Уголовная ответственность за угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования 12. 00. 08 уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право

Вид материала

Автореферат

Содержание Основные положения работы диссертации отражены в следующих работах соискателя, опубликованных в рекомендованных ВАК изданиях

Подобный материал:

• Уголовная ответственность зa умышленное причинение тяжкого вреда здоровью 12. 00., 321.63kb.
• Ф-программа вступительного экзамена в аспирантуру Утверждаю, 780kb.
• Программа вступительных экзаменов в аспирантуру по специальности 120008 Уголовное право, 479.1kb.
• Уклонение от уплаты таможенных платежей, взимаемых с организации или физического лица:, 310.44kb.
• Уголовно-правовая и криминологическая характеристика налоговых преступлений 12. 00., 1021.63kb.
• Программа вступительного экзамена в магистратуру по направлению «уголовное право», 737.55kb.
• Рабочая программа дисциплины «Уголовно-исполнительное право» од. А. 04, цикл од., 202.2kb.
• Рецидивная преступность: криминологическая характеристика и проблемы предупреждения, 581.83kb.
• Исключительная мера наказания: уголовно-правовой аспект, 331.74kb.
• Уголовное право, криминология, уголовно-исполнительное право  Фефелов, 3.95kb.

» диссертант рассматривает вопросы разграничения деяний, предусмотренных ст. 296 УК РФ, и смежных с ними преступлений.

В диссертации отмечается, что одна из самых больших трудностей при решении задач квалификации возникает, когда в содеянном могут содержаться признаки составов сразу нескольких преступлений, которые частично совпадают, пересекаются друг с другом. Подобные преступления получили в теории и уголовного права наименование смежных, и трудности при квалификации преодолеваются путем их разграничения¹.

В качестве смежных с угрозой или насильственными действиями в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования в работе рассматриваются преступления, предусмотренные ст. ст. 119, 318 УК РФ.

Сходством этих трех преступлений является то, что деяния, запрещенные ими, посягают на общественные отношения, обеспечивающие неприкосновенность психического здоровья личности. Единство указанных деяний в целом проявляется в описании их объективной стороны, основное содержание которой составляет противоправное психическое воздействие.

Непосредственный объект угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (ст. 119 УК РФ) и дополнительный непосредственный объект угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования совпадают.

Нормы, предусмотренные ст. ст. 119 и 296 УК РФ, соотносятся как общая и специальная.

Согласно правилу, установленному в ч. 3 ст. 17 УК РФ, если преступление предусмотрено общей и специальной нормами, совокупность преступлений отсутствует и уголовная ответственность наступает по одной специальной норме.

В работе приводятся критерии разграничения рассматриваемых преступлений по объекту.

Еще одним отличительным признаком состава преступления, предусмотренного ст. 119 УК РФ, является признак реальности.

Конструкция объективной стороны составов преступлений, предусмотренных ст.ст. 119 и 296 УК РФ, также имеет различия: в ст. 296 УК РФ говорится о трех видах угрозы (убийством, причинением вреда здоровью, уничтожением или повреждением имущества), а в ст. 119 УК РФ двух - убийством и причинением тяжкого вреда здоровью.

Исходя из вышеописанного, диссертантом предлагается следующий алгоритм действий практического работника правоохранительного органа при разграничении смежных преступлений, признаки составов которых описаны в ст.ст. 119 и 296 УК РФ: а) выяснение статуса потерпевшего от угрозы; б) если последний входит в перечень лиц, перечисленных в ч.1 и 2 ст. 296 УК РФ, следует установить связь поступившей угрозы со служебной деятельностью потерпевшего.

Часть 1 ст. 318 УК РФ предусматривает ответственность за применение насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо угрозу применения насилия в отношении представителя власти или его близких в связи с исполнением им своих должностных обязанностей.

В целях разграничения преступлений, предусмотренных ст. 296 и ч. 1 ст. 318 УК РФ автор сопоставляет признаки составов этих смежных преступлений. И на основе юридического анализа составов указанных преступлений приходит к выводу о том, что преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 318 УК РФ, как и угроза в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования, является двухобъектным, и что дополнительный непосредственный объект данных преступных деяний совпадает.

Основной непосредственный объект угрозы в отношении представителя власти «шире» и включает в себя в качестве составной части основной непосредственный объект угрозы в отношении судьи, прокурора, следователя, что разумеется даже по формулированию потерпевшего в данных нормах. Ведь под нормальной деятельностью органов государственной власти, кроме суда и органов предварительного расследования, понимается деятельность и исполнительной, и законодательной ветвей власти, а также контролирующих и иных органов.

Далее отмечается, что круг потерпевших от преступления, предусмотренного ст. 296 УК РФ, не вызывает особой сложности, гораздо сложнее дело обстоит при решении подобной задачи применительно к ст. 318 УК РФ, так как в диспозиции ч. 1 ст. 318 УК РФ для определения перечня потерпевших используется термин «представитель власти».

Круг должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, которые могут быть потерпевшими по ст. 318 УК РФ, определен в Федеральном законе Российской Федерации от 20 апреля 1995г. № 45-ФЗ «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов»¹. К ним отнесены, например: прокуроры; следователи; лица, производящие дознание; лица, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность; сотрудники органов внутренних дел, осуществляющие охрану общественного порядка и общественной безопасности, а также исполнение приговоров, определений и постановлений судов (судей) по уголовным делам; сотрудники органов контрразведки; работники контрольных органов Президента Российской федерации и т.д.

Возможные потерпевшие от преступлений, предусмотренных ст. ст. 296 и 318 УК РФ, соотносятся, соответственно, как часть и целое. В том случае, если бы не существовало нормы, предусмотренной статьей 296 УК РФ, угроза в отношении лиц, указанных в ней, в связи с их деятельностью, квалифицировалась бы по ст. 318 УК РФ.

В диссертационном исследовании приводятся также различия этих деяний по объективной стороне. Так, во-первых, в диспозиции ч. 1 ст. 318 УК, кроме угрозы применения насилия в отношении представителя власти, говорится и о «применении насилия, не опасного для жизни или здоровья». Тогда как в ст. 296 УК РФ совершение последнего составляет квалифицированный вид этого преступления. Во-вторых, в рассматриваемых смежных составах различно содержание угрозы: «угроза применением насилия» подразумевает более широкий спектр действий, нежели совершение угрозы, содержащейся в ст. 296 УК РФ, в которых она конкретизирована и выражается в угрозе убийством, причинением тяжкого вреда здоровью, уничтожением или повреждением имущества. Угроза же применением насилия (ч. 1 ст. 318 УК РФ) включает, кроме последних, и угрозу унижением чести и достоинства потерпевшего², причинением средней тяжести и легкого вреда здоровью, совершения побоев, совершением изнасилования, разглашения позорящих, компрометирующих фактов или сведений, его похищением.

В пятом параграфе – «Проблемы совершенствования уголовного законодательства и практики его применения об ответственности за угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования» исследуются проблемы совершенствования уголовно-правовой нормы, закрепленной в ст. 296 УК РФ, и практики ее применения.

Анализ состава угрозы или насильственных действий в отношении лиц, отправляющих правосудие, а также лиц, содействующих им в этом, привел диссертанта к осознанию необходимости совершенствования действующей нормы ст. 296 УК РФ в целях обеспечения независимой и безопасной деятельности по отправлению правосудия и для повышения эффективности правоприменительной деятельности.

Статус каждого потерпевшего, указанного в ч.ч. 1 и 2 ст. 296 УК РФ, кроме «иного лица, участвующего в отправлении правосудия», определен в уголовно-процессуальном законе, их понимание не представляет сложностей.

По мнению автора, законодателю следует дополнить круг лиц, охраняемых данной уголовно-правовой нормой. Так, в перечень возможных потерпевших предлагается включить помощника судьи и переводчика.

Помощник судьи – достаточно новая фигура в аппарате суда. Приказ Судебного Департамента при Верховном Суде РФ от 14 июня 2002г. № 71 «Об утверждении типового положения о помощнике председателя суда (судьи) федерального суда общей юрисдикции» определяет должностное положение помощника председателя суда, в соответствии с которым помощник председателя суда (судьи) федерального суда является государственным служащим Российской Федерации и замещает в аппарате суда должность федеральной государственной службы, учрежденную для непосредственного обеспечения полномочий судьи.

В соответствии с данным документом помощник председателя суда, к примеру, готовит проекты ответов на обращения, поступившие в адрес председателя суда (за исключением жалоб и заявлений, поступивших в соответствии с процессуальными нормами), с последующим докладом председателю. Помощник судьи же, в свою очередь, например, оказывает помощь судье в подготовке дела к судебному разбирательству; подбирает законы, нормативные акты, материалы по судебной практике, готовит заключения по спорным вопросам применения законодательства; по поручению судьи готовит проекты судебных постановлений по делам.

Указанными аргументами автор подкрепляет мнение о том, что помощник судьи выполняет функции, направленные на создание необходимых условий для отправления правосудия.

Кроме того, при отсутствии секретаря судебного заседания помощник судьи может вести протокол судебного заседания, в связи с чем можно предположить, что при психологическом давлении, возможно, например, недобросовестное ведение протокола помощником судьи.

В число потерпевших, указанных в ст. 296 УК, диссертантом предлагается включить и переводчика. Наряду со специалистом и экспертом уголовно-процессуальный закон относит его к иным участникам уголовного судопроизводства. Согласно ст. 59 УПК РФ переводчик – это лицо, привлекаемое к участию в уголовном судопроизводстве в случаях, предусмотренных настоящим кодексом, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода. Переводчик приглашается в тех случаях, когда участники уголовного судопроизводства не владеют или недостаточно владеют языком, на котором ведется судопроизводство. Переводчик вправе, например, задавать вопросы участникам уголовного судопроизводства в целях уточнения перевода; знакомиться с протоколом судебного заседания и делать замечания по поводу правильности записи перевода, подлежащие занесению в протокол.

Вполне допустимо, что подозреваемые (обвиняемые), их близкие, могут выступать в отношении переводчика с угрозами в связи с разбирательством дела в суде, например, требуя выгодной им подачи информации органам предварительного следствия или суду.

В процессе анализа квалифицирующих признаков угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования, предусмотренных ч. ч. 3 и 4 ст. 296 УК РФ, у автора возникает вопрос: исчерпываются ли приведенными формулировками все возможные опасные виды данного посягательства? И не находит на этот вопрос утвердительного ответа.

Одной из форм выражения угрозы может быть так называемая инвариантная угроза, то есть сопровождаемая демонстрацией оружия. Такие угрозы выделяются в отдельную группу в силу своей особой общественной опасности. Однако в норме ст. 296 УК РФ не нашло адекватной оценки совершение угрозы с применением оружия. Обращение к уголовному законодательству некоторых зарубежных стран показывает обратную ситуацию. К примеру, ст. 238 УК Аргентины повышает ответственность за запугивание или применение силы к государственному служащему с целью добиться от него выполнения или невыполнения действия, входящего в его должностные обязанности, если деяние было совершено, в том числе с оружием в руках¹.

В исследовании отмечается, что такой вид совершения угрозы обладает повышенной степенью общественной опасности. Оказывая сильное психическое воздействие на человека, он может полностью парализовать волю потерпевшего к сопротивлению, так как факт наличия оружия предполагает высокую вероятность использования этого орудия против него в любой момент посягательства.

Учитывая высокую степень общественной опасности угрозы с применением оружия, автором предлагается дополнить данным признаком диспозицию части 4 ст. 296 УК РФ. Тем более признак применения оружия или предметов, используемых в качестве оружия, законодатель использует при конструировании квалифицированных составов. Например, в ч. 2 ст. 162, п. «г» ч. 2 ст. 206, п. «г» ч. 2 ст. 211 УК РФ. Диспозиция ч. 4 ст. 296 УК РФ после внесения изменений может выглядеть следующим образом:

ч. 4. Деяния, предусмотренные в … совершенные с применением насилия, опасного для жизни или здоровья либо с применением оружия…, - наказываются

Анализ диспозиций ч.ч. 1 и 2 ст. 296 УК РФ показал, что перечень уголовно-наказуемых видов угрозы требует дополнения. На практике встречаются и не включенные в ч.ч. 1 и 2 ст. 296 УК РФ угрозы причинением вреда правоохраняемым интересам потерпевшего или его близким, например, изнасилованием и похищением потерпевшего или его близких, нанесением побоев. В качестве дополнительного аргумента данного положения в работе приводится то обстоятельство, что многие потерпевшие, указанные в ст. 296 УК РФ, являются женщинами.

Спектр криминализированных угроз предлагается дополнить, кроме того, и угрозой разглашения позорящих, компрометирующих сведений. Особенно важным данное дополнение выглядит в свете того, что к должностным лицам, перечисленным в ст. 296 УК РФ, выдвигаются строгие требования касательно их репутации, компетентности. Данное обстоятельство может служить основанием шантажа этих лиц со стороны, например подозреваемых или обвиняемых, их близких.

Понятие «шантаж» определяется как запугивание, угроза разглашения позорящих, компрометирующих фактов или сведений с какой-либо целью¹.

В диссертационном исследовании обосновывается возможность включения в ст. 296 УК РФ такого квалифицирующего признака преступления как угроза, совершенная в отношении детей лиц, перечисленных в ч.ч. 1 и 2 ст. 296 УК РФ. Уголовный закон вполне обоснованно охраняет кроме самих участников судопроизводства, указанных в статье, также их близких.

Однако близкий близкому рознь. Очевидно, что угрозу в отношении родителей потерпевшего, детей и его близкого друга нельзя приравнивать: они разнятся по степени переживаний и боязни за безопасность их жизни, здоровья, сохранность имущества.

Существует установившаяся криминальная практика воздействия на сотрудников правоохранительных органов через их близких родственников, особенно детей. Такого рода психологическое воздействие оказывается более вредоносным: должностные лица правоохранительных органов зачастую более уязвимы, если угрозы высказываются в адрес близких родственников или супруга.

Подобная опасная тенденция находит адекватную оценку в зарубежном уголовном законодательстве, например, ст. 283 «Запугивание, запугивание родственников» Уголовного кодекса Республики Корея предусматривает более суровое наказание, если запугивание совершается в отношении родственника потерпевшего или его супруга¹.

В диссертации обращается внимание на неравноценность защиты указанных в ст. 296 УК РФ потерпевших. По мнению законодателя, угроза убийством, причинением вреда здоровью, уничтожением или повреждением имущества в отношении судьи, присяжного заседателя или иного лица, участвующего в отправлении правосудия, а равно их близких в связи с рассмотрением дел или материалов суде более опасное деяние, чем аналогичное деяние в отношении прокурора, следователя, лица, производящего дознание, защитника, эксперта, специалиста, судебного пристава, судебного исполнителя, а равно их близких в связи с производством предварительного расследования, рассмотрением дел или материалов в суде либо исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта.

С точки зрения автора, все указанные потерпевшие в конечном итоге «работают» на достижение или реализацию целей правосудия. Поэтому и защита их деятельности со стороны уголовного закона должна быть одинаковой. Так, законодатель вполне обоснованно не проводит разграничения между этими потерпевшими, когда речь идет о посягательстве на их жизнь (ст. 295 УК РФ).

Для устранения подобной рассогласованности норм, а также во исполнение конституционного принципа о равенстве граждан перед законом (ст. 19 Конституции РФ), следует объединить ч. 1 и 2 ст. 296 УК РФ. Или же их санкции сформулировать идентично, повысив максимальный срок лишения свободы в части 2 статьи до трех лет.

Изучение санкций основных составов угрозы или насильственных действий в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования выявило маловариативность видов наказаний, предусмотренных за совершение этих деяний. В ч. 1 ст. 296 УК РФ в качестве основных видов наказаний указаны штраф и лишение свободы, а в части второй к ним добавлен арест, который, как известно, на данный момент не применяется.

При привлечении лица к уголовной ответственности за рассматриваемые преступления к нему могут применяться только два вышеназванных вида наказания. В то время как разнообразие репрессивных мер только повышает эффективность уголовно-исполнительного воздействия на виновного лица и позволяет суду соблюсти принцип индивидуализации при назначении наказания. Нынешняя формулировка санкции не дает возможности правоприменителю для дифференцированного подхода в процессе назначения наказания.

Автор предлагает дополнить санкции ст. 296 УК РФ такими видами наказаний как обязательные и исправительные работы, что позволит назначать суду более соразмерную степени опасности угрозы и лица, ее выразившего. Подобные виды наказаний за аналогичные преступления предусмотрены, к примеру, в уголовном законодательстве Армении и Республики Корея.

В заключении сформулированы основные выводы диссертационного исследования.

Основные положения работы диссертации отражены в следующих работах соискателя, опубликованных в рекомендованных ВАК изданиях:

1. Абазалиев Р.К. К совершенствованию уголовно-правовой борьбы с угрозами или насильственными действиями в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования // Российская юстиция. 2007. №11 – 0,6 п.л.

2. Абазалиев Р.К. Социальная обусловленность уголовной ответственности за угрозу или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования // Российский следователь. 2006. № 1 - 0,7 п.л.

3. Абазалиев Р.К. О понятии и видах угрозы в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования (ст. 296 УКРФ) // Российский судья. 2004. №11 – 0,4 п.л.