Шелли П. Б. Великий Дух: Стихотворения / Пер с англ. К. Д. Бальмонта
| Вид материала | Документы |
СодержаниеПеснь к неаполю Убывающая луна Башня голода Странники мира К журналисту |
- «хм «Триада», 9393.37kb.
- Анастази А. А 64 Дифференциальная психология. Индивидуальные и групповые разли- чия, 11288.93kb.
- Роджер Л. М2Э вирус ответственности.: Пер с англ, 2943.44kb.
- Ken wilber integral psychology, 4577.54kb.
- Новые поступления литературы (июль сентябрь 2002) математика инв. 62350 в 161., 125.41kb.
- Указатель произведений литературы зарубежных стран (библиотека кф ат и со), 250.17kb.
- Литература для клинических интернов по специальности «терапия» Кафедра факультетской, 55.33kb.
- Куртц П. К93 Искушение потусторонним: пер с англ, 7904.74kb.
- The guilford press, 6075kb.
- The guilford press, 6075.4kb.
Как будто гибнет средь тумана, -
То ночь идет!
Второй дух
Я слышу звуков сочетанье,
Я вижу свет, - и тает тень,
Во мне - покой, кругом - сиянье,
И ночь как яркий день;
А ты, когда землей упорно
Владеет тьма, тупая лень,
Смотри, как я всхожу проворно,
Как там светла ступень!
В глухой тиши уединенья
Возносит призрачный убор
Сосны гигантской привиденье
Среди Альпийских гор;
И если вихорь утомленный
К сосне преклонит смутный взор,
Он снова мчится, возрожденный,
Среди Альпийских гор!
Когда дневной замолкнет ропот,
Тогда встает в болотах тень,
И путник слышит нежный шепот, -
И ночь как яркий день;
Своей любви первоначальной
Он видит искристую тень,
И пробуждается, печальный, -
И ночь светла как день!
1820
ПЕСНЬ К НЕАПОЛЮ
Эпод I. альфа.
Я видел город, вырытый из праха;
Я слышал, как осенних листьев рой
Шептался, точно духи, в звуках страха;
И гул Горы мне слышался порой,
Среди руин, с их легкой мглой;
Вещательных громов дышала сила,
Мой дух вниманьем был заворожен;
Я чувствовал, Земля мне говорила -
Я чувствовал, не слышал, - меж колонн
Простор морской сиял как сон,
Гладь света между двух Небес лазури:
Кругом - гробницы, полные мечты,
Здесь Время не промчалось дикой бурей
И, Смерть щадя, не посылало фурий;
Здесь четки все воздушные черты,
Как четки сны скульптурной красоты;
И каменные стройные сплетенья
Сосны, плюща и мирты, над стеной,
Как бы листы в одежде снеговой,
Казалось, оставались без движенья
Лишь оттого, что, светлый и немой,
Висел над ними воздух, как веленья
Какой-то Власти над моей душой.
Эпод II. альфа.
И ветры нежные, из дали,
Кружась, легко носиться стали,
И острый дух горы, с ним Эолийский звук;
И где качается лениво,
В пределах Байского залива,
Зеленая вода, дрожа, дыша вокруг,
Подводные цветы в пурпуровых пещерах
Колебля нежною волной,
Как воздух чуть дрожит, дыша в безбурных сферах
Над Эолийскою страной,
Меня, как Ангела, волненье
Помчало в той ладье, бегущей без следа,
Что никакое дуновенье
Не опрокинет никогда;
Я плыл бестрепетно туда,
Где дух бессмертный вдохновенья,
Неистощимых полный сил,
Струится от немых могил
Царей умерших Песнопенья.
Темнил Аорн тенистый, над рулем,
Эфир горизонтальный; далью ясной
Был окружен Элизиум прекрасный,
Крутилась пена в вихре снеговом,
Скрывая воду быстрой белизною,
А от горы Тифейской, Инарим,
Поднялся пар блестящей пеленою,
Лучом пронизан огневым,
Как знамя сказочной дружины;
И громче, громче все, в безмерности морской,
Пророчеством своим будя от сна глубины,
Светло звучит напев над бездной голубой,
Я схвачен - он во мне - да будет он судьбой!
Строфа альфа. I.
Неаполь! Сердце всех людей, нагое
Под ярким оком ласковых небес!
Ты заставляешь быть в немом покое
Волну и воздух - сном твоих чудес,
И дышит свет, и мрак исчез.
Столица обездоленного Рая,
Ты лишь вчера, так поздно, возвращен!
Алтарь прекрасный, на тебе живая -
Без крови жертва: весь цветочный, сон
Любви Победой принесен!
Ты раньше был, быть перестал свободным,
Теперь навек ты будешь с волей сродным,
Коль в Правде, в Справедливости есть свет, -
Привет, привет, привет!
Строфа бета. 2.
Гигантов юных поколенье,
Ты встало, полное стремленья,
Над стонущей землей, в блистательной броне!
В тебе последняя защита
От тех, чье сердце ядовито,
Кто силой сеет тьму в прекрасном Божьем дне!
Взмахни ж копье свое смелее,
Перед врагами не робея,
Пусть вход у сотни врат их тесной мглой одет!
Пускай они придут скорее!
Привет, привет, привет!
Антистрофа альфа.
Чт_о_ в том, что Киммерийские Бандиты
Сомкнулись на Свободу и тебя?
В твоем щите слепцам лучи открыты,
Как в зеркале, и, жизнь свою губя,
Враг обращает на себя
Свой острый меч: ошибка Актеона!
Им смерть грозит от собственных собак.
Будь страхом им, как зверю - звуки гона,
Будь Василиском царственным, чтоб враг
Погиб от глаз твоих. Вот так!
Гляди: когда в глаза врагу взирают,
Рабы дрожат, свободные крепчают:
Коль в Правде, в Справедливости есть свет,
Ты победишь! - Привет!
Антистрофа бета. 2.
Сорви с божественной Свободы,
С заветных алтарей Природы
Прикрасы лживые, всю мишуру - долой:
И над унылым Разрушеньем,
Над побежденным Заблужденьем
Встань царственно: твой враг да вздрогнет
пред тобой!
И всех сравняй своим законом,
И всем вещай крылатым звоном
Святую истину, слова, где дышит свет:
Будь праздником весны зеленым,
Всегда живым! - Привет!
Антистрофа альфа. гамма.
Ты слышишь, из Испании, стогласный,
Из края в край стремится стройный хор?
От острова Цирцеи, нежно-ясной,
Италия, вплоть до Альпийских гор,
К тебе свой обратила взор!
Венеция, где вместо улиц - волны,
Смеется, в светлый спрятавшись туман.
И Генуя, вдова, в тоске безмолвной,
Чуть шепчет: "Где же Дория?" Милан,
Что был так долго в жертву дан
Ехидне, наконец своей пятою
Ее стереть замыслил. Все - с тобою,
Твердят: коль в Справедливости есть свет,
Ты победишь! - Привет!
Антистрофа бета. гамма.
Меж городов Эдем прекрасный,
Флоренция, с улыбкой ясной,
Среди красот своих Свободы жадно ждет!
И Рим с очей надежды звездной
Клобук срывает бесполезный,
Власть прошлого теперь как бывший сон живет:
И чтобы приз теперь был верен,
Что при Филиппах был потерян,
Для состязания уже готов атлет, -
И, может быть, Обман не смеряй,
Еще велик! - Привет!
Эпод I. бета.
Вы слышите, как Формы Земнородных
Идут на вечно дышащих Богов?
И шум, и мрак от тысяч бурь холодных
Кипит среди нагорных облаков,
Где недоступный их покров?
Вы видите блестящие знамена,
На них надменность варварских эмблем?
Железным светом, звуком рева, стона
Оделся безмятежный наш Эдем,
Что прежде был так тих и нем.
От Севера идут к нам легионы
Бандитов, точно Хаос вековой:
Орды, им беззаконие - законы;
С Альпийских гор сойдя на наши склоны,
Они, как волки, жадною толпой,
Ежеминутный поднимают вой,
Они стирают отблеск старой славы
И втаптывают наши зданья в прах,
Труп Красоты, сияющий в цветах,
Когтями рвут для мерзостной забавы, -
Они идут! И всюду, на лугах,
В полях - пожар, горят колосья, травы,
И кровь людей на грубых их ногах!
Эпод II. бета.
О, Дух Любви, о, Дух великий!
Ты нежно правишь, светлоликий,
Всем тем, в чем дышит жизнь в Италии святой;
Ты дал ей ширь, леса, и скалы,
И звон волны, и отблеск алый,
Играющий с твоей прекрасною звездой!
Над западною мглой просторов Океана
Ты правишь, Гений Красоты,
По слову твоему Земля среди тумана
Рождает утро и цветы!
Вели своим воздушным чарам
Соделать так, чтоб все блестящие лучи
Зажглись губительным пожаром,
Неумолимо-горячи!
Заразу ядом излечи!
Земля чтоб гибельным вертепом
И западней была врагам!
Они готовят гибель нам,
Так пусть им Небо будет склепом!
Или своей гармонией живой
Своих сынов окутай, будь им нежной
Зарей небес, как в зыбях мглы безбрежной,
Лаская даль, горит светильник твой, -
Пусть станут все желанья и надежды
Орудьем воли царственной твоей,
И мы тогда светло откроем вежды,
Исчезнет сумрак от лучей,
Бегут от леопардов лани,
И от Тебя бегут насилье, страх, вражда!
Волков Кельтийских рой сокроется в тумане.
О, сделай, светлый Дух, чей нежный храм -
звезда,
Чтоб этот город твой был вольным навсегда!
1820
ОСЕНЬ
Похоронная песнь
Лик солнца бледнеет, и ветер свежеет,
Листы облетают, цветы доцветают,
И год
Лежит в облетевших листах, помертвевших,
Как лед.
Идите, месяцы, вздыхая,
Толпой от Ноября до Мая,
Печальный траур надевая;
Несите гроб, в котором ждет
Своей могилы мертвый год,
Как тени, вкруг него блюдите свой черед.
Червь стынет, таится, и дождик струится,
Река возрастает, и буря рыдает:
Где год?
Где ласточки? Скрылись, толпой удалились
В отлет.
Идите, месяцы, вздыхая,
И белый траур надевая,
И с черным серый цвет мешая;
Несите гроб, в котором ждет
Своей могилы мертвый год,
И пусть от ваших слез над ним земля цветет.
1820
УБЫВАЮЩАЯ ЛУНА
Затрепетала в небе тьма ночная,
Сменилась бледной полумглой:
То - скорбная, туманная, больная,
Взошла луна над смутною землей,
Дрожит, скользит, сквозь тучи свет роняя.
Так иногда в тревожный час ночной
Встает с постели женщина больная
И горько плачет, бледный лик склоняя,
Исполнена печали неземной.
1820
К ЛУНЕ
Скиталица небес, печальная луна,
Как скорбно с высоты на землю ты глядишь!
Не потому ли ты бледна,
Не потому ли ты грустишь,
Что между ярких звезд свершать свой путь
должна
Всегда, везде - одна,
Не зная, на кого лучистый взор склонить,
Не зная ничего, что можно полюбить!
1820
* * *
Не то, что думал, в жизни я нашел.
Я знал, есть злые люди, преступленья,
Вражда; и я не ждал сквозь этот дол
Пройти легко, без боли, без томленья.
Как в зеркале, я в сердце у себя
Сердца других увидел, и тройною
Спокойного терпения бронею
Себя прикрыл, когда пошел, скорбя,
В толпу людей, на стогны заблужденья,
Чтоб встретить страх, враждебность и
презренье.
1820
СМЕРТЬ
Смерть всюду, всегда, неизменно. Неразлучна с ней
жизнь золотая.
Смертью дышит небесная твердь
И все, что живет, что трепещет, на заре расцветая.
И в нас приютилася смерть.
Сперва умирают восторги, а потом опасенья,
надежды, -
И уж не на что больше смотреть;
И прах наклоняется к праху, закрываются вежды, -
И мы, мы должны умереть.
Все гибнет, над чем наше сердце беззаветной
любовью горело,
Разрастается смертная тьма,
И если бы то, что мы любим, умереть не хотело,
Любовь умерла бы сама.
1820
СВОБОДА
Лучезарен губительной молнии блеск,
В час, когда разразится на небе гроза,
Когда слышен морской оглушительный плеск
И вулкана горят огневые глаза,
И, Зимы потрясая незыблемый трон,
На рожке заиграет Тифон.
Вспышка молнии в туче одной задрожит, -
Озаряются сотни морских островов;
Сотрясется земля, - город в прахе лежит,
И десятки трепещут других городов;
И глубоко внизу, под разъятой землей,
Слышен рев, слышен яростный вой.
Но светлей твои взоры, чем молнии блеск,
По земле ты проходишь быстрей, чем гроза,
Заглушаешь ты моря неистовый плеск,
Пред тобою вулкан закрывает глаза,
Солнца лик пред тобой потускнел и поблек,
Как болотный ночной огонек.
Как зиждительный ливень могучей весны,
На незримых крылах ты над миром летишь,
От народа к народу, в страну из страны,
От толпы городской в деревенскую тишь,
И горит за тобой, тени рабства гоня,
Нежный луч восходящего дня.
1820
ЛЕТО И ЗИМА
1
То был веселый день, спокойный, ясный,
Конец Июня - в солнечных лучах;
На севере, в глуби небес бесстрастной,
Свет серебрился в белых облаках;
От горизонта тянется их млечность,
А там, за ними, - точно бесконечность.
Под солнцем радость жизни глубока,
Ликуют травы, камыши и нивы,
Блистает полноводная река,
Под ветерком сияют листья ивы,
И все деревья точно сон живой,
С иной, не столь воздушною, листвой.
2
Была зима, когда в немой печали
Мрут птички в обездоленных лесах,
Во льду прозрачном рыбы застывали,
И солнце не сияло в небесах,
И даже ил озер, чьи теплы воды,
Как камень стал в застылости природы.
Тот, кто богат, среди своих детей,
Сидит и смотрит на игру камина,
Но сколько бы в нем ни было огней,
Все холодно, и крыша точно льдина;
Что ж чувствует лишенный этих льдин,
Кто нищ, кто стар, бездомен и один!
1820
БАШНЯ ГОЛОДА
Средь запустенья города немого,
Что колыбелью был, а ныне склеп,
Людей угасших сказанное слово,
Обломок от крушения судеб, -
Восстала Башня Голода, виденьем.
Под ней тюрьма, чудовищный вертеп,
Там мука сочеталась с преступленьем,
Кто там живет, кошмары их полны
И золотом, и кровью, и томленьем.
И так они до смерти видят сны.
Там высится тяжелая громада -
Соборы, башни - ей затенены
Лучи небес, воздушная услада,
И каждый храм, и каждый пышный дом,
От башни той, ее страшася взгляда,
Как бы ушел - мир обнажен кругом:
Как будто призрак, смутный и ужасный,
Средь нежных женщин встал зловещим сном,
И, сделавшись зеркальностию ясной,
В себе их вид, их лики отражал,
И слил в одно весь этот блеск прекрасный,
Пока застывшим мрамором не стал.
1820
ИНОСКАЗАНИЕ
Из бриллиантов призрачных портал
Зияет на большой дороге жизни,
Мы все идем, здесь, между страшных скал;
Кругом, в борьбе, в какой-то дикой
тризне,
Как тучи гор, глядящие в провал,
Мятутся нескончаемые тени,
Теряясь в вихрях быстрых изменений.
И чуть не всякий так легко идет,
Не ведая, что призрак беспощадный
За каждым, следом, шествует и ждет,
Чтобы вступил он в область смерти
жадной;
Иные же - они наперечет -
Понять желают смыслы изменений,
Глядят, глядят, но всюду только тени.
1820
СТРАННИКИ МИРА
Скажи мне, светлая звезда,
Куда твой путь? Скажи, когда
Смежишь ты в черной бездне ночи
Свои сверкающие очи?
Скажи мне, бледная луна,
Зачем скитаться ты должна
В пустыне неба бесприютной,
Стремясь найти покой минутный?
О, ветер, вечный пилигрим!
Скажи мне, для чего, как дым,
Ты вдаль плывешь? Куда стремишься?
Какой тоской всегда томишься?
1820
СОНЕТ
Спешите к мертвым вы! Что там найдете,
О, мысли и намеренья мои?
Ткань мира ждет на каждом повороте.
Ты, Сердце, быстро бьешься в забытьи, -
Ждешь радости, но предано заботе.
Ты, жадный ум, о смерти, бытии
Все хочешь знать. Куда же вы идете,
Зачем шаги торопите свои?
Путь жизни с быстротою покидая,
От боли и от счастия равно
Вы прячетесь во гроб, где смерть седая.
Здесь зелень трав, там пусто и темно.
О, мысли, сердце, ум! Чего ж вы ждете,
Что в глубине могильной вы найдете?
1820
К ЖУРНАЛИСТУ
Сонет
Любезный друг, не скажешь ли ты мне,
Зачем ты на того, кто чист душою,
Лелеешь злобу, как мечту во сне?
Ты в этом не потешишься со мною.
Вся злоба - на одной лишь стороне,
Игры не будет, нет, и я не скрою,
Что даже я презренья чужд вполне
И состязаться не могу с тобою.
Уж лучше эту жажду утиши,
Коль пить нельзя. Я холодней