Geum.ru

Заседания «Меркурий-клуба», состоявшегося 25 ноября 2003 г

Вид материалаДокументы

Содержание


Эдуард РОССЕЛЬ
Руслан ГРИНБЕРГ
Валерий ЛАВРОВ
Григорий РАПОТА
Рамиз Ризаев
Вадим Густов
Подобный материал:
1   2   3   4   5

Эдуард РОССЕЛЬ,

губернатор Свердловской области


Тема, обсуждаемая на нашем заседании, именно сегодня рассматривалась в Министерстве иностранных дел с Игорем Ивановым – председателем Совета глав администраций России. Был сделан обширный доклад. По итогам этого заседания принято решение: очередной экономический форум, который ежегодно проводится в Екатеринбурге в мае, посвятить проблемам экономической интеграции стран СНГ.

На этом пути мы встречаем много препятствий. Некоторые из них мы, к счастью, избежали в Свердловской области. Мы имеем более 1000 совместных предприятий. С Соединенными Штатами Америки у нас 100 совместных предприятий. Налаживаем связи и со странами СНГ. С Казахстаном сперва создали совместное предприятие по ремонту железнодорожного подвижного состава, а сегодня уже выпускаем вагоны. В общем, есть возможность работать со странами СНГ.

Но есть, конечно, и препятствия. Например, у нас очень хорошее соглашение с Киргизией, мы могли бы оттуда получать продукты питания, причем очень дешевые. Да не только мы, но и соседние области Урала. Но вот начинаешь покупать по дешевке эти продукты питания. Пройдешь границу Казахстана один раз, потом границу России два раза, потом снова границу Казахстана. Когда же эти продукты приходят в Свердловскую область, то цена у них уже совсем другая, их уже никто не покупает. Это результат неурегулированности кодексов и законов о пошлинах между этими государствами и Россией.

Конечно, серьезное препятствие – это неотрегулированность проблем валюты. Просто не знаем, как работать. Надо создать какую-то группу и поручить ей проработать этот вопрос. Провести серьезный анализ того, что нам мешает. Что мешает в законодательствах? Надо провести анализ законов стран СНГ и России. Где нестыковка? Надо добиться, чтобы эти нестыковки были ликвидированы. Пошлины сейчас установлены чуть ли не на каждый узел комплектующего изделия. Почему? Это же тормоз для наших совместных предприятий. Нет экономического стимула.

Различных форм интеграции можно достичь в пограничных зонах. Например, мы с Казахстаном граничим и традиционно получаем оттуда 20 миллионов тонн угля. У нас и электростанции спроектированы на Экибастузский уголь.

Все уже наелись экономической свободы, все поняли, что они никому не нужны за пределами своих границ, что рынок давно поделен, что реально рынок существует на территории бывшего Советского Союза. Именно здесь и можно возродить рынок, который был когда-то.

Кстати, Европейский союз еще не достиг такого уровня, какой имел Советский Союз в свое время. В 1990 году, скажем, доля внутриваловой продукции, которую Европейский союз распределял по своим странам, составляла 14 процентов. В Советском Союзе она в 1990 году составила 20 процентов. В Свердловской области насчитывается 162 тысячи предприятий, у нас есть все отрасли промышленности, мы связаны со всеми республиками. И если бы не было искусственных препятствий, можно было бы говорить не о двукратном увеличении ВВП, а о гораздо большем.


Руслан ГРИНБЕРГ,

директор Института международных экономических и политических исследований РАН


Наш институт занимается проблемами СНГ практически с момента своего создания. Мы принимали участие в подготовке различных документов, касающихся проблем интеграции государств Содружества. И не раз сталкивались с ситуацией, когда принимались хорошие соглашения, но они не реализовывались.

Но ведь мы не первый год говорим об этом. Часто получается, что соглашения хорошие, мудрые, президенты их подписали, но не находится адекватный механизм для их реализации.

Возникает вопрос: это связано с тем, что неумелые эксперты не могут решить проблемы налогов или проблему валюты или еще есть какая-нибудь объективная причина этого? У меня такое подозрение, что мы не должны себя сильно обманывать. Проблема заключается, как мне кажется, если совсем попросту сказать, вот в чем: мы уже не можем быть вместе, но еще не можем быть врозь. Ситуация выглядит таким образом, в моем представлении: все то, что развивается на постсоветском пространстве, все то, что происходит, я имею в виду реальное сотрудничество, все еще связано с советским наследием, с тем, что границы прозрачные и полупрозрачные, стихийная кооперация происходит, так или иначе заключаются соглашения, но нет настоящей интеграции.

Проблема заключается в том, что настоящая интеграция – это какое-то коллективное обособление, хотим мы этого или нет. Мне кажется, что ни одна страна не достигла такой интеграционной зрелости, ни одна. Я просто хочу высказать, может быть, еретическую мысль: скажем, последний договор о «четверке» – это, в общем, принципиально важное свидетельство несостоятельности наших предыдущих договоров. Теперь я думаю о том, что Европейский союз начинает предъявлять ультиматумы Украине по поводу ее дальнейших шагов в рамках этого самого единого пространства. Логика такая: зона свободной торговли еще более или менее приемлема, но если вы будете действовать в направлении, похожем на таможенный союз, то это будет очень серьезно противоречить вашему стремлению войти в Европейский союз. Надо сказать, что Украина открыто демонстрирует, что она хочет стать членом Европейского союза. И в этой ситуации трудно надеяться на то, что можно будет найти какие-то адекватные, очень искусные механизмы реализации соглашения, которое подписано.

У меня такое ощущение, что с точки зрения истинной интеграции мы все находимся где-то, если по-европейски смотреть, в середине 50-х годов. Там был такой Робер Шуман, который начал эту интеграцию (соглашение об угле и стали), у него было такое понятие – «зоны фактической солидарности». Мы в институте все время хотим разрабатывать такое направление. Мы должны найти «зоны фактической солидарности», то есть направления, где у нас есть искренняя заинтересованность в каких-то конкретных вещах. Чаще всего мы ее не находим.

Можно говорить о секторальных рынках, можно говорить о регулировании рынка гастарбайтеров (я не говорю о чисто инфраструктурных вещах, там более или менее что-то происходит), но, по крайней мере, мы должны ясно представлять те зоны интересов, где они у нас совпадают. Я думаю, что это очень серьезная работа, хотя она кажется простой. У нас здесь есть кое-какие возможности, в бывших братских странах наблюдается некий ренессанс интереса к России. Очевидно, это связано с тем, что экономическая ситуация в Европейском союзе не блестящая, и, судя по всему, в Брюсселе старожилы Европейского союза просят «новичков» навести мосты с Российской Федерацией и с другими европейскими членами СНГ.

Надо сказать, что позиция Запада здесь очень противоречива. Любое рукопожатие Лукашенко и Путина рассматривается как восстановление имперского могущества России, но надо использовать эти противоречия. Сегодня уже говорилось, что единственная возможность создать более или менее единое экономическое пространство – это, в общем-то, бывший Советский Союз. Я не думаю, что со всеми странами это получится, но совершенно очевидно, что мы находимся в промежуточном положении. Все, Россия особенно. Есть такая теория: если вы хотите иметь более или менее нормальный рынок, население вашей страны должно насчитывать примерно 300 миллионов человек.

Скажем, Китаю или Индии не нужны никакие интеграции, и Люксембургу они тоже не нужны. Мы же находимся на пространстве, которое разрывается другими игроками. Либо мы станем частями транснационального мира (этого, кстати говоря, многие хотят и не скрывают даже в СНГ), либо мы все-таки еще можем быть субъектами и игроками в глобализации.


Валерий ЛАВРОВ,

президент Ярославской ТПП


Ярославская область поставляет продукцию почти в 100 стран мира. Ее внешнеторговый оборот в этом году превысит один миллиард долларов. Но нужно отметить, что доля стран СНГ в этом внешнеторговом обороте, несмотря на определенный физический прирост, уступает росту товарообмена с индустриально развитыми странами.

Да, физический объем все-таки растет. Это результат усилий, которые администрация Ярославской области предпринимает на поле сотрудничества со странами СНГ. Причем здесь два направления. Одно – участие в межгосударственных программах, о чем здесь уже говорили; это Белоруссия – Россия – производство грузовиков с ярославскими двигателями. Но есть и такой специфический аспект, как сотрудничество между регионами, в частности, между Ярославской областью и, например, Ошской областью Киргизии.

Наша палата в этих процессах принимает самое активное участие. Особенно в проведении выставок, в организации поездок экономических миссий.

Только за последнее время ярославские делегации побывали в Минске, в Ошской области Киргизии, в Узбекистане.

Например, Киргизия заинтересована в том, чтобы провести электрификацию, газификацию, начать золотопереработку, добычу сурьмы и т.д. Все это, можно сказать, проекты транснациональные. А вот вопросы развития сотрудничества малого и среднего бизнеса часто на таких мероприятиях звучат слабо, хотя предпосылки для разговора есть, несмотря на все те сложности, о которых сегодня здесь говорили, – транзит, пошлина, сложности с конвертацией и т.д.

Но тем не менее такие резервы есть. И примеры такого сотрудничества есть. Соседи наши – Белгородская и Смоленская палаты достаточно успешно развивают отношения и с Молдавией, и с Белоруссией, и с Украиной, используя, скажем так, палатские технологии и взаимодействие с властью, с предпринимателями.

Что мы видим, посещая Киргизию, Узбекистан? Мы видим, что конкуренция растет прежде всего потому, что туда приходят западные фирмы, обладающие большими финансовыми возможностями, эти фирмы дают оборудование, кредиты. Чаще всего российские фирмы этого сделать не могут без государственной поддержки. Например, в Узбекистане закупили у индийской фирмы 15 комплектов оборудования для модернизации типографии. По качеству оно хуже, чем наше Рыбинское, а по цене на 30 процентов дороже, но за счет того, что те могли представить схему кредитования, их сделка состоялась. Хотя наше оборудование имеет хорошую репутацию. Поэтому в таких вопросах без поддержки государства вряд ли можно обойтись.

Примеры такой поддержки есть. Сегодня здесь уже говорилось о российско-белорусском сотрудничестве, о кредитовании и закупке ярославских двигателей для белорусских машин. Хотелось бы, чтобы не обходили вниманием также малый и средний бизнес. Сотрудничество здесь в мелких масштабах существует, но оно незначительно. Из-за перечисленных сложностей малый бизнес остается в тени.

В рамках Ассоциации торгово-промышленных палат Центрального федерального округа мы активно работаем с палатами Белоруссии, помогаем друг другу в поиске партнеров, в информационном обеспечении.

В развитии торговли, кооперации между малым и средним бизнесом, мне кажется, именно торгово-промышленные палаты должны играть большую роль. Но малый и средний бизнес нуждаются в поддержке государства.


Григорий РАПОТА,

генеральный секретарь ЕврАзЭС


По мере того, как я слушаю выступающих, я понимаю одну вещь, очень печальную: несмотря на то, что наша организация существует уже три года, мало кто имеет представление о том, чем она занимается, какие возможности открывает для работы в бизнесе.

Мы говорим о том, что нам нужны инструментарии для того, чтобы развивать сотрудничество, активизировать участие в этом среднего и малого бизнеса, создавать транснациональные корпорации, преодолевать те препятствия, с которыми сталкиваются на границе при передвижении товаров и услуг. Я вам должен сказать, что такой механизм существует. Другое дело, насколько он эффективен, насколько он зарекомендовал себя, это, так сказать, вопрос, который было бы вполне естественно задать.

Этот инструмент называется «Евразийское экономическое сообщество». У нас цель очень простая: решение чисто экономических задач и связанных с этим гуманитарных вопросов. Мы не занимаемся проблемами безопасности, политики.

СНГ – это 12 государств. Содружество не оправдало тех надежд, которые возлагались на него при создании. Я думаю, это были просто завышенные ожидания. Когда присоединяются к соглашениям те, кто хотят присоединиться, и выполняются теми, кто хотел бы их выполнять, тогда и появляется возможность сохраниться этому Содружеству. Если бы там была более жесткая иерархия, организация просто бы не выдержала.

Скажем, когда предложили объединиться по более жесткой иерархии, изъявили желание только пять государств. Сейчас ЕврАзЭС как раз состоит из этих пяти государств при трех наблюдателях. Вот там, действительно, жестко все поставлено. Там решения считаются принятыми, когда голосуют все пять участников, и каждое решение обязательно к исполнению. В экономике по-другому не получится.

Какие задачи мы решаем, какие приоритеты перед нами стоят? Здесь уже затрагивалась тема: можно ли объединяться, можно ли создать зону свободной торговли, таможенный союз и единое экономическое пространство, если мы все стремимся в ВТО? Все зависит от того, на каких условиях мы будем вступать в ВТО и на каких условиях мы будем объединяться. Опыт работы позволяет считать, что у нас здесь очень большая путаница, особенно в терминологии, в понятиях.

Что такое зона свободной торговли или режим свободной торговли? Если говорить примитивно, это свободное передвижение товаров, производимых на территории этого сообщества. Таможенный союз – единое правило для ввозимых в сообщество товаров из третьих стран. И, наконец, единое экономическое пространство – единая платежная система, согласование всех бюджетов, планов, то есть некое согласованное ведение хозяйства.

В ЕврАзЭС существует зона свободной торговли. Она существует с очень малыми поправками. Нам удалось ликвидировать такие явления, как антидемпинговые процедуры, проводимые в отношении друг друга. В этом году осталась только одна антидемпинговая процедура, она касалась отношений России и Казахстана. В прошлом году их было около 20.

Сейчас мы занимаемся строительством зоны таможенного союза. Основой таможенного союза является проведение единой таможенной политики на общих внешних границах. Вопрос архисложный. Вот здесь как раз и требуется состыковка с процессом вступления в ВТО, это то, вокруг чего разгорелись самые горячие споры при образовании «четверки».

Но время споров уже прошло. Достигнута договоренность пяти президентов. Она сейчас выполняется. Мы согласуем позиции при обсуждении проблем вступления в ВТО.

Много можно говорить о тех вопросах, которыми мы занимаемся. Но хочу буквально два слова сказать о реальном бизнесе в реальной экономике, то есть о том, для чего, наверное, мы здесь собрались.

Надо осознавать, что можно строить какие угодно политические структуры, но если они не наполнены реальным экономическим содержанием, то все это будет превращаться в виртуальное пространство, которое неизвестно куда приведет. Поэтому мы с самого начала решили подтянуть к нашей деятельности реальный сектор экономики и с помощью Торгово-промышленной палаты, Российского союза промышленников и предпринимателей, Ассоциации финансово-промышленных групп создали ассоциацию «Деловой совет ЕврАзЭС», в которой сейчас уже около 70 членов. Причем мы никого туда не затаскиваем, люди сами приходят, хотят с нами сотрудничать, находят поддержку, вступают в ассоциацию и работают.

Каковы плоды нашей деятельности? Не буду перечислять все договоры, соглашения и контракты. Коснусь только приоритетных для нас областей – энергетики и транспорта. В энергетике мы добились перетока избыточной электроэнергии в летний период из Таджикистана, Киргизии через территорию Узбекистана, Казахстана в южные районы России. Должен сказать, что этот проект не имеет прецедента на постсоветском пространстве. Даже во времена Советского Союза такого не было.

Сейчас готовится технико-экономическое обоснование совместного строительства двух гидроэлектростанций: одной – в Таджикистане, другой – в Киргизии. На это, естественно, потребуются и время, и деньги, но работа и в том и в другом направлении ведется. Это создаст ту основу, на которой можно строить интеграционное экономическое сообщество.

Много проблем, касающихся пересечения границ, возврата НДС и других. Всем этим мы занимаемся, все это требует больших усилий и терпения, потому что, как показывает опыт, разрушать всегда легче, чем создавать. Но возьмите на заметку, что есть такая организация, которая этими вопросами занимается. Мы будем признательны, если нас будут снабжать информацией о тех сложностях, с которыми сталкивается бизнес на территории Евразийского экономического сообщества.


Рамиз Ризаев,

Чрезвычайный и Полномочный Посол Азербайджанской Республики в РФ


Сегодня уже ни для кого не секрет: все страны бывшего Советского Союза поняли, что единственный способ выживания – это интеграция с теми государствами, с которыми они когда-то были вместе. Естественно, основным локомотивом в этом деле является Россия.

Я на примере Азербайджана хотел бы показать, как у нас идет процесс интеграции. За 9 месяцев этого года товарооборот между Азербайджаном и Россией увеличился на 56 процентов по сравнению с тем же периодом прошлого года. И так по многим другим показателям.

В первые годы после распада Союза, когда мы приобрели независимость, у нас возникла большая проблема с транспортом. Был один-единственный авиарейс. Самолеты летали из Баку в Москву, да и то 2-3 раза в неделю. А сегодня уже 17 авиарейсов осуществляется между Азербайджаном и Россией, причем не только с Москвой, но и с Екатеринбургом, Омском, Томском, Иркутском, Астраханью, Ростовом-на-Дону.

Когда распался СССР, первые попытки как-то восстановить интеграционные связи встречали упорное сопротивление.

Вы знаете, что никакая интеграция не может быть без транспортной связи. И в первые годы под предлогом того, что чеченские сепаратисты переходят границу, между Азербайджаном и Россией были перекрыты все рубежи – и сухопутные, и морские. Тогда, чтобы как-то получать продукты, товары, пришлось азербайджанским товаропроизводителям искать другие пути – через Иран. И они их нашли. От этого бизнесмены многое потеряли, прежде всего российские.

Другой пример. Когда только разрабатывался «контракт века» – этот консорциум, мы неоднократно обращались к российским компаниям с предложением, чтобы они приняли участие. Благодаря Юрию Шафраннику компания «Лукойл» включилась. И, наверное, вы знаете, что ее чистая прибыль от этого составила более 800 миллионов долларов.

Мы часто наблюдали активное противодействие определенных структур, стремившихся помешать нашим бизнесменам, чтобы они куда-нибудь входили. А теперь, когда сейчас они хотят войти, уже поздно, уже все разделено и переделено.

Еще один момент. Еще 5 ноября 1999 года было принято постановление Правительства России о мерах по предотвращению проникновения на территорию Российской Федерации членов террористических организаций, ввоза оружия и средств диверсий. Это постановление в одностороннем порядке применяется к транспортным средствам, доставляющим грузы из Азербайджана в Россию. Представляете, летом, когда пора сбора сельскохозяйственных продуктов – овощей, помидоров, огурцов, фруктов, сотни, тысячи грузовых машин простаивают целыми неделями в ожидании того, когда таможенники смогут весь этот груз проверить. Это приводит к порче продуктов. Естественно, здесь без поборов не обходится. И многие наши товаропроизводители из-за преград отказываются от бизнеса с Россией.

Если бы не было этих моментов, мы бы могли больше получить. Это было бы на пользу как России, так и всем странам.


Вадим Густов,

председатель комитета по делам СНГ Совета Федерации


Я бы хотел остановиться на вопросе приграничного сотрудничества. После анализа, который провел буквально год назад Совет Федерации, мы пришли к выводу, что формирование единого экономического пространства – довольно длительный процесс. Мы знаем, что он развивается очень непросто. В ближайшие месяцы, может, в течение года будут ратифицироваться соглашения о сухопутных границах, в частности, с Украиной. Документ уже практически подписан.

Мы проанализировали положение в 26 субъектах федерации. Оказывается, каждый третий практически граничит с пятью государствами СНГ. Это Украина, Казахстан, Азербайджан, Грузия, Белоруссия. И мы пришли к неутешительному выводу, что объем внешней торговли в расчете на одного жителя там значительно ниже среднероссийского показателя. Социально-экономическое положение в этих регионах, по нашим прогнозам, вряд ли изменится по мере развития рыночных отношений.

Нам надо сделать сегодня следующее: в ближайший квартал, может быть, в течение четырех месяцев, мы внесем проект Федерального закона о приграничном сотрудничестве. Это очень важный закон, на мой взгляд. Мы провели активную работу с украинским парламентом, с Казахстаном. Считаем, что эти законы должны быть приняты синхронно и с той и с другой стороны. Это первое.

Второе. Нам в обязательном порядке (я обращаюсь опять к тем, кто сможет реально повлиять на процессы) надо подписать двусторонние соглашения пока с тремя государствами о жизнеобеспечении сопредельных территорий. Эта практика использовалась в отношении Эстонии в самый тяжелый период, когда граница разделила Иван-город и Нарву. И мы считаем, что в этом случае мы выйдем на реальный закон о приграничной торговле, которого сегодня в принципе нет.

Начиная с этого года, Совет Федерации стал финансировать наиболее важные разработки. Они заложены в бюджете Совета Федерации. И Межпарламентская ассамблея тоже получила определенную сумму. Порядка 15 миллионов рублей на следующий год заложено в бюджете Межпарламентской ассамблеи, это позволяет нам создавать довольно мощные группы, которые должны заниматься модельными законами, то есть теми, которые мы в принципе могли бы гармонизировать.

Еще один пример, касающийся Украины. Когда мы начали анализировать, почему у нас нет с Украиной финансово-промышленных групп, то оказалось: во-первых, наш российский закон требует колоссальных изменений, а по украинскому закону (пускай меня простят украинские коллеги) там нельзя вообще создать финансово-промышленные группы. Это вывод двух парламентских групп. И мы считаем, что в этом направлении сейчас мы будем действовать, заниматься лизинговыми компаниями. Надеемся, что модельный закон будет в первом полугодии.

Межпарламентская комиссия сейчас создана, с Казахстаном она очень активно работает. С Арменией, Азербайджаном, Украиной, на мой взгляд, мы сможем реально изменить ситуацию. Хотя, еще раз говорю, наша группа подтвердила, что за пять лет мы не стали ближе, мы разошлись. В законосближении предстоит провести колоссальную работу. Я очень хорошо представляю, что это значит. За последний год мы провели тщательный анализ и считаем, что только совместная работа позволит нам продвинуться по пути интеграции.