Владимир Лисичкин, Леонид Шелепин

Вид материалаДокументы

Содержание


3.2. Эволюция КПСС и ее идеологии.
Подобный материал:
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   ...   24

3.2. Эволюция КПСС и ее идеологии.

"Партия наш рулевой".

Партия в СССР была частью государственной структуры и одновременно идейным руководителем общества. И в Гражданскую, и в Великую Отечественную войну в массе своей коммунисты отличались идейной убежденностью. Еще Маяковский писал: "Если бы выставить в музее плачущего большевика, весь день в музее торчали ротозеи, еще бы, такого не увидишь и в века". Неоднократно отмечалось, что в гитлеровских концлагерях наибольшую стойкость проявляли священники и коммунисты. Партия и по убеждениям, и по численности представляла собой огромную силу.

Перед пятой колонной идеологов стояла задача разложить партию изнутри и превратить ее в колосс на глиняных ногах. Естественно, поскольку они не могли выступать в этом направлении открыто, то действовали исподволь, постепенно, шаг за шагом. Начиная с середины 50-х годов в стране возникает своего рода культ партии. На всех съездах, пленумах ЦК, любых торжественных мероприятиях всячески подчеркивалась роль "ленинской партии" — КПСС. Страна шла под ее "мудрым руководством" от победы к победе. Партия олицетворяла собой "ум, честь и совесть". В докладе Л. И. Брежнева на ХХШ съезде так говорилось о роли партии /12/:

"Наша ленинская Коммунистическая партия является руководящей и направляющей силой советского общества. Она объединяет в своих рядах наиболее передовых представителей рабочего класса и всех трудящихся, руководствуется боевой революционной идеологией рабочего класса всего мира — марксизмом-ленинизмом, уверенно ведет советский народ вперед по пути строительства коммунизма, направляет и организовывает жизнь социалистического общества, успешно выполняет роль учителя, организатора и политического вождя всего советского народа.(Аплодисменты)".

Говоря о задачах партии, Л. И. Брежнев выделяет главное:

"Главное теперь состоит в том, чтобы еще выше поднять уровень всех звеньев идеологической работы партии. Мы должны помнить ленинское указание о том, что вне сознательного труда и общественной деятельности нет и не может быть коммунистического воспитания. Вся идеологическая работа должна быть тесно связана с жизнью, с практикой коммунистического строительства, без этого, как не раз подчеркивал В. И. Ленин, она превращается в политическую трескотню. Мобилизация трудящихся на успешное решение задач по созданию материально-технической базы коммунизма, формирование научного мировоззрения, коммунистической морали у всех членов общества, воспитание всесторонне развитой личности — таковы цели идеологической работы партии... Наша партия всегда придавала первостепенное значение воспитанию сознательной дисциплины у всех членов общества... Важное место в работе партийных организаций должно занимать воспитание бережливости у советских людей, заботы каждого о сохранности и умножении общественного достояния".

Эти выдержки из доклада служат наглядной иллюстрацией того обстоятельства, что КПСС уже перестала быть обычной партией. Она стала частью государственной структуры. При этом партийное руководство стояло над государственным, могло контролировать, поправлять и сменять последнее. Но кто и как контролирует партийное руководства всех рангов? В этом заключался один из ключевых вопросов дальнейшего развития страны.

Каждое решение, принятое в узком кругу высшего руководства, освящалось именем 15 млн. членов партии, не имевших к этому действу никакого отношения и даже не информированных должным образом. Со времен Хрущева в пропаганду вошли положения типа: "партия разоблачила Сталина", "партия начала перестройку". Слово "партия" служило прикрытием действий идеологов. В реальности же значение роли рядовых членов партии в принятии решений даже на местном уровне постепенно снижалось. Руководители разных рангов были связаны между собой множеством формальных и неформальных связей. Они приобрели свойство "непотопляемости". Будучи снятыми с одного руководящего поста за развал работы, они перебрасывались на другой. Так шло становление партноменклатуры.
Операция "Собор".

В жизни партии рубежным событием стал пленум ЦК КПСС в 1957 г., на котором из руководства партией были исключены Маленков, Каганович, Молотов и "примкнувший к ним" Шепилов. Решающую роль на пленуме сыграли секретари обкомов, которые стали приобретать со временем все больший вес. Постепенно формируется партийная олигархия. Если во времена И. В. Сталина при потере действенного контроля снизу был крайне жесткий контроль сверху, что заставляло руководителей разных рангов интенсивно работать и думать, то на рубеже 50 — 60-х годов он приобретает формальный характер. Возникает и постепенно проникает во вся и все система связей, которая раньше в какой-то мере сдерживалась жесткой централизацией, возможностью отставки любого лица, какое бы высокое положение оно не занимало.

Новый этап в жизни КПСС был связан с действиями идеологов в конце 60-х годов. Им можно дать условное название: "операция Собор". В 1968 г. вышел роман Олеся Гончара "Собор", в котором действовал полуотрицательный персонаж на уровне члена горкома КПСС. Роман получил весьма жесткую оценку за искажение роли партии. Подобный разнос получили и другие произведения. В литературе стали складываться своеобразные стандарты. Действие значительного числа романов проходит по четкой схеме, когда в борьбу между положительным и отрицательным героем вмешивается парторг, который разбирается во всем и все ставит на свои места. В результате партийная номенклатура оказалась вне публичной критики, создалась обстановка бесконтрольности и несменяемости, на которую почти не влияет система выборов партийных органов. Даже когда большинство рядовых членов партии было резко настроено против рекомендуемой кандидатуры, находился тот или иной выход. В книге Г. В. Кисунько /13/ описывается ситуация, когда существовала реальная угроза, что коммунисты "прокатят" своего руководителя Маркова на очередных выборах в партийные органы:

"Выход из положения был найден в том, что столы выдачи бюллетеней и сразу же рядом сними стол с урной для тайного голосования были выставлены в узком проходе между сценой и первым рядом кресел. А на сцене над всем этим конвейером стояли Марков и секретарь Ленинградского РК КПСС Репников, так что люди голосовали под их прямым наблюдением: получил бюллетень — сразу же бросай его в урну. Если кто пройдет мимо урны, чтобы даже только прочитать бюллетень, будет сразу же взят на заметку, а потом еще раз при вторичном прохождении через конвейер, чтобы опустить бюллетень в урну. Таким образом Марков прошел "единогласно" и в партбюро, и на районную партконференцию, а дальше — и на съезд КПСС".

Постепенно создалась система партийной олигархии, практически недоступная для внешних воздействий. Любая же изолированная система (лишенная действенного контроля сверху и снизу), как известно деградирует. При взаимодействии внутри системы положение человека, продвижение по служебной лестнице зависят от непосредственного начальства. Но помимо явной структуры, определяемой официальным статусом, возникает скрытая неявная структура, определяемая не только служебными отношениями, а, например, родственными, национальными, земляческими и т. п. При борьбе за место каждому начальнику выгодно окружать себя лично преданными ему людьми и выдвигать уступающих по уровню ему самому. Более того, удобно подбирать людей зависимых, имеющих темные пятна в прошлом, благодаря чему их можно держать в руках. Как следствие — антиотбор и рост некомпетентности в системе. Так создавалась почва для образования кланов. Характерными примерами могут служить Днепропетровский и Кишиневский, вышедшие в эпоху Брежнева в высшее руководство страны, Нахичеванский в Азербайджане, южный Жюс в Казахстане, Джизакский в Узбекистане. В начале 80-х годов концентрация сторонников Бандеры среди партруководителей Западной Украины была выше средней по региону. Постепенно верхушка КПСС на местах преобразовывалась в набор кланов и местных элит.
Операция "Ленин".

Имя В. И. Ленина не просто принадлежит истории, но имело символическое значение и в партии, и в стране целом. Как писал В. В. Маяковский: "Мы говорим Ленин, подразумеваем — партия, мы говорим партия, подразумеваем — Ленин". После того, как в общественном сознании была перечеркнута советская эпоха, когда во главе страны стоял И. В. Сталин, имя основателя советского государства В. И. Ленина оказалось как бы последним мостом, связывающим прошлое и настоящее, символизируя преемственность поколений. Поэтому разрушение сложившегося образа В. И. Ленина, компрометация его деятельности стала необходимым шагом, чтобы представить весь советский период как время мрака и тьмы и вызвать отторжение людей от социализма. С этой целью идеологи использовали карикатурное "прославление" Ленина, носившее характер языческих заклинаний. В качестве стандартного примера используем Материалы XXVI съезда КПСС /14/.

На стр.80, где Брежнев заканчивает свой отчет: "Да здравствует коммунизм! (Присутствующие в зале встречают заключительные слова товарища Л. И. Брежнева бурной, долго не смолкающей овацией. Все встают. Под сводами Дворца съездов звучат возгласы: "Слава ленинскому Центральному Комитету Коммунистической партии Советского Союза!").

На стр.81 из резолюции: "Целиком и полностью одобрить ленинский курс и практическую деятельность Центрального Комитета партии Советского Союза!".

На стр.83 из отчета центральной ревизионной комиссии: "Доклад Генерального секретаря ЦК КПСС товарища Л. И. Брежнева — это документ подлинно ленинского масштаба и стиля".

Стр.84.: "Они не могут не вселять уверенность в том, что путь, по которому мы идем,— это правильный, ленинский путь (Аплодисменты)".

Стр.92 из доклада мандатной комиссии: "Доклад товарища Брежнева воплощает передовую научную мысль и исторический опыт созидания нового общества, и представляет собой крупный вклад в сокровищницу марксизма — ленинизма".

Ленина превращали в идола, которому отдавалась обязательная доля обрядов. Размножались памятники и бюсты, как святым елеем все освящалось его именем (и это проделывалось с человеком, категорически отрицавшим фразерство, позу, идолопоклонство). В этой связи вспоминается довольно давний, хотя и характерный эпизод. Прогуливаясь поздно вечером по территории Новоспасского монастыря в Москве, где тогда помимо небольшой фабрики в здании собора размещался городской вытрезвитель N З, один из авторов со спутником заметили в сумерках небольшую толпу. Подойдя поближе, увидели, что это — статуи Ленина в человеческий рост, обращенные лицом к единственной статуе физкультурницы. Вблизи эта композиция (массовая продукция скульптурной мастерской, также размещенной в монастыре) производила неизгладимое впечатление.

Благодаря непрерывным клятвам "ленинцев" в том, что они во всем следуют его учению, имя В. И. Ленина невольно ассоциировалось с идеологическим пустозвонством. Отдавая обязательную дань проникновенным словам о Ленине, штатные партийные идеологи и партийная элита обозначили правила игры и считали неполноценными тех людей, которые искренне относились к ленинизму. Более того, ленинское учение, если рассматривать его по существу, могло стать помехой в их действиях. Необходимо было избавится и от него.

Действия идеологов достигли своей цели. Все "ленинские" заклинания уже не только шли поверх сознания людей и воспринимались как шум, но и вызывали насмешки. Так, поднятая рука статуи Ленина интерпретировалась как указание рабочему классу на 11 часов — время, когда начинается продажа водки. К началу 80-х годов задача компрометации Ленина среди значительной массы людей была в целом решена. КПСС лишилась объединяющего идейного стержня.

Среди интеллигенции стало распространяться ироническое отношение к Ленину. В одном из отраслевых институтов был даже выработан эзопов язык, в котором В. И. Ленин обозначался термином "бородейка", а партработники — термином "пузанок", рядовые люди, верящие в Ленина, — термином "совки". Кстати последний со временем получил очень широкое распространение.
КПСС к началу восьмидесятых.

В дополнение к карикатурному восхвалению и фактической дискредитации В. И. Ленина в конце 70-х годов появляется новый фактор. Это отсутствие реальной информации и часто даже отсутствие смысла в речах и выступлениях, откровенное суесловие. Пустые по содержанию "труды" выдающихся "ленинцев" (как они сами себя называли) Л. И. Брежнева, М. А. Суслова, Н. В. Подгорного, К. У. Черненко тиражировались миллионами экземпляров, изучались в сети партийного просвещения. К этому времени "процесс уже пошел", т. е. изменения в КПСС становятся явными. Появляются симптомы разложения партии, деградации ее верхов. Идеологи поддерживали геронтократов — старцев, которые становятся несменяемыми. Л. И. Брежнев к началу 80-х — персонаж удивительных историй. Во время своего визита в Баку по свидетельству очевидцев в докладе, который он зачитывал, забыли убрать второй экземпляр одной страницы и он ее прочел дважды. Притчей во языцах стала страсть Л. И. Брежнева к наградам ("Но всего лучше пять звездочек"). На всей территории Азербайджана были развешаны плакаты с цитатой из Брежнева: "Широко шагает советский Азербайджан! Л. И. Брежнев". Один из авторов при поездке из Баку в Астару видел около десятка таких плакатов. Полуживого серенького партаппаратчика Черненко превозносили как выдающегося ленинца.

В сети партийного просвещения, во всех вузах изучались "труды" генсеков, материалы съездов, состоящие из штампов, где была вытравлена всякая живая мысль. В это время в партию вступали, не скрывая, откровенно ради карьеры. Все назначения на руководящие должности секретарей парторганизаций производились сверху, существовал расхожий эвфемизм — "есть такое мнение". В научных учреждениях в начале восьмидесятых годов резко сократили прием интеллигенции в КПСС. Образовывались очереди на вступление в партию. Появились многочисленные жалобы на нарушения очередности, на задержки. Партию использовали как средство достижения личных целей. Так, в институтах Академии наук в некоторых Ученых советах сначала решения принимали на партгруппе, которая должна была голосовать как единое целое, т. е. 25% людей, приближенных к начальнику, могли утверждать на Ученом совете любое нужное постановление. Даже на обычных партийных собраниях тексты выступлений готовились заранее и зачитывались.

Видя всю картину происходящего в партии, значительное число убежденных сторонников социализма не шли в КПСС. По существу стерлась всякая разница во взглядах между членами КПСС и беспартийными. Шел направленный идеологами процесс разложения КПСС.

Вместе с тем даже в начале 80-х партия была еще мощной силой. Парткомы оставались местом, куда люди обращались в случае несправедливости. Существовал налаженный аппарат. Партия сохранила свою роль скрепы государства. И как довелось услышать в 90-е годы: "тогда еще платили зарплату и не было безработных".
Двуликий Янус.

Центральная задача по подрыву СССР решалась в идеологической сфере. В ее основе лежало массовое отторжение людей от коммунистических идей, превращение марксизма-ленинизма в средство оскопления общественных наук, в оружие, направленное против социализма.

Начиная с послевоенных лет, в стране существовала мощная система политпросвещения и политобразования разных уровней. В ВУЗах преподавали историю партии, политэкономию, диалектический и исторический материализм, научный коммунизм. Была создана целая серия идеологических институтов. Типичные представители: Академия общественных наук при ЦК КПСС, Институт Маркса — Энгельса — Ленина, Институт международного рабочего движения, университеты марксизма-ленинизма. Сформировался целый идеологический корпус, включающий кафедры истории КПСС и марксизма в каждом ВУЗе. Нужно было заставить идеологическую систему как целое работать против своей страны. В первой половине века марксизм занимал наступательные позиции, он объективно отражал особенности этого времени и достиг того, что треть мира встала под знамена социализма. Для нейтрализации и последовательного использования марксизма в своих целях идеологи предприняли следующие действия.

1. Марксизм-ленинизм законсервирован, оторван от реальности, от конкретной науки и постепенно превращался в вероучение.

2. Канонизированы классики марксизма, их труды издаются огромными тиражами, каждой фразе придается смысл непоколебимой истины.

3. Марксизм-ленинизм огражден от всякой свежей мысли, от любых новых положений, даже жестко диктуемых конкретной обстановкой. Постепенно он становится схоластикой. Если в древнее время происходили дискуссии, опирающиеся на классиков Христианства, на тему — сколько чертей разместится на кончике иглы, то теперь возникли дискуссии типа — что такое диалектическая логика (в дискуссии участвовали три школы, каждая из которых опиралась на три качественно различных высказывания Ленина в разных работах на эту тему).

4. Использование вырванных из контекста классиков положений, относящихся к другой обстановке, в качестве кувалды для борьбы с новым, для борьбы с наукой. Типичный пример — положение о несмешении различных форм движения, позволявшее препятствовать использованию новых методов в общественных науках.

5. Создание марксистского "новояза", состоящего из бессмысленных обтекаемых фраз. Средства массовой информации печатают выверенные стерильные сообщения.

В результате такого процесса сформировался второй облик марксизма-ленинизма, сконструированный идеологами КПСС. В качестве примера приведем типичный отрывок из редакционной программной статьи "Современная борьба идей и концепция идеологического разоружения", опубликованной в газете "Правда", 7.02.69 года /15/:

"Ленинская ясность, принципиальность и последовательность мысли, четкость социально-политических постановок вопроса представляется мелкобуржуазному сознанию "упрощенчеством", а царящая в писаниях ученых приказчиков буржуазии и горе — теоретиков правого и "левого" оппортунизма нарочитая усложненность, эклектическая неразбериха и путаница — "действительной глубиной". Мутная водица мелкобуржуазной идеологической сточной канавы порой не дает возможности увидеть того вязкого буржуазного дна, по которому она течет. Это создает иллюзию "глубины". Прозрачность же марксистско-ленинской мысли, позволяющая разглядеть на самой большой глубине весь рельеф скрывающейся за идеологическими течениями социально-политической основы, воспринимается мелкобуржуазным сознанием как "чрезмерная ясность", препятствующая возможности самых различных, "свободных", "оригинальных" интерпретаций, а посему якобы тождественная "догматизму" и "упрощению".

Реакция любого нормального человека на подобные идеологические статьи очевидна и в комментариях не нуждается.

В римской мифологии существовал Янус — божество дверей, входа и выхода. Он изображался с двумя лицами. Так и марксизм-ленинизм оказался подобно Янусу с двумя лицами. Одно из них несло информацию о работах классиков науки, их достижениях, многие из которых сохраняют актуальность до сегодняшнего дня, другое превратилось в средство дискредитации подлинных результатов Маркса, Энгельса, Ленина, в средство борьбы с советским государством.
Идеологи и общественные науки.

В отличие от первого этапа информационно-психологической войны (ср. гл. 2), когда ожесточенной атаке идеологов подверглись естественные науки, на втором этапе центр тяжести их действий перемещается на общественные науки. Основой общественных наук считалась триада: диалектический и исторический материализм (марксистско-ленинская философия), политэкономия, научный коммунизм. Остановимся на первых двух. В соответствующих учебниках, изучавшихся во всех институтах, содержание которых было составной частью высшего образования, излагались результаты 50 — 100-летней давности. Многословно, в обтекаемых фразах излагались выводы, сделанные Марксом, Энгельсом, Лениным. В приподнятом тоне говорилось о решениях съездов КПСС. Критика буржуазных философов, экономистов, социологов проводилась способом надергивания цитат из неудачных выражений, не отражающих по сути взглядов авторов. Вся современность, все новое выпадало из рассмотрения. Мир как бы остановился в своем развитии.

Рассмотрим учебник "Исторический материализм" /16/. Его авторы определяют "основное краеугольное положение исторического материализма" следующим образом:

"Распространение положений диалектического материализма на познание общества дало возможность правильно решить основной вопрос общественной науки — вопрос об отношении общественного бытия (т. е. материальной жизни общества и прежде всего экономических отношений) и общественного сознания и позволило объяснить историю как строго закономерный процесс.

В противовес всем идеалистическим учениям, объясняющим общественное бытие общественным сознанием, исторический материализм объяснил общественное сознание общественным бытием, условиями материальной жизни общества. Общественное бытие определяет общественное сознание — вот основное, краеугольное положение исторического материализма. Диалектико-материалистический подход к изучению общества дал возможность понять явления общества в их внутренней связи и взаимообусловленности, в их противоречивом движении и развитии. Исторический материализм дал возможность понять историю человечества как процесс прогрессивного, поступательного развития, идущего от низших форм общества к высшим через возникающие и разрешаемые противоречия, через борьбу новых передовых общественных сил против сил старых, реакционных".

Абсолютизированное положение "бытие определяет сознание", используемое вне пределов своей применимости, широко использовалось идеологами в качестве важного оружия в борьбе против СССР.

Авторы учебника /16/ указывают на враждебную силу, противостоящую историческому материализму. Это буржуазная социология со всеми ее ответвлениями:

"Характерной чертой всей современной буржуазной социологии является крайний эклектизм, внутренняя противоречивость. Несмотря на обилие направлений буржуазной социологии, для всех её направлений характерен идеализм в объяснении истории общества, отрицание действительных, объективных законов развития общества, ссылки на сознание, на политику и волю правительств, на политических деятелей как на главную, якобы определяющую силу в истории, в общественной жизни. Хотя многие направления буржуазной социологии (расизм, геополитика, неомальтузианство, теория воспевания силы и техники как якобы главной силы исторического развития и т. п.) маскируются в натуралистические одежды, чтобы выглядеть наукообразно, нельзя забывать, что всё это разновидности идеализма. Разгромленный марксизмом идеализм пытается предстать в новых формах, но суть его остаётся одна и та же; все разновидности буржуазной социологии далеки от науки, как небо от земли".

Методика критики буржуазной социологии наглядно видна из следующего отрывка:

"Измельчание и упадочничество буржуазной социологии видны уже из названий многих сочинений буржуазных социологов. Вот названия некоторых социологических сочинений, вышедших за последние годы в США: У. Уоллес — "Мессии и их роль в цивилизации", М. Боуэн — "Церковь и социальный прогресс", Д. В. П. Кассерли — "Провидение и история" и. т. п.

Буржуазная социология потерпела полнейший крах, банкротство по всем линиям как насквозь реакционная лженаука. Банкротство буржуазной социологии вынуждены признать и сами столпы этой социологии. Недавно умерший Дж. Дьюи в книге "Проблемы человека" писал: "Даже наиболее дальновидные люди не могли предвидеть всего каких-нибудь пятьдесят лет тому назад хода событий. Люди широкого мировоззрения, питавшие надежды, увидели, что действительный ход событий направлен в противоположную сторону".

Главным отличием всех последующих изданий от /16/ является улучшение стиля и замена некоторых примеров и цитат при сохранении удивительного суесловия. В любом из изданий на эту тему содержался популярный пересказ классиков марксизма относительно роли способа производства, соотношения производительных сил и производственных отношений, базиса и надстройки, классов и классовой борьбы, диктатуры пролетариата, роли народных масс и личности в истории. Но фактически в них не было ничего выходящего за рамки классиков, хотя обстановка в мире сильно изменилась: всему новому дали красный свет.

Аналогичная ситуация сложилась и в политэкономии, которая также была законсервирована примерно на уровне классиков марксизма. Но, если исторический материализм в значительной мере относился к области философии и не очень сильно влиял на состояние конкретных наук, то политэкономия оказывала значительное негативное влияние на научные исследования в области экономики и управления. Эта ситуация, хотя и в смягченной форме, напоминала борьбу против идеализма в физике, описанную в разделе 2.3. Все учебники политэкономии (например /17/) содержали в основном набор общих слов, лишенных в значительной мере конкретного содержания.

Если до середины 60-х годов экономика СССР совершила мощный рывок и темпы ее развития значительно опережали темпы развития капиталистических стран, то в дальнейшем изменившаяся ситуация и уровень народного хозяйства требовали уже значительной модификации существовавшего подхода. Но установленные идеологические каноны в политэкономии воздвигали труднопреодолимые препятствия на пути внедрения адекватных экономических методов.

Были проигнорированы такие крупные достижения как "революция менеджеров" на Западе в 50-х годах, ускоренное развитие экономики за счет научно-технического прогресса, выдвижение на передний план информационной сферы и создание качественно новых информационных технологий. Все это создало предпосылки снижения темпов роста экономики и отставания в современных технологиях.
Апофеоз творчества идеологов.

В отличие от диалектического и исторического материализма и политической экономии, где излагались переложенные на другой язык мысли классиков, в учебнике "Научный коммунизм" были добавлены высказывания идеологов. В создании его принимали участие 22 человека — цвет идеологов. Как указывается в книге /18/:

"Учебник подготовлен коллективом авторов в составе: П. Н. Федосеев (руководитель), В. Г. Афанасьев, К. Н. Брутенц, Ф. М. Бурлацкий, Г. Е. Глезерман, В. Ф. Глаголев, В. В. Загладин, В. Т. Калтахчян, Ю. А. Красин, Е. И. Кусков, В. В. Мшвениерадзе, Г. Л. Смирнов, В. П. Степанов, Ц. А. Степанян, А. А. Судариков, Л. Н. Толкунов, А. Н. Яковлев. В написании отдельных глав и их разделов приняли участие: С. Т. Калтахчян, А. М. Ковалев, А. К. Курылев, В. Г. Синицын, А. Г. Харчев".

Книга, содержащая 432 страницы, производит на каждого, взявшего ее в руки, непередаваемое впечатление. Это подлинный шедевр обтекаемости выражений, многословия, сочетания выспренности и банальности. В книге ссылаются только на ПСС (полное собрание сочинений Ленина) и на Соч. (сочинения Маркса и Энгельса) с указанием тома и страниц, а также цитируют Л. И. Брежнева (но не в виде сносок, а с указанием съезда КПСС в тексте). В учебнике многократно подчеркивается роль марксизма-ленинизма, как единственно правильного учения:

"В ходе ломки отживших общественных порядков и строительства новой жизни, в условиях острейшей борьбы сил социализма и прогресса против империализма и реакции неизбежно возникают сложнейшие вопросы о путях развития общества, о будущем человечества. На эти вопросы, имеющие решающее значение для судеб миллионов людей, единственно правильные ответы дает марксизм-ленинизм.

История не знает другого общественно-политического учения, которое оказывало бы столь огромное воздействие на ход мирового развития, как марксизм-ленинизм. Это учение освещает трудящимся всех стран пути созидания нового общества. Оно служит руководством к действию марксистско-ленинским партиям, рабочему классу и другим революционным силам во всех частях света в их борьбе за преобразование мира на социалистических началах.

В Отчетном докладе 25-му съезду партии Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев говорил: "Марксизм-ленинизм — это единственная надежная основа для разработки правильной стратегии и тактики. Он дает нам понимание исторической перспективы, помогает определить направление социально-экономического и политического развития на долгие годы вперед, правильно ориентироваться в международных событиях".

Общее представление об изложении "научного коммунизма" в книге /18/, информации, содержащейся в этом учебнике и стиле изложения дает следующий, случайно выбранный отрывок:

"Социалистическая культура отличается от буржуазной культуры прежде всего по своей идеологической основе. Идейную основу народного образования, науки, литературы и искусства, культурно-воспитательной деятельности, всей духовной жизни социалистического общества составляет марксистско-ленинская идеология.

Социалистической культуре присущи общенародный характер, доступность всем людям труда. Способствуя усилению творческой деятельности рабочих и крестьян в области культуры, социализм раскрывает новые перспективы и перед интеллигенцией, которая все в большей мере приобщается к такому могучему источнику культурного творчества, каким является народ, его жизнь, трудовая деятельность. Как отмечал М. Горький, культура только тогда прочна и способна к безграничному, бесперебойному росту, когда в дело культурного строительства включена вся масса населения.

Если при капитализме каждая национальная культура содержит две культуры-господствующую, буржуазную культуру и элементы демократической и социалистической культуры, то в социалистическом обществе впервые складывается единая для всех социальных групп культура. Социалистическая культура — общее достояние рабочих, крестьян, интеллигенции, сокровищница, из которой черпают духовные ценности все социальные группы".

Первая реакция на приведенные отрывки: "Ну, и что? Все вроде верно". Но, если присмотреться, то увидишь только выверенные банальности, произнесенные выспренным тоном и безукоризненными по стилю фразами. Фактически здесь нет ни мысли, ни реального содержания.
Разоружение в психологической войне.

Перед идеологами КПСС стояла задача воспрепятствовать осознанию в СССР сути ведущейся против него информационно-психологической войны. Их оружием был ряд положений преобразованного в удобной форме и законсервированного на уровне начала века марксизма-ленинизма. Использовались, например, такие штампы: "бытие определяет сознание", "качественное различие форм движения", "идеалистическое учение". На этой основе всех западных философов и социологов, работавших в направлении изучения методов воздействия на сознание людей объявили идеалистами, реакционерами, врагами марксизма. Их труды не публиковались, не изучались, несмотря на то, что многие из них весьма положительно относились к нашей стране и были убежденными антифашистами. В частности, замалчивались труды таких выдающихся специалистов Запада, как Лебон, Ницше, Дюркгейм, Ортега-и-Гассет, Кассирер. Как отмечал Э. Кассирер /19/ в период неустойчивости люди становятся жертвами психологического воздействия, политических мифов, которые "сначала изменяют людей, чтобы потом иметь возможность регулировать и контролировать их деяния. Люди побеждены и покорены еще до того, как оказываются способными осознать что произошло". Идеологи разрушали общественное сознание, создавали почву для внедрения политических мифов, изолировали людей от разработок, дающих возможность организовать сопротивление. В результате в решающие 80-е годы люди вышли на борьбу с завершающей атакой Запада в психологической войне, образно говоря, с берданками против танков.