулирования процессуальных отношений действует правило «разрешено все, что предусмотрено законом», соответственно неприемлемым оказывается положение «разрешено все, что не запрещено законом», нередко приводящее к негативным последствиям, в том числе в частных отношениях.

Все распорядительные действия сторонами совершаются в рамках арбитражных процессуальных отношений (ст. 49 АПК), поэтому арбитражный суд должен их принять, если только АПК не установлена возможность отказа в принятии по мотиву их несоответствия закону или нарушению прав и интересов других лиц (отказ от иска, признание иска, увеличение уменьшение исковых требований, мировое соглашение).

Во-вторых, в ст. 49 АПК находят воплощение конституционные положения о диспозитивности.

• «Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц» (ч. 3 ст. 17 Конституции РФ).
  
• Ограничение полной диспозитивности сторон имеет конституционную основу, и оно оправдано в случаях, предусмотренных федеральным законом «…в той мере, в какой это необходимо в целях защиты конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц…» (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ).
  

Теоретическая возможность ограничения осуществления тех или иных процессуальных действий (изменение иска) еще не означает действительного существо­вания такого права для суда. Для этого необходимо, чтобы последнее было воплощено в конкретной правовой норме, чего нет в действующей редакции ст. 49 АПК РФ.

Туманова Л.В., справедливо заметила, что прежде чем говорить о злоупотреблении какими-либо правами, необходимо разобраться, что вообще стоит понимать под злоупотреблением правом. Это оценочная категория. Со­ответственно, в зависимости от оценки конкретных обстоятельств действия истца в ходе судебного процесса, касающиеся изменения предмета иска, могут быть квалифицированы в качестве злоупотребления процессуальным правом.

Суворов С.А, который убежден, что по данному вопросу суд должен четко отслеживать, какие именно процессуальные действия совершает истец (изменяет предмет или основание иска). Так как данное обстоятельство будет влиять на решение вопроса о злоупотреблении процессуальными правами.

Попов А.А. отметил, что данный вопрос является довольно сложным и неразрешимым. Однако из выше перечисленных выступлений, можно сделать вывод, что в определенных ситуациях можно говорить о злоупотреблении правом, но для этого необходим индивидуальный подход к каждой конкретной ситуации.

Третий вопрос касался проблем применения исковой давности в спорах о недействительности сделки, заключённой по результатам проведения торгов.

По смыслу статьи 449 Гражданского кодекса Российской Федерации до­говор, заключённый по итогам торгов, проведённых с нарушением правил, ус­тановленных законом, является сделкой оспоримой. Соответственно, срок ис­ковой давности - 1 год (статья 181 ГК РФ).

Применим ли подобный срок давности и в тех случаях, когда торги (а также договор, заключённый по их итогам) оспариваются по статье 168 ГК РФ и прочим статьям, предусматривающим ничтожность сделки, где срок давности установлен в 3 года (например, продажа на аукционе имущества, изъятого из оборота)?

Возможно ли применение трёхлетнего срока давности к искам о недейст­вительности самих торгов, а не договора, заключённого по их итогам?

Возможные решения:

Вариант 1.

Сокращённый срок давности (1 год) применяется к любым сделкам, за­ключённым по итогам торгов, поскольку правило статьи 449 ГК РФ (в коррес­понденции со статьёй 181) является специальным по отношению к общему пра­вилу о трёхгодичном сроке давности. Исключительная оспоримость торгов ус­тановлена законом. Это делает исключительно оспримыми и результаты таких торгов, независимо от того, в чём состоит нарушение публичной продажи.

Вариант 2.

Сделка, заключённая в результате торгов, может быть не только оспори­мой, но и ничтожной (см. Обзор практики рассмотрения споров, связанных с признанием недействительными публичных торгов, проводимых в рамках ис­полнительного производства - пункт 11 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22 декабря 2005 г. N 101). Соответственно, к таким сделкам и срок давности должен применяться по правилам о ничтож­ных сделках. Аналогичен подход и к срокам давности по оспариванию самих торгов как процедуры публичной продажи.

В ходе обсуждения по данному вопросу выступили:

Куров О.Е., считает, что сделка, заключенная в результате торгов, может быть не только оспоримой, но и ничтожной. Соответственно, к таким сделкам и срок давности должен применяться по правилам о ничтожных сделках. Аналогичен подход и к срокам давности по оспариванию самих торгов как процедуры публичной продажи.

Савченко Ю.М., по мнению которого, для того чтобы разобраться в данном вопросе, необходимо понять сущность самих торгов. Что же касается срока исковой давности, то по данному вопросу нужно разграничивать недействительность торгов вместе с договорами, которые на них были заключены (к ним применяется срок исковой давности в 3 года) и только торги (срок исковой давности – 1 год).

Райкес Б.С. указал на то, сто готовится Постановление Пленума ВС, где сами торги рассматриваются как сделка. В практике же встречаются следующие случаи, когда принуждение к отказу от участия в торгах приравнивается к принуждению к отказу совершения сделки.

Туманову Л.В. Торги хотя и являются способом заключения договора, сами являются сделкой. В целом по этому вопросу есть законодательные пробелы, которые необходимо удалить в ближайшее время.

Проблемы применения Кодекса об административных правонарушениях Российской Федерации затрагивали два аспекта:

– Статья 14.10 КоАП РФ предусматривает ответственность за незакон­ное использование чужого товарного знака, знака обслуживания, наименования места происхождения товара или сходных с ними обозначений для однородных товаров. Имеется ли состав указанного административного правонарушения в действиях лица, закупившего на оптовом рынке и реализующего в розничной торговле товар, содержащий незаконный товарный знак?

Возможные решения:

Вариант 1.

В указанных действиях состав административного правонарушения, пре­дусмотренного статьёй 14.10 КоАП РФ, безусловно, присутствует. Розничная торговля есть способ введения контрафактного товара в оборот. Гипотеза ука­занной нормы закона не делает различий, в какой форме используется чужой товарный знак, из каких источников получен контрафактный товар, насколько очевидно несоответствие этого товара фирменным изделиям и т. п. Альтерна­тивных оценок в данном случае быть не может.

Вариант 2.

Квалификация подобающих фактов есть следствие применения оценоч­ной категорий: "использование", "схожесть обозначений товарного знака (на­именования)". Соответственно, суд вправе оценить конкретные условия (вклю­чая явную неадекватность цены, качества изделий, а также тот факт, что в обо­рот контрафактный товар уже был введён оптовым, а не розничным продавцом) и не признать составом административного правонарушения розничную про­дажу продукции, на которой присутствует то или иное фирменное наименова­ние, схожий знак и т. п.

– Часть 1 статья 18.15 КоАП РФ устанавливает ответственность за при­влечение к трудовой деятельности в Российской Федерации иностранного гра­жданина или лица без гражданства при отсутствии у этих иностранного гражданина или лица без гражданства разрешения на работу, если такое разрешение требуется в соответствии с федеральным законом.

Разрешение на привлечение и использование иностранных работников выдано организации, расположенной на территории одного субъекта РФ. Одна­ко эта организация-работодатель имеет объект на территории другого региона, куда и были направлены иностранные рабочие. Образуют ли состав соответст­вующего административного правонарушения, действия по использованию иностранных рабочих, за пределами того субъекта Российской Федерации, ко­торым выдано разрешение на работу иностранных рабочих?

Возможные решения:

Вариант 1.

В соответствии с пунктом 4 статьи 13 Федерального закона от 25 июля 2002 № 115-ФЗ "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации" иностранный гражданин имеет право осуществлять трудовую дея­тельность только при наличии разрешения на работу. Согласно пункту 1 статьи 2 того же Закона разрешение на работу - это документ, подтверждающий право иностранного работника на временное осуществление на территории Россий­ской Федерации (а не отдельного субъекта Российской Федерации) трудовой деятельности или право иностранного гражданина, зарегистрированного в Рос­сийской Федерации в качестве индивидуального предпринимателя, на осущест­вление предпринимательской деятельности. Названное понятие исходит из единства территории страны и единообразия правового положения граждан на всём пространстве Российской Федерации.

Объективной стороной рассматриваемого правонарушения является дей­ствие по привлечению к труду иностранного гражданина, не имеющего вообще соответствующего разрешения. Правообразующее значение имеет нарушение общего принципа, а не частных условий вхождения иностранцев в сферу тру­довой деятельности на территории Российской Федерации.

В связи с этим не имеет квалифицирующего смысла сфера действия раз­решения и территориальная юрисдикция органа, выдавшего разрешение на при­влечение к трудовой деятельности иностранных рабочих

Вариант 2.

Согласно пунктам 4.2 и 5 статьи 13 Федерального закона от 25 июля 2002 № 115-ФЗ "О правовом положении иностранных граждан в Российской Феде­рации" временно пребывающий (проживающий) в Российской Федерации ино­странный гражданин не вправе осуществлять трудовую деятельность вне пре­делов субъекта Российской Федерации, на территории которого ему выдано разрешение на работу (ему разрешено временное проживание).

Вместе с тем пункт 6 (подпункт 1) статьи 13 Федерального закона № 115-ФЗ от 25.07.2002 предусматривает, что с учётом особенностей региональных экономических связей Правительство РФ может устанавливать случаи осуще­ствления трудовой деятельности иностранными гражданами вне пределов субъекта Российской Федерации, на территории которого ему выдано разреше­ние на работу.

Постановлением Правительства РФ от 17.02.2007 № 97 установлены слу­чаи, в которых иностранный гражданин вправе осуществлять трудовую дея­тельность вне пределов субъекта Российской Федерации, соответствующего выданному разрешению.

В приложении № 1 приказа Министерства здравоохранения и социально­го развития РФ от 17.09.2007 № 607 установлены списки профессий (должно­стей) и работ, при выполнении которых иностранный гражданин в соответст­вии с пунктом 1 постановления Правительства РФ № 97 вправе осуществлять трудовую деятельность вне пределов субъекта Российской Федерации, на тер­ритории которого выдано разрешение на работу.

Следовательно, работодатель будет нести административную ответствен­ность на основании части 1 статьи 18.15 КоАП РФ, если за пределы соответст­вующего субъекта Российской Федерации им были направлены работники, профессии (должности) и работы которых не включены в список Минздравсоц-развития России.

В ходе обсуждения по данному вопросу выступили:

Кувырченкова Т.В.: «Говоря о первой проблеме применения КоАП, следует отметить, что Российская Федерация заняла жесткую позицию в борьбе с контрафактной продукцией, поэтому, рассматривая дела о нарушении прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, следует учитывать, что права на указанные объекты интеллектуальной собственности иностранных физический и юридических лиц пользуются защитой наравне с физическими и юридическими лицами Российской Федерации в силу международных договоров Российской Федерации и на основе принципа взаимности».

Противоправным применительно к данному составу административных правонарушений признаются деяния, выразившиеся в незаконном использовании чужого товарного знака. Предметом административного правонарушения выступают предметы, содержащие незаконное воспроизведение товарного знака. Субъектом административного правонарушения являются физические лица (индивидуальные предприниматели) и юридические лица.

Указанные правонарушения могут быть совершены и выявлены как в оптовой, так и в розничной сети. Информация о товарных знаках может быть получена из реестра объектов интеллектуальной собственности, который содержится в правовых базах «Консультант», «Гарант». Данная информация содержит сведения о правообладателях, товарном знаке и товаре, которым он обозначен. Информация также может быть получена от непосредственного правообладателя (представителя) путем направления запроса, из Роспатента и подчиненных ему подразделений.

Статья не делает различий - в какой форме может быть использован товарный знак, из каких источников получен контрафактный товар, насколько очевидно несоответствие этого товара фирменным изделиям.

Согласно статье 1.4 КоАП РФ лица, совершившие административные правонарушения, равны перед законом, поэтому суд не вправе оценивать конкретные условия и по-разному подходить к административной ответственности лица и по своему усмотрению оценивать виновность либо невиновность лица, что было бы нарушением указанного принципа.

По второй проблеме применения КоАП РФ Кувырченкова Т.В. полагает, что ответственность в данном случае наступает для организации-работодателя по статье 18.15 КоАП РФ.

Статья 55 часть 3 Конституции РФ устанавливает для граждан, иностранных граждан и лиц без гражданства возможность ограничения прав и свобод на территории Российской Федерации: «Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства».

На территории Российской Федерации для иностранных граждан и лиц без гражданства установлен режим, который предусматривает ограничения некоторых прав и свобод этих категорий лиц, как указано в Федеральном законе № 115-ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации» от 25.07.2002 г.

Согласно пунктам 4.2.и 5 Федерального закона «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации» от 25.07.2002 г. «Временно пребывающий в Российской Федерации иностранный гражданин не вправе осуществлять трудовую деятельность вне пределов субъекта Российской Федерации, на территории которого ему выдано разрешение на работу». Данное ограничение связано также и с миграционным учетом иностранных граждан согласно ст.7 п. 2 Федерального закона «О миграционном учете иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации» № 109-ФЗ от 18.07.2006 г., которые подлежат регистрации по месту жительства и учету по месту пребывания.

Кроме этого, в данной рассматриваемой ситуации мы говорим об иностранных гражданах и лиц без гражданства, временно пребывающих на территории Российской Федерации, осуществляющих трудовую деятельность и подлежащих квотированию. Ежегодно Правительство Российской Федерации устанавливает квоты для всех регионов, которые могут принять и обеспечить трудовой деятельностью иностранных граждан. В связи с этим, перемещать из одного региона в другой и осуществлять трудовую деятельность в другом субъекте РФ запрещено, что подтверждается также статьей 137.2 «Административного регламента предоставления Федеральной миграционной службой, органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации, осуществляющими переданные полномочия Российской федерации в области содействия занятости населения, Федеральным агентством морского и речного транспорта и Федеральным агентством по рыболовству государственной услуги по выдаче заключений о привлечении и об использовании иностранных работников, разрешений на привлечение и использование иностранных работников, а также разрешений на работу иностранным гражданам и лицам без гражданства» (в ред. Приказа ФМС РФ N 89, Минздравсоцразвития РФ N 202, Минтранса РФ N 62, Росрыболовства N 323 от 21.04.2009), в которой указано, что разрешение на привлечение и использование иностранных работников аннулируется в случае использования работодателем иностранных работников на пределами субъекта (субъектов) Российской Федерации, в котором ему разрешено их привлекать.

Исключение составляют лишь некоторые категории иностранных граждан, список которых утвержден Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 17.09.2007 г. № 607.

Туманова Л.В. Основной целью, которую преследовал законодатель в данном случае, является защита прав российских трудящихся граждан. Командировки иностранных рабочих в другой субъект нарушают трудовые права граждан данной территории.

Савченко Ю.М. До тех пор, пока юридическим лицам разрешено осуществлять свою деятельность и в других субъектах, вопрос о том, кого из работников отправлять в командировки может решать только работодатель.

Пятой была рассмотрена проблема применения процессуального законодательства.

Главой 25.3 Налогового кодекса Российской Федерации (статьи 333.19, 21) предусмотрено, что государственная пошлина уплачивается при подаче заявления о повторной выдаче копий решений, приговоров, судебных приказов, определений, постановлений суда, копий других документов из дела, выдаваемых судом, а также при подаче заявления о выдаче дубликатов испол­нительных документов (в том числе копий протоколов судебного заседания). Означает ли это, что у суда возникает обязанность изготавливать за свой счёт и выдавать лицам, участвующим в деле на основании их ходатайств, оплаченных государственной пошлиной, копии любых материалов дела и в любом объ­ёме?

Возможные решения :

Вариант 1.

Такой обязанности у суда не возникает, поскольку Налоговый кодекс РФ не может регламентировать процессуальные действия. В процессуальных же кодексах (ГПК РФ, АПК РФ) предусмотрен лишь ограниченный перечень слу­чаев, когда суд обязан изготовить за свой счёт и выдать копию того или иного документа по ходатайству лица, участвующего в деле. Как правило, это касает­ся только повторной выдачи копий судебных актов.

Вариант 2.

Государственная пошлина является одним из видов налоговых платежей. Соответственно, именно налоговое законодательство должно устанавливать те юридически значимые действия, которые являются основанием для уплаты на­логового платежа.

Государственная пошлина - это сбор, взимаемый при обращении в госу­дарственные органы, органы местного самоуправления, иные органы и (или) к должностным лицам, которые уполномочены в соответствии с законодатель­ными актами Российской Федерации, \\\\\\\\\\\\\\законодательными актами субъектов Рос­сийской Федерации и нормативными правовыми актами органов местного са­моуправления на совершение подобающих юридически значимых действий.

В целях настоящей главы выдача документов (их копий, дубликатов) приравнивается к юридически значимым действиям.

Согласно Определению Конституционного Суда РФ от 1 марта 2007 г. N 326-О-П положения статей 8 и 333.16 настоящего Кодекса в системе дейст­вующего правового регулирования означают, что государственная пошлина яв­ляется единственным и достаточным платежом за совершение государствен­ным органом юридически значимых действий. Поэтому в силу названной дос­таточности и в силу природы этого платежа как сбора уплата государственной пошлины порождает обязанность соответствующего органа (должностного ли­ца) совершить те юридически значимые действия, за которые внесён налоговый платёж (в частности, выдать документ или копию документа).

По данному вопросу выступала Абакумова М.Г.: В ч.З ст. 177 АПК РФ речь идет о копиях решений и иных судебных актов, т.е. речь не идет о выдаче копий документов, содержащихся в деле, за счет суда.

По смыслу данной статьи копии других документов (не являющихся решениями и иными судебными актами) заинтересованные лица вправе получить за свой счет, т.к. ГПК и АПК РФ в статье «Права лиц, участвующих в деле» наделяют их правом знакомиться с материалами дела, делать выписки из них, снимать копии. Данные действия должны производиться за счет лиц, участвующих в деле, а не за счет государства.

Иное положение содержится в Налоговом кодексе РФ.

Согласно п. 10 статья 333.19 НК РФ при подаче заявления о повторной выдаче копий решений, приговоров, судебных приказов, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции, копий других документов из дела, выдаваемых судом, а также при подаче заявления о выдаче дубликатов исполнительных документов госпошлина составляет 2 рубля за одну страницу документа, но не менее 20 рублей.

Исходя из формулировки п. 10 статья 333.19 НК РФ, речь идет о выдаче копий материалов дела, т.е. документов по существу спора, непосредственно затрагивающего права и законные интересы участвующего в нем лица.

Представляется, что положение об обязанности суда выдать копии документов, за которые уплачена госпошлина, должна распространяться только на те документы, которые непосредственно затрагивают права и законные интересы лица, т.е. только на судебные акты (а не на все документы, содержащиеся в деле).

Выдача копий судебных актов лицам, участвующим в деле, обосновывается, в первую очередь, мотивами необходимости обеспечения его права на защиту, возможностью обжаловать данный судебный акт. Выдача копий других содержащихся в деле документов не имеет отношения к обеспечению права на судебную защиту, и отказ от выдачи таких копий не нарушает данного права.

Кроме того, на копиях документов, выданных судом, ставится печать и подпись судьи, вынесшего судебных акт (либо помощника судьи или секретаря суда), о том, что копия документа верна. Обязанность суда выдавать копии всех содержащихся в деле документов предусматривала бы необходимость постановки таких печатей и подписей на них, т.е. по существу означало бы, что суд удостоверяет подлинность документов, не выданных им, без сопоставления их с оригиналами.