Научюдй консультант Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственных премий, академик В. П

Вид материала

Документы

Содержание Вперед, только вперед! За первым шагом будет второй. Необоснованное отстранение

Подобный материал:

• Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской премии и Государственных премий ссср,, 5732.26kb.
• Андрей Дмитриевич Сахаров, 53.26kb.
• «Не умолкнет во мне война», 154.51kb.
• Записи репетиций, 5732.26kb.
• Распространение оптических волн в атмосфере и лазерное и акустическое зондирование, 121.17kb.
• Есть люди, чьи имена не требуют комментариев. Иван Иванович Полтавский Герой Социалистического, 23.6kb.
• Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской и Нобелевской премий академика, 422.04kb.
• Сборник статей к 100-летию со дня рождения Сергея Павловича Королёва, 1598.47kb.
• Валентина Петровича Глушко в период с 5 по 20 сентября 2008 г на его родине в Украине, 100.44kb.
• Оргкомитет конференции, 50.57kb.

98


нических вопросов. В своей работе он опирался на тех­нический совет, который решал все основные задачи.

Раньше других приступила к работе первая проектно-конструкторская бригада Ф. А. Цандера и его заместите­ля Л. К. Корнеева. Она пришла в ГИРД в полном со­ставе из Центрального института авиационного моторо­строения (ЦИАМ) и стала первой производственной ячейкой, получавшей заработную плату в ГИРДе.

Основной задачей на первом этапе бригада считала создание двигателя ОР-2, которому предстояло стать «сердцем» реактивного самолета РП-1. В работе над ним были учтены все достоинства и недостатки двигателя ОР-1, ранее сконструированного Цандером.

Одновременно коллектив Ф. А. Цандера занимался и проектированием непосредственно ракеты, с тем, чтобы проверить на практике его оригинальную мысль об ис­пользовании в качестве топлива отслуживших во время полета металлических частей самого летательного ап­парата.

Значительный интерес представляли научные и тех­нические задумки второй бригады, руководимой М. К. Ти-хонравовым и Н. И. Ефремовым. В планах стояло не­сколько тем: создание авиационного кислородно-бензино­вого двигателя -с насосной подачей для ракетоплана РП-2, разработка ракеты 05 с опытным реактивным мо­тором (ОРМ-50) конструкции В. П. Глушко. Для ускорен­ного получения практического результата Королев пору­чил бригаде дополнительную тему: разработку простей­шей ракеты 09 с двигателем, работающим на гибридном топливе — кислороде и сгущенном бензине. Создание подобного агрегата не имело аналогов в мировой прак­тике.

В третьей бригаде, возглавляемой Ю. А. Победонос­цевым, занимались исследованиями прямоточных воз­душных реактивных двигателей (ПВРД) и конструиро­ванием установки .для получения потоков воздуха, дви­жущихся со сверхзвуковыми скоростями — прообраза сверхзвуковой аэродинамической трубы.

Сам начальник ГИРДа, осуществляя общее руковод­ство, возглавил четвертую бригаду. С самого начала она занималась проектированием ракетоплана РП-1. В осно­ву его положили новый планер Бориса Ивановича Чера-новского. Его БИЧ также не имел хвоста, и гирдовцам в ту пору казалось, что самолет такой схемы лучше дру­гих подходит для установки на нем реактивного двига-

99

теля. Правой рукой Сергея Павловича в бригаде стал Е. С. Щетинков, которому он постепенно передал руко­водство ею.

С. П. Королев сам выполнял все полетные испытания планера БИЧ, сначала без двигателя, а затем с легким поршневым мотором с толкающим винтом. О каждом из них он докладывал в Осоавиахим. «Мною, — писал он в одной из докладных, — были произведены два трени­ровочных полета на самолете РП-1 без мотора... Несмот­ря на сильный боковой ветер, во время каждого полета мною были использованы два глубоких разворота более чем на 90 градусов. Причем самолет оказался вполне устойчивым и легко управляемым при всех режимах...» Но однажды при испытании второго экземпляра РП-1 он резко пошел на снижение, и при жесткой посадке С. П. Королева выбросило из машины, и он чудом остал­ся жив.

В ГИРДе вовсю разворачивались работы, а вопрос об объединении с Ленинградской ГДЛ не решался. Через полтора месяца после первого совещания 16 мая 1932 го­да М. Н. Тухачевский вновь обращается со специальным письмом в Комиссию обороны. Он пишет, что результа­ты работы ГДЛ и ГИРДа дают ему основание сделать вывод о серьезных практических перспективах примене­ния реактивных двигателей. Однако ни средства, ни воз­можности, ни метод работы этих организаций не обеспе­чивают скорейшего и полного решения поставленных за­дач... «Реактивный институт должен быть организован на основе последних достижений науки и техники по ре­активному вопросу с использованием лучших кадров ГДЛ и ГИРДа, — пишет начальник вооружений РККА. — Он должен быть укомплектован лучшими на­учными, инженерно-техническими силами, работающи­ми в Союзе по вопросам реактивного действия».

Время шло, а на Садово-Спасской все больше инте­ресовались деятельностью Ленинградской Газодинамиче­ской лаборатории. Наконец С. П. Королеву предостави-лась возможность выполнить пожелание Техсовета ГИРДа и выехать в Ленинград. Его, как представителя ЦАГИ, пригласили участвовать в летных испытаниях по ракетному разгону туполевского самолета ТБ-1, на­чинавшихся 28 мая 1932 года. Там Сергей Павлович бли­же познакомился с Борисом Сергеевичем Петропавлов­ским, крупным специалистом-ракетчиком, творческим ру­ководителем лаборатории.

100

Наблюдая за работой пороховых ускорителей, анали­зируя их возможности, Королев окончательно решил от­дать предпочтение жидкостным двигателям и попросил разрешения у Б. С. Петропавловского побывать в отде­ле реактивных моторов. Отделом руководил Валентин Петрович Глушко, также уже знакомый Королеву по мартовской встрече у Тухачевского. Королеву помни­лось, что он где-то еще раньше встречал фамилию Глуш­ко или даже встречался с ним, но ответа себе на этот вопрос дать не смог.

...Навстречу Королеву вышел стройный, подтянутый человек его же возраста и очень красивый. «Нет, опре­деленно где-то видел его лицо», — вновь подумал Ко­ролев.

— Рад видеть вас, Сергей Павлович, — приветство­вал Глушко.

— Я по вашу душу, Валентин Петрович. Меня ин­тересуют ваши реактивные моторы, — перешел сразу к делу начальник ГИРДа.

— Не скрою, а меня — ваши ракеты, — ответил Глушко.

Беседа продолжалась более часа, Валентин Петрович обстоятельно рассказал о принципе устройства реактив­ного мотора, подробно ознакомил Сергея Павловича с опытными жидкостными ракетными моторами — ОРМ-1, ОРМ-8, ОРМ-9, уточнил, что первый из них предназна­чался для кратковременной работы на жидком топливе, а последние для отработки процессов в камере сгора­ния.

Королев слушал Глушко внимательно, прикидывая в уме возможности в будущем использования ОРМ в ра­кетах. Рассказывая о планах на будущее, Валентин Пет­рович утверждал, что одновременно с надежностью мо­торов увеличится их тяга и что близок день, когда ре­сурс их достигнет более двухсот секунд. Это сообщение еще более укрепило мысль о необходимости ГИРДу со­трудничать с ГДЛ.

— Вспомнил! — воскликнул Королев, на полуслове прервав своего собеседника. И, заметив крайнее недоуме­ние Глушко, извинился, тут же объяснив причину тако­го своего поведения.

— А мы ведь с вами, Валентин Петрович, встреча­лись. В первой стройпрофшколе, где я учился, у пас преподавал рисование и черчение Стилинауди?

— Да. Александр Николаевич?!

101

— Именно он. Так вот, однажды провожая его в мастерскую, я увидел возле нее хлопца. Александр Ни­колаевич сказал мне, что это его способный ученик, ко­торому он дает уроки рисования и черчения.

— Вот те на! — рассмеялся Глушко. — Не знал, что вы одессит. Да, действительно. В ту пору я увлекся на­блюдательной астрономией, и мне рисование и черчение были крайне необходимы. В юности я посещал обсерва­торию и консерваторию. И мы не познакомились?

— К сожалению, нет. Но послушайте. В одесской га­зете была напечатана небольшая статья «Завоевание Землей Луны».

— Юношеское увлечение, — вновь улыбнулся Глуш­ко. — В те годы переписывался с Константином Эдуар­довичем. С жадностью впитывал его идеи и, как видите, навсегда остался им верен.

Так состоялась первая деловая встреча С. П. Коро­лева с В. П. Глушко, которой суждено было положить начало многолетнему их творческому содружеству, сы­гравшему исключительную рдль в осуществлении идей К. Э. Циолковского.

Глава шестая ГИРД. ГДЛ. РНИИ

Вперед, только вперед! За первым шагом будет второй. Необоснованное отстранение

Центральный совет Осоавиахима многое делал для ус­пешной деятельности научно-производственных подраз­делений ГИРДа. На заседание президиума Центрального совета Осоавиахима не раз обсуждался вопрос о работе ГИРДа. Вот и на этот раз в июле 1932 года С. П. Коро­лев выступил с докладом, в котором рассказал о-резуль­татах почти годовой деятельности по разработке ракето-плана, о трудностях коллектива, сформулировал предло­жения, которые касались будущего Группы.

Ему задали много вопросов делового плана. Но были и такие, которые свидетельствовали о непонимании зна­чения ракетной техники для завтрашнего дня. С. П. Ко­ролев с большим знанием дела спокойно ответил на все вопросы, и все-таки один раз не выдержал, взорвался. Причиной послужила фраза одного из выступавших:

102

— Ваш Цандер зовет на Марс. Нам это ни к чему, и на его затеи и денег те дам.

— А от вас лично нам денег не надо, — отрезал Королев. — Времена меценатов, от которых зависели пер­вые авиаторы до 1917 года, кончились. А что касается Фридриха Артуровича Цандера, то вы глубоко заблуж­даетесь. Ему даже Владимир Ильич Ленин обещал под­держку.

— Вы не волнуйтесь, Сергей Павлович, — успокоил Королева председатель ЦС Осоавиахима Роберт Петро­вич Эйдемаи. — Товарищ — специалист из другой об­ласти.

Большинство членов президиума высказалось в поль­зу ГИРДа.

14 июля последовал приказ ЦС Осоавиахима, подпи­санный Р. П. Эйдеманом. Им были утверждены направ­ления .дальнейшей деятельности ГИРДа, его организа­ционная структура и руководящий состав во главе с С. П. Королевым, ставшим официальным начальником ГИРДа.

Отныне Группа изучения реактивного движения как научно-исследовательская д одытно-конструкторскан ор­ганизация получила официальный статус государст­венной организации. Финансирование ГИРДа стало пла­новым. Получил ГДРД и «филиал» — испытательную площадку в Подмосковье, в районе Нахабина. На ней разместили стеид для огневых испытаний реактивных двигателей, а также пусковые установки длн полетных испытаний ракет. Два железобетонных блиндажа слу­жили гирдовпам командными пунктами.

Приближался семидесятипятилетний юбилей Циол­ковского. С. П. Королев, Ф. А. Цандер приняли самое деятельное участие в подготовке к празднованию этой даты. Их предложения вошли в план мероприятий ЦС Осоавиахима по чествованию великого ученого. На тор­жественном заседании гирдовцев выступил Ф. А. Цандер.

В адрес юбиляра в Калугу за подписью Королева ушла приветственная телеграмма: «Примите поздравле­ния и лучшие пожелания Вашей многополезной деятель­ности от'коллектива сотрудников Группы изучения реа­ктивного движения и мое лично».

17 сентября Колонный зал был полон народа. Не­сколько рядов напротив президиума заняли гирдовцы во главе с Фридрихом Артуровичем Цандером. Рядом с ним сидели С. П. Королев, М. К. Тихонравов, Ю. А. По-

103



бедоносцев, Л. К. Корнеев, Е. С. Щетинков, Н. Е. Ефре­мов, И. А. Меркулов и другие. Сергей Павлович был доволен: гирдовцы разместились большой группой, вели себя оживленно и невольно обращали на себя внимание окружающих. В эту пору было немало скептиков, иро­нически называвших гирдовпев «марсианами», а ГИРД — расшифровывали не иначе, как «Группа инже­неров, работающих даром». В этот момент на трибуну вышел Циолковский, седовласый старик, с коротко стри­женной белой бородой и такими же усами. Поправив рукой сбившиеся на кончик носа очки в овальной метал­лической оправе, он развернул было перед собой листок бумаги, мельком взглянул, но тут же решительно поло­жил его в карман длиннополого пиджака.

Негромким голосом Циолковский извинился перед собравшимися, что доставил так много хлопот своим юбилеем. Поблагодарил их за теплую встречу и сказал всего несколько слов:

— Я понимаю бездну, отделяющую идею от ее осу­ществления, так как в течение моей жизни я не только мыслил и вычислял, но и исполнял, работал также ру­ками. Но, уверен, что герои и смельчаки проложат пути цельнометаллическому дирижаблю в воздух и ракете в

космос.

После докладов, посвященных жизни и деятельности К. Э. Циолковского, и оглашения приветствий партийных, советских, научных и общественных организаций объя­вили перерыв. Вокруг Циолковского плотным кольцом стояли люди, пробиться к нему было невозможно. Но Ко­ролев не оставлял надежды еще раз побеседовать с Кон-тантином Эдуардовичем, поделиться с ним планами и идеями, послушать его советы.

Королеву удалось встретиться с К. Э. Циолковским 27 ноября 1932 года, в тот день, когда Председатель ЦИК СССР М. И. Калинин вручил Константину Эду­ардовичу орден Трудового Красного Знамени.. Затем Константина Эдуардовича принимали в президиуме Центрального совета Осоавиахима. Там присутствовали Р. П. Эйдеман, Ф. А. Цандер, С. П. Королев и несколько дирижаблистов.

А тем временем творческое и научное содружество сотрудников ГДЛ и ГИРДа продолжалось. Между кол­лективами началось социалистическое соревнование. 13 января 1933 года состоялась трехдневная поездка в Ленинград большой группы гирдовцев — С. П. Коро~

104


лева, Ф. А. Цандера, М. К. Тихонравова, Ю. А. Побе­доносцева и других.

В первый день москвичи встретились в управлении Газодинамической лаборатории с недавно назначенным начальником ее Иваном Терентьевичем Клейменовым. Это была первая деловая встреча руководителей двух ра­кетных организаций.

Клейменов выглядел человеком несколько усталым:

глубокие морщины нет-нет да и прорезали его лоб, а глаза были в каком-то постоянном напряжении. За свои тридцать пять лет он уже многое повидал, и жизнь его не была легкой.

Участник гражданской войны, Клейменов учился на московских Лефортовских артиллерийских курсах. По­том снова воевал. После окончания гражданской войны поступил на физико-математический факультет Москов­ского государственного университета, но в 1923 году по совету М. В. Фрунзе групиу студентов, в том числе и его, перевели на учебу з Академию Военно-воздушного фло­та имени Н. Е. Жуковского. Успешно закончил ее. Ра­ботал представителем ВВС в советском торгпредстве в Берлине. В конце 1932 года Клейменова назначили руко­водителем ГДЛ.

— Мы получили указание, — начал Иван Терентье­вич, — показать вам все, что вас интересует. В свою оче­редь, и нам бы хотелось подробнее узнать о ваших раз­работках, нам ведь предстоит работать вместе.

— У нас от вас секретов нет, — за всех ответил Ко­ролев.

— У нас тоже. Пойдемте, я вас познакомлю с веду­щими сотрудниками.

В середине дня Цандер, Королев, Тихонравов, Побе­доносцев разошлись по подразделениям ГДЛ. Одни по­ехали знакомиться с работой механической мастерской, всевозможными испытательными стендами, другие — с пороховой мастерской, где готовились шашки бездымно­го пороха, с конструкторским отделом, где разрабатыва­лись жидкостные ракетные двигатели.

После встречи с коллективом ГДЛ Королев и Цандер доложили о поездке в Ленинград Техническому совету ГИРДа, где снова пришли к мысли, что надо сделать все, чтобы ускорить объединение ракетчиков Москвы и Ленинграда в одну целевую организацию. Задержка с созданием Реактивного института имела свои бюрокра­тические причины: для детального рассмотрения вопро-

105

са о целесообразности общесоюзной организации созда­вались все новые и новые высокие комиссии. Ждали их мнения. Никак не решался вопрос о предоставлении ин­ституту подходящего помещения, жилья для его сотруд­ников.

Сами гирдовпы понимали, что ставить сегодня во всей

полноте вопрос о межпланетных полетах — значит вы­звать недоумение и даже осуждение их замыслов. Поэто­му они последовательно решали текущие задачи, пони­мая, что сегодня, проводя большую экспериментальную и исследовательскую работу, они тем самым закладыва­ют фундамент будущих полетов. Их девизом стали сло­ва: «Ракеты — это оборона и наука».

Сергея Павловича очень беспокоила мысль, что иде­ей строительства ракет увлечена пока только небольшая горсточка ученых-энтуаиастов и этой проблеме в прессе уделяется крайне мало внимания. Об этом он со всей прямотой написал Я. И. Перельману, широко известно­му писателю — популяризатору науки: <|Хотелось бы толь­ко, чтобы Вы... больше уделили внимания не межпланет­ным вопросам, а самому ракетному двигателю, страто­сферной ракете и т. п., так как все это ближе, понятнее и более необходимо нам сейчас...» «...Будет и то время, когда первый земной корабль впервые покинет Землю. Пусть мы не доживем до этого дня, пусть нам суждено копошиться глубоко внизу — все равно только на этой почве будут возможны успехи...»

ГИРД окреп. Производственно-экспериментальные ра­боты набирали темп и широту, сплачивали коллектив. Все четче 'вырисовывался образ двигательной установки для ракетоплана. Завершалась разработка первых проек­тов жидкостных ракет конструкции М. К. Тихонравова и Ф. А. Цандера. Планы энтузиастов-ракетчиков вопло­щались в жизнь. Высокое, творческое настроение царило на Садово-Спасской.

И вдруг как гром среди ясного неба известие — 28 марта 1933 года на отдыхе в Кисловодске скончался от тифа Фридрих Артурович Цандер. Ему едва исполни­лось сорок шесть лет. Никто не верил в эту весть. Сов­сем недавно гирдовпы получили от него письмо. Уже будучи больным, он делился с друзьями планами на бу­дущее, мечтал быстрее поправиться и с новыми силами взяться за работу. Это письмо стало завещанием ракет­чикам, а последние строки письма Цандера их деви­зом:

106

«Вперед, товарищи, и только вперед! Поднимайте ра­кеты все выше, выше и выше к звездам!»

Тяжелее всех утрату переживал Королев. Цандер был для него самым крупным ученым после Циолковского, советчиком и наставником, на опыт и знания которого Королев постоянно опирался. Он, как никогда, нужен ему сейчас, когда вот-вот решится вопрос об объедине­нии ГИРД а и ГДЛ в единый институт. Королев отлично понимал, что он остался без авторитетнейшего союзни­ка, который был нужен всегда, но особенно понадобился бы завтра. Выступая на траурном митинге, Королев пла­кал. Гирдовцы впервые видели своего не по годам су­рового и строгого руководителя таким подавленным.

— Мы никогда не забудем вас, Фридрих Артурович! Мы будем идти вперед, подымая ракеты все выше, выше и выше, к Марсу...

Специальным постановлением президиум ЦС Осоавиа-хима присвоил ГИРДу имя Ф. А. Цандера.

После кончины Цандера первую бригаду возглавил его заместитель Леонид Константинович Корнеев, участ­ник гражданской войны, член партии с 1917 года. Ре­шили прежде всего довести до конца работу по ракете ГИРД-Х, спроектированной по идеям Фридриха Арту­ровича.

Чтобы заглушить душевную боль, вызванную смертью Ф. А. Цандера, Королев стал работать еще неистовее. С го­ловой ушел в проблемы ГИРДа. Сергей Павлович не переставал думать об объединении с ленинградскими учеными. «Почему не решается вопрос о создании ракет­ного института?» — не раз спрашивал он себя.

После раздумий Королев написал письмо М. Н. Ту­хачевскому. В нем рассказывалось о нуждах гирдовцев, о трудностях, часто подстерегающих его сотрудников. Сергей Павлович просил ускорить создание объединенно­го ракетного института, приглашал Тухачевского посе­тить ГИРД, чтобы детально познакомиться с его ра­ботой.

Одновременно коммунисты ГИРДа направили пись­мо в ЦК ВКП(б) И. В. Сталину. В нем сообщили о пер­вых итогах работы и перспективах. «В очень недалеком будущем можно ожидать осуществления снарядов с даль­ностью метания порядка нескольких тысяч километров, с несением не только боевой, но и живой нагрузки». Гир­довцы просили Генерального секретаря помочь в даль­нейшем развертывании дел, способствовать созданию еди-

107

ного научного ракетного центра — исследовательского

института.

Д через две недели в ГИРД приехал начальник воору­жения РККА М. Н. Тухачевский. Он принял приглаше­ние Королева и решил лично ознакомиться с делами ГИРДа, его людьми и окончательно убедиться в необхо­димости объединения ракетчиков Ленинграда и Москвы. Он побывал во всех подразделениях, подробно интересо­вался экспериментальными ракетами, их возможностя­ми — максимальной дальностью и точностью полета, тем, как скоро можно перейти к оснащению ими Красной

Армии.

Прощаясь с гирдовцами, Михаил Николаевич обещал сделать все возможное для улучшения материально-про­изводственной базы. Обращаясь непосредственно к Ко­ролеву, сказал:

— С вас, товарищ Королев, как с руководителя и коммуниста за всю работу спрос особый. Вы за все в ответе и перед народом, и перед партией.

Тухачевский не знал, что начальник ГИРДа беспар­тийный. Но, предпринимая какой-либо новый шаг, С. П. Королев, прежде всего советовался с коммуниста­ми, секретарями партячейки Л. К. Корнеевым, Н. И. Еф­ремовым и другими.

Вскоре, к общей радости гирдовпев, к ним поступили грузовая и легковая машины, станки. Гирдовпев прикре­пили к столовой Наркомата сельского хозяйства, кото­рая находилась в трех минутах ходьбы, и, самое важ­ное, ГИРД был взят на плановое материальное снабже­ние, значительно улучшилось финансирование.

После посещения Тухачевского и оказанной им по­мощи все стали работать с удвоенной энергией. Надежда на скорое создание ракетного института окрепла. Гир-довцам предстояли ответственные испытания эксперимен­тальной ракеты ГИРД-09 конструкции Тихонравова.

Правда, Михаил Клавдиевич ушел в отпуск. После смерти Цандера сроки отпусков соблюдались особо тща­тельно. В его отсутствие С. П. Королев доверил подго­товку ракеты к летным испытаниям Н. И. Ефремову, заместителю Тихонравова. Успешный полет означал бы, что исходные конструкторские решения, которые не раз обсуждались на Техническом совете, верны. Он упрочил бы позиции молодой организации в глазах заинтересо­ванных ведомств. Для Королева, как руководителя, эта ракета являлась и своеобразным экзаменом на зрелость.

108

Как-то С. П. Королеву позвонил профессор Ветчин-кин, который поддерживал с гирдовцами тесную связь.

— Добрый вечер, Сергей Павлович! Хочу познако­мить вас с Юрием Васильевичем Кондратюком. Не со­мневаюсь, вы слышали о таком. Его называют некоторые «новосибирским Циолковским». Его вызвал парком Орд­жоникидзе. Кондратюка направляют в Харьков, в тамош­ний Институт промэнергетики. Он должен завершить проект мощной ветроэлектростанции.

— Он больше не интересуется космоплаванием?

— Попробуйте, Сергей Павлович, может, уговорите. Между прочим, Циолковский высоко оценил книгу Конд­ратюка и послал ему свою с дарственной надписью.

Желанного гостя Сергей Павлович и Николай Ивано­вич Ефремов, секретарь парторганизации встретили у входа в ГИРД. К ним подошел высокий, чуть сутулый человек в полупальто-реглане. Из-под высокого лба смот­рели карие проницательные глаза. Черные небольшие усики и мягкая бородка. Всем своим обликом Кондратюк отдаленно напоминал недавно умершего Ф. А. Цандера. Правда, он был моложе Фридриха Артуровича на десять лет и на столько же старше 26-летнего Королева. Позна­комились и тут же прошли в кабинет. Юрий Василье­вич обрадовался, увидев на столе начальника ГИРДа свою книгу «Завоевание межпланетных пространств», изданную автором в 1929 году на свои средства тиражом всего 2000 экземпляров.

— Мы благодарны вам, что нашли время зайти к нам, Юрий Васильевич, — приветствовал гостя Сергей Павлович Королев. Взяв брошюру, добавил: — Доброе нам подспорье. Но не только нам. Уверен, ее будут дер­жать под руками и те, кто придет на смену.

Сергей Павлович самым подробнейшим образом рас­сказал о планах Группы изучения реактивного движе­ния, не скрыл, что смерть Ф. А. Цандера — тяжелая утрата для ракетчиков и что они ищут ему замену.

Юрий Васильевич слушал Королева очень вниматель­но, задавал общие вопросы, но конкретные технические дела гирдовцев, видимо, не трогали его души, и он ожив­лялся лишь тогда, когда речь заходила о чисто теорети­ческих проблемах космонавтики, да и то не сегодняш­него, а завтрашнего ее дня. Королев и Ефремов показа­ли гостю все цехи ГИРДа, ознакомили со строящимися образцами экспериментальных ракет, которые через не­сколько месяцев должны подняться в небо. Но полукус-

109

тарное производство ГИРДа не произвело на Кондратю­ка желаемого впечатления. Скорее Юрия Васильевича обескуражило увиденное. Крупный инженер, техниче­ский руководитель сооружения многих элеваторов в хлеб­ных районах Сибири, автор и строитель уникального де­ревянного зернохранилища sa десять тысяч тонн на Алтае, привыкший иметь дело с современным производством, не мог себе представить, что ракетное дело рождается в столь примитивных условиях.

Сергей Павлович, кажется, понял состояние Конд­ратюка и вместо прямого приглашения на работу в ГИРД ограничился просьбой о сотрудничестве.

— Вы очень можете помочь нам...

Кондратюк долго молчал, ему не хотелось огорчать своих единомышленников, но и раздавать обещания, а потом не выполнять