- Книга представляет собой курс лекций, прочитанный в Новосибирском государственном университете, 1064.29kb.
- Курс лекций, прочитанный в оксфордском университете (лондон) лекция, 126.93kb.
- Р. Р. Гарифуллин психология креативности и искусства учебное пособие, 3468.87kb.
- Курс лекций, прочитанный в оксфордском университете (лондон) лекция, 151.2kb.
- Московском Государственном Открытом университете (эволюция вселенной, биологическая, 116.82kb.
- Курс лекций Барнаул 2001 удк 621. 385 Хмелев В. Н., Обложкина А. Д. Материаловедение, 1417.04kb.
- Мареев С. Н., Мареева Е. В. История философии (общий курс): Учебное пособие, 11041.72kb.
- Вданном томе были отобраны некоторые из этих лекций, а также отдельные выступления, 2512.02kb.
- Г. П. Основы социальной медицины. М., Академический проект, 2005. 572 с. Ткаченко, 33.09kb.
- Учебное пособие для студентов вузов. М.: Академический Проект, 2000. 352 с. (Gaudeamus), 3941.05kb.
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 31
БРИТАНСКИЙ РАСИЗМ В ДЕЙСТВИИ: КОЛОНИЗАЦИЯ АВСТРАЛИИ ПУТЕМ ГЕНОЦИДА
Британские поселенцы в Австралии, и особенно на Тасмании, ради собственного процветания систематически уничтожали коренное население и подрывали основы его жизни. Англичанам «нужны» были все земли туземцев с благоприятными климатическими условиями. «Европейцы могут надеяться на процветание, поскольку... черные скоро исчезнут... Если отстреливать туземцев так же, как в некоторых странах отстреливают ворон, то численность [туземного] населения со временем должна сильно сократиться», — писал Роберт Нокс в своем «философском исследовании о влиянии расы»613a. Алан Мурхэд так описывал фатальные изменения, которые постигли Австралию: «В Сиднее дикие племена были заморены. В Тасмании они были поголовно истреблены... поселенцами... и каторжниками... все они жаждали получить землю, и никто из них не собирался позволить черным препятствовать этому. Однако те мягкие и добросердечные люди, которых за полвека до этого посещал Кук, оказались не столь покорными, как на материке». После того как фермеры отняли землю у коренных жителей (прежде всего на Тасмании, где климат был холоднее), туземцы с копьями в руках попытались оказать сопротивление пришельцам, вооруженным огнестрельным оружием. В ответ англичане организовали на них настоящую охоту. На Тасмании такая охота на людей происходила с санкции британских органов власти: «Окончательное истребление в крупном масштабе могло быть осуществлено только при помощи юстиции и вооруженных сил... Солдаты сорокового полка загоняли туземцев меж двух каменных глыб, расстреливали
170
всех мужчин, а потом вытаскивали женщин и детей из скальных расселин, чтобы вышибить им мозги» (1830)613ь. Если туземцы были «нелюбезны [непокладисты]», англичане делали вывод, что единственный выход из создавшейся ситуации — уничтожить их614. На туземцев «беспрестанно охотились, их выслеживали, как ланей». Тех, кого удавалось отловить, увозили. В 1835 г. был вывезен последний оставшийся в живых местный житель. Причем эти меры не были секретными, никто не стыдился их, а правительство поддерживало эту политику.
«Итак, началась охота на людей, и с течением времени она становилась все более жестокой. В 1830 г. Тасмания была переведена на военное положение, по всему острову была выстроена цепь вооруженных людей, которые пытались загнать аборигенов в западню. Коренным жителям удалось пробраться сквозь кордон, однако воля к жизни покинула сердца дикарей, страх был сильнее отчаяния...» Феликс Мейнард, врач французского китобойного судна, вспоминал о систематических облавах на туземцев615. «Тасманийцы были бесполезны и [ныне] все умерли», — полагал Хэммонд*.
«Во время холокоста [sic] Тасманию посетил Чарлз Дарвин. Он писал: "Боюсь, нет сомнения, что зло, творящееся здесь, и его последствия — результат бесстыдного поведения некоторых наших земляков". Это еще мягко сказано. То было чудовищное, непростительное преступление... У аборигенов были только две альтернативы: либо сопротивляться и умереть, либо покориться и стать пародией на самих себя», — писал Алан Мурхэд616. Польский путешественник граф Стшелецкий**, приехавший в Австралию в конце 1830-х годов, не мог не выразить ужаса от увиденного: «Униженные, подавленные, смятенные... истощенные и прикрытые грязными лохмотьями, они — [когда-то] природные хозяева этой земли — [теперь] скорее призраки былого, чем живые люди; они прозябают здесь в своем меланхолическом существовании, ожидая еще более меланхолического конца». Стшелецкий упоминал также про «освидетельствование одной расой трупа другой — с вердиктом: "Умерла настигнута карой божией"»617. Истребление туземцев можно было рассматривать как охоту, как спорт, потому что души у них как бы не было618.
Правда, христианские миссионеры выступили против представлений об «отсутствии души» у «аборигенов» и спасли жизнь немалому числу последних коренных обитателей Австралии. Тем не
* Хэммонд Джон Лоуренс Ле Бретон (1872—1949) — историк и журналист.
** Стшелецкий Эдмунд Павел (1796—1873) — польский натуралист, географ и геолог, исследователь Америки, Океании и Австралии.
171
менее, конституция Австралийского Союза, действовавшая уже в послевоенные годы, предписывала (статья 127) «не учитывать аборигенов» при подсчете населения отдельных штатов619. Таким образом, конституция отвергала их причастность к роду человеческому. В конце концов, еще в 1865 г. европейцы, столкнувшись с коренными жителями, не были уверены, имеют ли они дело «с умными обезьянами или с очень низкоразвитыми людьми»620.
Забота об «этих зверолюдях» есть «преступление против нашей собственной крови», — напоминал в 1943 г. Генрих Гиммлер, говоря о русских, которых следовало подчинить нордической расе господ.
Англичане, совершавшие в Австралии «неслыханное в деле колонизации» (по словам Адольфа Гитлера), не нуждались в подобного рода наставлениях. Так, одно сообщение за 1885 г. гласит: «Чтобы успокоить ниггеров, им дали нечто потрясающее. Еда [которую им раздавали] наполовину состояла из стрихнина — и никто не избежал своей участи... Владелец Лонг-Лэгун при помощи этой хитрости уничтожил более сотни черных». «В прежние времена в Новом Южном Уэльсе бесполезно было добиваться, чтобы те, кто приглашал в гости черных и давал им отравленное мясо, понесли заслуженное наказание»621. Некий Винсент Лесина* еще в 1901 г. заявил в австралийском парламенте: «Ниггер должен исчезнуть с пути развития белого человека» — так «гласит закон эволюции»622. «Мы не сознавали, что, убивая черных, нарушаем закон... потому что раньше это практиковалось повсеместно», — так звучал главный аргумент англичан, убивших в 1838 г. двадцать восемь «дружественных» (т. е. мирных) туземцев. До этой резни на Майелл-Крик все акции по истреблению коренных жителей Австралии оставались безнаказанными. Лишь на втором году царствования королевы Виктории за подобное преступление в порядке исключения было повешено семеро англичан (из низших слоев)623.
Тем не менее в Квинсленде (северная Австралия) в конце XIX в. невинной забавой считалось загнать целую семью «ниггеров» — мужа, жену и детей — в воду к крокодилам...624 Во время своего пребывания в Северном Квинсленде в 1880—1884 гг., норвежец Карл Лумхольц* слышал такие высказывания: «Черных можно только стрелять — по-другому с ними обращаться нельзя». Один из колонистов заметил, что это «жесткий... но... необходимый принцип». Сам он расстреливал всех мужчин, которых встречал на своих пас-
* Лесина Винсент Бернард Джозеф (1870—1955) — австрал. полит. деятель и журналист.
** Лумхольц Карл Софус (1851 — 1922) — норвежский путешественник, натуралист и этнограф, исследователь Австралии, Мексики, Индонезии.
172
тбищах, «потому что они суть скотоубийцы, женщин — потому что они порождают скотоубийц, и детей — потому что они [еще] будут скотоубийцами. Они не хотят работать и потому не годятся ни на что, кроме как получить пулю», — жаловались колонисты Лумхольцу625.
В среде англо-австралийских фермеров процветала торговля туземными женщинами, и английские поселенцы охотились на них целыми группами. В одном правительственном сообщении за 1900 г. отмечается, что «этих женщин передавали от фермера к фермеру», пока «в конечном счете, их не выбрасывали как мусор, оставляя гнить от венерических болезней»626. Правительство считало смешанные браки «унизительными для [английского] мужчины, хоть эти мужчины почти всегда были самого низкого происхождения». Но самым веским доводом против подобного рода связей было «появление на свет гибридов». Женщин следует «держать в полной изоляции, чтобы не допускать этого зла». Подобная позиция получила некоторую наукообразность благодаря публикации таких книг, как «Наука о человеке» (1907), которая «поясняла»: «Ублюдочные помеси среди людей точно так же нежизнеспособны, как помеси низших животных; такие помеси обычно вырождаются и вымирают»626.
«Проект образования на севере Австралии скотоводческих ферм впервые создал серьезную угрозу для существования местных племен. Чтобы подавить их сопротивление, карательные полицейские экспедиции вырезали целые племена», — писала Робертс.
Одно из последних задокументированных массовых убийств аборигенов на Северо-Западе произошло в 1928 г. Свидетелем этой резни стал миссионер, решивший разобраться в сообщениях аборигенов о непрекращающихся убийствах. Он последовал за полицейским отрядом, направлявшимся в резервацию аборигенов в Форест-Ривер, и увидел, что полицейские захватили целое племя. Пленных сковали, построив затылок в затылок, а потом всех, кроме трех женщин, убили. После этого они сожгли трупы, а женщин взяли с собой в лагерь. Прежде чем покинуть лагерь, они убили и сожгли и этих женщин.
Доказательства, собранные этим миссионером, в конечном счете заставили власти начать расследование, которое проводила «Королевская комиссия по расследованию убийства и сожжения аборигенов в Восточном Кимберли и методов, используемых полицией при их арестах» (1928. West Australian Parliamentary Papers. Vol. 1. P. 10.). Тем не менее, полицейские, ответственные за случившееся, так и не предстали перед судом627.
173
Одна мельбурнская газета назвала типичным для того времени следующее высказывание: «Если бы правительство завтра объявило сезон охоты на черных, я бы первым обратился за лицензией». Другие «белые» «были полностью солидарны с этим заявлением». Аборигенов все еще называют «ниггерами» и «ублюдками». «Безграничная ненависть здесь — обычное явление».
В другой части Австралии появился следующий комментарий: аборигенов «по закону о черных в радиусе 100 миль от Аделаиды следовало бы посадить в ящики и отправить в государственные лаборатории CSIRO* для использования в экспериментах вместо крыс». Утверждается, что это заявление прозвучало из уст муниципального советника из Порт-Аделаиды в сентябре 1977 г.628
Во всяком случае, в XIX в. ни одно из лондонских правительств не издало никаких специальных законов для защиты коренных жителей Австралии — и даже не попыталось это сделать (в отличие от мадридского, издавшего подобные законы еще в XVI в., и московитского — в XVII в.629). И ни одно из британских правительств не принимало на себя обязанностей по защите туземцев и даже не считало себя обязанным делать это630. Разве что гуманисты-одиночки прислушивались к риторическим высказываниям оппозиционеров (в частности, к выводам лондонской парламентской комиссии по расследованию событий 1837 г., которые сообщали о «невиданных злодеяниях», кстати, членом этой комиссии был Гладстон631). Но отдельные возмущенные голоса не оказывали никакого влияния на британских колонистов. После получения Австралией статуса самоуправляющегося доминиона (1855/1856) возмущенные призывы частных гуманистических союзов (которые некогда высмеивал Томас Карлейль, и на которые позже нападали британские фашисты) из метрополии окончательно перестали кого-либо к чему-то обязывать. (По сути, и рабочий класс, и истеблишмент воспринимали «Humanitarian League» как «протестантское занудство». Ибо как раз неквалифицированные европейцы, опасаясь конкуренции аборигенов, отказывались признавать равенство «ниггеров», в том числе и в Австралии. Англосаксонские плохо квалифицированные рабочие издевались над коренными жителями, утверждая тем самым свое расовое «превосходство».) Британский управляющий Ричард Блай безуспешно пытался защитить туземных женщин и детей. В 1849 г. он докладывал о злодеяниях, совершенных их убийцами. После этого все английское колониальное сообщество отвернулось от него — так поступали с каждым, кто пытался защищать «ниггеров».) Как писал Кирнан, протесты из Лондона игнорировались
* CSIRO (Commonwealth Scientific and Industrial Organisation) — государственная организация научных и прикладных исследований.
174
колонистами, а дарование Австралии в 1855/1856 г. автономии вообще положило им конец. Потом они же охотились за черепами — для обмена с дикими племенами.
Когда плантаторы Квинсленда не могли более расчитывать на британских каторжных рабочих, началась охота за меланезийцами (1860-е гг.), которых североавстралийские колонисты порабощали. За это в 1872 г. был убит англиканский епископ Меланезии Джон Паттесон. Только такое громкое событие смогло привлечь внимание британского парламента к проблеме злодеяний на севере Австралии, вынудив его принять соответствующие меры. Однако прошло много лет, прежде чем эти меры принесли какие-то практические результаты631a. Ведь подобные разоблачения всегда заглушались голосами заинтересованных лиц.
В целом именно Австралия (и прежде всего Тасмания) явилась тем регионом, в котором «расовые инстинкты», «здоровое национальное чувство» англичан-колонистов были беззастенчиво направлены против самых беззащитных из всех человеческих существ — и все это происходило в не столь давние времена. Беззастенчиво еще и в том смысле, что совершенные преступления не требовалось скрывать от «населения» — ведь «население» Австралии само было насквозь пропитано расовым «народным чувством». В Австралии не было нужды в тайной государственной машине истребления — все зверства совершались среди бела дня. Английские поселенцы открыто действовали на широких просторах внутри континента — движимые той силой, которую и Хьюстон Стюарт Чемберлен, и Адольф Гитлер предпочитали интеллекту: инстинктом. Колонисты не получали прямых указаний из Лондона об уничтожении аборигенов, но нельзя сказать, что никто из британских мыслителей не «благословил» их. Так, например, Бенджамин Кидд заявил: «Инстинкты масс имеют более глубокую научную основу [sic], чем интеллект образованных людей». (Кидд категорически утверждал, что «рабство —- самое естественное и... одно из самых разумных установлений»632). А столь прогрессивный Герберт Джордж Уэллс (в 1902 и 1904 гг.) нарисовал такую картину будущего, где «толпы черных, коричневых и желтых народов, не соответствующие требованиям эффективности», должны «уступить дорогу»: «Их судьба — вымирание и исчезновение». Ведь в конечном счете «мир — не благотворительное учреждение». Из чего опять-таки делался вывод: «единственным разумным и логичным решением в отношении низшей расы является ее уничтожение»633. Такой проект шел дальше того, что успел осуществить на практике Адольф Гитлер (хотя Раушнинг утверждал, что у последнего были потенциальные воз
175
можности для проведения акций геноцида в еще более широком масштабе).
В период, когда взгляды Гитлера только формировались, мнение, что «примитивным» (а значит, «низшим») расам на роду написано быть вытесненными и даже истребленными, получило широкое распространение (как раз под влиянием английских предшественников Гитлера). «Ведь прогресс следовало оплачивать — по возможности за чужой счет...»634, а не за счет самих носителей прогресса. Кроме того, Карл Петерс уверял, что империалистическая политика колонизации «улучшила положение рабочих». В 1907 г. он втолковывал немцам, что развитие заморских территорий напрямую зависело от вытеснения местных жителей, как, например, в Северной Америке и в Австралии633. А Ханс Гримм еще накануне второй мировой войны в духе своего фюрера пытался напомнить британцам, что первостепенное значение для всего человечества имеют задачи, стоящие перед белой расой — перед англичанами и немцами636.
И именно Австралии, стране, столь приверженной делу белой расы и английскому расизму, в 1919 г. в качестве «подмандатной территории» была передана часть Новой Гвинеи, захваченная Германским рейхом. В результате регион, где немецкое господство оставило в памяти «туземцев» добрую память о себе (в отличие от африканских колоний)636а, подпал под власть крайне расистской Австралии. В Новой Гвинее немецкая колонизация запомнилась как «золотой век» — особенно по сравнению с правлением новых колониальных хозяев, чья «[расистская! жестокость... так живо запечатлелась в памяти»636b. При австралийской оккупации — в отличие от немецкой — сексуальные контакты между местными жителями и европейцами расценивались как уголовные преступления. А ведь во многих немецких колониях в южных морях — в противоположность английским колониям — сожительство с туземками стало едва ли не правилом. Живыми примерами симбиоза культур на немецких тихоокеанских территориях до их англизации были дети, родившиеся от таких связей.
На туземках женились даже немцы, занимавшие высокие посты в заморской колониальной администрации. Так, в немецкой части Новой Гвинеи до австралийской оккупации (начавшейся во время первой мировой войны) одна «аборигенка», самоанка по прозвищу «Королева Эмма», буквально держала в руках «ключи от высшего колониального общества». Да, немало немцев из южных морей по внешнему облику и по образу жизни, по специфически «тихоокеанской» манере поведения с течением времени все больше и боль
176
ше становились похожими на туземцев. Это сходство было настолько очевидным, что статс-секретарь по делам колоний Вильгельм Зольф*, находясь под впечатлением от британской расистской практики апартеида в Калькутте, счел себя обязанным предостеречь немцев от возможного «превращения в канаков». В конце концов, этот немецкий поклонник английских колониальных порядков добился запрета на браки между европейцами и туземцами и в немецких колониях (правда, лишь в 1912 г. — за два года до потери этих владений). Последний немецкий кайзер (находившийся под влиянием английского пророка расизма, а позже вдохновителя Гитлера
— Чемберлена) утвердил этот расистский запрет на смешанные браки вопреки воле большинства членов рейхстага (социал-демократов, католической партии «Центра» и свободомыслящих депутатов). Тем не менее, смешанные пары на немецких территориях в южных морях и не думали расставаться. Если кто и пострадал от спонтанной реакции населения на этот запрет, так это сами пропагандисты расизма. Когда один член «Союза за расовую гигиену» (который черпал вдохновение в следовании английским образцам) в немецкой части Самоа попытался агитировать за «расовую чистоту», «поднялась буря возмущения». В конце концов немецкая колониальная администрация была вынуждена задержать этого человека ради его же собственной безопасности. И лишь когда «расово-сознательный» немец был выслан на родину, положение стабилизировалось636c.
До оккупации немецкой части Новой Гвинеи австралийцами британского происхождения на этой территории не функционировали законы о расовой чистоте. Австралийские англосаксы, создавшие законы о расах, «совершили неслыханное в деле колонизации»
— так отзывался об их делах Адольф Гитлер. Это был «неслыханный» геноцид местного населения ради освобождения жизненных пространств для «высшей расы». Этот пример был настолько впечатляющим, что, пожалуй, именно он — скорее, чем события в Северной Америке — мог послужить прецедентом для освоения Гитлером («немецким мечом для немецкого плуга») «пространств на Востоке», послужить моделью для германизации земель — после геноцида и низведения оставшихся жителей до статуса «недочеловеков».
* Зольф Вильгельм Генрих (1862—1936) — нем. гос. деятель и дипломат: 1900— 1911 гг. — губернатор Самоа, 1911 — 1918 гг. — статс-секретарь по делам колоний, 1918 г. — статс-секретарь по иностр. делам (при Максе Баденском), 1920— 1928 гг. — посол в Японии.
177
Тогда выявится новый тип... подлинные господа по природе, которым, правда, нет применения на Западе — это вице-короли.
Адольф Гитлер
Глава 9
«БРОСОК НА ОСТЛАНД»: ПОДРАЖАНИЕ БРИТАНСКОЙ ИНДИИ
Истинная раса господ появляется только там, где есть истинное повиновение.
Адольф Гитлер
ПРОСТРАНСТВО НА ВОСТОКЕ КАК ПОЛЕ ДЕЙСТВИЯ ДЛЯ «ВЛАСТИТЕЛЕЙ» ИЗ СРЕДНЕГО КЛАССА
Гитлер полагал, что пространство на Востоке — как уже завоеванное немцами, так и то, которое еще предстояло завоевать — должно было стать для Германии тем же, «чем была для Англии Индия»637. По возможности восточные колонии должны были принести Германии еще большую прибыль: «У нас самая доходная колония в мире. Во-первых, она расположена совсем рядом с нами»638 (sic). «Новое жизненное пространство для немецкого народа должно... [быть] завоевано... Лишь такое увеличение земельных фондов создаст предпосылки для решения социального вопроса»639. Все эти высказывания звучат абсолютно в духе британского социал-империализма, практиковавшегося со времен Дизраэли и заселения колоний. Впоследствии же немцы даже попытались превзойти своих учителей. Так, Гитлер объявил: «В качестве земель для немецкой колонизации мы выберем лучшие территории... С их заселением мы справимся»640. «...Коренных жителей вытесним в болота Припяти, чтобы самим поселиться на плодородных равнинах...»641 «Мы совершенно не обязаны испытывать какие-либо угрызения совести... Едим же мы канадскую пшеницу, не думая [при этом] об индейцах»642. Таким образом, планируя эту колонизацию, Адольф Гитлер также ссылался на опыт англичан.
178
(Жители Англии действительно «имели не слишком четкое представление об условиях производства баранины, импортируемой оттуда [из Австралии]», — утверждал один британский историк643, имея в виду создание пастбищ для овец за счет уничтожения почти всех основ жизни австралийского коренного населения.)
С восточными народами Гитлер намеревался поступить так же, как англосаксы поступили с североамериканскими индейцами и австралийскими туземцами. Перед нами «стоит лишь одна задача: осуществить германизацию путем ввоза немцев, а с коренным населением обойтись как с индейцами...»644 «...Нам придется прочесывать территорию, квадратный километр за квадратным километром, и постоянно вешать [людей] [sic]! Это будет настоящая индейская война...»645 Ведь британские колониальные поселения по большей части были расположены не в Индии, а в Северной Америке — на территориях, принадлежавших индейцам, — и в Австралии. Туземное население Индии избежало судьбы коренных жителей Австралии (в значительной мере истребленных) именно благодаря непригодности тропиков для заселения — о чем британские империалисты говорили совершенно открыто. Так, либеральный апологет империализма Чарлз Дилк в книге «Более Великая Британия», говоря об Индии, заявлял: хотя ее народы тоже были «голыми варварами и погрязли в... невежестве и суевериях», они «спаслись от истребления, потому что европейцы не могли постоянно жить в их климате»646.
Гитлер собирался истребить местное население «своей Индии», своего пространства на Востоке, ради заселения немцами. Таким образом его «восточный» империализм был скорее похож на колонизацию англичанами Австралии, чем на британский империализм в Индии. Правда, существовало одно отличие: то, что происходило в Австралии, было спонтанным проявлением расового инстинкта англичан. Гитлер же с помощью внедрения соответствующих национал-социалистических догм попытался идеологически обосновать и заранее спланировать колонизацию своего восточного пространства, — спланировать вплоть до образования «тошнотворной смеси «колониального менталитета» и чувства расового превосходства»647. Такое отличие, по крайней мере, отчасти объясняет генезис сверхимпериалистической целевой установки Гитлера на расовую гегемонию, установки, «вероятно, уникальной по размаху... среди всех попыток осуществления варварских программ истребления и колонизации»648. Косвенным импульсом для возникновения этой установки стал (еще во времена зарождения немецкого колониального империализма на заморских территориях) британский
179
политический лозунг, требовавший «неограниченной свободы действий для англосаксонской расы». Необходимость приобретения такой свободы будущий либеральный премьер-министр Англии лорд Розбери (Арчибальд Филип Примроз) оправдывал (Лондон, 1893 г. и 1900 г.) сознанием ответственности «за будущее расы»649; причем Розбери использовал формулировки, чисто теоретически не слишком отличавшиеся от высказываний Гитлера. (Между прочим, Гитлер желал, чтобы будущие правители завоеванной России по своему происхождению стояли как можно ближе к английским правящим классам. И по этой причине фюрер намеревался набирать таких правителей из Нижней Саксонии — земли, откуда происходили англосаксонские правители.) Но на практике Гитлер пошел гораздо дальше Розбери: «Внешнюю политику должна диктовать необходимость обеспечения нашего народа пространством, необходимым для жизни».
То, от чего Гитлер резко отличал свою экспансионистскую политику, была не британская экспансия, а как раз та политика ревизии границ, которую прежде проводила немецкая националистически настроенная буржуазия. «Политика национал-социалистского движения, напротив, всегда будет пространственной», — заявлял Гитлер650. Он (как и его предшественники) вновь и вновь указывал на английские примеры, подчеркнуто противопоставляя Англию кайзеровской Германии с ее внешней политикой. Англии приписывались «великое экономическое завоевание мира ...прозорливая колониальная политика, с давних пор ставшая лучшим средством для воспитания чувства единства народа...» («Мне надоело числиться среди парий ... я хотел бы принадлежать к народу господ» — «как англичане, которых я видел», — еще в 1883 г. заявил в кайзеровской Германии Карл Петерс651.) «Возможность учиться управлять массами — вот главная ценность, которую дают колонии в деле воспитания молодого поколения... В конечном счете британцы рассматривали весь заморский мир как свою собственность», — поучал немецкий автор книги «Господство Белой Расы»652, желая дать Третьему рейху на третьем году его существования пример для подражания. Ведь сами английские колонизаторы Индии в «строительстве империи» ценили «не столько становление империи как таковой, сколько развитие определенных качеств у ее строителей»653.
Именно такие качества рассчитывал воспитать у немцев Адольф Гитлер в результате покорения восточного пространства — после того как оно станет «Индией» Третьего рейха: «Тогда выявится новый тип... подлинные господа по природе, которым, правда, нет применения на Западе — это вице-короли»654. Одно только употребление
180
Гитлером слова «вице-короли» показывает, до какой степени его концепция «приобретения» пространства на Востоке была ориентирована на британские образцы, связанные с Индией.
О том, что воля к власти в Европе стеснена в своих проявлениях (настолько, что «порядочные* авантюристы становятся каторжниками — просто из-за запретов»), говорил еще Ханс Гримм в 1928 г., считавший, что единственным местом, где можно проявить волю к власти, являются колонии655. Таким образом, и «орденская идеология СС [идеология рыцарского ордена] должна была реализовываться в социальном вакууме оккупированных восточных территорий, а не в самой Германии»656. Гитлер чувствовал, что «истинная раса господ появляется только там, где наличествует истинное повиновение». Он подразумевал не столько классовое, сколько расовое повиновение, и особо подчеркивал, что для этого следует «заменить горизонтальную этническую классификацию вертикальной», то есть заменить принцип сосуществования народов иерархией. Ведь только среди покоренного населения у представителей «расы господ» нет иной альтернативы, кроме как культивировать свои качества властителей: новая аристократия крови и почвы «будет закаляться, выполняя задачу руководства среди чужих народов». «Только от этих аристократических родов, связанных с задачами немецкого господства над миром, произойдет политический прирост движения», — заявлял Гитлер Герману Раушнингу еще в начале 1930-х годов. С помощью законов о наследовании Гитлер стремился побудить младших сыновей фермеров поселяться на восточном пространстве, в его «Индии»657, — в этом фюрер откровенно следовал британским образцам (когда младшие сыновья дворян, лишенные наследства, выступали в роли «колонизаторов»). «Они ведь должны стать землевладельцами [Herrenbauern], должны чувствовать, что они как немцы стоят на завоеванном клочке земли, удобренном кровью и поэтому принадлежащем Германии», — поучал своих подчиненных Генрих Гиммлер в 1940 г.658
Но чтобы «бросок на Остланд», предпринятый ради «властителей» из среднего класса не оказался напрасным, Адольф Гитлер уже в 1928 г. стал предусмотрительно планировать наиболее эффективные способы помешать «искусственному воспитанию русских по крови в школах» и становлению интеллигенции, склонной к социальной критичности659: «Если обращаться с каким-то народом, как англичане... обращались с индийцами, то нельзя направлять его представителей в университеты, где они узнают, что
* В мещанском понимании слово «порядочный» (reinlich) — вовсе не обязательно означает нравственно чистый (прим. автора).
181
с ними сделали»660. «Прежде всего мы не должны пускать немецкого педагога в восточные области... Главное, чтобы они не учились умственной работе, необходимо полностью запретить печатное дело... Иначе мы вырастим самых лютых врагов»661. «Сейчас они безграмотны и пусть остаются безграмотными»662. И вообще «нужно иметь смелость к безграмотности [порабощенных]»663. Знания и образование опасны для правящего слоя664, — доверительно сообщал Гитлер Раушнингу.
Какого черта мы обучаем черномазых, сэр? Вы дали образование Нане Сахибу*, не так ли? И он научился читать французские романы и резать нам глотки.
Слова британского бригадира, приведенные Эдвином Арнольдом664a
Философы — ...величайшее зло, с которым мир должен покончить.
Джон Рёскин
n