примерные экзаменационные билеты для проведения устной итоговой аттестации

Вид материалаЭкзаменационные билеты

Содержание


15. Общественная мысль в России во второй четверти ХIХ века. Западники и славянофилы. (Билет 15)
16. Развитие промышленности и сельского хозяйства в России в первой половине ХIX века. (Билет 16)
Подобный материал:
1   ...   11   12   13   14   15   16   17   18   ...   40
^

15. Общественная мысль в России во второй четверти ХIХ века. Западники и славянофилы. (Билет 15)


Россию времени правления Николая I (1825— 1855) нередко называют «фасадной империей»: внешний блеск скрывал острые и болезненные проблемы, стоящие перед страной. Их осознанию, поиску корней, выработке решений была подчинена идейная, духовная жизнь русского общества в эти годы. Нет ничего удивительного в том, что спектр предложенных тогда решений оказался чрезвычайно широким. Произошло оформление направлений общественной мысли, которые сохранят свое влияние на протяжении всего XIX столетия: официальное (консервативно-монархическое), либеральное (представленное взглядами западников и славянофилов) и революционное (социалистическое).
    
     Консервативно-монархическое направление нашло выражение в знаменитой формуле министра народного просвещения С. С. Уварова: «Православие, самодержавие, народность». Россия, согласно этой теории, — это самобытная страна, основами бытия которой являются самодержавие, единственная форма правления, которую поддерживает русский народ; православие, исконное воплощение его духовности и надежная опора единовластия монарха; народность, неразрывно связующая самодержца и общество. В монархии сосредоточены интересы страны и народа, вот почему необходимы не отказ от самодержавного принципа управления, а его всемерное укрепление, не преобразования, а сохранение существующего порядка, не оглядка на Европу, а борьба с «крамолой». Независимая общественная мысль развивалась в оппозиции к официальной теории, под жестким давлением власти, всеми силами внедрявшей в общественное сознание «триаду Уварова». Трагическая судьба П. Я. Чаадаева, в «Первом философическом письме» (журнал «Телескоп», 1836) высказавшем горькие, обидные и многими крупными писателями (А. С. Пушкиным в их числе) отвергнутые мысли об одиночестве России, «ничего не давшей миру, ничему не научившей его», в этом смысле показательна.
    
     Формой существования либеральных и революционных идей в 30—40-е гг. стали немногочисленные кружки. Именно в них определилась идеология основных течений русского либерализма тех лет — западничества и славянофильства. И западники, и славянофилы отрицали революционные способы переустройства страны, возлагая главные надежды на силу общественного мнения и готовность власти к преобразованиям. В центре споров между ними оказался вопрос об историческом пути России, о ее прошлом и будущем.
    
     Западники (Т. Н. Грановский, К. Д. Кавелин, Б. Н. Чичерин и др.) утверждали, что Россия развивается в том же направлении и по тем же законам, что и европейские страны. Она лишь отстает от них, и задача состоит в том, чтобы преодолеть это отставание: отменить крепостное право, ввести конституционные формы правления (Россия должна стать либо конституционной монархией, либо республикой) , провести судебную и военную реформы. Идеал для западников — Петр I, решительно двинувший страну на европейский путь, попытавшийся преодолеть ее вековое отставание.
    
     Славянофилы (А. С. Хомяков, Ю. Ф. Самарин, С. Т. и К. С. Аксаковы, И. В. и П. В. Киреевские), напротив, к личности и деятельности Петра I относились весьма критически. Он нарушил исконную самобытность России. В отличие от Европы допетровская Русь, по их мнению, не знала социальной розни и классовой борьбы. Община обеспечивала гармонию и согласие в обществе, нормой жизни которого было превосходство интересов целого (коллектива, государства) над частными интересами отдельной личности. Духовной основой социальной гармонии являлось православие. Что касается государства, то оно служило интересам общества, не нарушая его независимости в решении важных для него вопросов. Петр I, насильственно сломав сложившийся порядок, самодержавие превратил в деспотизм, утвердил крепостничество со всеми его дикостями, подчинил общество всесильной и алчной бюрократии. Сла-вянофилы считали необходимым отменить крепостничество, восстановить утраченную связь народа и самодержавной власти, возродить Земские соборы, поддержать крестьянскую общину, освободить ее от опеки помещиков и чиновников. Революционное направление общественной мысли в 20—30-е гг. развивалось под влиянием идей декабристов (кружки братьев Крицких, Н. П. Сунгурова и др.). В 40-е гг. характер революционной мысли изменился. Все большую популярность приобретали социалистические учения. В Россию проникали учения европейских социалистов-утопистов А. Сен-Симона, Р. Оуэна, Ш. Фурье. Особенно значительной популярностью пользовались идеи Фурье (кружок М. В. Петра-шевского, разгромленный правительством в 1849 г.; среди его членов были Ф. М. Достоевский, М. Е. Салтыков-Щедрин и др.). Глубокое влияние этих учений испытал и А. И. Герцен, увлекавшийся также теориями западников. Соединяя представления о том, что Россия должна идти по европейскому пути, с критическим отношением к капиталистическим порядкам, Герцен пришел к выводу, что именно России предстоит проложить путь к справедливому общественному строю — к социализму. В начале 50-х гг., находясь в эмиграции, он разработал теорию «русского», или «общинного», социализма. Герцен полагал, что Россия обладает преимуществом перед европейскими странами — крестьянской общиной, которая легко и органично воспримет идеи социализма. В общине с ее совместным землепользованием, традициями самоуправления и взаимопомощи он видел «ячейку социализма». Отмена крепостного права, наделение крестьян землей, считал Герцен, приведут Россию к социализму.


^

16. Развитие промышленности и сельского хозяйства в России в первой половине ХIX века. (Билет 16)


Экономическая система, основанная на крепостном праве и принудительном труде, в первой половине XIX в. вступила в стадию кризиса. Сказанное не означает, что облик сельского хозяйства и промышленности определяли застой и упадок. Напротив, наблюдался экономический рост, и в городе, и в деревне появилось немало нового. Однако новые экономические реальности развивались не благодаря, а вопреки господствовавшей системе, на каждом шагу наталкиваясь на сопротивление, которое она им оказывала. В этом и состояла сущность кризиса крепостнической системы хозяйства.
    
     С конца XVIII в. сельское хозяйство России все прочнее связывалось с рынком — внутренним и внешним. Помещики, поставлявшие зерно и другие продукты на рынок, были заинтересованы в максимальном расширении объемов производства. Лишь немногие шли по пути интенсификации своего хозяйства: внедряли новые орудия труда, приемы обработки земли, применяли элементы вольнонаемного труда. Эти новые явления были скорее исключением из правил, не они определяли основное направление развития сельского хозяйства.
    
     Подавляющее большинство помещиков черноземных губерний России добивались роста производства за счет расширения собственной пашни и увеличения барщины (вплоть до перевода на шестидневную барщину, так называемую месячину). Результатом была деградация крестьянского хозяйства, его обветшание, что, в свою очередь, сказывалось и на состоянии хозяйства помещичьего. В нечерноземных губерниях преобладала иная тенденция: барщина сокращалась, крестьян переводили на денежный оброк, размеры которого были таковы, что заставляли земледельцев искать дополнительные источники доходов (отходничество, промыслы и пр.). Результат был тем же: крестьяне, отрываясь от земледельческого труда, не имели возможности стать полноценными работниками на мануфактурах и фабриках, ибо оставались крепостными и львиную долю заработанного отдавали своих господам в форме налогов.
    
     Не менее сложные процессы происходили в промышленности. С одной стороны, сохраняли значение старые предприятия мануфактурного типа, основанные на использовании принудительного труда приписных крестьян. Такими были, например, горнодобывающие и металлургические предприятия Урала, вступившие в первой половине XIX в. в полосу кризиса.
    
     С другой стороны, развивались промыслы, росли мануфактуры в легкой промышленности, владельцы которых применяли наемный труд и работали на массового потребителя. В 30-е гг. в России начался промышленный переворот — переход от ручного труда к машинному, от мануфактуры к фабрике. Возникли первые фабрики, на которых отдельные ручные операции заменили машины. Сформировались три основных промышленных района — вокруг Москвы, вокруг Петербурга и на Урале. Однако и в промышленности сказывалось негативное влияние крепостнической системы хозяйства. Рынка вольнонаемного труда не сложилось и не могло сложиться. В качестве наемных рабочих привлекались главным образом крепостные крестьяне-отходники, вынужденные часть заработанного отдавать помещику. Более того, владельцами предприятий нередко были разбогатевшие «ка-питалистые крестьяне», которые оставались крепостными. Процесс накопления капиталов был, таким образом, затруднен: помещик забирал немалую долю прибыли своего предприимчивого крепостного, а тот был вынужден слишком «щедро» оплачивать труд работников (ведь им также нужно было заплатить положенные оброки). Узким был и рынок сбыта, без которого быстрое развитие капиталистического производства невозможно. Вот почему промышленный переворот в России затянулся до 80-х гг. XIX в., а его социальные последствия (формирование буржуазии и рабочего класса) до реформы 1861 г. практически не проявлялись.
    
     Вывод очевиден. Чем дальше, тем сильнее крепостническая система хозяйства тормозила экономическое развитие страны. Вопрос об отмене крепостного права становился все более острым. Он требовал безотлагательного решения.