В. Н. Татищева, 1997, 92 с

Вид материала

Документы

Содержание 4. Понятие доказательства в свете теории отражения

Подобный материал:

• А. М. Сафронова книги по истории россии в библиотеке в. Н. Татищева в екатеринбурге, 437.74kb.
• Закон украины «О налоге на добавленную вартість», 920.65kb.
• Д. В. Михель Метафизика в поисках своих оснований, 2733.42kb.
• Мезозоид северного обрамления Тихого океана происходила на фоне сосуществования двух, 235.77kb.
• Д. В. Долгушин антропология раннего и. В. Киреевского, 207.48kb.
• И. Е. Рассадина взгляд современной женщины, 75.49kb.
• Принят Государственной Думой 10. 12. 1997 г. Одобрен Советом Федерации 24. 12. 1997, 1925.39kb.
• Распоряжение от 6 ноября 1997 г. N 1139-р об установке приборов учета расхода энергоресурсов, 99.75kb.
• Принят Государственной Думой 4 июня 1997 года Одобрен Советом Федерации 3 июля 1997, 620.02kb.
• Учебное пособие для студентов заочного обучения москва 1997, 905.75kb.

данные о реальных об­стоятельствах происшедшего события, на установление которого на­правлена доказательственная деятельность по уголовному делу, т.е. ин­формация о них, которой располагают следователь и суд'. Однако фак­тические данные, информация - это содержание доказательств, отраже­ние объективно существующих фактов. При такой трактовке предмета доказывания он неизбежно сливается с комплексом доказательств, со­бранных по делу, что лишает данное понятие присущей ему объектив­ной основы, смешивает отражаемое и отражение².

Не меняет дела ссылка автора на то, что в понятие доказательства входит и материальный носитель информации, который не относится к понятию предмета доказывания³. Поскольку содержание - ведущий при­знак доказательства - налицо неправомерное отождествление доказа­тельства и предмета доказывания, неоднократно ранее подвергавшееся справедливой критике.

На наш взгляд, преодоление трудностей в определении предмета до­казывания, связанных с объективно-субъективным характером данно­го понятия, возможно не путем разведения его с понятием предмета по­знания, а в подчеркивании их однозначности и взаимосоответствия. Предмет доказывания есть специфическое процессуальное обозначение предмета познания по уголовному делу. Это такие объективно суще­ствующие свойства и связи, т.е. фактические обстоятельства исследуе­мого события, которые имеют правовое значение, характеризуют его как общественно опасное и уголовно наказуемое деяние, а лицо, совер­шившее деяние - как виновное. Установление таких сторон события со­ответствует познавательной потребности общества, ибо позволяет при­менить соответствующие нормы права и достичь цели судопроизвод­ства. И тот факт, что распознание, выявление и фиксация этих обстоя­тельств происходит на основе предписаний закона и их идеального ги­потетического образа, возникающего в сознании познающего субъекта - не устраняет их объективного характера.

Арсеньев В.Д. К вопросу о предмете и объекте доказывания по уголовным делам // Проблемы доказательственной деятельности по уголовным делам. Крас­ноярск: КГУ, 1987. - С. 24, 26.

Доказательствам, как отражению фактов действительности, посвящен сле-дующий раздел работы.

'Арсеньев В.Д. Указ. соч. - С. 26.

На основе такого представления правомерно говорить о трех раз­личных уровнях предмета доказывания.

Первый выступает как его обобщенная нормативная модель, струк­тура и содержание которой обрисованы в ст. 68 УПК РСФСР и в нор­мах общей части уголовного закона. Здесь круг подлежащих отраже­нию обстоятельств определен в виде схемы, доступной детальному тео­ретическому анализу, но свободной от признаков конкретного преступ­ления. Такой уровень понятия крайне важен для определения общих целей доказывания, принципа всесторонности исследования обстоя­тельств дела.

Второй уровень понятия определяется на уровне норм особенной части уголовного закона, в которых сформулированы юридические при­знаки конкретного уголовно-наказуемого деяния, охватывающие его объективную сторону, объект, субъективную сторону и субъект. Такое представление о предмете доказывания служит одним из оснований раз­работки криминалистической характеристики и методик расследований отдельных видов преступлений - краж, убийств и т.д., правильной орга­низации работы по расследованию преступлений определенных катего­рий'.

Третий уровень понятия определяется путем конкретизации его с учетом обстоятельств совершения отдельного преступления. Требова­ния закона относительно обстоятельств совершения кражи, грабежа, убийства и т.д. "проецируются" на обстоятельства конкретного дела, приобретая индивидуальные, неповторимые черты. В такой обрисовке предмет доказывания становится для следователя, суда программой ис­следования обстоятельств дела, гарантией против его односторонности и неполноты. В этом случае он охватывает не только главный, но и до­казательственные факты. Но каждое из рассмотренных представлений хотя и на разных уровнях: общего и особенного, отдельного (единично­го) обозначает совокупность определенных фактов, реальных явлений действительности, составляющих цель познавательной деятельности, и никак не может быть сведено к информации об этих фактах.

Помимо рассмотренных выше видов предмета доказывания, сори­ентированных на окончательные процессуальные решения, можно вы­делить разновидности, связанные с промежуточными процессуальны­

' Сходного взгляда придерживается Н.П. Кузнецов. См. Кокорев Л.Д., Кузнецов Н.П. Уголовный процесс: доказательства и доказывание. Воронеж:

ВГУ, 1995.-С.55.56.

ми решениями. Очевидно, что круг фактов, которые надо установить для принятия решения о возбуждении уголовного дела (ст. 109 УПК), привлечении в качестве обвиняемого (ст. 143 УПК), применении меры пресечения (ст. 89 УПК) существенно различен в каждом из этих случа­ев. Правомерно вести речь и об особом круге обстоятельств, которые должны быть установлены при принятии решений о производстве от­дельных следственных действий, и которые выступают основаниями решения. Но и при принятии такого итогового процессуального реше­ния, как решение о прекращении дела, модификации предмета доказы­вания оказываются весьма многообразными: они обусловлены различ­ным характером оснований прекращения (ст. 5-9, 208, 406, 410 УПК), которые также должны быть установлены посредством доказывания.

2. Продолжаются дискуссии относительно сущности пределов дока­зывания. Справедливо отмечается, что это - наименее устоявшееся по­нятие теории доказательств. Действительно, исследователями предло­жено немало определений пределов доказывания; некоторые из них, на наш взгляд, не выражают существо данного понятия и фактически име­ют в виду другие процессуальные явления.

Иногда пределы доказывания связывают с глубиной познания, т.е. необходимой степенью конкретизации обстоятельств, подлежащих до-казыванию. Например, к пределам доказывания относят определение объема действий, образующих конкретное преступление, детализацию иных обстоятельств, входящих в предмет доказывания, в т.ч. круга ус­ловий, способствующих совершению преступления и т.д.'. С таким пред­ставлением согласиться нельзя. Конкретизировать обстоятельства, под­лежащие доказыванию применительно к условиям отдельного преступ­ления, действительно необходимо, поскольку в законе (ст. 68 УПК) они изложены в виде общей схемы. Но, как говорилось раньше, в этом слу­чае речь идет об уточнении предмета доказывания на уровне, относя­щемся к конкретному преступлению, а вовсе не о пределах доказыва­ния.

Нельзя видеть пределы доказывания и в тех ограничениях, которые закон устанавливает для собирания, проверки и оценки доказательств

Фаткуллин Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания. Казань, •"6. - С.65-67; Зеленецкий B.C., Колтунов Г.С. Пределы исследования предме­та доказывания в советском уголовном процессе // Проблемы социалистичес­кой законности. Вып. 10. Харьков, 1982. -С.67-69.

на отдельных стадиях процесса (например в стадии предания суду) '. В этом случае речь идет об особенностях режима доказывания, продик­тованных ограниченными познавательными задачами, решаемыми в данной стадии. Но и в условиях ограниченного режима доказывания его пределы могут быть разными - более или менее широкими.

В отличие от предмета доказывания пределы доказывания не полу­чили в законе достаточной регламентации. Однако этот факт, как и от­сутствие единого научного определения данного понятия, не должен служить основанием к отказу от дальнейшей его разработки, как яко­бы, бесперспективной².

Полагаем, что понятие пределов доказывания обладает немалой на­учной ценностью и, как будет показано ниже, большой практической значимостью. В литературе правильно подчеркивается, что данное по­нятие предопределено и обусловлено понятием предмета доказывания, и соотносится с ним как средство с целью, но в то же время имеет и самостоятельное содержание. Важно подчеркнуть его многогранность (отсюда и множество конкурирующих между собой определений). В са­мом общем виде можно считать, что пределы доказывания - это грани­цы познавательной деятельности следователя и суда, определяемые мо­ментом, когда цель доказывания оказывается достигнутой, т.е. когда с необходимой степенью надежности (вероятно либо достоверно) уста­новлены подлежащие доказыванию обстоятельства. В этот момент до-казывание прекращается, ибо необходимость в нем отпадает. Оно мо­жет быть продолжено либо для решения более сложных познаватель­ных задач (например, для решения вопроса о наличии оснований для окончания следствия, после того, как лицу предъявлено обвинение) либо в другой стадии процесса, где возникают иные познавательные задачи и соответствующий им режим доказывания.

3. Для определения момента достижения пределов доказывания ис­пользуются различные критерии.

Так, под пределами доказывания понимают необходимую и доста­точную совокупность доказательств, которая будучи собранной по делу

' Нуркаева М.К. Специфика пределов доказывания в распорядительном за­седании в стадии предания обвиняемого суду // Проблемы доказательственной деятельности по уголовным делам. - С. 90.

² Такова позиция В.А.Банина. См. к вопросу о предмете и пределах доказы­вания в советском уголовном процессе // Проблемы доказательственной дея­тельности. - С. 22.

обеспечивает его правильное разрешение путем установления обстоя­тельств, подлежащих доказывайте'. Здесь критерием достижения пре­делов доказывания выступает количественный результат доказывания, т.е. объем доказательств, который должен быть достаточным для того, чтобы не оставить неисследованным каждый элемент предмета доказы­вания, и необходимым для того, чтобы доказываемый факт был уста­новлен надежно. Другие авторы определяют пределы доказывания как границы сбора, исследования и оценки доказательственного материа­ла, проверки имеющихся версий². В таком представлении пределы до­казывания также определяются объемом работы, которую необходимо проделать для установления нужных обстоятельств, с той лишь разни­цей, что акцент делается не на результате познавательной деятельнос­ти, а на путях, ведущих к нему - комплексе процессуальных действий, имеющих целью сбор, исследование и оценку доказательств.

Пределы доказывания трактуют и как степень доказанности обстоя­тельств, подлежащих установлению, достаточную для построения вы­водов разных степеней вероятности или обоснования достоверности³. Здесь в основу определения положен качественный аспект понятия -достигнутое в результате доказывания знание об искомых обстоятель­ствах (вероятное или достоверное).

Вряд ли есть основания считать одно определение лучше другого либо находить между ними существенные противоречия, ибо каждое из них с разных сторон раскрывает понятие пределов доказывания. Поэтому правомерны определения, объединяющие рассмотренные выше пред­ставления⁴.

' Алексеев Н.С. Доказывание и его предмет в советском уголовном процессе // Актуальные проблемы советского государства и права в период строитель­ства коммунизма. Л., 1967. - С. 446; Теория доказательств... С. 187. —

² Ульянова Л.Т. Оценка доказательств судом первой инстанции. М., 1959. -С. 23; Танасевич В.Г. Пределы и предмет доказывания по уголовному делу // Практика применения нового уголовно-процессуального законодательства. М., 1962. - С.37.

Карнеева Л.М. Доказательства в советском уголовном процессе. Волгог­рад, 1988.-С. 16-18.

Фаткуллин Ф.Н. Указ. раб. - С. 65-67; Проблемы доказательств в совет­ском уголовном процессе. Воронеж, 1978. - С. 92-94; Панарин В.Я. Производ-Grao по гражданскому иску при расследовании уголовного дела. Воронеж, 1978. ~ ^v- 71.

4. Утверждения о неопределенности понятия "пределы доказывания" и о нецелесообразности его дальнейшей научной разработки мотиви­руют тем, что значение пределов доказывания не отличается от правил об относимости доказательств'. Согласиться с этим нельзя, ибо сужде­ние об относимости полученных доказательств само по себе не означа­ет, что собрана достаточная для обоснования вывода их совокупность, т.е. выполнены требования, раскрывающие смысл пределов доказыва­ния.

Наряду с понятием предмета доказывания научное понятие преде­лов доказывания служит важнейшей характеристикой познавательной деятельности следователя и судьи, придавая ей целеустремленность и освобождая указанных лиц от ненужной работы. Оно позволяет ясно представить себе различия в характере выводов об искомых обстоятель­ствах, которые делаются на разных этапах процесса. Главное же - ис­следование пределов доказывания требует углубленного анализа логи­ки доказывания, овладения приемами построения различных по харак­теру комплексов доказательств, обеспечивающих надежность выводов следователя и суда. Без этого невозможно преодолеть широко распрос­траненную в следственной и судебной практике тенденцию к сужению пределов доказывания, попытки компенсировать пробелы исследова­ния за счет разного рода упрощенческих стереотипов доказывания².

4. ПОНЯТИЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА В СВЕТЕ ТЕОРИИ ОТРАЖЕНИЯ

1. Попытаемся рассмотреть в свете теории отражения спорные воп­росы, связанные с определением доказательства, и на этой основе выс­казать суждения, направленные на унификацию некоторых научных представлений. В настоящее время почти не встречается утверждений о том, что доказательства - это факты объективной действительности, "те же совершающиеся в жизни явления, те же вещи, те же люди"³, "... их физиологическое и психическое состояние..., а также явления природы

' Банин В.А. Указ. раб. - С. 21.

² Об этом см. раздел 6 настоящей работы.

³ Вышинский А.Я. Теория судебных доказательств в советском праве. 3-е изд. М.: Госюриздат, 1950. - С. 223.

и события, не зависящие от воли людей"'. Как это показано В.Я- Дороховым и другими авторами, реальные явления действитель­ности не могут фигурировать в материалах дела в качестве доказа­тельств, ибо в мышлении следователя, судьи существуют и взаимодей­ствуют не вещи, а их образы².

Подтверждением этому служит и анализ процесса формирования доказательств. Важно подчеркнуть, что данный процесс характеризу­ется многократным отражением события, составляющего предмет ис­следования: сначала оно отражается в окружающем мире, оставляя в нем материальные (место происшествия, предметы, телесные поврежде­ния и др.) и идеальные (память участников события) следы, затем эти следы воспринимаются субъектом доказывания (следователем, судом), отражаются его сознанием и объективизируются в материалах дела, превращаясь в доказательства в уголовно-процессуальном смысле. Именно в процессе "вторичного отражения" формируются доказатель­ства, как фактические данные, запечатленные в предусмотренной зако­ном процессуальной форме³.

Любой отражательный процесс, представляя собой воспроизведение до определенной степени полноты и точности и в иной форме объекта, существующего вне сознания познающего субъекта, сопровождается пре­образованием отражаемого объекта⁴.

Представляется бесспорным, что в процессе формирования доказа­тельства также происходит преобразование оригинала: реально суще­ствующие объекты и устные сообщения трансформируются в идеаль­ный объект - познавательный образ, который сохраняется затем путем преобразования его в протокольную запись или иную надежную форму сохранения информации. Здесь в полной мере действует характеристи­ка различия между психическим отражением и отражаемым, согласно которой чувственное представление не есть существующая вне нас дей­ствительность, а только образ этой действительности.

Чельцов М.А. Советский уголовный процесс. М.: Госюриздат, 1962. ~ С. 132.

^г Теория доказательств в советском уголовном процессе. 2-е изд. М.: Юрид лит., 1973. С. 207.

Подробнее см. Шейфер С.А. Следственные действия. Система и процессу­альная форма. М.: Юрид. лит., 1981. - С. 3-18; Он же. Собирание доказательств советском уголовном процессе. Саратов: СГУ, 1986. -С. 7-20.

1974 Г")" ^{пв гносеологические и} логические основы науки. М.: Мысль,

2. Воспроизведение оригинала в иной форме - закономерность отра­жения при собирании любых доказательств, хотя по отношению к от­дельным из них она проявляется с разной степенью очевидности. На­пример, вполне наглядно преобразование фактических данных при ос­мотре места происшествия, следственном эксперименте и некоторых других следственных действиях: восприятие физических признаков и состояний материальных объектов формирует в сознании следователя, судьи познавательный образ, который трансформируется затем в про­токольное описание. В ходе допроса образ, хранившийся в памяти доп­рашиваемого, объективируется и оформляется с помощью устной речи. Восприятие речи формирует познавательный образ на этот раз в созна­нии следователя, судьи, после чего он также объективируется допраши­ваемым в протокольном описании. Аналогичные преобразования не­трудно обнаружить при анализе процесса получения заключения экс­перта. Иначе, на первый взгляд, обстоит дело с получением веществен­ных доказательств, когда отражаемый объект сохраняется в том виде, каким он стал, испытав воздействие исследуемого события. В действи­тельности же рассматриваемая закономерность распространяется и на эти объекты: субъект доказывания, наряду с приобщением самого объек­та, выделяет внешнюю среду и условия, в которых он был обнаружен, а также собственные признаки и свойства объекта, имеющие доказатель­ственную ценность, и фиксирует эти данные в протоколе. В результате этого материальный объект оказывается "преобразованным" в систему суждений, зафиксированных в знаковой форме, без которых он утратил бы свое доказательственное значение'. Данные соображения в опреде­ленной части относятся и к приобщению документов: оно нередко со­провождается исследованием и фиксацией обстоятельств изготовления и получения документа, уточнением его смысла, выявлением скрытых свойств путем проведения экспертизы и т.д. В результате этого содер­жание документа может восприниматься существенно иным, чем при непосредственном ознакомлении с ним.

В свете сказанного представляется очевидным, что даже непосред­ственно воспринимаемые следы события, реально существующие явле­ния: место происшествия и его отдельные элементы (труп, повреждения на нем, орудия преступления), помещения и хранящиеся в них предме-

' Эйсман А.А. Заключение эксперта. Структура и научное обоснование. М.: Юрид. лит., 1967. - С. 135; Дорохов В.Я. Природа вещественных доказа­тельств//Сов, гос. и право, 1971. N 10. -С. 111.

ты тело человека, документы и тому подобное в процессе формирова­ния доказательств подвергаются преобразованию, а информация, зак­люченная в следах, при переносе ее в материалы дела меняет свою пер­воначальную форму. Еще более многократному преобразованию под­вергаются явления действительности, воспринимавшиеся будущими сви­детелями, обвиняемыми, подозреваемыми: сначала они трансформиру­ются в образы памяти, затем (на допросе) - в устные сообщения.и, нако­нец, в протокольную запись.

3. Эти соображения еще раз говорят о том, что доказательства ни при каких условиях не могут трактоваться как факты объективной дей­ствительности. Подобный взгляд не только противоречит реальному содержанию доказывания как отражения, но и приводит к смешению таких важных понятий теории доказательств, как предмет доказывания и доказательство. Отражательные процессы, сопровождающие собира­ние доказательств, состоят в переносе информации (сведений) со следов события в материалы уголовного дела. Поэтому следует согласиться с теми авторами, которые трактуют "фактические данные" как сведения о подлежащих доказыванию обстоятельствах дела.

При таком положении представляется неточной позиция В.З. Лука­шевича, считающего доказательствами те реальные факты действитель­ности, которые непосредственно воспринимаются следователем и судь­ями'. Анализируя это суждение, Ф.Н. Фаткуллин правильно замечает, что одни из таких явлений (следы, пулевое отверстие на теле убитого и т.д.) сохраняются в материалах дела лишь в виде протокольных описа­ний, слепков, фотоснимков, т.е. в виде сведений, а другие, хотя и про­должают существовать к моменту доказывания (шрамы на лице потер­певшего, состояние и профиль дороги, техническое состояние автома­шины и т.п.), реально находятся вне уголовного дела, в котором имеют­ся лишь их описания, схемы и т.д., т.е. также сведения об этих фактах².

В то же время Ф.Н. Фаткуллин считает, что в случае приобщения к делу предметов, сохранивших на себе следы преступления, доказатель­ством станет реальный факт действительности (например, рубаха по­терпевшего со следами крови, часть филенки двери с пробоинами³).

Лукашевич В.З. О понятии доказательства в советском уголовном процес­се// Правоведение, 1963. N 1. - С. 114-118.

Фаткуллин Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания. 2-е изд. Казань: КГУ, 1976.-С. 113-114.

³ Фаткуллин Ф. Указ. раб. - С. 114, 115.

С таким утверждением трудно согласиться. Существование веществен­ного доказательства - это действительно реальный факт. Однако дока­зательственную ценность имеет не этот факт сам по себе, а информация, носителем которой служит предмет, и обстановка, в которой он нахо­дился. Такое суждение в полной мере согласуется с современными пред­ставлениями о различных формах существования информации, в том числе и в материальных объектах'. Кроме того, как отмечалось ранее, материальные объекты также "преобразуются" при их отображении в систему суждений, в протокольное описание. Сам по себе предмет, без отражения места и условий его обнаружения, отличительных призна­ков и так далее, доказательственной ценности не имеет. И в этом случае доказательством является не реальный факт действительности, а его отражение в материалах дела.

4. Ряд ученых к числу фактических данных относят не только сведе­ния об обстоятельствах, подлежащих доказыванию, но также и доказа­тельственные (промежуточные) факты. Так, по мнению Ф.Н. Фаткул-лина, доброкачественные сведения об обстоятельствах дела, отражая явления реального мира, тоже имеют относительно самостоятельную доказательственную природу. На базе таких сведений следователем (су­дьей, прокурором) создается образ (модель) соответствующего факта объективной действительности. Недопустимо отождествление такой модели с самими реальными фактами. В то же время, выявляя посред­ством таких образов содержание исследуемых фактов объективной дей­ствительности, субъекты доказывания ощущают себя в мире этих фак­тов, говорят об установлении самих исследуемых фактов. Поэтому изоб­ражения (модели) реальных фактов, полученные на основе конкретных и доброкачественных сведений о них, обычно именуются фактами, ус­тановленными по делу². П.С. Элькинд также полагает, что понятие "факт" охватывает и факты, образующие предмет доказывания, и про­межуточные факты, при помощи которых предмет доказывания позна­ется. Доказательственные факты выступают косвенными доказатель­ствами при установлении искомого факта³. В этом же смысле С.А. Альперт называет доказательствами такие факты, как нахождение

' Урсул Д. Информация. Методологические аспекты. М.: Мысль, 1971. - С. 146-156; Он же. Отражение и информация. М.: Мысль, 1973. - С. 57.

² Фаткуллин Ф.Н. Указ. раб. - С. 106, 107.

³ Горский Г.Ф., Кокорев Л.Д., Элькинд П.С. Проблемы доказательств в со­ветском уголовном процессе. Воронеж: ВГУ, 1978. - С. 100, 101.

обвиняемого в том месте, где вскоре был обнаружен труп потерпевше­го, наличие у обвиняемого вещей, принадлежащих убитому', а Е-А. Матвиенко считает доказательствами по делу об убийстве факт не­приязненных отношений, факт угрозы убийством, приискания оружия и т.п.².

Против подобной трактовки выступают исследователи, ограничи­вающие понятие фактических данных только сведениями о фактах, под­лежащих установлению. Так, по мысли В.Я. Дорохова, "доказательства­ми в уголовном процессе нельзя называть ни факты, входящие в пред­мет доказывания, ни побочные факты"³. Исходя из того, что в самом общем виде факт - это объективная реальность, существующая незави­симо от человека, Л.М. Карнеева замечает, что понимание доказательств в качестве сведений о фактах исключает их толкование в качестве фак­тов. Факт, фигурирующий в логическом доказательстве, - это знание, выведенное на основании сведений о фактах (доказательств), которое нельзя путать с самими доказательствами⁴. Точку зрения Л.М. Карнее-вой разделяет М.М. Михеенко⁵.

Представляется, что позиции названных авторов не столь уж далеки друг от друга. Расхождения во взглядах обусловлены, на наш взгляд, раз­личным смыслом, вкладываемым в термин "факт", неоднозначной трак­товкой соотношения "процессуального" и "логического" доказывания.

В теоретическом смысле термин "факт" нередко трактуется как фраг­мент объективной действительности, "действительное, реально суще­ствующее, невымышленное событие"*, "нечто реальное, в противопо­ложность вымышленному"⁷. Однако это лишь одно из значений данно­го понятия. Не менее важным (а в аспекте теории доказательств, на наш взгляд, более важным) является второе его значение: "синоним понятия истина"⁸, "знание, достоверность которого доказана"⁹. Б.М. Кедров по­нимает под фактом "дискретный кусок действительности, установлен-

' Советский уголовный процесс. Киев: Вища школа, 1983. - С. 116, 117.

² Уголовный процесс БССР. Минск: Вышейшая школа, 1979. - С. 129,130.

³ Теория доказательств... - С.242.

⁴ Советский уголовный процесс.