Вые аспекты вспомогательных репродуктивных технологий, в том числе «суррогатного материнства», определены действующим законодательством Российской Федерации: ст

Вид материала

Закон

Подобный материал:

• Приказ 28 апреля 2007 г. N 195 об организации работы по направлению на лечение бесплодия, 218.87kb.
• Твии с законодательством Российской Федерации, международными договорами Российской, 58.51kb.
• Приказ от 20 г. №, 1369.14kb.
• Приказ Минздрава РФ от 26 февраля 2003, 598.06kb.
• Анализа представления некоммерческими организациями отчетности, установленной действующим, 104.53kb.
• Осторожно: наркотики! Что такое наркотики (наркотические средства)?, 1612.19kb.
• Федеральный закон, 516.21kb.
• Штамп учреждения Выписка из амбулаторной карты, 58.3kb.
• Устав общественная организация, 168.99kb.
• Российская федерация, 778.15kb.

Иваева Э.

кандидат юридических наук

доцент Московского гуманитарного университета


Прогрессивные способы реализации права человека на свободный репродуктивный выбор


Правовые аспекты вспомогательных репродуктивных технологий, в том числе «суррогатного материнства», определены действующим законодательством Российской Федерации: ст. 35 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан¹; ст. 51 п. 4 ч. 2, ст. 52 п. 3 Семейного Кодекса Российской Федерации²; ст. 16 п. 5 Федерального закона об актах гражданского состояния³.

Супружеская пара и «суррогатная» мать дают информированное согласие на участие в программе и заключают договор с медицинским центром вспомогательных репродуктивных технологий о проведении такой медицинской услуги⁴.

Юридические аспекты «суррогатного материнства» определены Законами Российской Федерации – семейным кодексом Российской Федерации. В соответствии с данным законодательством, приоритетное право решать судьбу ребенка, родившегося в результате программы «суррогатного материнства», определено за суррогатной матерью. Взрослые дееспособные люди имеют право самостоятельно принимать решение о проведении экстракорпорального оплодотворения и переноса эмбриона и использования себя в качестве «суррогатной» матери⁵.

Бесплодие — медицинский диагноз и большая человеческая беда. В XX веке наука совершила по-настоящему революционный прорыв — научилась лечить бесплодие методами вспомогательных репродуктивных технологий. К известной достаточно давно искусственной инсеминации (т.е. технологии введения в женские половые пути донорской спермы) прибавилась технология экстракорпорального оплодотворения (ЭКО). В самом широком смысле ЭКО включает следующие возможности:

• собственно ЭКО, т. е. оплодотворение in vitro (в пробирке) яйцеклетки матери сперматозоидом отца с последующим переносом эмбриона в полость матки матери;
  
• донорство яйцеклетки или эмбриона, т. е. оплодотворение in vitro яйцеклетки женщины, выбранной бесплодной парой в качестве донора, сперматозоидом отца или донора спермы с последующим переносом эмбриона в матку бесплодной женщины;
  
• суррогатное материнство, т.е. внесение яйцеклетки бесплодной женщины, оплодотворенной in vitro спермой ее мужа, в матку женщины, способной выносить и родить ребенка, — так называемой «суррогатной матери»⁶.
  

Нетрудно догадаться, что помимо медицинских и этических сложностей, при осуществлении всех этих процедур может возникнуть масса самых разнообразных юридических проблем. Если оставить эмоции и взглянуть на юридическую сторону внедрения вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ), мы увидим, что практика ВРТ предполагает:

• внедрение новых медицинских технологий;
  
• введение новых экономических отношений (бесплодие не сопряжено с непосредственной угрозой жизни человека, поэтому процедуры вспомогательных репродуктивных технологий в России, как, впрочем, и во всем мире, не входят в сферу обязательного медицинского страхования; иными словами, все эти процедуры — платные);
  
• возникновение нового типа семейных связей (родственных отношений).
  

Все это, разумеется, требует адекватного законодательного отображения. В корпусе юридических проблем, связанных с развитием ВРТ, можно выделить три аспекта:

• отношения между государством и медучреждением (лицензирование, получение разрешения на занятия подобной практикой);
  
• отношения между врачом (медучреждением) и пациентом (заключение договора об оказании медицинских услуг; строгое документирование этапов лечения);
  
• отношения между родителями (биологическими, приемными, суррогатными) и детьми, родившимися с помощью ВРТ⁷.
  

К сожалению, наука, с ее головокружительными темпами развития, оставила далеко позади законодательство. Однако что-то в этом направлении все-таки делается. Каково же состояние законодательной базы вспомогательных репродуктивных технологий на настоящий момент?

В 1993 г. были приняты Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан. Статья 35 этого документа называется «Искусственное оплодотворение и имплантация эмбриона»⁸. Она гласит: «Каждая совершеннолетняя женщина детородного возраста имеет право на искусственное оплодотворение и имплантацию эмбриона. Искусственное оплодотворение женщины и имплантация эмбриона осуществляются в учреждениях, получивших лицензию на указанный вид деятельности, при наличии письменного согласия супругов (одинокой женщины). Сведения о проведенных искусственном оплодотворении и имплантации эмбриона, а также о личности донора составляют врачебную тайну. Женщина имеет право на информацию о процедуре искусственного оплодотворения и имплантации эмбриона, о медицинских и правовых аспектах ее последствий, о данных медико-генетического обследования, внешних данных и национальности донора, предоставляемую врачом, осуществляющим медицинское вмешательство. Незаконное проведение искусственного оплодотворения и имплантации эмбриона влечет за собой уголовную ответственность, установленную законодательством Российской Федерации»⁹.

Суррогатное материнство обычно считают «новой» репродуктивной технологией, аналогичной зачатию в пробирке, поскольку это новый признанный метод «лечения» такого «медицинского отклонения», как бесплодие пары. Хотя суррогатное материнство может принимать различные формы, общая черта всех этих форм заключается в том, что существует договорное соглашение между женщиной, вынашивающей плод, и «нареченными» родителями, согласно которому суррогатная мать донашивает беременность, рожает ребенка, а затем передает новорожденного на усыновление «нареченным» родителям. «Традиционные» или «частичные» договоренности предполагают использование яйцеклетки суррогатной матери и семени «нареченного» отца. При «гестационном» или «полном» суррогатном материнстве не существует никакого генетического родства между суррогатной матерью и ребенком. В матку суррогатной матери вводят зиготу (оплодотворенную яйцеклетку), которая была оплодотворена в пробирке и состоит из гамет нареченных родителей (яйцеклетки и сперматозоида). Известны также случаи, когда мужские гомосексуальные пары заключали соглашение с женщиной, чтобы она родила им ребенка¹⁰.

Соглашение о суррогатном материнстве может характеризоваться как «коммерческое» или «некоммерческое», то есть «альтруистическое». При коммерческом суррогатном материнстве суррогатная мать получает плату или какую-либо материальную выгоду вследствие оказания данной услуги. Альтруистическое или некоммерческое суррогатное материнство не предполагает оплаты или материальной выгоды помимо оплаты расходов, связанных с беременностью, например, медицинского ухода. Иногда суррогатной матери также могут быть возмещены расходы, связанные с потерей заработной платы, или выплачена компенсация за перенесенную боль и физические страдания¹¹.

Вопрос суррогатного материнства вызывает много противоречий. Например, феминистки всего мира разделились во взглядах на эту практику. С одной стороны, свободное осознанное решение родить ребенка для кого-либо может рассматриваться как осуществление репродуктивной автономии и самоопределения. С другой стороны, такое решение может рассматриваться как проявление угнетенного положения женщин и как одна из форм сексуальной эксплуатации. Некоторые эксперты по этике считают, что договорные или коммерческие соглашения между сторонами являются нарушением основных принципов уважения человеческого достоинства, поскольку позволяют рыночным соображениям вторгаться в сферу семейных отношений. При этом альтруистические «подарки», то есть бесплатное предоставление своей репродуктивной способности для использования другими лицами, могут быть допустимы¹².

В большинстве стран отсутствует как законодательство, так и утвержденная политика в отношении суррогатного материнства. Вопрос суррогатного материнства рассматривался в Совете Европы и в некоторых странах - как правило, лишь на уровне отдельного государства. Сложность правовых вопросов, связанных с альтернативной репродуктивной технологией, отражена в многообразии подходов к этой проблеме со стороны региональных организаций и национальных государств. Принятые законы и политика варьируют от полного запрета на суррогатное материнство до установления комплексной юридической базы, призванной учесть права и интересы всех сторон¹³.

Специальный экспертный комитет Совета Европы по биоэтике и искусственным методам деторождения, Принцип 15, 1989: Ни один медработник или медицинское учреждение не должны использовать искусственные методы деторождения для зачатия ребенка с целью вынашивания суррогатной матерью. Ни один контракт или соглашение между суррогатной матерью и тем лицом или парой, для которых она вынашивает ребенка, не должны иметь законной силы. Всякая посредническая деятельность в пользу лиц, заинтересованных в суррогатном материнстве, а также всякая связанная с этим рекламная деятельность должны быть запрещены.

Однако государства могут в исключительных случаях, оговоренных в национальном законодательстве, с учетом пункта 2 данного Принципа разрешить медицинскому работнику или учреждению произвести искусственное оплодотворение суррогатной матери при условии, что: Суррогатная мать не получает материальной выгоды от данной операции. Суррогатная мать имеет право после родов оставить ребенка себе¹⁴.

Хотя существует установленная и общепринятая система международных норм в области репродуктивных прав, она почти никак не поддерживает интеграцию мер по преодолению бесплодия в понятие права на создание семьи и на установление желаемого количества детей и промежутков между их рождениями. Например, право на создание семьи не предполагает, что государство обязано дать возможность завести ребенка всем, кто хочет иметь детей. С другой стороны, согласно этому праву, нельзя категорически запретить гражданам иметь потомство¹⁵.

Право на полную информацию и услуги по планированию семьи может быть использовано в поддержку обоснования мер по преодолению бесплодия. Однако то, что государства обязаны осуществлять экономические и социальные права прогрессивно, - то есть лишь в тех пределах, которые позволяют имеющиеся экономические ресурсы, - ограничивает возможность требовать от государства осуществления «дорогостоящего» права на использование репродуктивных технологий¹⁶.

Хотя в международных правозащитных нормах и может содержаться основа аргументации для включения мер по преодолению бесплодия в систему охраны репродуктивного здоровья, совершенно не очевидно, что меры по преодолению бесплодия включают в себя суррогатное материнство. Вопрос суррогатного материнства, как уже упоминалось, окружен разногласиями, и затрагивает противоречащие друг другу права и интересы¹⁷.

Существуют, по меньшей мере, три различных точки зрения, которые должны быть приняты во внимание при составлении законопроекта о суррогатном материнстве¹⁸. Это права нанимающей пары (или лица); права женщины, предлагающей свои услуги в качестве суррогатной матери, и права рожденного ребенка. Конкурирующие права при этом могут быть следующими (хотя данный список не полон):

Права нанимающей пары на лечение бесплодия или на создание семьи.

Права женщины, предлагающей свои услуги в качестве суррогатной матери, включая право на самостоятельное принятие решения по такому глубоко личному вопросу, как деторождение.

Права ребенка, рожденного в рамках договоренности о суррогатном материнстве, которые могут включать в себя решение вопроса о том, что в большей степени отвечает интересам данного ребенка.