Geum.ru

Северный кавказ: профилактика конфликтов редакционная коллегия

Вид материалаДокументы

Содержание


Основные компоненты гражданского общества в КБРА. Н. Такова
Подобный материал:
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   15

Основные компоненты гражданского общества в КБР
А. Н. Такова



Процесс развития гражданского общество в Кабардино-Балкарии представляется возможным разделить на несколько этапов.

Первый этап падает на 1985-1989 гг. Его основное содержание связано с активизацией в республике общественных настроений и возникновением общественных организаций и объединений преимущественно на национально-культурной основе. Этот этап становления в Кабардино-Балкарии институтов гражданского общества проходил на волне гласности. Именно в эти годы в республике появляются национально-культурные общества, такие как кабардинское «Ашамаз», «Насып», балкарское «Ныгыш» и др., аккумулировавшие на себя основной потенциал общественной активности. Эти объединения, состоявшие в основном из представителей национальной интеллигенции, ставили своей целью развитие и возрождение национальной культуры, обычаев, языка, традиционных институтов общественной взаимопомощи и управления. Первоначально демократические посылки воспринимались ими в большей степени как средство, позволяющие эффективно решить национальные проблемы, а не как необходимый элемент для успешного развития республики и страны в целом.

Одной из «первых ласточек» гражданского общества в республике стало также движение за перестройку «Насып» (в переводе с каб. «счастье»). В Уставе данной организации было записано, что оно – «независимое массовое общественно-политическое интернациональное движение обновления общества, ускорения социального прогресса, развития культуры всех национальностей». Целью «Насып» объявлялось «способствовать утверждению реальной демократии и гласности, содействовать созданию развитой экономики», а основной задачей – способствовать «самовыражению народной власти»1. Однако, в реальности, данное объединение состояло из представителей кабардинского народа, а их действия были направлены на развитие традиционных культурных и общественно-политических ценностей кабардинцев.

Таким образом, на первом этапе, главными субъектами гражданской активности в республике были национальные и национально-культурные объединения.

Второй этап - 1989-1992 гг. - характеризуется постепенной трансформацией обозначенных национально-культурных объединений в национально-политические и их переходом в жесткую оппозицию к официальной власти. Пограничной чертой этого этапа стал 1989 г., когда в республике при выборах депутатов на I Съезд Народных Советов от КБАССР не был избран ни один депутат - балкарец, в результате чего был поставлен вопрос о невозможности достижения политического равноправия в республики между численно разными этносами (по данным Всесоюзной переписи населения 1989 г. кабардинцы в процентном отношении составляли 48,2 % населения, а балкарцы лишь 9,4 %). В это же время появились балкарские организации национально-политического характера, ставившие своей целью добиться реального равноправия балкарцев в республике и способствовать их полной реабилитации (после периода сталинской депортации). Подобные цели ставили перед собой движения «Берлик», позже – «Тере», «Лига возрождения Балкарии» и др.

1991-1992 гг. являлись временем наивысшего подъема как кабардинских, так и балкарских национально-политических объединений, активно функционировавших во время деятельности так называемых Съездов народов, изначально санкционированных официальной властью. Кроме того, на политической арене республики активно действовали такие политические движения как «За радикальные реформы», «Демократическая Кабардино-Балкария» и некоторые другие. Их деятельность также постепенно трансформировалась от поддержки курса на проведение демократических реформ до жесткой оппозиции по отношению к республиканской власти. Летом 1991 г. данные, по сути разноплановые объединения, смогли достигнуть консенсуса на волне борьбы с официальной властью. Переход данных объединений, которые позиционировали себя как главные акторы гражданского общества, в жесткую оппозицию, в целом противоречит духу понятия «гражданское общество», так как в идеале взаимоотношения между ним и государством предполагают лишь конструктивные партнерские механизмы взаимодействия. Национально-политические объединения выступали за разделение республики по национальному признаку, а политические - за смещение официальных органов государственной власти, что естественно носило в целом деструктивный характер.

Особенностью Кабардино-Балкарии было также то обстоятельство, что в структуре власти не произошло смены политической элиты и советская номенклатура сумела остаться на своем месте, и продолжала по сути осуществлять советский способ подпора кадров и управления. 19 мая 1992 г. был принят Закон «Об общественных объединениях», в котором говорилось, что «не допускается создание и деятельность общественных объединений, имеющих целью насильственное свержение или изменение конституционного строя, нарушения единства территории республики»2. В результате деятельность национально-политических объединений, целью создания которых было воссоздание республик Кабарды и Балкарии, по сути лишалась законного основания. Данный закон подвел определенную черту, после которой в отношениях власти и политической оппозиции присутствовали практически лишь конфликтные механизмы взаимоотношений.

Наибольшей остроты конфликт между властью и кабардинским национальным движением достиг осенью 1992 г., когда имелись тенденции перерастания его в вооруженную фазу. При этом действия конфликтующих сторон были взаимоисключающими и привели в итоге к полному краху всех попыток наладить конструктивный диалог.

На протяжении третьего этапа – конец 1992-2000 гг. - происходило подавление оппозиционного потенциала национально-политических объединений, ликвидация их дееспособности как компонентов гражданского общества.

9 октября 1992 г. Верховный Совет республики принял постановление «Об общественно-политической ситуации в КБР», в котором говорилось, что кабардинское национальное движение, в лице ККН (Конгресса кабардинского народа – на тот период одного из наиболее влиятельных объединений), спекулируя на национальных чувствах людей и прикрываясь демократическими лозунгами, пытался и пытается насильно захватить власть и угрожает целостности Кабардино-Балкарии. Действия ККН были названы «неконституционными» и «авантюристическими». Прокуратуре республики было дано поручение провести расследование фактов противоправных действий Конгресса, после чего прокуратурой КБР был поставлен вопрос о полном запрете его деятельности 3. В СМИ была развернута широкая компания по дискредитации кабардинского национального движения, После обозначенного выше постановления все организации политического толка начинают постепенно попадать в информационный вакуум, им не давали эфирного времени, закрывали их печатные органы. По мнению В. Хатажукова – на сегодняшний день председателя «Правозащитного центра КБР», а в то время одного из лидеров кабардинского движения, в республике устанавливается по сути авторитарный режим.

Логическим завершением этих тенденций стал удар, который власти в 2000 г. нанесли одной из главных национально-политических организаций кабардинского народа «Адыгэ Хасэ». Властями был санкционирован внеочередной съезда этой организации. Был созван так называемый «оргкомитет» по проведению внеочередного съезда, куда вошли посторонние люди, не имевшие прямого отношения к данной организации. По зарегистрированному тогда Уставу «Адыгэ Хасэ», проведение внеочередного съезда могла потребовать только одна треть членов Совета. В созванном «оргкомитете» не было ни одного члена Совета, лишь два формальных члена организации. Данный внеочередной съезд аннулировал все уставные и программные документы «Адыгэ Хасэ». В результате «Адыгэ Хасэ» из общественно-политической организации была превращена в культурное общество. Все попытки руководителей «Адыгэ Хасэ» оспорить эти незаконные действия через республиканские судебные инстанции не увенчались успехом 4.

Конечно, институты гражданского общества республики не ограничивались исключительно объединениями национально-политического и оппозиционного толка. Были и культурные, и спортивные, и молодежные организации, которые также позиционировали себя как институты гражданского общества. Однако их создание и деятельность часто были инициативой не определенной части общества, а официальной власти, «время их жизни» зачастую было очень недолгим, а деятельность не отличалась активностью.

В целом же для Кабардино-Балкарии того периода стало характерно практически полное отсутствие проявлений демократии – зависимая судебная система, послушные СМИ, пропагандистская политика, не основанная на реальности. По мнению философа Х. Тхагапсоева, большие властные полномочия президента КБР, ликвидация дееспособности всех оппозиционных сил, обернулись серьезными минусами – всевластием чиновничества, неконтролируемым влиянием близкого окружения президента на экономические процессы и кадровые решения, нетерпимостью власти и чиновничества к любой критической мысли, отсутствием гласности. Статистика неизменно показывала «успехи» - все «росло» и «развивалось», хотя почему-то бюджет так и оставался немощным и полупустым. Для республики было характерно наличие бессменных вице-премьеров, министров «ниоткуда», которые приходили во власть и вскоре становились богачами, хотя вверенные им области лишь хирели. Бессменные мэры – универсальные фигуры в системе власти, игравшие в ней совсем несвойственные мэрам экономические и политические роли. Избыток власти, будучи помножен на качество окружения формировали мифы об «особых успехах развития», которые на деле не подтверждались; громкие фразы об «уникальном уголке мира и стабильности», мифичность которых стала очевидной 13 октября 5. При подобном раскладе, институты гражданского общества теряли свою жизнеспособность, так как люди не чувствовали, что обладают незыблемыми конституционными правами, которые уважает и защищает государство.

Данный этап характеризуется невиданным распространением клановости, закрытостью власти, значительным расслоением общества, формированием узкой группы скоробогатых чиновников и бизнесменов (те в свою очередь в большинстве своем имели близких родственников из числа высшего чиновничества), утверждением денежно-карьерные идеалов поведения, принципов элитного потребления материальных благ, густо замешанных на криминальных нормах, размытием нравственно-духовных границ. При подобной ситуации представители религиозной оппозиции, которые активизировались в это время, воспринималось значительной частью населения как носители «идеологии социальной справедливости». В этот период, активность общественных организаций снижалась и даже имелись мнения, что в Кабардино-Балкарии вовсе отсутствует гражданское общество. Некоторые эспертыты связывали это с неготовностью жителей республики воспринять демократические ценности и сознательно создавать институты гражданского общества ввиду их патриархально-традиционной ментальности. Однако с этим нельзя согласиться, так как в данный период создавалось и действовало огромное число организаций - спортивные, национальные, культурные, но при этом табу налагалось на любое проявление политической активности и любые оппозиционные по отношению к официальной власти настроения. Создавалась такая ситуация при которой власть старалась поставить под тотальный контроль все проявления общественной активности, что также противоречило понятию «гражданское общество».

По мнению исследователя Я. Пляйса, с объективной точки зрения государство, стремящееся к прогрессу должно быть заинтересованно в своевременной передаче структурам гражданского общества части своих функций и обязанностей 6. В КБР в этот период имели место иные тенденции – тотальный контроль, помноженный на практику пропорционального представительства этносов во властных структурах, что приводило к необоснованному удвоению и утроению чиновничьих должностей, что тяжким грузом ложилось на немощный республиканский бюджет.

Четвертый этап процесса развития гражданского общества – 2000-2005 гг. - характеризуется наличием в республике декоративных, марионеточных институтов, которые не являлись субъектами, влияющими на принятие государственных решений. В целом в республике государство, в лице чиновников, отделялось от общества и представляло собой замкнутую касту, обладающую правом контроля за любым проявлением гражданской активности. В этот период, послушные СМИ заявляли об открытости власти и диалогическом характере ее отношений с обществом. Однако, оппозиционные СМИ, как например газета «Адыгэ Хэку» отмечала иные тенденции: главные государственные и общественные посты в это время занимали люди из близкого окружения президента, часто связанные с ним узами кровного родства. Так, например, Союз промышленников и предпринимателей КБР возглавлял брат президента республики (в то время как малый бизнес находился в плачевном состоянии и фактически сводился к примитивной схеме развития отраслей торговли и общепита, производственная же сфера в республике практически не работала), МВД КБР возглавлял зять президента, а Комиссию по правам человека – сам президент КБР 7, в то время как в республике имело место массовое нарушение прав верующих («молодых мусульман»), а отношения между ними с одной стороны и властью, Духовным управлением мусульман, и силовыми структурами с другой, принимали характер открытого конфликта, часто сопровождавшегося провокационными силовыми акциями, на которые никак не реагировала местная судебная система. Нарастающий конфликт привел в итоге к трагическим событиям в Нальчике 13-14 октября 2005 г.

Пятый этап процесса развития гражданского общества начался с 2005 г. и по времени совпадает со сменой власти в республике с одной стороны, и с октябрьскими событиями в Нальчике в 2005 г. с другой. Первыми шагами новой власти являлись: 1) встреча президента с молодежью и некоторыми представителями общественности осенью 2005 г., которая проходила в виде диалога и в прямом эфире транслировалась по телевидению. Во время этой встречи президенту А. Канокову задавались острые вопросы, в частности о проблемах в религиозной сфере, о клановости, коррупции, безработице, тотальной бедности; 2) создание в 2006 г. Общественно-консультативного совета при президенте КБР, главной задачей которого было заявлено – содействовать организации взаимодействия институтов гражданского общества республики между собой, поддержание диалога между органами государственной власти и институтами гражданского общества, налаживание открытых конструктивных механизмов взаимодействия между властью и обществом в целях обеспечения демократического развития Кабардино-Балкарии 8; 3) 15 мая 2006 г. была создана Комиссия при Президенте КБР по делам национальностей, религий и общественных объединений. Она состояла из представителей власти, общественных объединений, силовых структур и представителей научного сообщества. За Комиссией закреплялся статус консультативного органа, который должен был заниматься подготовкой рекомендаций по разработке и реализации государственной национальной политики в КБР, взаимодействия с общественными и религиозными объединениями; 4) в республике была создана Молодежная палата, целью которой также является внесение предложений по эффективному осуществлению государственной политики; 5) в Интернет был запущен официальный сайт президента, на который любой житель республики может написать о имеющих место проблемах, злоупотреблениях, нарушениях закона и т. д. Данное нововведение активно используется жителями республики и довольно часто дает положительный результат; 6) в официальном печатном органе правительства республики – газете – «Кабардино-Балкарская правда», стала печататься информация о конкурсах на замещение вакантных должностей в системе государственной власти, телефоны и дни приема высших чиновников; 7) абсолютно новым для республики стало проведение осенью 2007 г. Гражданского форума «За общественное согласие и динамичное развитие Кабардино-Балкарии». В нем принимали участие представители более 200 общественных объединений и политических партий. Инициатором проведения Форума выступил Общественно-консультативный совет при Президенте КБР. Целью Форума объявлялось стремление способствовать консолидации институтов гражданского общества в деле помощи государству по решению важнейших республиканских проблем. Так, части общественных организаций поручалось разработать предложения по решению земельного вопроса, части – по решению религиозных проблем и т.д. Данный шаг должен способствовать консолидации различных общественных объединений в решении важных для всех жителей республики вопросов.

Перечисленные выше шаги были инициированы властью, то есть их происхождение не является чисто демократическим, гражданским. В целом можно сказать, что гражданское общество в республике еще в зачаточном состоянии. Это объясняется отсутствием положительных прецедентов его деятельности в недавнем историческом прошлом и огромным количеством проблем, которые делают жизнь жителей республики нестабильной и являются объективным тормозом для эффективного развития гражданского общества – тотальная бедность, клановость, большой разрыв между доходами богатых и бедных, неэффективная экономическая политика, нерешенность земельного вопроса, дотационность, массовая безработица, сложности в религиозной политике, периодические конфликты власти с балкарским национальным движением. Однако очевидны и положительные сдвиги, в результате чего современные тенденции развития гражданского общества в республике внушают оптимизм.


1. Центр документации новейшего времени КБР. Ф. 2599. Оп. 1. Д. 22 Л. 8.

2. Этнополитическая ситуация в Кабардино-Балкарии. Т. 1. / под ред. Губогло М. Н. М., 1994, с. 147-154.

3. Такова А. Н. Политическая ситуация в Кабардино-Балкарии в конце 80-х гг. ХХ в. – начале ХХI в. и попытки формирования конструктивной оппозиции ка­бардинским национальным движением // Исторический вестник, Нальчик, 2008, В. VI.

4. Хатажуков В. О состоянии гражданского общества в Кабардино-Балкарии // Кабардино-Балкарская правда, 2006, 6 декабря.

5. Тхагапсоев Х. Валерий Коков в новейшей политической истории КБР // Кабардино-Балкарская правда, 2006, 29 ноября.

6. Пляйс Я. Возникновение и этапы развития гражданского общества // Обозреватель, 2007, № 5.

7. Адыгэ Хэку, 2001, № 12.

8. История многовекового содружества. Нальчик, 2007, с. 519.