Стики на русском, аварском и каратинском языках, которые вышли в Дагестанских книжных издательствах и в Москве в издательском доме «Российский писатель» и«Вече»
| Вид материала | Документы |
- Сравнительная характеристика времен в английском и русском языках (диплом), 19.85kb.
- И. И. Чиронова Терминосистема «формы предпринимательской деятельности» в английском, 168.71kb.
- Конкурс по государственным закупкам услуг на проведение государственной информационной, 590.4kb.
- Восточные славяне ныне население, говорящее на русском, украинском и белорусском языках, 470.71kb.
- Особенности молодежного сленга в современном русском, английском и французском языках, 202.11kb.
- Структурно-семантические особенности сравнительных конструкций во французском и русском, 1318.59kb.
- Р. 1928, киргизский прозаик. Родился 12 декабря 1928 в кишлаке Шекер в Киргизии в семье, 183.22kb.
- Выражение модального значения вероятности во французском и русском языках в их сопоставлении, 1119.85kb.
- Названия экзотических растений в английском и русском языках (структурно-словообразовательный, 378.31kb.
- О международном конкурсе интернет-проектов «Звезды Татнета-2006», 116.45kb.
«СИРИЙСКАЯ ТЕТРАДЬ»
БАХУ-МЕСЕДУ РАСУЛОВА
Известная дагестанская поэтесса и прозаик Баху-Меседу Расулова – автор 18 книг поэзии, прозы и публицистики на русском, аварском и каратинском языках, которые вышли в Дагестанских книжных издательствах и в Москве в издательском доме «Российский писатель» и «Вече». Она Лауреат всероссийской Литературной премии имени А,С, Грибоедова, с вручением памятной медали за вклад в российскую литературу, заслуженный работник культуры Республики Дагестан, член Союза писателей России, окончила Литературный институт имени М. Горького, поэтический семинар В.Д.Цыбина. Творчеству Баху-Меседу Расуловой ещё в восьмидесятые годы дали высокую оценку Расул Гамзатов в стихе-посвящении, а прозе Ахмедхан Абу-Бакар, в наши дни многие современные российские поэты и писатели: Председатель правления Союза писателей России, писатель Валерий Николаевич Ганичев, первый секретарь правления Союза писателей России, поэт Геннадий Викторович Иванов, поэты-переводчики: Валерий Латынин, Николай Переяслов, Владимир Полушин, заместитель председателя правления Международного Сообщества писательских Союзов Владимир Гергиевич Бояринов, писатель Эмиль Мустафин, Аршак тер Маркарьян, Николай Дорошенко, Василий Дворцов, такие видные политические и общественные деятели и ученые как Рамазан Абдулатипов, Деньга Халидов, Магомед Абдулхаюиров и многие, которые участвовали на презентации книги «Горный ветер» в переводе Владимира Полушина и книги «Канатохлдка» в переводе Валерия Латынина. Презентации прошли в Москве в Союзе писателей России и в Литературном институте имени М. Горького.
Стихи и короткие рассказы поэта и прозаика помимо дагестанских газет и журналов, публиковались в «Общероссийской Литературной газете», в газетах «Российский писатель», «Ставропольская правда», в журналах и альманахах «Москва», «Академия поэзии», «Рог Борея», «Родная Кубань» и в «Вестнике Международного сообщества писательских союзов».
За личный вклад в дело сохранения исторической памяти, воспитания и развития духовно-нравственного потенциала подрастающего поколения народов Дагестана Международным комитетом по Шамилевской премии и наградам Баху-Меседу Расулова награждена именной золотой медалью «Имам Шамиль» и Почетной грамотой Республики Дагестан. За большой общественный и творческий вклад в воспитании гражданственности и патриотизма дагестанцев, развитие культуры, литературы и межэтнической толерантности народов многонациональной республики известная дагестанская поэтесса награждена почетной грамотой Министерства по национальной политике, делам религий и внешним связям Республики Дагестан. В 2010 году Баху-Меседу представляла Дагестан в международном поэтическом фестивале в г. Волокаламск, где она За высокое поэтическое мастерство и за активное участие удостоилась благодарственного письма Союза писателей России и администрации Волоколамского муниципального района.
В книгу «Сирийская тетрадь» вошли путевые заметки и впечатления от встреч во время поездки и пребывания в этой стране. В Сирии в переводе доктора-переводчика Массуха Массуха вышла книга стихов Баху-Меседу на арабском языке.
ХОТЕЛОСЬ ПОДЕЛИТЬСЯ
Было радостно и больно на душе. Хотелось с кем-нибудь поговорить, поделиться и облегчить душу. Я набрала номер мобильного телефона умного и образованного односельчанина, но он был в отъезде. Позвонила Магомеду Абдулхабирову. Я рассказала ему о своих впечатлениях от фестиваля поэзии в городе Волоколамске, откуда только что вернулась. Показала ему электронные письма, присланные мне секретарем правления Союза Писателей России Николаем Дорощенко. Он ещё в марте 2010 года, когда моя книга «Осколки жизни» вышла в издательском доме «Российский писатель», позвонил при мне поэту – устроителю фестиваля поэзии в Волоколамске поэту Александру Ивушкину и тот с радостью согласился вписать меня в число приглашенных поэтов. Но перед поездкой я получаю такие письма от того же Николая Дорощенко из Москвы:
«Здравствуйте, Баху-Меседу!»
Сегодня получил письмо от Александра Ивановича Ивушкина, который отвечает за поэтический фестиваль в Волоколамске. Он пишет, что Магомед Ахмедов хочет Дагестан представлять на фестивале сам один, без Вас. А поскольку Ахмедов является руководителем вашей писательской организации, то Ивушкин не может не учитывать его мнения. Нам трудно понять, какие у вас там, в Дагестане порядки. Мне очень неловко перед Вами. Не расстраивайтесь, это не единственное мероприятие, в котором Вы можете принять участие.
С уважением Николай Дорошенко».
Через час получила ещё одно письмо от Николая Дорошенко:
«Баху-Меседу, написал Вам письмо и сразу созвонился с Геннадием Ивановым. Он сказал, что с Ивушкиным приедет 13 сентября в Дагестан на Гамзатовские праздники. И они попытаются уговорить Ахмедова относительно Вашего участия в Волоколамске.
Николай Дорошенко».
14 сентября я получила ещё одно письмо от Николая Дорощенко:
Баху, здравствуйте!
На днях я был в Волоколамске на юбилее Ивушкина, там переговорил с
начальницей департамента культуры, сказал о ситуации с тобой все, что думаю,
она горячо со мной согласилась, сказала, что включит тебя в программу. На
всякий случай я и с зам. главы администрации переговорил, заручился его
поддержкой. Но - самому Ивушкину и Геннадию Иванову, курирующему фестиваль
от Союза писателей России, неудобно отказать Ахмедову, который, к тому же,
пригласил их на литературное мероприятие в Дагестан (сегодня они туда
приехали). И пока мы с Ивушкиным сошлись на том, что он скажет вашему
председателю Союза, что это я самолично тебя пригласил, а администрация
Волоколамска не посмела мне отказать, поскольку я являюсь одним из
организаторов этого фестиваля.
Я сегодня Ивушкину позвонил уже в Дагестан. Он подтвердил мое право.
Так что - решайте сама.
А поменять атмосферу в вашем дагестанском Союзе писателей я, конечно, не в
силах.
Прости, что зажег Вашу светлую душу мечтой о фестивале, не подумавши, чего
это Вам будет стоить.
Но я обещаю пригласить Вас на поэтические форумы не менее важные, где
проблем уже не будет.
С глубоким уважением и самыми добрыми пожеланиями - Н.Д.
Показала я Магомеду и благодарственное письмо от администрации города Волоколамска за активное участие на фестивале и высокое поэтическое мастерство. Рассказала, на каком высоком уровне был организован фестиваль, какие талантливые поэты там выступали, как хорошо меня и всех поэтов там приняли, какие в Волоколамске добрые люди.
Но на душе было скверно от того, что приходилось говорить плохо об одном Магомеде другому Магомеду, который в отличие от первого не мешает, а наоборот мне помогает и
поддерживает. Другой Магомед это доктор, известный не только в России, но и за рубежом хирург, журналист, общественный деятель Магомед Абдулхабиров.
В ЦЕНТРЕ МОСКВЫ ИЗУЧАЮТ ДАГЕСТАНСКИЕ ЯЗЫКИ
Магомед Абдулхабиров организовал мне встречу с коллективом учителей и преподавателей Русско-дагестанского культурно-образовательного центра (РДКОЦ) «Намус» имени Расула Гамзатова в Москве. РДКОЦ образован в 1989 году Комитетом образования города Москвы по инициативе Московского культурного центра «Дагестан», вице-президентом которого является Магомед Абдулхабиров. Меня приятно удивила теплая встреча, устроенная коллективом педагогов. Руководит прекрасным коллективом центра образованная и интеллигентная аварка Парсихат Магомедовна Муртузаалиева. В коллективе опытные педагоги: заместитель директора по экспериментальной работе М. Г. Абдуллаева, педагог-организатор – Э. М. Абдулазизова, психолог – П. Х. Ихаева. Хормейстеры, хореографы и концертмейстеры – М.М. Хучбаров, М.М. Муртазалиева, А.К. Адамов и А.С. Алибеков обучают юных дагестанцев лезгинке и пению. В РДКОЦ дети изучают дагестанские национальные и, по желанию, арабский языки. Преподают эти языки мастера своего дела: П.М. Расулова аварский язык, А.Я. Маллаева даргинский, Б.Т. Максудова лакский, З.И. Исмаилова арабский, У.К. Курбанова агульский и другие.
Несколько дней в неделю, особенно в воскресные дни, в этот культурно-образовательный центр приходят дети дагестанцев, живущих в столице нашей страны. Они изучают свои родные языки и литературу, историю родного Дагестана, культуру и традиции наших народов.
В тот день, когда я посетила РДКОЦ, в прекрасном актовом зале школы дети в разных национальных костюмах играли сценки, танцевали и пели, читали стихи на разных дагестанских национальных языках. Прочитала и я им свои стихи, подарила свои книги, сфотографировались на память. Из школы я вышла в прекрасном настроении. Казалось, где-то далеко остались все те переживания и обиды. Для меня Москва была родной, когда училась в Литературном институте, а сейчас, когда в центре Москвы я имела возможность найти уголок родного мне Дагестана, Москва мне стала ещё ближе…
Во время встречи я хотела поговорить с Магомедом о предстоящей поездки в Сирию, но сама ещё колебалась, не хватало решительности. Но после поездки не раз пожалела, что не поговорила с ним об этом, не проконсультировалась. Мне пришлось проконсультироваться с ним уже по телефону с Дамаска.
Без помощи Магомеда Абдулхабирова я бы не смогла найти в Сирии хорошего переводчика книги поэзии с русского на арабский язык. Магомеда хорошо знают и уважают в столице Сирии - Дамаске и в городе Хомсе. Уважают его, как прекрасного человека и опытного хирурга…
СТИХИ – СОСТРАДАНИЕ
Решение поехать в Сирию далось нелегко. Многие, с кем я поделилась своим решением, отговаривали, мол, всякого, кто туда поедет, считают ваххабитами. Но я все-таки решилась, так как уже давно хотела поближе познакомиться с этими ваххабитами, понять их мировоззрение, повлиять на них словом. В прошлом году я была на соболезновании у своей знакомой, которая живет на окраине Махачкалы. Сердце разрывало, смотря на горе матери, которая никак не хотела верить, что тело её сына нашли среди вооруженных боевиков, уничтоженных в лесу около Махачкалы.
- «Не может этого быть»,- рыдала она охрипшим от рыданий голосом и при этом била руками свои колени от бессилия. Мне объяснили, что её сын не имел вредных привычек. С детства потеряв отца, он помогал маме и младшей сестре по хозяйству, учился на третьем курсе Дагестанского престижного вуза, сам ремонтировал квартиру, собирался жениться и десять дней назад вместе с двумя друзьями поехал на заработки, чтобы смог сыграть свадьбу и дать невесте достойные подарки – калым.
- Я так была рада, что друзья сына не курят, не пьют, учат его религиозным обрядам, пониманию жизни, что они называют его братом. По их требованию, мы с дочерью тоже стали систематически молиться, ходить прикрытыми. Но я и представить себе не могла, что они смогут заманить его в лес?! Как такое возможно! Я презираю его друзей, если они с ним так поступили! Я не верю, и не поверю, пока собственными глазами не увижу его труп»,- причитала убитая горем мать. От неё скрывали, что трупы уничтоженных боевиков не дают родственникам для похорон.
Вот тогда в душе моей родились эти стихи на аварском:
Ч1ВАДАРУХЪАБИ
Бусургьаби гуро, ч1вадарухъаби,
Ч1ух1дае лъун руго гьез такъияби.
Рух1 босула г1иц1го инсан вижарас,
Нужер Аллагь – г1арац, г1ассияб алмаз.
Рек1елъ рах1му гьеч1ел г1ашт1ичаг1аца
Г1ибадат гьабилищ Бет1ергьанасе,
Бит1араб нух тарал талавурчаг1аз
Тамих1алде ц1азе рес вугищ инсан.
Г1исинал г1олилал хадур ц1аниги,
Ц1огьохъе рохьазде хьвадиларо халкъ.
Халикъ цох1о вуго гьаб г1аламалъе,
Г1адам – цох1о эмен нилъер щивасе.
Дунял – цох1о гама т1олго халкъазе,
Т1адег1анас ракълил г1умрудуй кьураб.
Т1алъула нилъеда гьеб рукъ ц1унизе
Ц1адулаб рагъалъул ругъуналдаса.
Гьурмал рахчун чаг1и ч1валел г1олилаз
Г1асилъи бекьулеб буго ракьалда.
Бусурбаби гуро ч1вадарухъаби,
Ч1ух1дае лъун руго гьез такъияби.
УБИЙЦЫ
Не мусульмане вы – убийцы,
Ислам - прикрытие для вас.
Бог ненавистен кровопийцам,
Поскольку благу учат нас.
Ислам насилье запрещает,
Жизнь может взять лишь тот, кто дал.
Вас вседозволенность прельщает,
Презренный дьявольский металл.
Вы - душ непросвещённых воры,
Но с толку мусульман не сбить.
Не захотят за вашей сворой
Идти в леса, и в норах жить!
Магометане, христиане
Все верят в Бога одного.
Он паству направлять не станет
Против посланца своего.
И прародители едины.
Один ковчег для всех – Земля.
Всем, сущим в нём необходимо
Беречь корабль наш от огня.
Под масками скрывая лица,
Вы льете ненависть из глаз.
Не мусульмане вы – убийцы!
Ислам – прикрытие для вас.
Перевод Валерия Латынина.
УВАЖЕНИЕ К ЧЕЛОВЕКУ
С раннего детства мечтала побывать в разных странах мира. Решившись, наконец, поехать, я позвонила односельчанке, которая побывала в Сирии и очень хвалила эту страну, что там жизнь спокойная и недорогая, люди очень добрые, что можно изучать арабский язык и Коран. Она дала мне телефоны женщин – дагестанок, с которыми можно совместно жить на съемной квартире в Дамаске. Туристическая фирма забронировала мне билет на чартерный авиарейс Нальчик - Алеппо. С Махачкалы я села на ночной автобус до Нальчика. Салон автобуса не отапливался и пропах бензином. Всю дорогу мерзли ноги, и поташнивало от вони, в салоне курили. С Алеппо до Дамаска я тоже ехала на автобусе. Но обслуживание было чудесное. Рядом с водителем автобуса там сидит проводник, который раздает пассажирам автобуса прохладительные напитки, брызгает в чистом и уютном салоне автобуса освежитель воздуха. В салоне автобуса несколько телевизоров, чтобы пассажирам не было скучно. Меня приятно удивило то уважительное отношение к пассажирам автобуса у арабских водителей и то, что они прекрасно владеют английским языком. Было приятно, от того, что здесь уважительно относятся к человеку.
Со мною ехала Айшат из Тлоха с двумя девушками-студентками, которая училась и жила в Сирии долго. Она сказала, что арабы все владеют английским языком, как мы владеем русским, что это у них второй обязательный язык, которую изучают дети с первого класса. Я подумала про себя, что в нашей стране тоже изучают английский, но никто так свободно не общается на этом мировом языке. Айшат привела меня в Дамаске к себе домой, а затем позвонила той женщине - аварке, с которой я жила совместно занимая квартиру. Телефон этой аварской студентки дала мне моя сельчанка.
ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ
Дамаск – один из древнейших городов мира. Сирия – страна древней цивилизации. Но Сирийской Арабской Республикой она стала совсем недавно. В этом году Сирия отмечает пятидесятилетний юбилей образования республики, которая триста лет находилась под властью египетских мамлюков, а с 1516 года до конца первой мировой войны входила в состав Османской империи. После второй мировой войны до 1943 года Сирия была французской подмандатной территорией. В разгар второй мировой войны, в 1943 году в Сирии было сформировано первое национальное правительство, а через 15 лет, в феврале 1958 года произошло объединение Сирии и Египта. Осенью 1961 года Сирия вышла из Объединенной Арабской Республики и стала именоваться Сирийской Арабской Республикой.
Мне очень понравился древний город Дамаск, её своеобразная, неброская, на первый взгляд даже серовато-обыденная красота. Но не очень-то понравились некоторые наши дагестанцы, живущие там. Может быть, мое первое впечатление ошибочно. Но я сужу по фактам, по их поступкам.
В Дамаске много дагестанских студентов и студенток, изучающих Коран, арабский язык и арабскую грамматику. Это очень хорошо, Всевышний призывает всех людей планеты изучать всякие науки. Просто зачарованно слушала, как красиво девушки и женщины – студентки из Дагестана читают Коран, как усердно они занимаются. Но, как говорится, не бывает мясо без костей. Среди дагестанцев тоже встречаются такие, что приняли только внешний облик, а в душе все же остались теми же, какими были до приезда сюда, т.е. не получили внутреннюю культуру. Приведу один пример, указывающий на это. Многие молодые мужчины - студенты, живущие в Сирии, взяли с собой в Дамаск своих жен и маленьких детей. Молодым мамам скучно все время сидеть с детьми дома, поэтому они, как только мужья уходят на занятия, выходят со своими маленькими детьми и начинают ходить по гостям без приглашения, без предварительного звонка и договоренности. Ходят они к тем женщинам, девушкам, которые прилежно учатся, занимая в Дамаске совместно квартиру, живут без родных, мужей и детей, тоскуя по родителям. Приходят, пьют чай, грызут семечки часами, а дети играются, кричат, малыши плачут. А молодые мамаши сидят, болтают за чашкой чая и совсем не думают, что этим женщинам – студенткам их шум не нужен, что они и их дети им мешают.
Меня так удивил и возмутил один такой случай: Я зашла по делу к студенткам из Дагестана, что занимают квартиру недалеко от нас. Студентка из Дагестана пожилого возраста лежала в одной из комнат занимаемой ими квартиры с давлением. Молодая студентка, живущая там, помогала студентке средних лет в усвоении арабской грамматики, другая молодая студентка готовила вечерний ужин для тех, кто держит суннат - уразу. Долгое время бегали, шумели, плакали там же двое детей 2 и 4 лет. Гостья – студентка, что зашла туда за ключом, ухаживала за ними, надеясь, что мать детей вышла на минутку и скоро вернется. Гостья эта жаловалась, что это «скоро» продолжается несколько часов. Наконец, их мать – молодая дагестанка пришла и с радостью заявила, что она стирала паласы, а когда кончила стирку, по дороге сюда встретила соседку – арабку и заболталась с нею на полчасика. От удивления я не нашла что сказать…
Когда вернулись домой, очень усердная студентка средних лет, которой помогала молодая, рассказала, что это здесь в порядке вещей. В этом году, во время экзаменационной сессии, муж одной из дагестанок стал жаловаться, что шум собственных детей ему мешает заниматься, и приказал жене, чтобы ушла с ними к кому-нибудь в гости. Вот она пришла к женщинам – студенткам, которым тоже надо было сдавать экзамены. Ни молодая мама, ни ее супруг не подумали, что этим женщинам тоже надо усердно заниматься, что их дети им будут мешать. А женщины – студентки терпели несколько суток этот шум. Таких примеров много.
Сами мои подружки тоже могли запросто нарушать покой других людей, хотя Всевышний призывает уважать мнение и покой всех людей, быть добрым и терпеливым. В частном трехэтажном доме, где эти дагестанки занимали квартиру, на первом этаже жили хозяева. Хозяину от ожирения и давления было трудно подняться даже на второй этаж. А его больной старый отец, который не выносил шума, и не мог жить вместе с семьей, находился на третьем этаже. Студентки – дагестанки, с которыми я жила после утреннего намаза, в пять часов утра, начинали громко читать Коран. При мне хозяин дома два раза вежливо попросил их читать Коран тихо, что отец не терпит шум. Но дагестанки возмущались, мол, что за арабы, которые могут после утренней молитвы спать, и не читать Коран. Третий раз уже хозяин пригрозил выселить всех нас, если ещё раз нарушат покой его больного отца.
- Мне очень нужны деньги для лечения отца. Деньги нужны, но мне покой отца дороже ваших денег,- заявил он категорически.
Это уже подействовало на студенток из Дагестана. У нас в почете сила, а не совесть. Они заняли эту квартиру, договорившись с хозяином жить вчетвером, и укрывали от него, что там уже живет шесть, а иногда и семь женщин, и при этом платят ту же сумму. Меня удивляло такое высокое самомнение студенток из Дагестана. Они были уверенны, что их служение Господу более верное, чем служение самых арабов!
Они недружелюбно относились ко всем, кто не подражал им в поведении, не реагировал их замечаниям. Старше всех нас, занимающих совместно квартиру, была приятная дагестанка, которая не очень-то фанатично увлекалась исламом. За это её недолюбливали. Указав на фото внучки, которую эта женщина установила на видном месте около своей кровати, Уму-Ахмад отметила, что ей ещё в прошлом году отметили, что нельзя выставлять в доме фотографии. На мое замечание о том, что она скучает по внучке, она заметила, пусть посмотрит и сразу уберет фото. Мне это непонятно.
Меня удивил ещё такой случай. Человек, который на своем транспорте едет в Мекку на хадж, позвонил к одной из женщин, которая жила с нами. Он попросил, чтобы она сообщила дагестанской семье, что живут в соседстве от нас, чтобы глава семьи срочно приехал по указанному адресу за посылкой, присланной ему из Дагестана, так как он должен ехать в Мекку. Мы с Уму-Ахмад пошли к ним вместе, так как уже собрались выходить, чтобы поехать на учебу. Нас встретила женщина с ребенком на руках, но к нам не вышел её муж, мы все передали ей и ушли. Уму-Ахмад объяснила мне, что здесь мужчины вообще не выходят к женщинам и не разговаривают с ними. Она уверенна, что так все и должно и быть.
Точно так же поступили мужчины – студенты из Дагестана, которые перевели суры из Корана на аварский язык и передали переводы через своих жен мне, попросив отредактировать аварский тескт. Перевели они буквально слово в слово, поэтому на аварском языке получилось сумбурно, просто набор слов, а не предложения с их законченным смыслом. У меня не было возможности объяснить это переводчикам – дагестанцам, так как нельзя им встретиться со мной и поговорить о переводах. Я возмутилась этим и на несколько дней оставила работу над редактированием. Затем женщины, что жили со мной стали просить, чтобы я продолжила работу, они толковали те места на рабском, что мне не было не понятно. Когда я отредактировала около ста страниц перевода и работа завершилась, женщины, что со мной жили, и жены тех переводчиков стали меня просить, чтобы я навсегда осталась в Дамаске, что такой грамотный человек (поэт, журналист) там очень нужен. Я никогда, ни за какие блага не смогу надолго жить вдали от родного Дагестана, от своих гор, но им я говорила, что подумаю, может и останусь, они ведь не терпят, когда не соглашаются с ними во всем.