Проектный семинар лэси 14. 04. 2009 г

Вид материала

Семинар

Содержание Теоретическая модель исследования Основные гипотезы исследования Источник эмпирических данных

Подобный материал:

• Практикум «Проектный менеджмент» Семинар-практикум «проектный менеджмент», 220.87kb.
• Бизнес планирование Оптимизация бизнес-процессов Международная торговля Международные, 39.87kb.
• Г. В. Плеханова Факультет менеджмента Дисциплина: Проектный менеджмент. Лекции, 78.24kb.
• М. В. Ломоносова семинар «реалистическое моделирование» на тему: «Проблемы инерционной, 704.34kb.
• Государственное унитарное предприятие воронежской области «Нормативно-проектный центр», 5306.34kb.
• Комитетом Государственной Думы Российской Федерации по безопасности и Национальным, 937.56kb.
• Семинар студентов, аспирантов и молодых ученых по направлению «наноинженерия» наноинженерия, 110.92kb.
• Новосибирска Людмила Алексеевна Клебче и Александр Сергеевич Килин. Внашем регионе, 16.41kb.
• Высшим Арбитражным Судом РФ и Кубанским государственным университетом, проведен, 52.46kb.
• Приглашает Вас на семинар Практика применения упрощенной системы налогообложения, 23.95kb.

Маркин М.Е.,
студент 4-ого курса факультета социологии,
стажер-исследователь ЛЭСИ

Проект выпускной квалификационной работы
«Критерии выбора бизнес-партнеров поставщиками и ритейлерами
на современном российском потребительском рынке:
социальная укорененность процесса»

Научный руководитель
д.э.н., профессор Радаев В.В.

Постановка исследовательской проблемы

С середины 1990-х гг. в России сектор розничной торговли с применением современных торговых форматов (супермаркетов, гипермаркетов, дискаунтеров и др.¹) растет большими темпами [Телицына, 2003; Монин, 2007: 18-70]. Помимо количественных изменений, которые вывели сетевой ритейл с периферии потребительского рынка в его центр, за последние годы произошла и качественная трансформация рыночной структуры. Во-первых, потеряли свою ключевую роль посредники – в настоящее время большинство поставок розничные сети осуществляют напрямую, заключая контракты с поставщиками [Иванов, 2003]. Во-вторых², изменилось соотношение рыночной власти – произошел переход от цепей поставок, регулируемых производителями, к цепям поставок, регулируемых покупателями [Радаев, 2007: 176].

Рассмотренные трансформации привели к тому, что поставщикам и ритейлерам год от года приходится все больше взаимодействовать между собой, и эти контакты нередко носят конфликтный характер. В 2000-е гг. розничные сети стали особенно часто обвиняться в занятии доминирующего положения на рынке, позволяющего им дискриминировать производителей с помощью введения различных дополнительных требований [Матвеева, 2005а; 2005б]. Так как поставщики обладают меньшей рыночной властью, чем ритейлеры, они считают, что адекватного ответа дать не могут, и вынуждены принимать участие в неравной борьбе [Кром, 2002; Марчук, 2007]. По сути, с середины 2000-х гг. на российском потребительском рынке идет открытая война розничных сетей и их поставщиков [Литвинова, 2006]. В 2007 г. в данный конфликт решила вмешаться Федеральная антимонопольная служба (ФАС) России, опубликовав 27 пунктов, которые ритейлеры, пользуясь доминирующим положением, заставляют поставщиков включать в заключаемые контракты. Эти требования, по мнению чиновников, мешают конкуренции среди поставщиков и ведут к монополизации рынка [Радаев, 2007: 182-184]. Для исправления ситуации соответствующие изменения были внесены в разрабатывающийся на тот момент федеральный закон «О торговле» [ФАС ждет закона…, 2008].

Однако реальность не столь очевидна. До конца не известно, какие именно пункты из перечня ФАС России и другие проявления избирательности при выборе бизнес-партнеров и взаимодействия с ними действительно актуальны для российского потребительского рынка. Кроме того, не исключено, что ситуация очень сильно различается в зависимости от рыночных секторов, размеров компаний, участвующих в сделках, и пр.

Наше исследование посвящено аспекту, касающемуся критериев отбора контрагентов. Мы ставим своей целью определить, чем руководствуются ритейлеры и поставщики при выборе бизнес-партнеров, и как эта ситуация выглядит в различных секторах российского потребительского рынка с учетом характеристик участников сделок.

Теоретическая модель исследования

Настоящая работа основывается на сетевом подходе в экономической социологии. В начале 1980-х гг. Х.Уайт отметил, что применяемое экономистами клише «предложение равняется спросу» не отражает всей сущности функционирования рынка, так как оно упускает из вида важность наблюдения участниками рынка за действиями друг друга [White, 1981: 543-544]. По его мнению, рынок лучше определять через структуру ролей с различными нишами для каждой из фирм [Ibid.: 517]. Чуть позже ученик Х.Уайта М.Грановеттер написал фундаментальную для сетевого подхода и всей новой экономической социологии статью, в которой раскрыл принципы деятельности акторов через понятие укорененности [Грановеттер, 2004 (1985)]. Он посчитал, что экономическое поведение невозможно анализировать без учета существующих социальных отношений [Там же: 131-132]. Концепция укорененности подчеркивает роль межличностных отношений и сетей, когда речь заходит о производстве доверия или сдерживании мошенничества, при этом исследователь не отталкивается от недосоциализированной, пересоциализированной³ или какой-либо еще предпосылки, жестко определяющей действия актора [Там же: 139-141]. В качестве теоретического воплощения данной схемы выступает модель гибкого экономико-социологического человека [Радаев, 2005: 83-84].

Таким образом, с точки зрения сетевого подхода в экономической социологии, рынок может быть определен как «переплетение социальных сетей <…> под которыми понимается совокупность устойчивых связей между участниками рынка» [Радаев, 2008: 31]. Именно от этого понимания мы и будем отталкиваться при формулировании содержательных гипотез нашего исследования.

Основные гипотезы исследования

Придерживаясь концепции укорененности экономического поведения, мы разделяем связи между участниками рынка на случайные и укорененные. Случайные отношения можно определить как сделки, основанные только на соотнесении выгод и издержек, что в наибольшей степени соответствует модели неоклассической экономической теории [Уци, 2008: 214]. Укорененные связи, в свою очередь, означают встроенность акторов в структуру социальных отношений [Грановеттер, 2004: 139-140], а это предполагает значимость для них и других, помимо возможности получить больший объем товара на более выгодных условиях, характеристик контрагента (его репутацию, опыт взаимодействия, хорошие личные отношения и пр.).

Мы предполагаем, что абсолютное меньшинство компаний на российском потребительском рынке имеет только случайные связи со своими бизнес-партнерами, потому что «немногие готовы положиться на действие обобщенной морали или институциональных образований как защиту против бесчестности» [Там же: 139]. Иными словами, укорененные связи страхуют участников рынка от возможного мошенничества контрагентов. На операциональном уровне это отражено в первой гипотезе нашего исследования:

Г.1. Менее 10% опрошенных поставщиков и ритейлеров в качестве обязательных условий при выборе бизнес-партнера рассматривают только большой объем поставок и выгодные условия их осуществления.

Разделение отношений на случайные и укорененные – теоретический конструкт. Однако мы предполагаем, что подобная логика классифицирования критериев отбора контрагентов может латентно присутствовать и у опрашиваемых, так как любая модель стремится отразить реальность. Даже если наше предположение не верно, нам необходимо определить те латентные переменные, которые оказывают влияние на выбор бизнес-партнеров. Таким образом, вторая гипотеза нашего исследования выглядит так:

Г.2. Среди факторов отбора контрагентов поставщиками и ритейлерами можно выделить фактор, включающий в себя только большой объем поставок и выгодные условия их осуществления.

Обе вышеизложенные гипотезы относились как к поставщикам, так и к представителям розничной торговли. Однако не исключено, что существуют различия между тем, как выбирают своих бизнес-партнеров поставщики и как – ритейлеры, причем оно обусловлено скорее не разницей в объеме рыночной власти между ними, а тем, что опрос проводился в то время, когда ФАС России начала активную деятельность по анализу ситуации в секторе продовольственных товаров на российском потребительском рынке, исходя из подозрения розничных сетей в дискриминации поставщиков [Денисова и др., 2007]. Иными словами, у продуктовых ритейлеров больше оснований, чем у их поставщиков, в качестве наиболее важного условия при отборе контрагентов называть критерий, соответствующий случайным связям. В качестве контрольной группы выступают представители сектора бытовой техники и электроники, у которых, как мы предполагаем, меньше оснований расходиться во взглядах, так как ситуация с антимонопольной политикой здесь более спокойная. Если же различий между этими секторами зафиксировано не будет, значит проводимая ФАС России в момент опроса деятельность не оказала влияние на ответы опрашиваемых. На операциональном уровне это отражено в третьей гипотезе нашего исследования:

Г.3. Наиболее важным условием при выборе бизнес-партнера большинство ритейлеров в секторе продовольственных товаров называет или большой объем поставок, или выгодные условия их осуществления, в то время как их поставщики – любое другое условие, не сводимое исключительно к цене и количеству товара. При этом взгляды представителей сектора бытовой техники и электроники по данному вопросу совпадают.

Следующее различие мы постараемся провести в зависимости от размера компании. Крупные участники рынка (как поставщики, так и ритейлеры) могут больше внимания обращать на критерии отбора контрагентов с точки зрения непосредственной эффективности сделки, так как они априори являются видными игроками, к которым скорее тянутся бизнес-партнеры. Иными словами, мы предполагаем, что крупные компании обладают более высоким статусом, который выделяет их из всех остальных в глазах других участников рынка [Podolny, 1993: 830], и им, по сравнению с малыми и средними фирмами, не столь важно ориентироваться на укорененные связи. В данном случае статусные процессы закладываются в понимание рыночной конкуренции как значимые [Ibid.: 868]. Таким образом, четвертая гипотеза нашего исследования выглядит так:

Г.4. Крупные поставщики и ритейлеры чаще рассматривают большой объем поставок или выгодные условия их осуществления в качестве наиболее важных условий при выборе бизнес-партнера, чем средние и малые компании.

Компании различаются не только по субъективным оценкам своих размеров, но и по количеству бизнес-партнеров, с которыми они сотрудничают. Мы предполагаем, что участники рынка, работающие с большим числом контрагентов, придерживаются трансакционной стратегии, заключающейся в свободном участии в сделках, не стесненном другими обстоятельствами, кроме соотношения издержек и выгоды, и в праве на легкий вход и выход из них [Baker, 1990: 595]. Такое сотрудничество становится возможным благодаря способности одновременно поддерживать много отношений [Бейкер и др., 2008: 171], выбирая наиболее эффективные варианты. Это близко по смыслу и к ориентации на критерии отбора контрагентов, соответствующие случайным связям. На операциональном уровне данное предположение отражено в пятой, последней, гипотезе нашего исследования:

Г.5. Первая треть компаний по числу контрагентов чаще рассматривает большой объем поставок или выгодные условия их осуществления в качестве наиболее важных условий при выборе бизнес-партнера, чем последняя треть фирм, выделенная по этому же критерию.

Источник эмпирических данных

Настоящая работа выполняется в рамках исследовательского проекта «Власть и дискриминация на потребительских рынках: отношения розничных сетей и их поставщиков в современной России» (руководитель – д.э.н., профессор В.В.Радаев).

В октябре-ноябре 2007 г. исследовательским коллективом ГУ-ВШЭ был проведен опрос менеджеров компаний, представляющих два крупных сектора потребительского рынка: сектор продовольственных товаров и сектор бытовой техники и электроники, компьютерной техники и средств телефонной связи (полевые работы выполнялись Аналитическим центром Юрия Левады и коллективом социологов Тюменского государственного университета). Суммарная доля этих секторов составляет около половины оборота современной российской розничной торговли [Радаев, 2009: 31]. Всего была получена 501 анкета (было опрошено 252 респондента-ритейлера и 249 респондентов-поставщиков) в пяти российских городах: Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Новосибирске и Тюмени (соотношение опрошенных по городам примерно равное). Среди опрошенных представителей розничных сетей около 70% приходятся на продуктовый сектор, а среди поставщиков – около 75%. К ритейлерам применялся метод сплошного опроса по общим спискам в соответствующих городах. Так как поставщиков несоизмеримо больше, они опрашивались по квотной методике с учетом размера компаний и типа деятельности (производитель или дистрибьютор). Более подробное описание выборки и другой методологической информации см.: [Там же: 30-32].

Литература

1. Бейкер У.Э., Фолкнер Р.Р., Фишер Дж. Риски рынка: продолжение и разрыв межорганизационных рыночных связей // Анализ рынков в современной экономической социологии: пер. с англ. / Гос. ун-т - Высшая школа экономики; отв. ред. В.В.Радаев, М.С.Добрякова; сост., науч. ред. и авт. предисл. В.В.Радаев. - 2-е изд. - М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2008. С. 153-207.

2. Грановеттер М. Экономическое действие и социальная структура: проблема укорененности // Западная экономическая социология: Хрестоматия современной классики / Сост. и науч. ред. В.В.Радаев; Пер. М.С.Добряковой и др. - М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004. С. 131-158.

3. Денисова Д., Краснова В., Матвеева А. ФАС не вылечит двоих // Эксперт. 2007. № 35. 24 сентября.

URL:

4. Иванов П. Конец оптократии // Коммерсантъ-Деньги. 2003. № 48. 8 декабря. URL:

5. Кром Е. Терапия по сетевой методике // Эксперт Северо-Запад. 2002. № 46. 9 декабря. URL:

6. Литвинова Н. Антиэкономическая война // Эксперт. 2006. № 10. 13 марта. URL: 

7. Матвеева А. Полки в цене // Эксперт. 2005а. № 33. 5 сентября. URL: 

8. Матвеева А. Сошлись на пяти процентах // Эксперт. 2005б. № 37. 3 октября. URL:

9. Монин А.А. Ритейл в России. Особенности национальной розницы. - СПб.: Невский проспект; Вектор, 2007.

10. Марчук И. Право слабого // Секрет фирмы. 2007. № 44. 12 ноября. URL: 

11. Радаев В.В. Захват российских территорий: новая конкурентная ситуация в розничной торговле / В.В.Радаев; Гос. ун-т - Высшая школа экономики. - 2-е изд. - М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2007.

12. Радаев В. Современные экономико-социологические концепции рынка // Анализ рынков в современной экономической социологии: пер. с англ. / Гос. ун-т - Высшая школа экономики; отв. ред. В.В.Радаев, М.С.Добрякова; сост., науч. ред. и авт. предисл. В.В.Радаев. - 2-е изд. - М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2008. С. 21-60.

13. Радаев В.В. Экономическая борьба и социальные связи: структура конкурентных отношений в новом российском ритейле // Экономическая социология. 2009. Том 10. № 1. С. 19-56.

14. Радаев В.В. Экономическая социология: учеб. пособие для вузов / В.В.Радаев; Гос. ун-т - Высшая школа экономики. - М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2005.

15. Телицына И. Равнение на Запад: как российские сети набирали вес // Компания. 2003. № 22. 9 июня. URL:

16. Уци Б. Источники и последствия укорененности для экономической эффективности организаций: влияние сетей // Анализ рынков в современной экономической социологии: пер. с англ. / Гос. ун-т - Высшая школа экономики; отв. ред. В.В.Радаев, М.С.Добрякова; сост., науч. ред. и авт. предисл. В.В.Радаев. - 2-е изд. - М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2008. С. 208-250.

17. ФАС ждет закона «О торговле», чтобы приструнить торговые сети (заявление Пресс-службы Федеральной антимонопольной службы РФ) // Крестьянские ведомости. 2008. 11 марта. URL:

18. Baker W.E. Market Networks and Corporate Behavior // American Journal of Sociology. 1990. Vol. 96. No. 3 (November). PP. 589-625.

19. Podolny J.M. A Status-Based Model of Market Competition // American Journal of Sociology. 1993. Vol. 98. No. 4 (January). PP. 829-872.

20. White H.C. Where Do Markets Come From? // American Journal of Sociology. 1981. Vol. 87. No. 3 (November). PP. 517-547.

1 Различные классификации и описание современных торговых форматов см.: [Монин, 2007: 72-87; Радаев, 2007: 47-67].

2 Данная трансформация характерна, прежде всего, для сектора продовольственных товаров, в то время как, например, в секторе бытовой техники и электроники поставщики по-прежнему достаточно сильны [Радаев, 2007: 176].

3 Подробнее о недосоциализированной и пересоциализированной концепциях человеческого действия в экономической теории и социологии см.: [Грановеттер, 2004: 133-137].