«концептосфера нарушенности» (на материале немецкого языка)
| Вид материала | Автореферат |
- Англо-американские терминозаимствования в телеинтервью экономического медиадискурса, 383.04kb.
- Социальный аспект семантики немецких глаголов (на материале коллоквиальных глаголов, 535.12kb.
- Категория персуазивности и её репрезентация в окказиональных дериватах ( на материале, 401.71kb.
- О преподавании немецкого языка в моу «сош г. Бирюча» Красногвардейского района в 2008-2009, 42.22kb.
- Нп «сибирская ассоциация консультантов», 207.53kb.
- Когнитивно-прагматическое варьирование сложноподчиненного предложения с придаточным, 307.17kb.
- Ономастическая фразеология в лингвокультурологическом аспекте (на материале немецкого, 424.34kb.
- Программа курса Стоимость за 2 недели Общий курс немецкого языка, 78.97kb.
- Кругозор, 312.98kb.
- Фреймовый анализ речевых актов (на материале современного немецкого языка), 460.89kb.
Обзор имеющихся лексикографических изданий позволяет обнаружить весьма ощутимый на сегодняшний день дефицит словарей активного типа на материале немецкого языка. Практика ономасиологического представления лексики в значительной мере уступает традиционному семасиологическому описанию. Идеографические словари русского языка демонстрируют и количественное преобладание, и качественное преимущество по сравнению с аналогичными немецкими словарями. Используя накопленный опыт лексикографирования слов на понятийной основе, авторы русскоязычных изданий достаточно успешно решают задачу системного описания лексики и фразеологии русского языка [Баранов 1995; Саяхова и др. 2000; Русский семантический словарь 1998; 2000; 2003; Козлова 2001; Большой толковый словарь русских существительных 2005; Словарь-тезаурус современной русской идиоматики 2007; Шушков 2008].
Известные и пережившие несколько изданий идеографические словари немецкого языка [Wehrle/Eggers 1993; Dornseiff 2004] нацелены на установление максимально полного перечня слов, характеризующих то или иное понятие, и ориентированы в первую очередь на пользователей, для которых немецкий язык является родным. Задача данных словарных трудов состоит в том, чтобы напомнить читателю позабытые им способы выражения мысли.
Вместе с тем информативность идеографических словарей для иностранцев не может ограничиваться лишь многотысячным перечнем тематически организованных слов. Говорящий и пишущий на немецком языке как иностранном нуждается в целом пакете сведений о лексических и фразеологических единицах в фонетическом, грамматическом, стилистичексом, культурологическом и прочих аспектах.
Важно учитывать, что за каждой лексической единицей стоит конкретный предмет/явление с присущей ему индивидуальностью, поэтому словарное толкование обязано включать как общие, так и специфические характеристики лексических единиц: семантические тонкости, национальные особенности, свойственные для данного языка коллокации, ассоциации, функционально-стилистические оттенки и прагматические нюансы.
Словарь должен содержать функционально необходимые, актуальные в коммуникативном плане единицы. Упорядочивание тематических групп словаря следует осуществлять, исходя из принципа антропоцентризма и опираясь на факты обыденной, житейской картины мира. При подаче материала в идеографическом словаре необходимо принимать во внимание семантическую соотнесенность, не только внешние, но и внутренние связи слов в пределах отдельных групп.
Анализ многочисленных словарей ономасиологического типа на материале немецкого и русского языков с точки зрения их информативности для пользователя приводит к выводу об обусловленности недостатков отдельных лексикографических изданий не только позицией лексикографа, но и исключительными особенностями лексико-семантической системы как объекта идеографического описания. Трудности идеографической лексикографии сопряжены в определенной степени со сложностью самого предмета описания – лексики.
Специфика лексической системы проявляется и в огромном количестве её элементов, и в многообразии их отношений. Информация о системных связях слов важна для создания ономасиологического словаря как в теоретическом, так и в практическом плане. Люди не воспринимают мир как множество изолированных предметов, напротив, эти предметы связаны друг с другом многочисленными связями и отношениями. Как следствие, лексические единицы также связаны между собой самыми разнообразными отношениями в рамках структуры языка, внутреннего лексикона, текста. Это значит, что и в словаре идеографического типа данные связи не могут оставаться в стороне, они должны пронизывать содержание словаря. Следовательно, структура словаря призвана отражать взаимосвязи реального мира, которые характеризуют также построение внутреннего лексикона носителя языка.
Рассматриваемые в рамках развивающегося гносеологического подхода к изучению функционирования языковых единиц структурные связи, организующие лексико-семантическую систему и её участки, могут стать ключом к исследованию механизмов познания, создавая отражение реального восприятия человеком многомерности окружающего мира. Описание фрагментов лексики языка, учет опыта передовых идеографических изданий создадут необходимые предпосылки для создания ориентированного на нужды методики преподавания иностранных языков идеографического словаря – компендиума релевантной лингвострановедческой информации.
Теоретические основы идеографического словаря разрабатываются как синтез теории семантического поля с принципами комплексного использования ономасиологического и семасиологического подходов к изучению лексики. Полевая организация лексикона в наибольшей степени соответствует особенностям человеческого мышления. Тем не менее актуальной проблемой в практике составления полей остается вопрос о критериях вхождения той или иной лексемы в поле.
Предметом рассмотрения второй главы данного раздела является в связи с этим поле как один из результативных способов систематизации лексических единиц на понятийной основе. Наряду с достоинствами полевого метода отмечается и известная произвольность в определении состава полей, элиминировать которую предлагается посредством использования фреймов. Данный раздел содержит также синопсис той части идеографического словаря, которая отражает содержание концептосферы «Нарушенность». Для определения состава моделируемого на указанном концептуальном основании поля рекомендуется типология фреймов, разработанная немецким лингвистом К.-П. Конердингом [Konerding 1993].
Метод поля, в определенной степени отражающий строение внутреннего лексикона человека, активно используется сегодня для исследования лексической системы и составления на основе полученных результатов словарей идеографического типа. Полевая организация лексики не случайна. Слова группируются в поля уже в сознании говорящего в силу их тематической близости либо по причине принадлежности к одной области логических понятий или референтов. Объективность существования ментальных полевых объединений подтверждается результатами психолингвистических и нейрофизиологических исследований.
Являясь средством организации ментального лексикона носителя языка, поле рассматривается и как структурный элемент идеографической лексикографии. И это не случайно: в процессе познания человек категоризирует и классифицирует многочисленные формы материи (предметы, явления, процессы, отношения), результаты человеческого познания, зафиксированные в языковых единицах, хранятся в памяти индивида также в схематическом, упорядоченном виде. Аналогичную структуру должен вследствие этого иметь и идеографический словарь, поскольку он призван облегчать нахождение нужного слова, а значит, его построение должно соответствовать естественному членению окружающего мира человеческим сознанием, структуре человеческой памяти.
Вместе с тем более или менее успешная практика описания лексики в ономасиологических словарях свидетельствует о некоторой произвольности в использовании данного метода, о значительной роли субъективного фактора в деле составления таких словарей. В то время как при идеографической организации материала следует учитывать многогранные отношения лексических единиц и их коммуникативно-функциональные особенности. Построение поля сопряжено кроме того с одной из самых трудноразрешимых задач – выявлением национального своеобразия поля. Для этого необходимо обращение к хранящимся в памяти индивида фоновым знаниям, с которыми самым непосредственным образом связан лексический фон значения языковых единиц.
Отмеченные проблемы могут быть решены сегодня благодаря достижениям когнитивной науки, в рамках которой исследуются процессы усвоения, накопления и использования информации человеком. С развитием когнитивного подхода наметились перемены и в способах словарного описания лексики национального языка. Так, средством выявления фоновых знаний, перевода языка ментальных построений в формы естественного языка, выступает теория фреймов М. Минского. Сторонники данной концепции пытаются объяснить, как рядовой представитель определенной культуры понимает и классифицирует мир, как он использует в языке свой жизненный опыт и накапливает знания.
Относительно содержания фреймов следует пояснить следующее. Опираясь на концепции М. Минского и К.-П. Конердинга, мы рассматриваем фрейм в качестве реконструируемого языкового текста, состоящего из множества вопросов. С помощью данной структуры осуществляется в нужный момент реконструкция хранящихся в памяти человека знаний о том или ином концепте, репрезентация их в виде поля языковых знаков, вербализация которых происходит средствами естественного языка.
Понимание фрейма как структуры представления знаний, как языкового текста, содержащего множество вопросов о гипотетической ситуации, стоящей за словом, предоставляет ключ к решению проблемы произвольности в установлении полей.
Релевантными в моделировании фрейма для выявления фоновых знаний можно считать
- вопросы, диктуемые валентностью;
- вопросы, детерминированные смысловыми, сочетаемостными, ассоциативными связями получаемых в процессе программирования речевого действия во внутренней речи единиц языка ментальных построений;
- вопросы, обусловленные ситуацией.
Поясним наш выбор. Валентные свойства лексем обусловлены самим языком, а потому могут рассматриваться в качестве объективного основания построения фреймов. Рассматривая второй тип вопросов, мы исходим из положения, что во внутренней речи слово – сгусток смысла – объединяется разнообразными связями, разноплановыми ассоциациями с другими единицами. Вследствие этого на основе смысловых ассоциативных связей строятся и вопросы фрейма, что в целом отражает ассоциативный характер человеческого мышления. Слово не только указывает на предмет, но и становится центральным узлом для целой сети вызываемых им образов и связанных с ним слов. Необходимость учета компонентов ситуации общения в моделировании фрейма диктуется неразрывной связью между языком и речью.
Заданность вопросов фрейма самой языковой системой, внутрисистемными связями лексики, обстоятельствами речевой ситуации в значительной степени снижает произвольность полевого подхода, а кроме того позволяет отобразить в словаре логические связи реальной действительности, элементов сознания и лексико-семантической системы языка. При таком рассмотрении поля и фрейма вполне оправданно использовать их проекции в качестве структурных элементов словарей, создаваемых на понятийной основе.
Вербализация реконструированных фоновых знаний о ситуации или объекте происходит при использовании языковых выражений, т.е. при предикации. Тем самым вызываемая из памяти информация (ответ на вопрос фрейма) представляет собой множество узуальных предикаций, то есть лексемы поля являются элементарными предикатами для языковой коммуникации. Предполагается, что каждое языковое сообщество координировано до такой степени, что у его представителей предусмотрено определённое количество характерных предикатов для описания типичных объектов или ситуаций.
Поэтому для исследования концептосферы нарушенности предлагается воспользоваться разработанными немецким лингвистом К.-П. Конердингом типами фреймов. Созданная ученым типология фреймов обладает необходимой степенью абстракции, что дает возможность использовать фреймы в качестве унифицированной схемы воссоздания полевых образований на материале разных языков.
Содержательные компоненты исследуемой концептосферы представлены в работе в виде синоптической схемы идеографического словаря. Фрагмент общей схемы словаря построен с учётом того, что нарушать житейские представления о норме могут:
- природные явления, процессы и условия;
- события, состояния, отношения в различных сферах общественной жизни;
- изменения с окружающими человека артефактами;
- человек со своими потребностями, состояниями, качествами и поступками.
Когнитивное основание конструируемого в работе идеографического поля, его психолингвистическая модель, является многомерным, многофокусным. Вследствие этого синопсис разрабатываемого идеографического словаря концептосферы нарушенности включает несколько разделов с входящими в их состав классификационными рубриками, микрополями, тематическими группами и подгруппами в соответствии с типичными случаями отклонений от стандартов в самых разных сферах жизнедеятельности человека. Нарушения норм, а значит и сама норма, охватывают широкий спектр явлений, событий, предметов, состояний и процессов, имеющих самое непосредственное отношение к человеку и вызывающих его разнообразные реакции. Комплексное представление таких значимых сегментов лексической системы в словаре идеографического типа с учетом культурной информации, обнаруженной в ходе конфронтативного исследования языков, позволит воссоздать обширную часть концептуальной картины мира носителя языка.
Третий раздел диссертационного исследования содержит материалы к словарю, полученные в ходе практического применения предлагаемой в работе методики лексикографического описания групп лексики.
Представленное в диссертации понимание целей, структуры, содержания идеографического словаря обусловлено потребностями лексикографической практики и методики преподавания иностранных языков и результирует синтез разнообразных лексикографических идей. Кроме упомянутых ранее лексикографических изданий необходимо назвать отдельные работы, содержание которых имело важное значение в формулировании собственной авторской концепции: [Караулов 1981; Konerding 1993; Добровольский, Шарандин 2003; Бабенко 2006; Баранов, Добровольский 2006; Морковкин 2006; Иорданская, Мельчук 2007].
Анализ проделанной работы позволил выработать ряд обобщений для теории и практики лексикографирования слов на понятийной основе.
Имя лексической группы или подгруппы должно быть идентифицировано с одним из фреймов, ассоциируемых с целым классом однотипных слов. Как указывалось выше, в настоящей работе для моделирования участков полей используется типология фреймов К.-П. Конердинга, которая отражает основные типы лексических единиц (предмет, действие/взаимодействие/общение, лицо, состояние/свойство, организм, событие, институт/социальная группа, окружение человека, часть чего-либо, предмет/состояние/множество). Предпринятое исследование показало, что каждый из фреймов может быть легко соотнесен посредством процедуры ступенчатой идентификации с именем определенной лексической группы.
Конституентами искомого поля выступают многочисленные предикаты, отвечающие на тот или иной вопрос фрейма. Способность предикатов служить ответом на вопрос определяется их общим значением и сходной функцией, что, собственно говоря, является сущностной характеристикой полевых образований.
Основные вопросы выбранного для установления состава поля фрейма могут быть дополнены так называемыми факультативными или дополнительными вопросами, необходимость которых определяется прежде всего особенностями конкретных языковых единиц, их индивидуальными семантическими и прагматическими характеристиками.
Таким образом, выбор вопросов фрейма обоснован самой лексической системой с присущими ей стационарными отношениями. Вопросы фрейма детерминированы свойствами языковых единиц: их валентностными, смысловыми, сочетаемостными, ассоциативными связями и ситуативной зависимостью, что позволяет минимизировать степень произвольности в конструировании поля и дать полное представление о содержании концепта.
Полнота словарного описания зависит также от целей и задач лексикографического издания, от потребностей пользователя словарной информации, на которые должен ориентироваться словарь. Следует дифференцированно представлять лексический материал для носителя языка и для изучающего данный язык иностранца. Если для носителя языка достаточно минимума грамматических, семантических и функционально-стилистических сведений о слове, оформленных в виде разного рода помет, то в словаре для иностранцев целесообразно сочетание идей идеографического и толкового словарей. Такой комплексный словарь содержит полное толкование лексем, организованных и представленных в словнике по полевому принципу.
Таким образом предлагаемое описание языковых единиц является по своим задачам интенсивным, направленным на информативность описания, в отличие от экстенсивного лексикографирования, главный приоритет которого заключается в фиксации как можно большего количества языковых единиц.
Полиаспектное представление семантизируемых единиц включает ряд лексикографических параметров, к числу которых относятся:
- характер ударения и произношения слов,
- их грамматические свойства (категориальная соотнесенность, морфологические указания),
- этимологическое значение,
- семантизация, акцентирующая важные нюансы значений для выделения слова из ряда смежных по значению слов,
- стилистическая отмеченность,
- сочетаемость единиц, иллюстрирующая сочетательную ценность,
- культурологическая (страноведческая) информация, содержащая справки энциклопедического характера, прагматические сведения,
- отсылки к группам лексики, связанным по значению,
- перевод.
Важность того или иного параметра определяется особенностями самого семантизируемого материала. Таким образом словарная статья лексической группы содержит сведения о фоно-морфологических, семантических (смысл и коннотации) свойствах лексем и их синтактике (сочетаемостные свойства, включая коллокации, ситуативную характеристику). Словарное толкование предназначено для «рядового» пользователя, поэтому может быть лишено формализованного метаязыка, свойства лексических единиц иллюстрируются в таком случае конкретными примерами и комментариями.
На основе выбранного подхода моделируемые в диссертации фреймы используются как унифицированные схемы словарного толкования групп лексики немецкого языка, а также сопоставительного описания фрагментов изучаемого поля в немецком и русском языках.
Необходимо отметить, что в рамках реферируемой диссертации рассмотреть многочисленные разновидности отклонений от норм не представляется возможным. Признавая актуальность перечисленных в синоптической схеме групп лексики для носителя обыденного, крайне антропоцентричного сознания, мы считаем необходимым ограничиться изучением лишь некоторых лексических объединений, наиболее существенных видов нарушений. Выбор участков поля для анализа обусловлен, во-первых, степенью их разработки в современной лексикографии и в работах идеографического плана, во-вторых, функциональной значимостью явлений, описываемых лексикой соответствующих тематических образований, в житейской картине мира.
Среди разнообразных видов нарушений норм внимания лексикографа заслуживают в первую очередь те, которые непосредственно связаны с жизнедеятельностью человека: отклонения от нормального физического или эмоционального состояния, нарушения этических норм поведения в семье, трудовом коллективе, обществе в целом. Анализу подвергаются значимые в лингвокультурной общности нормы и, соответственно, коммуникативно релевантные лексические единицы, обозначающие отклонения от норм здоровья, говорения, норм трудовой деятельности, негодность качества продуктов, свойств одежды и обуви, нарушения правил поведения и др. Отдельные результаты представлены в виде словарных статей как одно-, так и двуязычного идеографического словаря.
Ставя перед собой задачу раскрыть возможности фрейма в совершенствовании теории поля и практики составления словарей активного типа, мы не стремимся дать полный перечень предикатов той или иной группы. Более важным представляется продемонстрировать перспективы применения фреймов для описания разных участков концептуальной схемы, что позволяет, в свою очередь, верифицировать теоретические предположения о фрейме как способе реконструкции информации о концепте.
В качестве примера представим фрагмент разработанной в ходе исследования словарной статьи «Неумение говорить – Ungeschickte Redeweise». Среди множества тематических группировок изучаемого поля лексическая группа, конституенты которой характеризуют манеру речи, представляет особый интерес для лингвистов. Вместе с тем лексикографическое описание данной группировки лексики предпринимается впервые. Вообще нарушения норм общения и способы регулирования отступлений от коммуникативных стандартов являют собой проблему, недостаточно разработанную в современной идеографической лексикографии. (Знак >> указывает на связи с другими тематическими группами словаря).
[ Konzept] Ungeschickte Redeweise (gekürzte Fassung)
[Frametyp] Handlung (möglich: Eigenschaft (von))
[Welche Motive gibt es für die Handlung? – Prädikatoren zur Charakterisierung von Motiven für die Handlung]
Das Bedürfnis oder der Wunsch eines Menschen, etwas zu sagen
[In welchen übergeordneten (funktionalen) Zusammenhängen fungiert die Handlung? – Prädikatoren zur Charakterisierung der übergeordneten Zusammenhänge, in denen die Handlung eine Rolle spielt]
menschliche Kommunikation
[Welche wesentlichen Phasen bzw. Teilereignisse/Zustände weist die Handlung auf? – Prädikatoren zur Charakterisierung der besonders charakteristischen Phasen der Handlung]
Ungeschickte Redeweise kann durch
Unklugheit der Rede oder durch Undeutlichkeit des Sprechens
bedingt werden.
Unkluge Rede [Inhalt der Rede]:
| Unsinn reden; jmds. Ohr beleidigen (ugs.); faseln (ugs.abw.); schwafeln (ugs.abw.); Kohl reden (ugs.abw.); eine Dummheit vom Stapel lassen (ugs.abw.); | der Unsinn; der Quatsch (abw.); der Humbug (ugs.abw.); das Blech (ugs.); das Blabla (ugs.) usw. (>> Dummheit) | |
| Unfähigkeit zum Sprechen: | plump (abw.): eine plumpe Bemerkung, Entschuldigung; zu etw. unfähig sein: Er war unfähig, einen klaren Gedanken zu fassen; jmd. kann nicht bis drei zählen (ugs.); | |
| unbedachte Rede: | entschlüpfen: Ihm entschlüpfte eine unvorsichtige Bemerkung; herausplatzen (ugs.) usw. die Unbedachtsamkeit; die Plumpheit (abw.); | |
| unbeabsichtigt: | entfahren jmdm. /D./; ausstoßen: Er stieß einen Fluch aus; ausschwatzen (abw.) [aus Geschwätzigkeit]; sich verplappern (ugs.) [aus Versehen] usw. | |
| fehlerhafte Rede: versehentlich: verwechseln: | seine Sprache vernachlässigen; verballhornen [Wörter o.Ä. entstellen]; sprachwidrig ausdrücken; Fehler machen usw. (>> mangelndes Wissen) sich versprechen; sich verhaspeln (ugs.) [hastig]; «mir und mich» verwechseln; sich versehen; der Versprecher; die Verwechslung; das Versehen; der Schnitzer (ugs.) usw. | |
Undeutliche Rede [äußere Seite der Rede]:
| brummen [mürrisch]; lallen; schluchzen [weinend reden]; nuscheln (ugs.); brabbeln (ugs.); | in den Bart brummen (ugs.) [unzufrieden oder unwillig]; einen Kloß im Mund[e] haben usw. | |
| fehlerhafte Artikulation (=Sprechmängel): | anstoßen; lispeln; näseln; stottern; stammeln [vor Unsicherheit, Erregung] usw. | |
| sehr/zu leise sprechen: | flüstern; brummeln; murmeln usw. das Gemurmel usw. | |
| [zu] schnell sprechen: | heraussprudeln; sprudeln (ugs.); schnattern [aufgeregt über allerlei der Redeschwall (abw.); die Haspelei (ugs.abw.); die Plapperei (ugs.abw.) usw. | |
| unverständlich sprechen: | kauderwelsch reden [aus mehreren Sprachen gemischt]; Silben verschlucken; abgehackt sprechen; abgebrochene Sätze; das Kauderwelsch usw. | |
Unangenehm empfundene Rede [Ausdrucksform der Rede]:
| ausdruckslos reden: unnatürlich reden: [zu] laut reden: [zu] langsam reden: unzufrieden reden: [zu] viel reden: | eintönig; monoton; abgeschmackt: abgeschmackte Worte; die Ausdruckslosigkeit; die Eintönigkeit usw. ableiern (ugs.abw.) usw. hochtrabend (abw.): hochtrabende Worte; geschwollen (abw.); gespreizt (abw.); geziert (abw.); die Unnatürlichkeit; die Gespreiztheit; eine gestelzte (abw.) Ausdrucksweise usw. trompeten; schreien; brüllen; plärren (abw.); das Geschrei (oft abw.); das Gebrüll usw. dehnen; stocken [nicht flüssig reden] usw. murren; blubbern (ugs.) [ärgerlich, undeutlich] (>> Unzufriedenheit) schwatzen (abw.); quasseln (ugs., oft abw.) [schnell]; plappern (ugs.) [schnell]; quatschen (salopp abw.) [töricht]; der Klatsch (abw.); das Gequatsche (ugs.abw); der Redefluss (oft abw.) usw. wie ein Buch reden (ugs.); Brabbelwasser getrunken haben (ugs.scherzh.) usw. |
[ Welche wesentlichen Mitspieler/Interaktionspartner fungieren in der Handlung? – Prädikatoren zur Charakterisierung der Mitspieler in der Handlung]
- der redende Mensch (Kind, Erwachsener, Senior;
- der Zuhörer oder der Beobachter
[Durch welche Eigenschaften oder Zustände sind die Mitspieler und ihre Rollen gekennzeichnet? – Prädikatoren zur Charakterisierung der Eigenschaften und Zustände, die die Mitspieler in der Handlung aufweisen]
Der Zuhörer/Beobachter kann den Sprechenden je nach der Art des Sprechens (s.o.) charakterisieren. Vgl.:
| dumm; töricht; einfältig; albern (abw.); | der Dummkopf (abw.); der Blödian (ugs.abw.); der Faseler (ugs.abw.); das Dumm[er]chen (fam.) [klein]; die Gans (ugs.abw.) [unerfahren, jung, weiblich] usw. Eigenschaft: Dummheit (>> Dummheit; Unerfahrenheit) |
| unvorsichtig; leichtsinnig; jmd. hat eine lange Zunge usw. | der/die Plauderer/-in; der/die Schwätzer/-in (abw.) usw. Eigenschaft: Leichtsinnigkeit (>> Negative Charakterzüge) |
| unaufmerksam; vergesslich; ungebildet (oft abw.); aufgeregt usw. der/die Lispler/-in usw.; stotterig; der/die Stotterer/-in usw. hasplig (ugs.); plapperhaft (ugs.abw.); die Schnattergans (ugs.abw.); die Schnatterliese (ugs.abw.) [Mädchen, Frau] usw. jmd., der zu viel redet: der/die Schwatzer/-in; die Plaudertasche (scherzh.abw.); der/die Plapperer/-in (ugs.abw.); das Plappermaul (ugs.abw.); der Brummbär, Brummbart (ugs.) usw. | Eigenschaft: Unaufmerksamkeit, Vergesslichkeit, Unwissenheit (>> Unaufmerksamkeit; Vergesslichkeit; mangelndes Wissen; Erregung) Eigenschaft: Sprechmängel habend Eigenschaft: Verlegenheit, Aufregung (>> Erregung) Eigenschaft: Geschwätzigkeit (abw.) das Plappermäulchen (ugs.scherzh.) [Kind]; die Schwatzbase (ugs.abw.); die Schwatzliese (ugs.abw.) [weiblich]; die Quasseltante (ugs.abw.) usw. Eigenschaft: Gesprächigkeit Eigenschaft: Unzufriedenheit, Missfallen, Verdrießlichkeit. |
[Mögliche Fragen: Wovon zeugt die Handlung? – Prädikatoren zur Charakterisierung von Informationen, die über die Handlung vermittelt sind]
Z.B.: flüstern; leise sprechen >> heiser (>> körperliches Unbehagen)
[ Was zieht die Handlung nach sich? – Prädikatoren zur Charakterisierung der typischen Folgen der Handlung für die Mitspieler]
Z.B.: nuscheln, etw. nuschelig sagen >> missverstehen
sich versprechen; Fehler machen >> korrigieren
schreien, brüllen, schnattern >> unterbrechen usw.
Многоплановость структуры и разнообразие элементов рассматриваемой лексической группы наглядно демонстрируют детальную проработку языковым сознанием участка поля, описывающего нарушения норм в отношении речи людей. В свою очередь это свидетельствует о важности данного концепта для человеческого общения.
В целом результаты применения фреймов для определения конституентов разных участков поля позволяют сделать вывод о перспективности данного способа системного описания лексики с присущими ей особенностями. Использование фреймов позволяет не только выявить структуру, состав той или иной группы слов, но и охарактеризовать элементы данных объединений, выявить их соотнесенность друг с другом и единицами других тематических образований. Тем самым пользователь получает доступ к фоновым знаниям носителя языка.
Вопросы фрейма структурируют информацию по определенным направлениям, помогают упорядочить хаотические и разрозненные единицы, ассоциируемые с рассматриваемыми понятиями. Таким образом индивидуальное знание, состоящее из многочисленных неоднородных блоков информации, сводится посредством вопросов фрейма в единую систему, образуя психолингвистическую модель поля определенного концепта, которая находит свое выражение в единицах естественного языка.
Результаты предпринятого анализа подтверждают, что метод поля обладает рядом преимуществ при сопоставительном изучении лексических систем разных языков. Контрастивный анализ фрагментов поля, описывающих нарушения актуальных для житейского сознания норм, дает возможность выявить важную для изучающего иностранный язык информацию о языке и культуре народа.
Проведенное исследование показало, что различные отступления от норм, будь то состояние здоровья человека, трудовая или иная деятельность, поведение (например шалости и проказы детей), деструкции артефактов, затрагивают интересы человека, служат материалом для критики и в русской, и в немецкой лингвокультуре. Вместе с тем русские более снисходительны к детским шалостям. Понятия «чистый» и «грязный» имеют свои нюансы в обеих культурах. Языковое выражение квалификации поступков, качеств, отношений, отображающее нормы и правила, принятые в данном социуме, формулирует этические приоритеты и склонности носителей языка.
Обнаруживающееся лексическое многообразие в интерпретации отклонений от норм связано отчасти с особенностями национального характера немцев и русских: немецкой аккуратностью, трудолюбием, привязанностью к порядку – с одной стороны, приверженностью русского человека к высказыванию оценок людей и событий, его терпением – с другой.
В наивном языковом сознании русские и немцы воплощают представления об этническом несходстве: Что русскому здорово, то немцу смерть. Так, ведущим принципом для немцев является соблюдение установленного порядка, в нем они видят смысл существования, тогда как русские «”специализируются” на нарушении порядка»[Девкин 2000: 319].
Сопоставительное исследование предоставило дополнительные подтверждения существования лексико-грамматических несоответствий в системах двух языков при характеристике одинаковых житейских ситуаций. Наблюдается несовпадение объема понятий, а следовательно, и их сочетаемостных свойств. Одно и то же явление получает различную оценку в двух языках. Своеобразны ассоциации представителя того или иного народа. Интерес представляют семантические особенности словообразовательных средств. Значительны валентностные, видовые несоответствия и т.д.
Лексика нарушений житейских норм рассматривается в диссертации не только в рамках системы языка, но и в речевом использовании в типичных ситуациях обиходного дискурса, что позволяет систематизировать речевые стратегии русских и немцев в отношении отклонений от норм. Сопоставительное рассмотрение актуальных житейских проблем в рамках значимых областей немецкой действительности необходимо для комплексного лингвокультурологического описания изучаемой концептосферы.
Рассмотренные речеповеденческие модели, выражающие отношение немцев и русских к нездоровью, детским шалостям, неопрятности как нарушениям общепринятых норм, демонстрируют определенные сходства реакций, что обусловлено единством человеческой психики и релевантностью указанных норм для любой культуры. Основными типами речевых стратегий выступают констатация непорядка, оценка ситуации, устранение и возможная профилактика нарушений норм и правил. Данные речевые стратегии могут быть конкретизированы при помощи речевых тактик.
Основные различия обнаруживаются в частотности тех или иных речевых стратегий, способах их вербализации, а также половозрастных, социальных, культурно-специфичных детерминантах, определяющих выбор коммуникативных стратегий и реализущих их речевых действий (как, кому, что, в какой ситуации уместно сказать).
Так, важным отличием реакций немцев на детское непослушание является их более категоричный, нетерпимый характер, что связано с особенностями воспитания в немецкой традиции, со строгой регламентацией немецкой жизни, нарушать которую непозволительно даже детям. Ср.: Sitz gerade! Nimm die Arme vom Tisch! Es wird gegessen, was auf den Tisch kommt! Solange du die Füße unter unseren Tisch steckst, wird gemacht, was wir sagen! Räume deinen Dreck selber weg! Je lieber Kind, je schärfer die Rute. Wer sein Kind lieb hat, züchtigt es. Übermut tut selten gut.
Der Streit um laute Kinder landet oft vor Gericht. Wie viel Lärm dürfen Kinder erzeugen? In Spandau muss ein Vater 50 Euro Bußgeld wegen Lärmbelästigung zahlen, weil seine 16-jährige Tochter sonntags Klavier übte. Berliner Kinderschutzverbände und Familienpolitiker beklagen, dass solche Streitigkeiten stark zunehmen [Presse und Sprache 2009].
Более широко представлены в немецком дискурсе речевые стратегии, направленные на профилактику заболеваний, на пропаганду здорового образа жизни, на борьбу с курением, в то время как для русского общения на тему здоровья подобные модели поведения менее типичны. Ср.: Ein Rauchstopp ist das Beste, was Sie für sich und Ihre Lunge tun können [Senioren Ratgeber. Dez. 2002: 34].
Sie sitzen zu viel und haben zu wenig Bewegung? Hören Sie auf den Rat eines Fachmannes und machen Sie regelmäßig Gymnastik zur Kräftigung der Beine. Sie fühlen sich gestresst? Machen Sie eine Gurkenmaske, das ist gut für die Entspannung des Gesichts und die Pflege der Haut. Sie haben Rückenschmerzen? Hören Sie auf den Rat des Spezialisten: Legen Sie sich auf einen Tisch und lassen Sie den Oberkörper hängen – das Wichtigste ist die Entspannung des Rückens. Das ist besser als die Einnahme eines Medikaments! [Schritte 2007: 34].
Offenbar sind immer mehr Menschen davon überzeugt, dass sie mit Sport und gesundem Essen das Optimale für ihre Gesundheit tun [ebd.: 37].
Сложившиеся стереотипы об исключительной чистоте и опрятности немцев находят свое подтверждение и в речеповеденческих стратегиях, выражающих не только констатацию нарушения норм чистоты, но и необходимость их устранения. В русской среде более типичны констатации и оценки подобных фактов. Ср.: Setze deine Mütze zurecht. Vergiss nicht deine Schuhe zu putzen! Bringe die Flecken weg!
… in einem anständigen Haushalt müsse es dermaßen sauber sein, dass man vom Fußboden essen kann [Kusche 1972: 25].
Изучение типичных реакций на нарушения житейских норм важно с точки зрения выявления норм и ценностей общества. Степень серьезности реакции свидетельствует о серьезности нарушения, а значит об особой значимости соотвествующих норм для представителей той или иной культуры. Свойственные носителям языка характерные реакции на нарушения норм возможно выявить не только посредством классификации коммуникативных клише, но и при помощи интепретационного анализа описывающих культурные особенности текстов. Данные такого исследования важны для лексикографирования национально-специфичных норм, а также вообще для понимания особенностей речевого поведения народов, а следовательно, для усвоения соответствующих нормам иноязычной культуры правил общения и поведения, для преодоления ложных этнических стереотипов и формирования адекватных представлений о национальном характере народа.
В заключении подводятся итоги исследования.
Предпринятый в рамках диссертации анализ лексики в культурологическом аспекте позволяет обнаружить многочисленные фоновые различия даже в средствах вербализации так называемых универсальных концептов. Изучение сквозь призму лексики языка восприятия времени, пространства, оценки физиологических и эмоциональных состояний, поведения в социуме свидетельствует о национальном своеобразии контентов данных концептов. Специфика их лексической репрезентации становится очевидной при конфронтативном рассмотрении. Различия в лексико-фразеологической номинации и дескрипции нарушений житейских представлений о норме являются следствием проявления специфических черт национального характера языка.
И хотя социосемантические расхождения в русском и немецком языках не носят принципиально непримиримого характера и нивелируются в некоторой степени в процессе интеркультурной коммуникации, они представляют определенные проблемы при переводе и изучении языка. Вследствие этого использование в процессе преподавания языка результатов исследований лексики важно в плане предотвращения возможных недоразумений и сбоев в межкультурной коммуникации.
Насущной задачей лексикографа является в этой связи поиск оптимального способа презентации фоновых различий. Работа с разного рода словарями представляет собой неотъемлемый элемент освоения любого языка, особенно если это освоение осуществляется самостоятельно и в условиях оторванности от языковой среды. Фиксация словарями культурной информации поможет изучающему иностранный язык правильно ориентироваться в другой культуре и языке. Выявление фоновых отличий языковых единиц, в частности культурологических особенностей лексики языка, осуществляемое в рамках фрагментарных лингвистических исследований, служит необходимой основой и для лексикографической практики.
Подача слов в словаре должна соответствовать современным требованиям методики преподавания языка, тем более что усвоение лексики – основы языка – во многом зависит от способа ее представления. Облегчить изучение языка, как родного, так и иностранного, призваны словари идеографического типа.
В качестве универсальной парадигмы описания лексики национального языка в идеографическом словаре может с достаточной эффективностью использоваться концепция фрейма в сочетании с теорией поля. Именно фреймы выступают средством выявления полевых образований, репрезентирующих фоновые знания индивида о том или ином концепте. Предпринятое исследование доказывает, что фрейм помогает выявить фоновые знания носителей языка о норме, поскольку выступает средством реконструкции и полевой репрезентации сведений о случаях ее нарушения.
На основе имеющегося опыта лексикографирования слов по понятийному принципу в диссертации на конкретном лексическом материале разработана методика построения фрагментов полей при помощи фреймов, определены параметры словарного описания групп лексики с учетом как общих, так и специфических характеристик лексических единиц.
Полнота идеографического описания группы слов мыслится как максимально полное представление соотношений слов в пределах группы и за ее рамками и как обусловленная такой презентацией информативность зон словарной статьи. Лексика при таком лексикографировании не только предъявляется, но и объясняется, что достигается посредством характеристики существенных ее свойств.
Сопоставление объема выраженных лексикой поля фоновых знаний представителей разных культур о нормах поведения, специфике жизнедеятельности, глубинных ценностях нации позволяет получить доступ к знаниям, наиболее актуальным для повседневного общения в условиях иноязычной культуры. К тому же подобное исследование весьма перспективно, поскольку человек всегда стремится в той или иной мере нормировать все, что его окружает.
Библиография содержит список использованной научной литературы, перечень лексикографических источников и список художественных произведений, публицистических текстов, привлекаемых в качестве иллюстративного материала.