Geum.ru

И. П. Блищенко, Ж. Дориа экономический суверенитет государствa учебное пособие

Вид материалаУчебное пособие

Содержание


1.Экономический суверенитет -это верховенство во внутренних экономических делах и экономическое равноправие государств на междун
Экономический суверенитет -это не суверенитет в экономической области а суверенитет экономического содержания
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8

1.Экономический суверенитет -это верховенство во внутренних экономических делах и экономическое равноправие государств на международной арене


Наличие связи между понятиями суверенитета и равноправия сегодня ни у кого не вызывает сомнения. По мнению проф. А.Пелле, "суверенитет ведет к равенству, как, в свою очередь, и равенство ведет к суверенитету. Поскольку государства предполагаются равными, они выступают и как суверенные и, наоборот, суверенитет государств немыслим без их равенства"41. Еще в 1959 году проф. А.Фердросс писал, что "из политической независимости государств вытекает их взаимное равноправие"42.

Российские авторы также широко отмечают, что принцип суверенного равенства предполагает, с одной стороны, уважение государственного суверенитета, а с другой- признание равноправия всех государств в международных отношениях 43.

Принципа суверенного равенства государств закреплен сегодня в международном праве именно в этой двуединой формулировке (Устав ООН, Декларация о принципах международного права 1970 года, Устав Организации африканского единства 1963 года и в Хельсинском заключительном акте 1975 года и др.).

Понятие экономического суверенитета -часть понятия суверенного равенства государств применительно к взаимоотношениям государств экономического характера. Ученые, исследовавшие принцип суверенного равенства в том виде как его содержание раскрыто в Декларации о принципах международного права 1970 года, отмечали некоторые пробелы в его нормативной регламентации, указывали, например, на отсутствие в нем нормы о праве государства распоряжаться своими природными ресурсами, о праве государства участвовать в решении международных проблем, затрагивающих его законные интересы и др.44, ставшие сегодня важнейшими элементами понятия экономического суверенитета государств.

Так, например, Г.И.Тункин и В.М.Шишкин приходят к выводу о том , что такие положения Хартии экономических прав и обязанностей государств 1974 года, как право государства регулировать иностранные инвестиции и осуществлять над ними власть, право государства регулировать и контролировать деятельность ТНК, право государства национализировать, экспроприировать или передавать в другие руки иностранную собственность, представляют собой "важные дополнения и уточнения" принципа суверенного равенства.45

И.С.Шабан считает, что отражением принципа суверенного равенства в МГЭО являются, с одной стороны, принцип равноправия, экономический аспект которого означает "юридическое равенство и подлинное соблюдение экономических интересов всех государств, искоренение всех форм протекционизма и дискриминации в международных экономических отношениях"46, а с другой, принцип взаимной выгоды, соблюдение которого "ведет к тому, что из экономического сотрудничества стороны извлекают равную пользу."47 Таким образом бросается в глаза то, что в то время как одни авторы (Г.И. Тункин, В.М. Шишкин и др.) делают акцент, прежде всего, на внутренние экономические аспекты принципа уважения суверенитета государств (суверенитет над ресурсами и всей экономической деятельностью), другие авторы (И.С. Шабан в приведенном примере) наоборот обращают внимание на внешние аспекты данного принципа, на принцип равноправия государств.

Таким образом, эти авторы не только рассматривают составные части этого принципа изолировано друг от друга, они как бы просто специализируются даже на исследовании лишь отдельных аспектов принципа суверенного равенства, применительно к экономическим взаимоотношениям государств48..

Однако такой подход к научному обобщению положений, уточняющих содержание принципа суверенного равенства экономическими элементами, недостаточно продуктивен, хотя бы потому, что он даже не совсем точно отражает содержания принципа суверенного равенства, из которого они исходят при выдвижении своих теоретических выводов.

Отмечая возможность и даже целесообразность в определенных случаях выделения того или иного элемента в составе принципа суверенного равенства, проф. Г.В. Игнатенко справедливо замечает, что такое двуединое содержание этого принципа вместе с тем наделяет его определенной качественной самостоятельностью, которая уже не выступает простой суммой двух его компонентов, а отличается новым органическим единством.49 Следовательно, одно дело - рассмотрение этих принципов отдельно друг от друга, а другое - их совместное рассмотрение.

Применительно к проблеме установления НМЭП акцентирование внимания лишь на отдельных аспектах экономического суверенитета государства не способствует решению поставленной задачи, так как фрагментирование содержания этого понятия снижает возможности его правового обоснования и обеспечения из-за увеличения "свободы" его толкования.

Кроме того, так как речь идет об обеспечении действия принципов уважения суверенитета и равноправия в межгосударственной системе, то тесная взаимосвязь этих принципов, нашедшая отражение в принципе суверенного равенства, является просто необходимой. В случае же с системой МГЭО, отличительным признаком которой является существование суверенных государств с разным уровнем развития, объединение этих принципов в один выступает просто conditio sine quo - пon построения эффективной правовой системы обеспечения экономического суверенитета и суверенного равенства государств. И ни кого не должно смущать то, что равенство и суверенитет выступают здесь условно в одном понятии -экономический суверенитет. Как пишет проф. А. Алексидзе, название принципа необязательно должно отражать его основное содержание 50.

С другой стороны, произошедшее раздвоение в науке при исследовании экономических аспектов понятия суверенного равенства государств случайным назвать нельзя. Это вполне закономерный процесс, который свидетельствует о достигнутом в то время в науке уровне распознания возникших норм международного права. Собственно именно благодаря этим предыдущим исследованиям мы сегодня можем, отталкиваясь от них, делать более далеко идущие выводы о становлении уже не разрозненных элементов, а на их основе именно целостного понятия экономического суверенитета государства. Движение науки здесь происходит от частностей к целому.


2. Экономический суверенитет -это не суверенитет в экономической области а суверенитет экономического содержания

В связи с проблемой установления НМЭП, некоторыми авторами высказывается мнение, что международно-правовое обеспечение этой задачи означает распространение на экономическую область взаимоотношений государств, основных принципов международного права и, прежде всего, принципа суверенного равенства, говорят также и об обеспечении суверенитета государств в экономической области или над экономикой51.

Разумеется, ничего неверного в этом нет, поскольку такое положение нашло закрепление в самих документах об установлении НМЭП, в частности, в главе I Хартии экономических прав и обязанностей государств, где прямо сказано, что "экономические, а также политические и другие отношения между государствами будут регулироваться, среди прочего, следующими принципами: а/ суверенитет, территориальная целостность и политическая независимость государств; б/ суверенное равенство всех государств ..." и т.д .

Однако этого недостаточно. Все зависит еще от того, как рассматривать межгосударственные экономические отношения (МГЭО) в узком ли смысле (как предмет правового регулирования отрасли международного экономического права (МЭП) или в широком (как все межгосударственные отношения экономического содержания, проявляющиеся в любой области взаимоотношений государств, составляющих предмет правового регулирования той или иной отрасли международного права). И, во-вторых, это зависит еще от того, как рассматривается проявление действия принципа суверенного равенства государств и других общих принципов международного права в той или иной конкретной области.

Практика показала что при этом МГЭО понимаются в узком смысле как предмет МЭП, а действие принципа суверенного равенства в этой отрасли сводится лишь к конкретизирующим его экономические элементы нормам. А это неоправданно, на наш взгляд, сужает рамки задачи международно-правового обеспечения НМЭП , что в принципе по крайней мере спорно.

Критически рассмотрим концепции данных авторов подробнее.

а) Авторы, которые рассматривают МГЭО в узком смысле, отстаивали такую концепцию международно-правового закрепления Программы НМЭП, которая исходила из того, что необходимые изменения международного права ограничиваются в связи с этим лишь областью международного экономического права (МЭП). Так, например, по мнению Г.И. Тункина и В.М. Шишкина в вопросе об объеме необходимых изменений международного права "ближе к истине те западные авторы", которые полагают, что установление НМЭП приведет лишь к “радикальной трансформации” международного экономического права.52 По мнению Е.Т. Усенко и М.П. Бардиной, установление НМЭП должно означать "распространение основных принципов международного права на сферу международных экономических отношений (как предмет МЭП - авторы) и их последовательное осуществление в этой сфере, что, конечно, не исключает учета специфических интересов развивающихся стран"53(курсив наш - авторы).

Нельзя согласится с таким подходом, поскольку он вызвал бы трудно разрешимый вопрос совмещения международно-правовых норм, призванных установить НМЭП, не интегрированных на уровне общего международного права, и норм МЭП, являющегося отраслевым отражением этого общего международного права, рассматривающегося как право мирного сосуществования капиталистических и социалистических стран. То есть вопрос заключается в следующем: как положения Программы установления НМЭП, призванные обеспечить формирования нового правопорядка в международных отношениях, который бы учитывал необходимости обеспечения должного уважения суверенных интересов всех государств, независимо от их уровня развития и экономической мощи, могут быть интегрированы непосредственно в одну из отраслей международного права (МЭП), не находя сначала отражения в фундаментальных основах этого общего международного права .

Ведь вопросы, которые рассматриваются в этой программе, не столько отраслевые, сколько общие, фундаментальные, коль скоро касаются установления НМЭП. Анализ положений этой программы дает нам основание считать, что , выдвинув программу НМЭП, мировое сообщество исходило из необходимости обеспечить, чтобы сотрудничество государств в МГЭО осуществлялось на основе принципа уважения экономического суверенитета, а субъективные права, вытекающие из него, обеспечивались бы соответствующими правоохранительными гарантиями экономической безопасности государств.54

Осознав тупиковый характер такого подхода, некоторые авторы пытаются решить вопрос с помощью версии о возможности параллельного конструирования двух комплексов правовых норм: МЭП (регулирующее все МГЭО) и международное право развития (учитывающее специфику развивающихся стран), где международное право развития относилось бы к МЭП, как часть к целому.55 Этот подход обнаруживается в работе Б.М.Ашавского, который считает, что нормы, касающиеся установления НМЭП должны образовать формирующуюся подотрасль международного экономического права56. Однако и этот подход также не является небесспорным потому, что, во-первых, вводит недопустимый дуализм правовых норм (один - для слаборазвитых стран, а другой - для остальных), а во - вторых, тем самым старый порядок не изменяется, а ограничивается исключениями для стран “третьего мира”57.

Не удивительно поэтому наиболее последовательные представители данной концепции чаще всего ставили в основу установления НМЭП не принцип суверенного равенства, а принцип самоопределения. О целях такого подхода говорилось выше: 1)обеспечить после политического освобождения развивающихся стран социалистическую ориентацию их социально-экономического развития (самоопределения в пользу социализма) и 2) обеспечить сохранение международного права как права мирного сосуществования двух социально-экономических систем. Кстати, уместно отметить, что подход тех авторов на Западе, которые заменяют принцип суверенного равенства принципом взаимозависимости, также преследовал эти же цели, однако вместо социализма, они исходили из желания в дальнейшем сохранить колониальную привязанность стран “третьего мира” к бывшим метрополиям.

Программа, выдвинутая странами “третьего мира”, говорит не о “косметических” изменениях в виде исключительных режимов, а о необходимости установления именно НМЭП в современных межгосударственных отношениях58. Речь идет о создании не отдельного экономического правопорядка для слаборазвитых государств (что означало бы маргинализацию этих стран), а общего более справедливого правопорядка для всех государств. А такая задача выполнима лишь в прогрессивном развитии (обогащении), прежде всего, фундаментальных основ современного международного права, к которым относится и принцип суверенного равенства.

Ограниченность критикуемого подхода связана также с тем, что установление особого режима только для слаборазвитых стран в МГЭО противоречит глобальности мировой экономики. Как пишет проф. М. Беджауи, будучи глобальными, международные отношения в этой области, должны быть глобально урегулированы нормами, касающимися всех субъектов59. Он полагает, что если уж и говорить о дуализме, то это может быть только дуализмом содержания одних и тех же норм, призванных урегулировать экономические отношения между всеми без исключения субъектами международного права, а не только между странами Севера и Юга60.

Попытка создания особого режима для развивающихся стран несостоятельна еще потому, что ограничивает задачу установления НМЭП оказанием помощи развивающимся странам. На наш взгляд, основное содержание и цель Программы установления НМЭП не сводятся к предоставлению односторонних выгод развивающимся странам. Целью этой программы является международно-правовое закрепление экономического содержания понятия суверенитета государств и его обеспечение соответствующей международно-правовой защитой, что должно способствовать экономической безопасности всех государств.

Такой вывод непосредственно вытекает из анализа положений актов НМЭП. Так, например, в преамбуле Хартии прямо сказано, что одной из основных ее целей является "содействие установлению нового международного экономического порядка, основанного на справедливости, суверенном равенстве, взаимозависимости, общности интересов и сотрудничества между всеми государствами"; "способствовать созданию условий для: ...d) преодоления главных препятствий (курсив наш - авторы) на пути экономического развития развивающихся стран"... (первый абзац преамбулы); что принимается во внимание "необходимость установления и поддержания справедливого и равноправного экономического и социального порядка путем: а) достижения более рациональных и справедливых международных экономических отношений и содействия структурным изменениям в мировой экономике, ...d) установления и поощрения международных экономических отношений с учетом установленных различий в развитии развивающихся стран и их особых нужд”…), а также с целью "…содействовать коллективной экономической безопасности для развития, особенно развивающихся стран, при строгом соблюдении суверенного равенства каждого государства, и путем сотрудничества всего международного сообщества”…(второй абзац преамбулы) и др. Об этом говорится и в остальных актах НМЭП.

Наше мнение разделяют и другие ученые. Так проф. Х.Кастаньеда считает, что развивающиеся страны, предложив эту программу перестройки МГЭО, исходили не из желания получать какие-то односторонние преимущества или "подачки". Они имели ввиду именно фундаментальную перестройку основ осуществления МГЭО, так как они считают, что их экономическая зависимость и отсталость, как в колониальном прошлом, так и сейчас более связаны с беспощадной эксплуатацией их природных ресурсов и сверхприбылями, которые развитые страны получают на основе действия сегодняшней системы мировой экономики, нежели от нехватки помощи с их стороны61. То есть “третий мир” руководствуется не желанием получать только побольше помощи и т.д., а прежде всего стремлением изменить такую структуру международного экономического порядка, чтобы добиться возможности свободно управлять своей экономической жизнью и на равных участвовать в решении международных экономических проблем, затрагивающих их интересы.

Можно согласиться с интерпретацией устремлений развивающихся стран, которую дает и проф. М.Беджауи, считающий, что любое государство в силу своего суверенитета и равноправия с другими государствами имеет право требовать от всех остальных, от международного сообщества и от всех экономических агентов, ТНК и т.д., чтобы те "не отняли у него то, что ему принадлежит, или чтобы те не лишили его того, что ему полагается или положено по международному сотрудничеству"62.

Таким образом, задачу международно-правового закрепления этих положений, связанных с обеспечением уважения экономического суверенитета государств, позволит выполнить объем необходимых изменений не ограниченный только областью международного экономического права, как об этом говорили некоторые авторы. Эти новации должны касаться всего международного права в целом, и прежде всего, его фундаментальных основ. Именно на основе их обновленного содержания с учетом принципа уважения экономического суверенитета должны утвердиться и сформулироваться, прогрессивно развиваться соответствующие специальные нормы отрасли МЭП и других отраслей (морское право, космическое право и т.д.).

С другой стороны, ограничение объема необходимых международно-правовых уточнений рамками МЭП невозможно еще и по следующим двум причинам:

Во-первых, само МЭП, как правильно считает проф. М.М. Богуславкий, не способно охватить своим регулированием все многообразие МГЭО, присутствующих в любой области международного сотрудничества государств, и не ставит задачу объединить в единую отрасль правового регулирования все отношения экономического характера63, в то время как программа перестройки МГЭО охватывает всю область взаимоотношений государств экономического характера.

Об этом свидетельствуют, например, положения главы I (основы международных экономических отношений) Хартии, где сказано, что экономические как и политические отношения, должны регулироваться одними и теми же фундаментальными нормами международного права.

Следовательно, не без оснований проф. Беннуна (Марокко), считает, что международно-правовое обеспечение НМЭП не осуществимо в рамках какой-то отдельно взятой отрасли, призванной урегулировать одну из областей международных отношений, типа воздушного или морского права. По его мнению, это связано, в частности, с тем, что неравномерность развития затрагивает всю совокупность международных отношений и соответственно право, которое их регулирует, в то время как, например, отрасль МЭП, "целью которого является урегулирование международных экономических обменов", относится лишь к части названной проблемы64.

Во-вторых, потому что сами МГЭО носят общеполитический межвластный характер, задевают прежде всего сокровенные суверенные интересы всех государств, так как "экономическая потребность государств в установлении и поддержании определенных внешнеэкономических связей, всегда принимает форму политического интереса"65. И именно поэтому взаимоотношения политико- экономического характера, проявляющиеся в любой отрасли международного права, должны руководствоваться, прежде всего, тем же принципом суверенного равенства, определяющим горизонтальную, то есть равноправную (а не подчиненную, вертикальную), структуру современных межгосударственных отношений.

В науке международного права России неоднократно говорилось и о том, что нормы МЭП обладают всепроникающим свойством, распространяя свое действие на все межгосударственные отношения экономического характера, проявляющиеся в других отраслях международного права66. Это может создать впечатление, что, ограничивая задачу установления НМЭП отраслью МЭП, возможно решить эту проблему, то есть что НМЭП действительно установится не каснувшись всего международного права. На самом деле, как мы увидели, это невозможно.

Однако ключ к решению научно-теоретического конфликта может дать следующее положение проф. В.П.Шатрова о том, что "предметом регулирования МЭП является специфический круг (курсив наш -авторы) общественных отношений: международные экономические отношения, участниками которых являются государства и другие субъекты международного права"67.

Как мы видим, здесь есть определенное противоречие с предыдущим положением о том, что МГЭО присутствуют как объект регулирования во всех отраслях международного права. Поэтому закономерен задать вопрос, как может быть специфическим, то есть собственным, круг общественных отношений, которые, как предмет регулирования, относятся также и к другим отраслям международного права, всему международному праву? И возможно ли конструирование отрасли международного права, которая не имеет в качестве предмета правового регулирования только ей присущий круг общественных отношений как это, например, происходит в международном космическом праве (отношения по поводу исследования и использования космического пространства), в международном воздушном праве (отношения по поводу использования международного воздушного пространства и эксплуатации международных воздушных сообщений ) и т.д.

Пытаясь выбраться из этой тупиковой ситуации, на Западе в свое время были выдвинуты два главных подхода к соотношению МЭП и общего международного права. Первый подход, представителями которого можно считать проф. Д. Карро, Т. Флори и П.Жуйар, исходит из того, что МЭП является отдельной системой правовых норм, не совпадающей с общим международным правом. По мнению его представителей, если международное право регулирует политические отношения, то МЭП регулирует экономические отношения. Если в основе международного права лежит принцип уважения государственного суверенитета, то в основе МЭП лежит принцип взаимозависимости68.

Второй подход, представителем которого является проф. П.Велла, исходит из того, что сотрудничество в социально-экономической области имеет в основном технический, а не политический характер69. И, следовательно, он приходит к тому же выводу о том, что в этой области можно обойтись без принципа суверенного равенства 70.

Оба подхода подвергались справедливой критике в бывшем СССР, в силу своей несостоятельности71. Однако и вариант выхода из данной ситуации, выдвинутый рядом российских авторов, например, М. М. Богуславским и В.П. Шатровым, на наш взгляд, тоже нельзя считать оптимальным. Ведь МГЭО не являются специфической областью только МЭП. Они пронизывают, по их же словам, все сферы международной жизни, регулирующее право которых является прежде всего общим. Поэтому НМЭП связан с прогрессивными изменениями фундаментальных основ этого общего права. И уже на основе этих изменений формируются соответствующие нормы не только МЭП, но и других отраслей международного права. Именно поэтому многие положения Программы НМЭП, нашли закрепление в международном морском праве, в международном космическом праве, в системе норм, регулирующих вопросы природоресурсовой и экологической безопасности государств, и т.д. Отправной точкой для прогрессивного развития отраслевых норм должно служить соответствующее прогрессивное развитие фундаментальных норм общего международного права .

Вместе с тем, существует более узкий круг МГЭО, который должен регулироваться именно МЭП как отраслью международного права, например торговые отношения, научно-технические и т.д., и в той мере, в какой эти отношения также проявляются в области регулирования других отраслей, они также регулируются нормами МЭП 72. Поэтому в известной степени можно согласиться с мнением высказанным на Западе о том, что МЭП выполняет роль головного права (droit de tete ou droit cadre) или "диспетчерского права" в регулировании вопросов конкретно -экономического сотрудничества государств .

Именно этот узкий круг МГЭО является тем самым специфическим кругом МЭО, выступающим, по мнению проф. В.П. Шатрова, в качестве предмета правового регулирования МЭП. По сравнению с общеполитическими МГЭО, регулируемыми общим международным правом, этот узкий круг МГЭО, можно признать обладающим "техническим" характером, как это предлагает французский проф. П. Велла, но при условии, что конкретный "технический" характер этих отношений, не противопоставляется общеполитическому характеру их содержания, вытекающему из того положения, что они, как и все межгосударственные отношения, являются межвластными, задевают суверенные интересы государств, потому должны регулироваться не вопреки, а в соответствии с принципом уважения государственного суверенитета, что обеспечивает "единство системы международно-правового регулирования"73.

Таким образом, именно общее международно-правовое регулирование МГЭО, как отношений общеполитического характера определяет содержание и направление развития норм отрасли МЭП, регулирующей МГЭО как отношения конкретно-технического характера .

В связи с задачей международно-правового обеспечения установления НМЭП, двойственный характер проявления МЭО, особо очевиден. Он виден в двойственности задачи правового закрепления этой программы. По мнению ученых, установление НМЭП преследует цель перестройки МЭО в соответствии с принципами суверенитета, равноправия и сотрудничества74, или иначе, цели международно-правового закрепления экономического содержания суверенитета, с одной стороны, и обеспечения его защиты, с другой.

И если задача обеспечения международно-правового закрепления экономического суверенитета - это общеправовая задача и касается прежде всего прогрессивного развития фундаментальных основ современного международного права, то вторая задача заключается в обеспечении материально-правовых гарантий экономического (содержания) суверенитета государств, и она осуществима на основе развития специальных норм и принципов МЭП и других отраслей международного права и представляет собой дальнейшую конкретизацию принципа сотрудничества в МГЭО.

Это прямо вытекает из положений программных документов НМЭП. Так, в частности, в преамбуле Хартии указано, что цель его принятия заключается в том, способствовать созданию условий для: a) достижения более широкого процветания всех стран и более высокого уровня жизни всех народов; с) поощрения сотрудничества на основе взаимной выгоды и справедливых преимуществ для всех миролюбивых государств в экономической, торговой, научной и технической областях. В главе I той же Хартии указано, что экономические, политические и другие отношения между государствами должны регулироваться, среди прочих, следующими принципами: “...m) содействие международной социальной справедливости; n) международного сотрудничества в целях развития” и др. Такие же положения содержатся в Декларации и Программе НМЭП.

Исследование положений Программы НМЭП позволяет предположить, что конкретизация принципа сотрудничества приводит к образованию в рамках МЭП определенной совокупности норм, которые образуют предложенный нами институт международного гуманитарного экономического права (МГЭП)75, направленный на обеспечение действенного международного сотрудничества в целях развития. Это уже будет конкретным проявлением задачи установления НМЭП по сравнению с общеправовой задачей закрепления экономической независимости как экономического содержания суверенитета в рамках общего международного права .

Теперь возвратимся к вопросу об определении понятия экономического суверенитета .

Как известно, до недавнего времени принцип суверенного равенства в том виде в каком он закреплен в Уставе ООН, а его содержание раскрыто в Декларации о принципах 1970г., содержит в себе прежде всего военнополитические элементы и выступает подтверждением в целом общего принципа мирного сосуществования двух бывщих военно-политических и социально-экономических систем. Подобный военно-политический уклон в содержании этого принципа находил подтверждение в системе коллективной безопасности, созданной после 1945 года.

Это мнение, уже неоднократно высказанное учеными76, находит основание в нормах Устава ООН, где только две главы (IX и X) специально посвящены вопросам социально-экономического сотрудничества. Наше мнение подтверждается также военно-политическим контекстом того времени (1945г. - окончание второй мировой войны), когда принимался Устав, а также главной целью принятия Устава, "избавить грядущие поколения от бедствий воины, дважды в нашей жизни принесших человечеству, невыразимое горе" (преамбула); компетенцией Совета безопасности ООН (ст. 24, глава VII, VIII). Все это дает основание полагать, что вопросы обеспечения экономической безопасности (об этом стали говорит совсем недавно), рассматривались не как элемент созданной в 1945г. системы коллективной безопасности, а лишь как дополнение к ней.

Кроме того, такое мнение подтверждается и поведением стран Запада, в целом отрицательно относившихся к идеями перестройки МЭО в соответствии с принципом суверенного равенства государств и другими принципами, указанными в главе I Хартии, что видно из того, как они тщетно постарались помешать ее принятию в 1974 году. Наглядно это выдно и в теоретических концепциях некоторых ученых Запада, в которых, как мы увидели вообще заменяется принцип суверенного равенства на принцип взаимозависимости.

Одностороннее военно-политическое понимание содержания международных отношений и международно-правовых норм, призванных их регулировать, оказалось по душе развитым странам Запада, так как освобождало им руки в МГЭО. Эти отношения на практике оказались по существу выведенными из области международно-правового регулирования (в которой продолжали находиться военнополитические отношения). В этой области по существу действовала одна добрая воля и произвол. Пользуясь этим обстоятельством, страны Запада, благодаря своей экономической мощи, охотно стали распространять на международной арене свой внутренний частно -правовой порядок организации экономических отношений, фактически незаконно приравнивая с этой целю другие суверенные государства к хозяйственным субъектам своего национального права. Такая тенденция нашла отражение, например, в Бреттон-Вудской финансовой системе .

Но поскольку мир не представляет собой единого хозяйственного пространства, а состоит из взаимосвязанных, но суверенных самостоятельных хозяйственных пространств, постольку частно-правовой порядок организации экономических отношений, действующих в территориальных рамках отдельных субъектов международного права, должен применяться в МГЭО с учетом суверенного равенства этих субъектов.

Поэтому решение задачи международно-правового обеспечения установления НМЭП действительно означает распространение принципов международного права на МГЭО, но понимаемые не только и не столько как объект регулирования конкретной отрасли международного права, сколько как отношения, обладающие таким же политическим межвластным характером. Представляется, что положения главы I Хартии экономических прав и обязанностей о том, что "экономические, а также политические и другие отношения между государствами (курсив наш - авторы) будут регулироваться, среды прочего, следующими принципами: а) суверенное равенство всех государств ...е) взаимная и равная выгода…g) равноправие и самоопределение народов…" и др., дают дополнительные основания для нашего вывода .

Такая ситуация оказывает обратное воздействие на само международное право, вынуждая его проникнуться новым политико-экономическим содержанием. И в результате основная цель поддержания мира и безопасности, принципы справедливости, суверенного равенства и другие принципы современного международного права обретают новое политико-экономическое звучание. Сочетание этих факторов приводит к образованию юридического понятия экономического суверенитета государств, которое уже сегодня находит отражение в действующих и формирующихся в различных отраслях международного права нормах.

Следовательно, данная проблема напрямую взаимосвязанно с более общей проблемой обеспечения справедливости, мира и безопасности в мире. Cтановление этого понятия стало объективной необходимостью, направленной на устранение как внешних противоречий современного мира (развитые и слаборазвитые страны), так и внутренних противоречий самой системы международного права. Это связано с тем, как сказано в Декларации об установлении НМЭП, что "существующий международный экономический порядок находится в прямом конфликте с текущим развитием международных политических и экономических отношений. ...Развивающийся мир стал могучим фактором, влияние которого чувствуется во всех сферах международной деятельности. Эти необратимые изменения во взаимоотношениях сил в мире вызывают необходимость активного, полного и равноправного участия развивающихся стран в формулировании и осуществлении всех решений, затрагивающих международное сообщество". Поэтому закрепленный в нормах международного права уровень понимания справедливости больше не соответствует (в новых исторических условиях появления новых суверенных государств с низким уровнем развития) цели поддержания мира и безопасности.

Сегодня угрозу миру и безопасности государств представляют не только конфликты военно-политического характера, но и конфликты экономико-политического характера. Государства сами признают сегодня этот неоспоримый факт. В частности, на итогом заседании в верхах в 1992 году, Совет Безопасности ООН в своей Декларации указал, что “отсутствие войны или военных конфликтов между государствами не делает международный мир и безопасность более надежными. Невоенные источники нестабильности в экономической, социальной, гуманитарной и экологической областях стали угрозой миру и безопасности. Поэтому члены ООН, в целом работая через соответствующие механизмы, должны отдать наивысший приоритет решению этих проблем”77. Значит, категория безопасности давно перестала быть только военно-политической. Она содержит в себе экономические, гуманитарные, экологические и другие аспекты, среды которых экономические выдвинуты на передний план, ибо они сегодня определяют состояние всех остальных аспектов. В этих условиях необходимо дальнейшее укрепление режима международно-правового регулирования МГЭО. А это предполагает прежде всего повышение эффективности действия принципов уважения суверенитета государств и их равноправия в этих отношениях.

Дополняя содержание принципа суверенного равенства, носящего прежде всего военно-политический характер, новым политико-экономическим аспектом, принцип уважения экономического суверенитета государств, тесно взаимодействуя с ним, также проявляется, как и принцип суверенного равенства, оказывая свое регулятивное воздействие во всех областях международной жизни, обеспечивая тем самым эффективную защиту суверенных интересов всех государств безотносительно к силовым экономическим возможностям каждого.

Следовательно, под обеспечением экономического суверенитета государств в рамках Программы установления НМЭП , следует понимать не обеспечение суверенитета государств в экономической области, а прежде всего обеспечение суверенитета государств экономического содержания в межгосударственных отношениях в целом.

Понятие экономического суверенитета связано не с конкретной областью, а с суверенитетом государств. Это характеристика самого суверенитета государств, а не определенной области взаимоотношений государств. Иными словами, прилагательное "экономический" характеризует не какую-то конкретную область взаимоотношений государств, в которой должен действовать или нет этот суверенитет, а сам суверенитет, который в новом экономическом обрамлении также действует в любой области международных отношений.78

Поэтому истинный смысл международно-правового обеспечения установления НМЭП не в том, чтобы распространять конкретизирующие принцип суверенного равенства нормы политико-экономического содержания на МГЭО, являющиеся объектом МЭП, а в том, чтобы экономические элементы суверенитета государств нашли, наконец, соответствующее правовое закрепление в виде общего принципа международного права, действующего в любой области (а не только в области экономической) взаимоотношений государств. Конкретизация понятия суверенного равенства нужна не применительно к отрасли МЭП, а применительно к содержанию самого понятия, к развитию его экономико-политических аспектов. Иными словами, это вопрос внутренней жизни самого понятия, а не периферии, отражения его лишь в какой-то конкретной области сотрудничества государств.

Исходя из этого, ясно, что постановка вопроса о распространении действия принципа суверенного равенства на МЭО, являющиеся объектом регулирования МЭП, пусть даже с конкретизацией применительно к этой области, является лишь важным этапом задачи международно-правового обеспечения установления НМЭП, но не основным, а производным, поскольку кардинально не решает вопроса слома правовой основы увековечения практики неравноправных МЭО .

Кардинальное же решение этого вопроса связано, как мы сказали, с проблемой международно-правового оформления экономического содержания суверенитета государств, действующего в любой области межгосударственных отношений (МГО), то есть с возникновением понятия экономического суверенитета государств.

Что же следует понимать под экономическим содержанием суверенитета государств и под экономическим суверенитетом государств? Прежде всего, необходимо отметить что принципиальное отличие между этими двумя понятиями связано с тем, что первое выступает категорией фактического характера, не зависящей от международного права, связанной, с особым свойством суверенитета государств, тогда как второе - понятие экономического суверенитета государств выступает категорией правового характера, либо как норма объективного права, либо же как вытекающее из этой нормы (нормативно оформленное) субъективное право государств .

На наш взгляд, возможно говорить об определенном экономическом содержании суверенитета государств, в той мере, в какой под этим содержанием понимаются определенные материально-экономические блага или преимущества материально -экономического характера, распоряжение которыми является прерогативой, государства либо в силу своего суверенного статуса, либо прерогативой вытекающей по справедливости из реального факта его участия, наравне с другими государствами, в межгосударственной экономической жизни.

О таком понимании экономического содержания суверенитета, частично свидетельствует, например, указание на "экономическую основу суверенитета", в законе РСФСР "об обеспечении экономической основы суверенитета РСФСР", от 31 октября 1990г., под которой понимаются разные материально-экономические блага (ресурсы и богатства), находящиеся в суверенном распоряжении Российской Федерации и ее субъектов79. Об этом также сказано в ст.9 Конституции РФ, которая гласит “земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории”.

Экономический же суверенитет - это политико-юридическое понятие, руководящее начало международного права, определяющее самостоятельность государства в осуществлении названных суверенных прерогатив экономического содержания во взаимоотношениях с другими государствами. Такая самостоятельность проявляется внутри государства как отражение своего суверенного верховенства (независимость внутри) и за его пределами как отражение суверенного равенства (независимость во вне) с другими государствами. Естественно, что принципиальным условием реализации права одного государства, вытекающего из этой нормы, является уважение такой же правоспособности других государств.

Поскольку общепризнанно положение, согласно которому каждое государство пользуется правами присущими полному суверенитету80, постольку экономический суверенитет, как норма международного права, призван не только нормативно закрепить это применительно к праву государства на суверенные прерогативы экономического содержания, но и дать нормативную характеристику этому праву и обеспечивать необходимыми правовыми средствами его осуществление всеми государствами и его признание со стороны других государств в любой области их взаимоотношений, как только такого рода интересы затрагиваются .

б) Приведенные аргументы подчеркивают небесспорность и второй концепции, высказанной в доктрине международного права бывшего СССР, которая состоит в том, что отражением процесса распространения принципа суверенного равенства и уважения государственного суверенитета в МЭО представители этой концепции считают лишь нормы, конкретизирующие экономические аспекты этого принципа.

Наиболее последовательно такую позицию в бывшем СССР отстаивал С.А.Войтович81. По его мнению, отраслевые принципы МЭП делятся на четыре группы82. Первая включает так называемые принципы “уважения государственного суверенитета в области внешнеэкономических связей”, к которым он относит два принципа -неотъемлемый суверенитет государства над природными и другими богатствами и экономической деятельностью и свободу выбора формы организации внешнеэкономических связей83. Такая концепция вызывает, по меньшей мере, два возражения. Во-первых, необходимо возразить против односторонней трактовки действия принципа суверенного равенства применительно к МГЭО по причинам, которые мы уже указали в первом определении о нецелесообразности отрыва понятия суверенитета от понятия равенства. Сам С.А.Войтович в одной части своей работы признает, что отраслевые принципы МЭП являются производными от более общих, среди которых он указывает на принцип суверенного равенства.84 Однако переходя к конкретному рассмотрению отраслевых принципов, почему-то отражением этого принципа считает лишь два указанные выше принципа (неотъемлемый суверенитет над ресурсами и свободу выбора форм внешнеэкономических связей), которые связаны с уважением "государственного суверенитета во внешнеэкономических связях".

При таком подходе другие важные элементы обеспечения суверенного равенства и равноправия государств в МЭО, такие как принцип недискриминации, взаимной выгоды, а также обычно-правовой принцип наибольшего благоприятствования слаборазвитому государству (подробно о них в третьей главе) не учитываются. И, по существу, указываются лишь элементы внутренней стороны суверенитета (независимости внутри). Однако вряд ли целесообразно (об этом говорилось выше) рассматривать вопросы обеспечения уважения государственного суверенитета во внешнеэкономических связях в отрыве от обеспечения уважения равноправия государств, тесная связь которых нашла отражение в содержании принципа суверенного равенства .

На необходимость рассмотрения этих принципов во взаимосвязи при регулировании МГЭО, также указывают основные акты НМЭП. Так, в частности, во главе I Хартии экономических прав и обязанностей государств отмечено, что экономические, а также политические и другие отношения должны регулироваться, среди прочего следующими принципами: а) суверенитет, территориальная целостность и политическая независимость государств; б) суверенное равенство всех государств; в) взаимная и справедливая выгода и т.д. В аналитическом исследовании Учебного и научно-исследовательского Института ООН (ЮНИТАР) предложена такая классификация принципов международного права, касающихся НМЭП, в которой отражением принципа суверенного равенства в МЭО считаются: а) право государства выбирать свою экономическую систему; б) постоянный суверенитет над природными ресурсами и в) равноправное участие развивающихся стран в МЭО (курсив наш -авторы)85.

Сказанное, однако, не означает, что С.А.Войтович совсем не рассматривает в своих работах нормы, конкретизирующие принцип равноправия государств. Он их рассматривает. Только почему-то он их считает конкретизацией только принципа сотрудничества86. Однако ясно, что любое сотрудничество действительно должно осуществляться с уважением принципа суверенного равенства и рассматриваться в тесной взаимосвязи с общими принципами международного права (Декларация о принципах международного права 1970 г.).

Во-вторых, представляется нужным возразить против одностороннего рассмотрения вопроса о проявлении принципа суверенного равенства в МЭО лишь в смысле его экономических аспектов. По справедливому утверждению самого С.А.Войтовича, отраслевые принципы международного права являются "элементами комплексного нормативного содержания тех или иных основных принципов"(курсив наш).87 Поэтому можно оспорить позицию данного автора, когда он выделяет в качестве производных от принципа суверенного равенства только те нормы, которые отражают его экономические элементы, а не все "комплексное нормативное содержание " этого принципа.

Представляется, что принцип суверенного равенства проявляется в МЭП во всем многообразии его аспектов, точно так же как это происходит в любой другой области .

Возьмем, например, действие этого принципа в области международного воздушного права. Конкретизацией этого принципа в этой области служит принцип полного суверенитета государства над своим воздушным пространством. Это означает, что применительно к этому пространству государства пользуются всеми вытекающими из принципа суверенного равенства субъективными правами, такими как право на территориальную неприкосновенность, политическую и экономическую независимость, на невмешательство в его внутренние дела и на равноправие с другими государствами. Эти права дают государству возможность:

1) установить разрешительный порядок как пролета иностранных самолетов в его воздушным пространстве так и осуществления иностранными авиакомпаниями коммерческой и иной деятельности в пределах его территории;

2) осуществлять полный контроль и реализовать свою законодательную, административную и судебную компетенции в отношении этой деятельности в пределах его территории;

3) рассчитывать на равноправный, взаимовыгодный и недискриминационный характер сотрудничества с другими государствами в эксплуатации мирового коммерческого авиатранспортного рынка88. Подобное происходит с учетом их особенностей и в других отраслях международного права.

Именно то же должно произойти в МЭП. Поэтому конкретизация данного принципа применительно к этой области не может находить отражения лишь в принципах неотъемлемого суверенитета над ресурсами и свободы выбора форм организации внешнеэкономических связей. Такая конкретизация значительно шире и охватывает также военно-политические аспекты этого принципа. И только во взаимодействии с ними политико-экономические аспекты способны эффективно отражать регулятивное действие многогранного принципа суверенного равенства в МГЭО.

О каком же принципе общего международного права идет речь, когда мы говорим о том, что принципы неотъемлемого суверенитета над ресурсами и свободы выбора форм организации внешнеэкономических связей, носят производный от него характер? Естественно, тоже о принципе суверенного равенства, как более общем принципе международного права. Но прежде всего следует, на наш взгляд, вести речь о принципе уважения экономического суверенитета государств, выступающем конкретизацией данного общего принципа применительно к его экономико-политическим элементам.

Ведь, как мы уже сказали, задача установления НМЭП ставит не проблему конкретизации принципа суверенного равенства применительно лишь к отдельной отрасли (МЭП). Этим мы обнаруживаем желание оставит без изменения существующий правопорядок, в то время как речь идет об установлении нового правопорядка. На самом деле это более фундаментальная проблема. Она должна привести к изменению облика современного международного права, придав ему экономико-политическое измерение. Речь идет поэтому о конкретизации, детализации положений самого принципа суверенного равенства, о дальнейшем развитии в нем экономико-политических элементов. И уже потом действие этого нового принципа международного права отражается в более конкретных нормах, действующих не только в МЭП, а так или иначе во всех других отраслях международного права. Подтверждением этих тенденций служат уже действующие в различных отраслях международного права нормы, отражающие нормативное содержание принципа уважения экономического суверенитета государств, такие как нормы Конвенции ООН по морскому праву 1982 года с поправками 1994 года, определяющие режим ресурсов экономической зоны (ст. 56), континентального шельфа (ст. 77), и морского дна за пределами континентального шельфа (ч. XI); нормы Соглашения о Луне 1979г., о режиме ресурсов Луны (ст.4,11), нормы касающиеся порядка использования данных и информации, полученных способом ДЗЗ и др.

Следовательно, принцип уважения экономического суверенитета государств также является частью принципа суверенного равенства применительно к его политико-экономическим аспектам, как принципы территориальной неприкосновенности, политической независимости и невмешательства во внутренние дела являются его дополнительной гарантией применительно к его военно-политическим аспектам. Принцип уважения экономического суверенитета государств призван на уровне общего международного права конкретизировать слишком общее нормативное содержание принципа суверенного равенства, выступая во взаимодействии с ним его важнейшей стороной применительно к новому, очень важному теперь его политико- экономическому обрамлению.

Суммируя сказанное выше, отметим:

1. Понятие обеспечения принципа суверенного равенства в экономической области не сводится только к обеспечению его экономических аспектов в этой области, оно значительно шире. Когда же мы ограничиваемся характеристикой экономических аспектов, то точнее говорить не о конкретизации этого принципа, (мы этим сужаем его содержание), а прежде всего о принципе уважения экономического суверенитета государств. Если же мы действительно хотим говорить о действии принципа суверенного равенства в экономической области, то под этим мы должны подразумевать действие в этой области норм, отражающих все комплексное нормативное содержание этого принципа, а не только его экономические аспекты.

2. Кроме того принцип уважения экономического суверенитета государств проявляется через регулятивное действие большего количества норм МЭП, нежели тех, что традиционно указывались в доктрине международного права бывшего СССР, как принципы уважения государственного суверенитета во внешнеэкономических связях (неотъемлемый суверенитет над ресурсами и свобода выбора форм организации внешнеэкономических связей).

Сегодня, когда мы говорим о конкретизации принципа уважения экономического суверенитета государства применительно к отрасли МЭП, мы должны подразумевать становление в этой отрасли следующих специальных принципов: 1) неотъемлемый суверенитет над природными ресурсами и всей экономической деятельностью, включая свободу определения своей торговой политики (независимость внутри), и 2) принципы экономической недискриминации, взаимной выгоды и принцип наибольшего благоприятствования слаборазвитому государству, в свою очередь, включающий более узкие принципы преференции и стабилизации экспортных поступлений слаборазвитых государств (независимость вовне).

Помимо этого важно отметить, что регулятивное действие принципа уважения экономического суверенитета не ограничивается нормами отрасли МЭП, он проявляется так или иначе во всех остальных отраслях международного права, особенно в тех, которые отличаются наибольшим динамизмом сегодня: в международном морском праве - нормы, определяющие режим исключительной экономической зоны или континентального шельфа; в международном космическом праве - нормы, определяющие режим использования результатов дистанционного зондирования земли (ДЗЗ); в системе норм международно-правовой охраны окружающей среды - нормы о биологических ресурсах; в праве международных организаций - нормы о праве государства на участие в работе международных организаций для совместного решения международных экономических проблем и др.