Geum.ru

Вуаль Тысячи Слез, открывающую посвященному древнюю магию… Эрик ван Ластбадер Вуаль тысячи слёз Дэвиду, Линде и Тому книга

Вид материалаКнига

Содержание


26 Высшие формы сознания
Колоссальное значение!
Подобный материал:
1   ...   24   25   26   27   28   29   30   31   ...   39

26

ВЫСШИЕ ФОРМЫ СОЗНАНИЯ



Голова Броннна Палллна, посаженная на пику, возвышалась над дворцом регента, словно траурный флаг. Всякий раз, глядя на Палллна, Курган скрипел зубами от ярости. Почему предатель умер так внезапно? Как мог Олннн Рэдддлин допустить нечто подобное?

Было еще кое-что, о чем регент старался не думать. Глядя на отрубленную голову, он вспоминал сон, который в последнее время снился ему все чаще. Тонущая девушка, бледная как смерть, с длинными волосами, напоминающими платиновых и верадиумовых змей. «Помогите! — беззвучно кричала она. — Пожалуйста, помогите!»

Почему Олннн Рэдддлин сам допрашивал заключенного, вместо того чтобы перевести его во дворец, как приказал Курган?

Правитель разозлился до того, что вызвал строй-генерала Локкка Виэрррента. Он прекрасно знал о дружеских отношениях между строй-генералом и Олннном Рэдддлином, однако почему-то не сомневался в преданности Виэрррента регенту и существующему строю. Тем не менее откровенничать правитель не собирался и сначала заговорил совсем о другом.

— Немедленно произведите передислокацию войск, — начал Курган, едва завидев Виэрррента. — Пошлите два полка в За Хара-ат, месагггуны и баскирские архитекторы нуждаются в более серьезной охране.

Виэрррент был в полном замешательстве.

— Простите, регент, но от кого их охранять? От грязных отсталых коррушей?

— Не знаю, — проговорил Курган, передавая строй-генералу информационный кристалл. Совершенно случайно он вспомнил, как несколько недель назад, блуждая по руинам вместе с Сорннном СаТррэном, почувствовал в заброшенном городе присутствие какой-то силы. — Вот прочтите депешу, если угодно. Кто-то или что-то убивает в'орннов, которые отваживаются копать слишком глубоко. Если не обеспечить архитекторам надежную охрану, мы никогда не получим план города. — Курган помолчал. — Знаю, За Хара-ат — частный проект в рамках партнерства с Консорциумом СаТррэнов. Однако я был бы очень признателен, если бы вы оказали мне любезность…

— Понял, — решительно кивнул строй-генерал. — Ваш приказ будет выполнен.

— Прекрасно, — потер руки Курган. — Соответствующее вознаграждение будет…

— Уверяю вас, регент, никакого вознаграждения не требуется.

— Отлично, благодарю вас, строй-генерал.

Виэрррент повернулся, чтобы уйти, но Курган попросил его задержаться. Строй-генерал так и застыл в дверях, внимательно слушая, что скажет регент.

— Раз уж вы здесь, — будничным тоном осведомился Курган, — может, объясните, как случилось, что Броннн Палллн умер в кхагггунской тюрьме?

Утро выдалось сумрачное, холодное, сырое и хмурое. Свинцовое небо будто прижималось к земле. То и дело начинал накрапывать дождь.

— Боюсь, мне нечего добавить к официальному отчету.

— Который я уже прочел, — отозвался Курган. — Броннн Палллн страдал ожирением и, как следствие, сердечными заболеваниями.

— Это от всепоглощающего страха.

— От страха?

— Да, регент, у заключенных такое бывает. Страх на самом деле может убивать.

— На затылке у Палллна была огромная вмятина!

Виэрррент посмотрел в окно.

— Дэйрус потрудился на славу, не так ли?

— Я сам хотел допросить предателя! — загремел Курган.

— Понимаю.

— Неужели? — Заложив руки за спину, Курган зашагал по комнате, вынуждая строй-генерала поворачиваться вслед за собой. — На первый взгляд кажется вполне логичным, что предателем оказался Броннн Палллн, которому не достался пост прим-агента. Только потом я начал сомневаться. Мой отец считал Броннна Палллна и его отца идиотами, ободрал их как липку, а они еще и поблагодарили его за мудрый совет. — Курган фыркнул. — Неужели такой недалекий баскир мог организовать налет на кхагггунские склады?

— Ему не нужно было быть умным, достаточно иметь связи, — возразил Виэрррент. — За годы оккупации мы поняли, что среди бойцов Сопротивления немало хитрых людей. Они смелы и бесстрашны даже перед лицом смертельной опасности. Чего им не хватает — так это собранности и организованности. И не сойти мне с места — когда-нибудь у них появится лидер, способный объединять и дисциплинировать партизан.

— Итак, насколько я понял, вы не сомневаетесь в виновности Броннна Палллна.

— Против него столько улик: на складе нашли мечи, ионные пушки, словом, все то, что пропало. Вне всякого сомнения, это Палллн поставлял оружие Сопротивлению.

— Итак, значит, мы вновь возвращаемся к вопросу о том, что позволил себе звезд-адмирал.

— Он просто выполнял свою работу, регент. Вы ведь не даете ему поблажек.

— Это он так сказал?

— Он дал мне понять.

Курган подошел совсем близко.

— Недобрые сейчас времена, до меня доходят разные слухи.

— Какие слухи, регент?

— Что кхагггуны недовольны тем, что приостановлена имплантация окумммона.

— Не стану отрицать, регент. Недовольство растет с каждым днем.

Курган кивнул. Информация Рады подтвердилась. Регент знал, что Виэрррент не станет лгать.

— Я ведь приказал звезд-адмиралу контролировать настроение кхагггунов!

— Он держит руку на пульсе, регент.

— Но надолго ли? Звезд-адмиралу приказано немедленно подавлять любые признаки волнений. Бунт нам совсем ни к чему. Он уже что-нибудь предпринял?

— Не могу сказать определенно. Впрочем, если говорить о моих кхагггунах…

— Насчет вас у меня нет сомнений, строй-генерал. У вас за плечами огромный боевой опыт. В то время как звезд-адмирал молод, вспыльчив и довольно дерзок, не так ли?

— Кхагггунов незачем опасаться, если вести с ними честную игру.

— Тогда все в порядке, — кивнул Курган.

Строй-генерал понял, что может идти. У самой двери Курган снова его окликнул:

— Кстати…

— Да, регент?

— У меня есть личная просьба.

— Рад служить регенту, — неловко поклонился Виэрррент.

— Присмотрите за ним, — тихо попросил Курган. — Конечно, неофициально, это должно остаться между нами. — Он улыбнулся. — Не то чтобы я ему не доверяю, ну, вы понимаете. Просто у звезд-адмирала огромное множество обязанностей, и мне бы не хотелось, чтобы он пренебрегал или вовсе забывал о тех, которые ему кажутся мелкими. — Курган положил руку на массивное плечо Виэрррента. — Знаю, что могу доверять вам, строй-генерал, вы ведь очень давно дружите. Я могу быть уверен, что вы в отличие от других не станете попрекать Олннна его молодостью. Меня же вы не попрекаете. — Курган кивнул. — Это ради его же собственного блага.

— Как прикажете, регент.

— Мы оба понимаем, что так лучше. — Курган проводил Локкка Виэрррента до двери. — Если все получится, можете рассчитывать на повышение. Обещаю.

* * *


— В'орнновский мозг состоит из девяти долей, — объяснял Кирллл Квандда Маретэн, одновременно подкрепляя сказанное картинами на светящемся голографическом экране. — То есть существуют две доли переднего мозга, четыре поперечного, по две — здесь и здесь, чуть ниже — сильвиат, отвечающий за работу органов чувств, центральный мозг, где вырабатывается кортазин и другие вещества, а также ативар, или первичный мозг.

Маретэн стояла рядом с дэйрусом в крошечной комнатушке в «Недужном духе». Комнатка буквально ломилась от приборов, научных и диагностических, — голографических экранов, фотонных проекторов, всевозможных ионных тренажеров и стеллажей с информационными кристаллами. Однако Маретэн ничего этого не видела. Ее сжигало чувство вины перед дэйрусом за то, что она его использовала. Еще горше ей было оттого, что она понимала — ради спасения Сорннна она бы сделала это снова и снова.

Кирллл показал на экран.

— Ативар частично погружен в сильвиат, и добраться до него практически невозможно. Эта доля — самая сложная и наименее изученная.

— Ох, Кирллл, — покачала головой Маретэн, — чувствую себя студенткой-первокурсницей.

Дэйрус побледнел.

— Простите, Маретэн Стогггул, я, кажется, слишком увлекся.

— Нет, нет, уверена, что это… Просто я художница, а не ученый.

— Нет, это я виноват, — подобострастно закивал дэйрус. — Извините меня.

Только тут Маретэн поняла, что с самого начала боялась посмотреть Квандде в глаза. Теперь она видела в них вину. Кирллл раскаивался, что выдал место ее тайных свиданий с Сорннном.

— Знаете, Броннн Палллн мне не нравился, — мягко сказала она, — я никогда ему не доверяла.

Кирллл склонил голову.

— Дэйрусом быть не так уж легко… Давление со всех сторон, постоянное принуждение…

Он был так похож на побитую собаку, что Маретэн едва сдержалась, чтобы не заключить Квандду в объятия.

— Тем не менее я должен был проявить твердость! — Кирллл яростно закачал головой. — Вы прекрасная тускугггун, я должен был понять…

— Кирллл, я… — Как бы сильно Маретэн его ни жалела, она не имела права злоупотребить доверием Сорннна. — Пожалуйста, расскажите мне про Терреттта.

Облизнув губы, дэйрус кивнул, указывая на ярко освещенную панель.

— Вот радиограммы его мозга. — Кирллл переключился с одной проекции на другую. — Как видите, ативар даже рассмотреть непросто. — Он вывел на экран очередную проекцию. — Вернее, было непросто. Я разработал методику, позволяющую отделить ативар и получить его трехмерное изображение. — Указательный палец описал дугу параллельно темно-серому клину на экране. — Вы первая видите эту часть ативара Терреттта. Он аномален во всех проявлениях.

— Откуда вы знаете? — спросила Маретэн. — Вы же говорили, что раньше его невозможно было отсканировать полностью.

— Но мы видели огромное количество ативаров во время вскрытий. — Дэйрус потянулся к инфодесятиугольникам. — Хотите посмотреть отчеты? У меня есть кристаллы…

— Как-нибудь в другой раз, — сказала Маретэн. — Сейчас мне хотелось бы понять, какое значение ваше открытие имеет для Терреттта.

—  Колоссальное значение!  — заявил Кирллл Квандда с необычным для него жаром. — Кажется, я установил причину умственной отсталости вашего брата.

Маретэн всмотрелась в темно-серый клин.

— Значит, это врожденный дефект.

— Как раз здесь и начинается самое интересное. Я почти уверен, что Терреттт родился с нормально развитым ативаром.

Маретэн вздрогнула и отстранилась от экрана, будто он ожил.

— И каково ваше объяснение?

— Я провел предварительные тесты, мне очень хотелось все проверить к вашему приходу. — Кирллл вставил инфодесятиугольник в считыватель, и на ближайшем к Маретэн экране появились непонятные математические уравнения, сопровождаемые устным комментарием. — Почти уверен, что в раннем возрасте прямо в ативар Терреттта ввели какое-то сложное вещество.

— Вы кого-то обвиняете? — Маретэн похолодела от ужаса. — Кто из геноматекков решился бы на такой ужасный поступок?

— Никто. — Кирллл Квандда переплел длинные пальцы. — В то время геноматекки и не помышляли о чем-то подобном.

— Тогда кто?

Маретэн смотрела на дэйруса во все глаза. Внезапно ноги подкосились, и ей захотелось сесть. Будто прочитав ее мысли, Кирллл Квандда придвинул стул.

— Гэргоны, — прошептала Маретэн. — Но почему?

— Зачем это гэргонам? — пожал плечами Кирллл Квандда. — Например, для эксперимента.

— На Стогггуле? — Маретэн яростно закачала головой. — Невозможно!

— Для гэргонов нет ничего невозможного, — мягко заметил дэйрус. — Вы сами прекрасно это знаете.

Руки Маретэн сжались в кулаки, в ее глазах стояли слезы.

— Бедный Терреттт! Что они от него хотели? У вас есть предположения?

— Я еще не закончил анализы.

Маретэн вскочила.

— Но у вас наверняка есть эта… как вы ее называете?

— Гипотеза? Да, есть. — Квандда покачал худым пальцем. — Только не думаю, что вам будет приятно ее услышать.

— После того, что я уже услышала, — резко начала Маретэн, — разве мне может быть еще больнее?

Дэйрус кивнул.

— Как я уже говорил, ативар — наименее изученная доля в'орнновского мозга. Так что фактически это мое собственное исследование. Точное назначение ативара не известно никому из в'орннов. Некоторые геноматекки утверждают, что это рудимент, не имеющий какой-либо функции. И вот с этим я не согласен. Опыты показывают, что ативар когда-то связывал в'орннов с… э-э-э… Давайте назовем это высшей формой сознания. И сейчас орган по-прежнему активен, так что рудиментом не является.

— С высшей формой сознания? — нахмурилась Маретэн.

— Именно. Представьте, что это мост между сознанием, похожим на наше с вами, и совершенно иным.

— Все равно не понимаю, — покачала головой Маретэн.

— Высшее сознание, — начал Кирллл Квандда, — очень похоже на состояние транса, в котором мы находимся, пробуждаясь от глубокого сна. В это понятие также входит повышенная чувствительность, телепатия, умение видеть будущее. Рамахане утверждают, что достигают высшей формы сознания колдовством. Все эти примеры имеют под собой нечто общее — они подразумевают отделение от реального пространства и времени вместе с последующим быстрым перевоплощением в другую материальную форму.

Сердца Маретэн бешено колотились.

— Безумие какое-то.

— Да, пожалуй. Естественно, геноматекки, не признающие нетрадиционную медицину, считали проявления подобного аутизма безумием.

Маретэн схватила Кирллла за руку.

— Я хочу увидеть брата. Прямо сейчас.

— Знаете, мне бы стоило предупредить вас…

Она поднесла руки к горлу.

— Значит, он не сумасшедший!

Кирллл Квандда многозначительно на нее посмотрел.

— Пожалуйста, послушайте. Это был гэргоновский эксперимент, а, к сожалению, не все эксперименты бывают удачными.

Маретэн била дрожь.

— О чем это вы?

— Вещество, по-видимому, должно было изменить состав ативара, да только это еще не все. Раз инъекцию провели в таком раннем возрасте, предполагаю, что одновременно стремились увеличить и массу ативара. В этом эксперимент удался — ативар Терреттта крупнее и более развит, чем те, что есть в базе данных. Но, к сожалению, что-то пошло не по плану.

— Что именно? — хрипло прошептала Маретэн.

— Это нам и нужно выяснить, — сказал дэйрус, — без какого-либо внешнего вмешательства. — Он остановился, чтобы смысл сказанного дошел до Маретэн. — Вы понимаете, Маретэн Стогггул?

Маретэн кивнула, будто в полусне.

— Я никому не скажу.

— Вот и славно, — Кирллл Квандда повел ее к дверям, — теперь я отведу вас к нему.

Терреттт сидел в своей палате лицом к окну и бездумно смотрел на море Крови, с шумом плескавшееся у ограды Променада. На полу толстым ковром лежали рисунки, появляющиеся, словно грибы после дождя. Терреттт словно источал неподвижность и тишину, которые волнами расходились по комнате. Казалось, они пропитали даже топографическую карту северного полушария Кундалы, которую несколько месяцев назад купила брату Маретэн. Карта была единственным цветным пятном в ослепительно белой палате, если не считать рисунков.

Маретэн бережно собрала картины, и они зашуршали, как иголки елей-куэлло. Это заняло некоторое время, потому что художница то и дело останавливалась, чтобы рассмотреть рисунок.

— То, что он изображает, становится все менее понятным, — грустно проговорила Маретэн, чувствуя, как сердца разрываются от боли.

— Он все сильнее зацикливается на этих семи точках, — заметил дэйрус. — Сначала Терреттт рисовал их по краям, а теперь они становятся центральными фигурами, появляясь даже на небе и в море.

— Я тоже это заметила, — проговорила Маретэн, внимательно рассматривая рисунок. — Пытаюсь припомнить все предметы и явления, которых по семь.

Кирллл Квандда поднял несколько листов.

— Это может не означать вообще ничего. То есть ничего важного для нас. Ведь ваш брат постоянно на чем-то зацикливается.

— Но ведь может оказаться и наоборот! — заметила Маретэн. — Предпочитаю этот вариант.

Прижав рисунки к груди, Маретэн шагнула к брату. Слышал ли ее Терреттт, можно было только предполагать. Неизвестно, понимал ли он вообще, что в палате есть кто-то другой, кроме него.

Наклонившись, Маретэн поцеловала бледный влажный лоб брата.

— Терреттт, Терреттт, — тихо, но настойчиво позвала она, — это твоя сестра, Маретэн.

Он не ответил, даже не пошевелился. Казалось, он едва дышит.

— Терреттт, как ты?

Опустившись на колени, она обняла его костлявые плечи. Маретэн чувствовала запах брата, и хотя она к нему давно привыкла, не выдержала и расплакалась.

Терреттт повернулся к ней, в бледный глазах мелькнуло что-то осмысленное, будто эти тихие слезы разбудили его от странного сна.

— Терреттт, я знаю, что с тобой сделали гэргоны. Я лишь знаю, ты не сумасшедший!

— Это неразумно… — начал Кирллл Квандда, однако, подняв руку, Маретэн не дала ему закончить.

— Ты не сумасшедший, Терреттт. — Она положила брату на колени стопку самых свежих рисунков с семью цветными точками на каждом. — Слышишь?

Терреттт кивнул. По крайней мере Маретэн так показалось. А что ей оставалось? Она никогда не считала его сумасшедшим, даже когда геноматекки и дэйрусы приводили ей самые «неопровержимые доказательства обратного». Она слышала одно, а сердца подсказывали ей совсем другое. Маретэн считала Терреттта пленником неправильно функционирующего мозга. Она знала, что в его душе живет что-то артистическое, благодаря чему он видит свет и краски, форму и композицию, пространство и перспективу. Он умеет объединять эти разрозненные элементы в совершенно непостижимое целое. Тогда кто имеет право называть его сумасшедшим? Никто!

Терреттт вытер слюни в уголке рта и стал водить указательным пальцем по неровной поверхности рисунка. Правда, Маретэн ничего не заметила.

— Ах, Кирллл Квандда! Я так вам благодарна, что вы вернули мне брата!

* * *


— В книгу Пророчества не записаны, — объявила Перрнодт между невероятно сложными уроками Осору и Кэофу — двум разным видам колдовства. — Ты ведь видела друугов и знаешь, как мы обычно одеваемся. Нижняя часть лица скрывается под саабайей — вуалью из некрашеного муслина. Саабайи покрыты письменами Венчи. Это и есть Пророчества, когда-то передававшиеся из уст в уста, а теперь их тщательно и любовно наносят на все новые саабайи . Поэтому Пророчества с нами повсюду.

— А откуда они взялись? Кто их создал?

— Драконы, Дар Сала-ат, Пять Драконов Миины. Они обладают даром ясновидения, они и создали Пророчества.

Риана кивнула.

— А я думала, их создали рамахане, которые стали оракулами.

— Нет, все те, кто обладал даром ясновидения, сошли с ума, — мрачно сказал Перрнодт.

Риана вздрогнула.

— Что такое, Дар Сала-ат?

— Кажется, Джийан тоже обладала этим даром.

Риана продолжала дрожать, и Перрнодт обняла ее за плечи.

Бесконечный коррушский день догорал, падая в ночную бездну, от которой веяло индиговой прохладой. На бархатном небе загорались звезды. Где-то далеко завыл лиммнал, напоминая женщинам, как близко они к территории Джени Серии.

— Времена сейчас трудные для всех кундалиан, — сказала Риана, — в'орнны…

— В'орнны! Это всего лишь симптом, — фыркнула Перрнодт. — Это наша болезнь, Дар Сала-ат. Ты ведь тоже жила в монастыре Плывущей Белизны и знаешь, откуда взялась эта зараза. Уверена, что в'орннов, этих переносчиков инфекции, послала к нам Миина. Великая Богиня очень мудра и знает, что иногда для лечения необходимы решительные меры. Зло должно расцвести махровым цветом, а жизнь стать невыносимой, чтобы кундалиане объединились, а Великое Колесо судьбы наконец повернулось. Что еще, кроме отчаяния, может заставить нас действовать? Лишь перед угрозой полного уничтожения мы признаем, что во многом виноваты сами. Беда в том, что кундалианам нравится обманывать себя.

— Что же получается? Лечение еще страшнее, чем сама болезнь?

— Это стороны единой медали, одно неотделимо от другого. В этом и проявляется Великое Равновесие Природы и Космоса — универсальное правило бытия. Чтобы его осознать, необходим Дар и определенная подготовка. Поэтому, если хочешь одолеть врагов, нужно учиться. А у тебя врагов немало, можешь мне поверить.

Перемены, которые вызовет твое появление, будут весьма болезненными. Большинство кундалиан станут противиться. Это суровое испытание веры, и многие начнут упираться, а некоторые и бунтовать. Потому что любые перемены ведут к неизвестному и, следовательно, пугают. Кундалиане отвернутся от тебя, вступят в союз с врагом, даже попытаются уничтожить, чтобы ты не меняла их жизненный уклад.

— Не понимаю, — тихо сказала Риана, — сейчас они живут в рабстве. В'орнны их терроризируют, мучают, убивают по собственной прихоти.

— Все, что ты говоришь, Дар Сала-ат, правда. И все же многие предпочтут нынешнюю ситуацию, так как это все, что они знают. Кундалиане привыкли к страданиям. Знаю, это звучит страшно и противоречит всякой логике. И все же это так. Я не раз сталкивалась с подобным. Поэтому не верь, что в'орнны — первая беда Кундалы. Историческое доказательство совсем рядом. Оно слой за слоем накапливалось в красной коррушской степи на Земле Пяти Встреч.

— За Хара-ат.

— Да. — Глаза Перрнодт возбужденно блестели. — За Хара-ат.

— Жаль, что я не видела город в самом расцвете.

— Возможно, и видела в другой жизни, — потерла руки Перрнодт. — Теперь покажи, как ты умеешь припрыгивать.

Риана закрыла глаза, вызывая густые туманы Иномирья, приказала собственному телу вращаться и, вращаясь, спроецироваться на один из многочисленных слоев Космоса.

Ничего не произошло.

— Что, не получается?

Риана открыла глаза и с любопытством взглянула на Перрнодт.

— Откуда ты знаешь?

— Дар Сала-ат, говорю же, в тебе заключена огромная сила. Однако если не знать, как ею пользоваться, то среди врагов тебе просто не выжить. — Перрнодт подняла руки ладонями вверх. — Когда миллиарды лет назад друуги научились Припрыжке, то сначала использовали это лишь для астрономических исследований. Припрыгивать учили только на территории монастырей в условиях строжайшей секретности. Даже обладая этим умением и при помощи мононкула, который защищает от радиации между мирами, начать Припрыжку возможно только в святых местах или в непосредственной близости от них. Расположение монастырей не случайно — каждый из них стоит на пересечении силовых ручьев, которые текут глубоко под мантией Кундалы. Конечно, точек пересечения больше, чем монастырей, но Припрыжка возможна лишь в радиусе тридцати метров от точек пересечения ручьев. Поэтому важно уметь использовать Третий Глаз, чтобы чувствовать эти ручьи.

— Но ведь ин'адим — святое место. Горы утверждают, что здесь убили пророка Джихарра.

— Прекрасный ответ, — похвалила Перрнодт, — однако у меня плохие новости. Кое в чем ты права, ин'адим действительно лежит на точке пересечения мощных ручьев. Только ручьи здесь не просто пересекаются, они переплелись так сильно, что потеряли активность. Это еще один пример того, что зло медленно проникает в Кундалу. Планета — живое существо, а ручьи — ее артерии. Если таких клубков будет еще больше, то вся система ручьев может атрофироваться.

— И что может случиться потом? — хрипло спросила Риана.

— Можно только предполагать, — сказала Перрнодт, — но скорее всего с ручьями исчезнет все волшебство.

— Мы не можем позволить, чтобы такое случилось.

— Мы верим в тебя, Дар Сала-ат. — Перрнодт устало улыбнулась. — Продолжим урок.

Риана кивнула.

— Когда я была в монастыре Плывущей Белизны, то иногда чувствовала энергию ручьев.

— Ты и должна была их чувствовать. — Перрнодт взяла Риану за руки. — Теперь я научу тебя, как чувствовать их постоянно!