Федеральное агентство по образованию государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «калмыцкий государственный университет» Мушаев В. Н. Структура и семантика калмыцкого предложения

Вид материала

Книга

Содержание С. Л. Чареков Д. Б. Дорджиева И семантика словосочетания Аав-ээҗ, төрл-садн медснәс давдг арһ бәәхш, яахв Теднә килмжәс иштә мана кесг көвүд вргн җирһлин хаалһд орцхав 19 чадшго (мөн) Би күргәд келхв Эдн марлмудан тууҗ йовцхана Эн махлань көвүнә Даржан Арҗа Мини таньдг нег мөшкәч бәәнә Зрм улс маңнаннь көлсән тавгтан түркәд, тавгиннь көлсән ханцндан түркәд йовна - хоосн Заңһ, бадья, наһцхин хойр ар негл нег эрәсәр көдлҗәх машин кевтә ни-негн җааг-җууг гиен болна - усн оңһцд Мөрнәннь эмәл авад, эмәләрн ор ясад кевтләв, унтад очв Нүүдг, мал хадһлдг хальмгт - хаврин чигв күсл уга. Үкр туһлхла - үсн, үсн бәәхлә - чигән. Гесн цадх Даалһвр тодрха цәәлһвр керглҗәнә Көвүн нанд дайлв Бәәсн һазр талан көвүнә йовлһн Бригад экнә урһлһ шүүҗәнө 1)Уульнцд шин нер гх уха тер орулв ... Полное содержание

Подобный материал:

• Федеральное агентство по образованию, 1608.35kb.
• Федеральное агентство по образованию, 47.63kb.
• Федеральное агентство по образованию федеральное государственное образовательное учреждение, 13.45kb.
• Федеральное агентство воздушного транспорта федеральное государственное образовательное, 204.23kb.
• Федеральное агентство по образованию федеральное государственное образовательное учреждение, 177.08kb.
• Федеральное агентство по образованию государственное образовательное учреждение высшего, 427.38kb.
• Российская федерация федеральное агентство по образованию государственное образовательное, 2107.21kb.
• Методические рекомендации по подготовке курсовых работ москва 2007, 129.9kb.
• Федеральное агентство по образованию федеральное государственное образовательное учреждение, 357.87kb.
• Программа дисциплины сд. Р. 02. Финансовый менеджмент Цели и задачи дисциплины, 325.66kb.

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«КАЛМЫЦКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Мушаев В.Н.

Структура и семантика

калмыцкого предложения


Элиста 2005

ББК 80

М 93

Мушаев В. Н.

М 93 Структура и семантика калмыцкого предложения. - Элиста: ОАО «АПП «Джангар» - 2005. - 382 с.

Работа является первым монографическим изданием, которая имеет своей целью дать системное описание калмыцкого предложения как структурно-грам­матической и коммуникативной функционально-семантической единицы язы­ка, рассмотреть вопросы актуального членения и особенности функциониро­вания категории модальности на всех уровнях языка и речи как одного из основополагающих компонентов калмыцкого предложения.

Книга адресована специалистам гуманитарного, филологического профи­ля, а также всем интересующимся грамматикой калмыцкого и других монголь­ских языков.

Рецензенты:

С. Л. Чареков, доктор филологических наук, главный научный сотрудник

Института лингвистических исследований РАН;

Б. В. Бадмаев, кандидат филологических наук, доцент Калмыцкого

госуниверситета.

Ответственный редактор

Д. Б. Дорджиева, заслуженный работник культуры РФ,

почетный работник общего образования РФ.

Автор выражает благодарность

Яшкульскому РМО во главе с Т. К Хаглышевым,

Целинному РМО во главе с В. А. Башанкаевым

за содействие в издании книги.


ISBN 5-94587-063-3 © Мушаев В. Н„ 2005.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение 5

Глава I. Структура и семантика словосочетания 7

§1. Сочетаемость слов в калмыцком предложении 7

§2. Лексическая функция и сочетаемость слов

в калмыцком предложении 31

§3. Лексическая сочетаемость слов и толково-
комбинаторный словарь калмыцкого языка 40

Глава II. Структура и семантика предложения 50

§ 1. Функционально-семантические направления в изучении

калмыцкого предложения 50

§2. О моделировании предложения 74

§3. О методиках построения модели 86

Глава III. Актуальное членение и вопросы изучения калмыцкого

предложения 96

§ 1. Основные проблемы теории актуального членения 97

§2. Функционально-семантическая сфера(поле)

актуального членения 117

§3. Формально-синтаксическая структура калмыцкого

предложения и актуальное членение 126

3.1 .Функция порядка следования компонентов в простом
и осложненном предложении 127

3.2. Коммуникативная функция порядка компонентов

на уровне сложного предложения и текста 152

3.3. Диалог и вопросы актуального членения 162

§4. Грамматические средства актуализации 168

§5. Просодические средства актуализации 173

Глава IV. Категория модальности калмыцкого предложения 176

§1. Модальность и предикативность 176

§2. О происхождении языковой модальности 194

§3. Об основных понятиях и содержании

языковой модальности 218

§4. О типах модальных значений в современном

калмыцком языке 236

4.1. Функционально-семантическое поле

объективной модальности 249

4.2. Функционально-семантическое поле
субъективной модальности 278

§5. Модальность текста 296

1. Модальность в повествовании 302
   
2. Модальность в описании 307
   
3. Модальность в рассуждении 312
   

Заключение 324

Приложения 342

Библиография 344

Принятые сокращения источников 378

ВВЕДЕНИЕ

Вопросы изучения структуры предложений разных типов занимают одно из важных мест в синтаксических исследованиях. В этом отношении, несмотря на то, что синтаксический строй совре­менного калмыцкого литературного языка в традиционном плане достаточно изучен, настала необходимость осмысления ряда тео­ретических проблем калмыцкого синтаксиса в свете новейших ис­следований лингвистов.

Кроме того, в связи с возрождением и развитием национальной системы воспитания и образования и нынешней языковой ситуацией в республике вопросы разработки новых подходов к преподава­нию языкового материала относятся к наиболее актуальному и пер­спективному направлению калмыцкого языкознания. В данном от­ношении на синтаксическом уровне наиболее сложными и противо­речивыми являются вопросы семантики и структуры различных словосочетаний и предложений. Думается, что современные тео­ретические изыскания в области синтаксических образований дол­жны послужить основой для системно-последовательной подачи языкового материала в учебном процессе.

В своей работе мы обращаемся к основным направлениям теории современного языкознания, связанным с семантикой и струк­турой простого, осложненного, сложного предложений калмыцкого языка и текста, исходя из того, что предложение формируется в результате сложного взаимодействия его коммуникативного и кон­структивного аспектов. Рассматривается и уровень межсловных связей компонентов предложения.

В калмыцком языкознании дается достаточно разностороннее описание синтаксического строя калмыцкого языка. Издана первая научная нормативная грамматика современного калмыцкого литературного языка. И все же такие центральные


4

проблемы синтаксической теории предложения, как предикативность и модаль­ность, особенности конструктивно-синтаксических связей слов пред­ложений, функции порядка слов и актуальное членение предложе­ния, разработка структурно-семантических моделей различных типов предложения - еще не стали предметом специального изуче­ния.

Теоретической базой исследования послужили лингвофилософские труды современных ученых - синтаксистов, посвященные проблемам теории предложения. В исследовании применялись глав­ным образом синхронно-описательный и функционально-семанти­ческий методы.

Исследование проводилось на данных современного калмыцкого языка. Основным фактическим материалом для изучения по­служили образцы устного народного творчества, произведения кал­мыцких писателей и поэтов, материалы периодической печати и калмыцкой разговорной речи.

Материалы и научные выводы работы могут найти применение в практике преподавания вузовских лекционных курсов по синтаксису, при чтении спецкурсов, проведении спецсеминаров, а также при составлении соответствующих программ, учебников и учеб­ных пособий по современному калмыцкому языку для высшей и средней школы.

Проведенный анализ различных типов предложений может стать базой для дальнейших исследований вопросов синтаксиса калмыцкого языка.

ГЛАВА I.

СТРУКТУРА

И СЕМАНТИКА СЛОВОСОЧЕТАНИЯ

§ 1. Сочетаемость слов в калмыцком предложении

Особенности употребления различных типов словосочетаний на материале монгольских языков освещались еще в первых монголь­ских грамматиках. Так, А.Попов в своей работе касается вопросов употребления в составе словосочетаний имен существительных, прилагательных, местоимений, глаголов и достаточно подробно объясняет различные виды управлений. В грамматике А. Бобровникова освещаются особенности форм и связей, число и порядок расположения компонентов словосочетания. На этом изучение сло­восочетаний как самостоятельного раздела синтаксиса заверша­ется, и вплоть до 70-х годов XX столетия данное синтаксическое образование рассматривалось в синтаксисе предложения. И лишь в течение последних тридцати лет монголисты ведут достаточно разностороннее изучение синтаксиса словосочетания. Особеннос­ти словосочетаний рассматриваются как на материале современ­ных литературных языков, так и на материале памятников монголь­ской письменности [см.: Санжеев 1940; Мишиг 1959; Бертагаев 1964, 1971; Очиров 1964, 1990; Сусеева 1964; Пюрбеев 1974, 1987; Бальжинимаева 1987 и др.]

Из последних работ исследователей следует выделить монографию Г.Ц. Пюрбеева, посвященную историко-сопоставительному изучению данных образований. Универсальные общемонгольс­кие и уникальные для конкретных языков модели, синтаксические и морфологические особенности сравниваемых словосочетаний рассматриваются ученым в диахронии [Пюрбеев 1993].


6

Несмотря на вышесказанное, проблема исследования различной сочетаемости слов и словосочетаний в калмыцком синтаксисе остается актуальной. Необходимо провести специальное исследо­вание данных синтаксических образований с учетом последних теоретических разработок синтаксистов и важности изучения ос­нов теории сочетаемости слов в практике преподавания калмыцко­го языка при нынешней языковой ситуации в республике. В связи с этим целью настоящего раздела является попытка рассмотреть функционально-грамматические особенности сочетаемости слов в структуре калмыцкого предложения.

В монголистике, как и в языкознании в целом, существует широкое и узкое понимание сути сочетаемости слов и словосочетаний. Одни ученые, вслед за А.М. Пешковским, выделяют в слово­сочетаниях сочинительные, подчинительные и координационные типы связи. К подчиненным типам сочетаний относятся несвобод­ные (грамматикализованные, лексикализованные) и свободные (сло­восочетания) [Амоголонов 1970; Бертагаев 1971]. Сочинительные сочетания составляют парные слова и однородные члены [Очиров 1964; Цыдыпов 1985]. Другие ученые, опираясь на взгляды В.В.Ви­ноградова, к словосочетаниям относят только свободные сочета­ния, образующиеся с помощью подчинительной связи [Сусеева 1964; Шагдаров 1974; Пюрбеев 1993]. При подобном подходе сло­восочетание как самостоятельное синтаксическое образование отличается от различных несвободных сочетаний: сложных (пар­ных) слов, фразеологизмов, аналитических образований, конструк­ций и сочинительных сочетаний слов [Бертагаев 1949; Пюрбеев 1971].

Исходя из понимания сути словосочетания, ученые дают различные определения данному синтаксическому образованию. Так, академическая "Русская грамматика" 1982 года, определяет сло­восочетание как синтаксическую конструкцию, образующуюся на основе подчинительных связей, в которую полностью переносятся все общие, частные и более конкретные значения, возникающие при присловной подчинительной связи [Русская грамматика 1982]. В одной из последних грамматик на материале тюркских языков, в частности якутского, словосочетаниями называются лексико-грамматические сочетания двух и более слов,

образованных с помощью определенных способов связи - примыкания, изафета, управ­ления, согласования, которые имеют свою специальную систему средств выражения, обслуживающую как уровень сочетания слов, так и сочетания предикативных частей сложноподчиненного пред­ложения. [Грамматика якутского языка 1995].

С нашей точки зрения, наиболее близким к сути данного образования является определение, согласно которому к словосочета­ниям следует относить не все многообразие сочетаний слов и форм, а лишь свободные, продуктивные соединения двух и более полнозначных слов, связанных между собой по смыслу и грамматически; выражающие конкретные виды синтаксических отношений и кото­рые строятся по готовым, исторически сложившимся в языке мо­делям [Пюрбеев 1993].

Определяя словосочетание как относительно самостоятельную структурно-смысловую синтаксическую единицу, следует подробнее рассмотреть систему взаимоотношений словосочетания с дру­гими языковыми образованиями.

Словосочетание не употребляется в речи вне предложения и образуется по определенным моделям лишь в процессе речи для составления и распространения предложения, выделяется из состава предложения как минимальная синтаксическая единица для изучения [Татарский язык 1971].

Синтаксические связи слов в предложении достаточно разнообразны: одни связи в зависимости от синтаксической позиции сло­воформ и функций возникают в предложении, другие связи опреде­ляются непосредственно лексико-грамматической основой слов и не зависят от их синтаксических функций в предложении. Если пер­вая группа синтаксической связи реализуется в свободных слово­сочетаниях, то второй вид синтаксической связи называется при­словной подчинительной связью и представляет собой значения словосочетания [Русская грамматика 1982].

Итак, благодаря своей особой форме номинативности и определенности структурных моделей, словосочетание наряду со сло­вом, фразеологизмами, составными терминами-наименованиями является лексикографически оформленной единицей, а это свиде­тельствует о существовании словосочетания вполне автономно, вне предложения [Пюрбеев 1993].


9

8

Отношение свободных словосочетаний к словам, в том числе сложным (парным) словам, устойчивым фразеологическим и лексикализованным образованиям, распространенным номинативным терминам, грамматикализованным и предикативным конструкци­ям и предложению является базовым понятием синтаксиса слово­сочетания.

Отличие словосочетаний от слов и аналитических образований, состоящих из полнозначного и служебного слова, в том, что знаменательное слово выступает как главная или зависимая часть сло­восочетания, служебные слова выступают как средства связи меж­ду составляющими словосочетания. Поэтому слово или аналити­ческое образование может быть только частью словосочетания. Лексически, если слово обозначает какое-нибудь понятие в обоб­щенном виде, то словосочетание обозначает конкретизированное понятие. Например, слово дасх или конструкция дасҗ бәәнә «учит» обозначает всякое учение, изучение, а словосочетание шүлг дасх или аналитический вариант шүлг дасҗ бәәнә «учит стихотворе­ние» обозначает более конкретизированное понятие: учить именно стихотворение или сәәнәр дасх «учить хорошо»; һанцарн дасҗ бәәнә «учит один» и т.д.

Кроме этого, свободные синтаксические словосочетания создаются говорящими каждый раз заново, тогда как слова и все обра­зования словного характера (парные (сложные) слова, аналитичес­кие образования, фразеологизмы, термины номинативы и др.) вос­производятся как готовые единицы, которые семантически целос­тны, неразложимы по составу, приравниваются к слову, функциони­руют как один член предложения и изучаются в разделах морфоло­гии, лексики или фразеологии, хотя многие из них построены по прин­ципу свободных словосочетаний: үкр хар «скворец» (букв, үкр «ко­рова», хар «черный»); келн-улс «нация» (букв, келн - «язык», улс - «народ»); дотр-дундын - «внутренний» (букв, дотр - «внутрен­ний», дундын - «серединный»); бөөрин ки - «болезнь почки» (букв. бөөрин - «почек», ки - «воздух»); цаһан буудя - «пшеница» (букв. цаһан - «белая», буудя - «зерно»); һуульһ һуух - «побираться, по­прошайничать, цыганить» (букв. - просить, выпрашивать милос­тыню); нүдн күрх - «сглазить» (букв, глаза достигнуть).

Отношение между словосочетанием и предложением (в том

10

числе любой предикативной конструкцией) состоит в том, что словосочетание как компонент предложения, а при определенных усло­виях в виде самостоятельного предложения, входит в состав основного коммуникативного средства языка - предложения и, как говорилось выше, выделяется из предложения для того, чтобы упорядочить изучение строения предложения. Но вместе с этим, если слова и образования словного характера являются готовыми составляющими для предложения, то словосочетания образуются по специфическим для каждого языка моделям в процессе составле­ния предложения. В силу своих грамматических и семантических признаков, а также характера функционирования и категориальных особенностей (словосочетания лишены таких обязательных кате­горий как модальность, время, интонация сообщения) словосоче­тание не может стать предложением [Татарский язык 1971, 81; Русская грамматика 1982,80; Пюрбеев 1993, 6]. Между свобод­ным словосочетанием (атрибутивным) и предложением (предика­тивной конструкцией) наблюдается определенный изосемантизм. Ср. примеры из калмыцкого языка: йовулх бичг - «отправляемое письмо» (которое надо отправить), бичг йовулх - «отправить пись­мо»; харңһу сө - «темная ночь», сө харңһу - «ночь темна»; ухата көвүн - «умный мальчик», көвүн ухата - «мальчик умен». Изосе­мантизм (одинаковость смысла языковых единиц) в данном слу­чае состоит в том, что в обоих случаях раскрывается признак пред­мета, хотя в предложениях этот признак осложняется значитель­ным числом синтаксических характеристик (категория лица, чис­ла, времени и т.д.) [Б.А.Серебренников, Н.З. Гаджиева 1986, 254]

Таким образом, с одной стороны словосочетание - часть предложения, выделяемая из предложения для того, чтобы упорядочить изучение его строя. Но вместе с этим по своим функционально-грамматическим признакам словосочетание достаточно автоном­но и может существовать вне предложения. Кроме того, синтакси­ческие присловные связи в предложении, зависимые от лексико-грамматической формы слова, а не от синтаксической позиции сло­ва, представляет собой значение словосочетаний.

Поэтому опираясь на теоретические положения лингвистов, изучающих проблемы словосочетания, мы считаем необходимым не только рассмотреть основные типы, средства образования и

11

лексико-семантические отношения в структуре современных калмыц­ких словосочетаний, но и попытаться с точки зрения последних но­вейших разработок в области функционально-конструктивного син­таксиса исследовать виды и способы связи слов в составе предло­жения на материале современного калмьщкого языка.

Синтаксические отношения в структуре предложения устанавливаются с помощью различных видов подчинительной и сочини­тельной связи. О существовании этих двух основных видов связи между компонентами предложения говорят и исследователи кал­мыцкого языка [Очиров 1964, 23 ].

С точки зрения образования речи ведущей связью является подчинительная, а сочинительные связи, которые образуются в потоке речи и предложении, в конечном счете связаны, зависят и являются формой проявления соподчиненных и соподчиняющих отношений. Каждое слово в предложении (за исключением несвободных синтаксических образований), связываясь с другим сло­вом, получает свою смысловую функцию и свою грамматическую форму, т.е. лишь в сочетании слова выступают в своей конкретной функции, которую они выполняют в предложении. Поэтому изуче­ние таких объединений подчиняющих и подчиненных слов являет­ся важнейшей синтаксической задачей [Очиров 1964, 26].

Лингвисты достаточно подробно описывают на материале конкретных языков все многообразие подчинительных отношений и различным образом классифицируют синтаксические связи слов в составе предложения. В грамматиках, посвященных синтаксическому строю различных флективных и аналитических систем язы­ков, традиционно выделяются по способу, средствам связи и отно­шениям между компонентами три основных типа подчинительной связи: управление, примыкание, согласование. На материале тюрк­ских языков (например, в якутском, башкирском) отдельно выде­ляют и четвертый тип связи - изафет.

Кроме этого, существуют и другие нетрадиционные подходы к выделению типов подчинительных связей в структуре предложения. Например, в работах И.П.Распопова и других ученых при опи­сании синтаксических связей слов в предложении различаются два конструктивных аспекта системы связи: первый - характер и на­правление (вид связи) и второй - сам механизм связи,

то, как и с помощью каких средств она осуществляется (способ связи) [Рас­попов 1970,34]. Выделение указанных аспектов представляет изу­чаемый объект в системе последовательно и подтверждается ис­следованиями и на материале современного калмыцкого языка.

Итак, по характеру и направлению связи подчинение и сочинение, взаимно дополняя друг друга, являются неравнозначными по структуре. Если при сочинительной связи компоненты словосоче­тания независимы и равноправны по отношению друг к другу, то с помощью подчинительных отношений все составляющие конструк­тивной базы предложения сочетаются между собой [Очиров 1964, 23]. Поэтому следует еще раз подчеркнуть, что ведущую роль в построении конструктивной базы предложения играет подчинитель­ная связь, которая по своему характеру и направлениям далеко не однотипна. С помощью разнообразных терминов на материале язы­ков различных структур выделяют пять специфических разновид­ностей подчинительной связи: субординацию, координацию, сопо­ложение, тяготение и аппликацию [Тикеев 1999,13].

Субординация - наиболее объемная по структуре, прямая и односторонне направленная связь между главным и зависимым компонентами предложения, которые конструируются различными типами связи слов или же имеют в своём составе комбинацию нескольких однотипных связей. При этом устанавливается ступенчатая зависи­мость, при которой каждый подчиненный компонент предшествую­щего звена оказывается одновременно подчиняющим в отношении последующего [Грамматика башкирского языка 1981, 372].

Например: мер урлдана эн җилә ашинь һарһх «подводить итоги скакового сезона нынешнего года»; нарт делкән баһчудын жисәнә иргч «будущее международного молодежного движения»; шулуһар дала бичг йовулх «быстро послать много писем»; сүл арвн арслңган өгх «отдать последние десять рублей»; шаңһд буудя орулҗ өглһнә тускар зүткх «бороться за увеличение прода­жи зерна государству»; нег-негән күцәд давхар шунх «старать­ся перегнать друг друга»; ард үлдсн эдл-ахуд нөкд болх «оказать помощь отстающему хозяйству».

Примеры употребления данного типа связи в структуре предложения: Аав-ээҗ, төрл-садн медснәс давдг арһ бәәхш, яахв [БО] «Что делать, невозможно нарушить решение родителей и


12

родственников»; Теднә килмжәс иштә мана кесг көвүд вргн җирһлин хаалһд орцхав [ТР] «Благодаря их усилиям, много юношей нашего села нашли свою дорогу в жизни»; Колхозин тосхлтын йовудыг түргдүлхмн гиен деерәс ирсн заавр бәәнә [ЧХ] «Сверху пришла директива об ускорении движения строительства колхозов».

В исследованиях такие типы словосочетаний называются комбинированными, так как у них не один стержневой компонент, а два и более, но, как подтверждается на материале калмыцкого языка, глагольный член остается централизующим компонентом данной конструкции. При этом происходит не механическое слияние двух или более словосочетаний, а образуется системно подчиненное сложное словосочетание.

Второй тип связи называется координацией. По сравнению с субординацией, для которой характерно одностороннее направление, эта синтаксическая связь при подчинении словоформ характе­ризуется взаимонаправленностью, т.е. составляющие данного типа связи одновременно являются и подчиненными, и подчиняющими. Этот тип связи в предложении реализуется между подлежащим и сказуемым. Однако мнения калмыковедов о взаимоотношении глав­ных членов предложения различны.

Первое направление, которое закреплено в школьных учебни­ках, характеризует компоненты этой связи с точки зрения морфо­логической принадлежности к тем или иным частям речи. Исходя из валентностных свойств слова, определяются различные формы взаимоотношений, варианты регулярного и факультативного согла­сования в лице и числе между подлежащим и сказуемым. Подоб­ный тип связи, при котором подчиненное слово изменяет свою фор­му в соответствии с формой подчиняющего слова, называется со­гласованием - таарлт [Очиров 1964, 30; 1990, 21]. Необходимо от­метить, что термин согласование используется также при опреде­лении синтаксической связи в субстантивных словосочетаниях с атрибутивным указательным местоимением [Пюрбеев 1993, 63].

Второе направление, которое получает свое обоснование на материале других монгольских и тюркских языков, тип синтакси­ческой связи между главными членами предложения называет координацией. Сказуемые, принимая лично-предикативные частицы

или выражаясь соответствующими изъявительными и повелитель­но-желательными формами, вступают с лично-местоименными подлежащими в связь взаимного соответствия, координируясь в лице и числе [Пюрбеев1977, 79]. Например: Чи аль орхар седҗәнәч? - болж Баазр сурна [КТI] «Ты куда хочешь податься? - спрашива­ет Баазр»; Бидн худл келҗәхшвдн - гиҗ Гриша үгд орлцв [МК] «Мы не говорим неправду, - включился в разговор Гриша»; Би чамаг гер автл күләнәв - болж Чульчинов халтаһар хөрү өгнө [БТ] «Я буду ждать до тех пор, пока ты женишься, - ответил строго Чульчинов». При этом отмечается, что данный тип синтаксичес­кой связи имеет свои ограничения. Например, если подлежащее выражено указательным местоимением, сказуемое - глаголом же­лательного наклонения 3-го лица или при именном подлежащем, если сказуемое выражается глаголом изъявительного наклонения с суф­фиксом множественности -цха/цх или глаголом взаимного залога на -лд, координация между ними факультативна. Ясно, что в дан­ном случае речь больше идет о совместности и взаимности, чем о множественности. Кроме этого, для получения подобного рода "согласования" как к форме выражения подлежащего, так и к форме выражения сказуемого требуются определенные условия. Например: Теднчн гертән бәг [БҮ] «Пусть они остаются дома»; Эн асхн зөвәр удан сууцхала [ТҮ] «В этот вечер они сидели доволь­но долго»; Перрон деер бәәсн өмтс цэб-цэб ишклдәд, нег рупорур хәләһәд, нег цергчнрүр хәләһәд зогсжана [СҺ] «Люди, находящиеся на перроне, осторожно переступая, то смотрели на рупор, то смотрели на стоящих военных».

На основании вышеизложенного на уровне присловных отноше­ний в синтаксической структуре предложения тип связи между подлежащим и сказуемым следует называть координацией (таарлт). Для изучения и преподавания указанных синтаксических связей в средней и высшей школе, за основу целесообразно взять синтаксический разбор на уровне словосочетания, установившийся в школь­ной традиции, в которой после корректировки и дополнения после­довательно определяется: тип связи (подчинение или сочинение), морфологическая принадлежность стержневого или главного слова (именные, глагольные, наречные), средства связи (координация, управление, примыкание) и вид синтаксических


14

отношений (объектные, субъектные, обстоятельственные). При подобном синтакси­ческом разборе, исходя из того что подлежащее занимает грамма­тически независимую позицию и в своем функционировании не за­висит от содержания и особенностей оформления сказуемого, ба­зовым компонентом такой синтаксической связи следует считать подлежащее [Пюрбеев 1977, 131].

Следующий тип связи также относится к взаимоотношениям между главными членами предложения и характеризуется тем, что синтаксическая связь подлежащего со сказуемым не выражается формальными грамматическими средствами, а устанавливается последовательностью и положением словоформ относительно друг друга, например: Ах йосна күчн - көдлмшч класст [КТП] «Глав­ная сила власти - в рабочем классе»; Хамгин өндр дав - Мургаб балһсна на [ЭВ] «Самый высокий перевал - перевал перед горо­дом Мургаб»; Цаһачуд одачн хол биш [КТП] «Белогвардейцы все еще недалеко»; Худг школас хойр-һурвн дуунад [КТП] «Коло­дец от школы в двух-трех километрах»; Эврә хөвән эн җирһләс олх [КТП] «Найти свою судьбу в этой жизни»; Кезәңк цаг энтн ода биш [КТП] «Сейчас это не то, что прошлое». В подобных предложениях связь называется соположением, когда подлежащее и ска­зуемое, не уподобляясь друг другу, соотносятся с помощью поряд­ка слов и смысловой последовательности, когда предмет предше­ствует понятию признака.

Четвертый структурный тип подчинительной связи также встречается в двусоставных предложениях и связан с особенностями сказуемостных форм. Не касаясь пока всего многообразия мнений монголистов об отношениях причастных, деепричастных оборотов и придаточных предложений к членам предложения и главному пред­ложению, при определении следующего типа связи важно учиты­вать последние работы, написанные на материале монгольских и тюркских языков. Все виды отношений между сказуемым и други­ми глагольными формами с зависимыми компонентами называют­ся полипредикативными конструкциями, и они изучаются с позиций структурных и функционально-семантических особенностей [Скрибник 1989; Ефремов 1999]. Хотя ученые всегда отмечали наличие во всех монгольских языках многочленных осложненных составных сказуемых или сложных сказуемых, которые могут

16

составлять це­лую группу связанных между собой глагольных форм, образованных путем наслоения одной формы на другую, все же понятия «связ­ное сказуемое» и «зависимое сказуемое» монголистами самостоя­тельно не рассматривались [Очиров 1964, 97; 1990, 45; Пюрбеев 1977,125]. Между тем подобные глагольно-сказуемостные образо­вания в калмыцком языке, как и в других алтайских языках, много­численны, и они играют огромную роль в синтаксисе сложного и простого предложения, причем не столько как средство формаль­ного выражения основного вида предикативности, а сколько, и это очень важно в данном контексте, как средство связи одной части предложения с другой [Есенов 1975, 7; Грамматика башкирского, языка 1981,398; Черемисина 1984, 17].

Данный тип связи, названный учеными тяготением, в калмыц­ком языке встречается в предложениях: а) с комплексным (связ­ным) сказуемым: Җил болһн сулдхвр авхларн би эвр арсн һазр Туктн тал одлго тесҗ бәәҗ чадхшв [ҮУ] «Каждый год в период отпуска я не могу удержаться, чтобы не поехать в село Туктун, где родился»; Тиим нег харһлтын тускар би энүнд келҗ өгхәр седҗәнәв [ҮУ] «О такой одной встрече я сейчас хочу рас­сказать»; Зовлңшсн дууһар бер келәд, утар татҗ саналдв [ҮУ] «Объяснив страдающим голосом, молодая женщина протяжно глу­боко вдохнула»; б) с примыкающими к сказуемому глагольными формами: Бадм дөрәд көлән әрә мөч күргн, шурд гиһәд тав-лулад, һарад йовад одв [ҮУ] «Бадма, едва коснувшись ногой стре­мени, ускакал быстрым галопом»; Энүнә члед бас тер седврт хәрү өгхәр арднь орҗ адһцхав [ҮУ] «Его члены тоже стали на­стойчиво торопиться дать свой ответ этой инициативе»; Чидл күргмәр кесн көдлмшәрн би сәәнәр ухалад, дон болх санатав [ҮУ] «Работая по мере своих физических возможностей, хоро­шо обдумав, я хочу (думаю) помочь»; в) с различными причастны­ми формами: Медәтә күүнд нег ормд көдлсн амр болх [ҮУ] «Пожилому человеку, если будет работать на одном месте, будет легче»; Директор бийнь кергр юмнд йовҗ одсн, ерәднь кун у га санҗ [ҮУ] «Так как директор ушел по своим делам, в кабине­те никого не было»; Энүг совхозур экн йовулх саамд келцхәсн хамгнь цуһар чик болҗ һарв [ҮУ] «Все то, о чем говорили, ког­да его посылали в совхоз, оказалось правильно».

И завершающий тип отношений, который учитывает характер и направления связей в структуре калмыцкого предложения,

17

называется аппликацией. Он связан с различными формами обособлен­ных членов в составе предложения. Особенность данного типа связи заключается в том, что зависимый компонент с помощью «нало­жения» уподобляется другим составляющим предложения в син­таксических отношениях. Например: Энүнә өрк-бүл - Олзучин гергн болн һунтаһас авн долата күртл наста һурвн үрн - ода түрү бәәдлд бәәнә [ШИ] «Его семья - жена Олзучи и трое детей в возрасте от трех до семи лет - сейчас находится в тяжелом ма­териальном положении»; Маңһдур болх хургин диг-дарана цаас-программ - бас цәәлһҗ өгв [КТП] «Повестку завтрашнего со­брания - программу - тоже подробно объяснил»; Тер амр уга тоолврин ашнь - энүнә герчллһн - ода прокурорин стол деер бәәх цаасн [ШИ] «Результат тех его нелегких размышлений - бумага, находящаяся сейчас на столе у прокурора». Накладывае­мые грамматические формы могут соотноситься в предложении и параллельно, например: Эцкчнь, мана Нарн, тер авһчнь - Нимо хойрулн эн тер уга йовад, хәрү күрәд ирхлә, маниг альдас хәәҗ олхмб? [ШИ] «Отец твой, наш Наран, и дядя твой - Нимя, где они будут искать нас, вернувшись благополучно домой?»

Кроме указанных структурных признаков связи, все многочисленные виды отношений, которые возникают в предложении, уче­ные рассматривают в функциональном аспекте, т.е. в зависимости от роли, которую выполняет тот или иной компонент в образовании речи. Этот уровень считается первой ступенью функциональной системы.

Следующий уровень связан с формами связи слов и определяет систему грамматических средств, которые способствуют образо­ванию речи. Опираясь на теоретические разработки тюркологов, прежде всего на материале татарского языка, рассмотрим сочини­тельную, подчинительную и дополнительную связи в калмыцком предложении в функциональной системе и с точки зрения средств связи слов, т.е. системы норм [Татарский язык 1971, 72].

По функциональным признакам подчинительную связь между словами можно сгруппировать вокруг трех основных отношений: предикативное, конкретизирующее и уточнительное; сочинитель­ная связь в зависимости от функционального значения средств связи

формирует соединительные, разделительно-перечислительные, соединительно-противительные отношения и дополнительный вид связи, отличающийся от сочинения и подчинения и определяющий­ся как присоединение. Подчинительные связи в зависимости от своих функциональных нагрузок в предложении делятся на перво­степенные, второстепенные и третьестепенные. В такой последо­вательности мы их и рассмотрим.

Отношения между словами называются предикативными, если одно слово сообщает о лице, предмете, процессе, явлении, обозна­чаемом другим словом, например: Бидн эврән бөәһөд бәәхвдн [МТ] «Мы будем жить самостоятельно»; Гертән һанцарн һозаһад үлдсн нег өвгн-Огл [ШИ] «Дома остался бобылем один старик - Огл»; Манҗин Чавдр мөңкинд өмд [МТ] «Чавдыр Манджиев вечно живой».

Несмотря на то, что сообщения могут быть различного харак­тера и во многом зависят от содержания сообщаемого, с помощью данных отношений образуется основа предложения, и этот тип свя­зи для образования повествования - речи является первостепен­ным: Тернь нам үнн бәәдлтә [МТ] «Действительно, это кажется правдой»; Гер дотрк көдлмш Булһна һар деер [МТ] «Домашняя работа - на плечах Булгун»; Терүнә хальмг нернь эрдни-шиш. Тер учрта [МТ] «Его калмыцкое название кукуруза (букв, драго­ценный боб-початок). Это имеет причину».

Данный вид связи характеризуется достаточно большим смысло­вым многообразием, так как позицию сказуемого могут занимать все части речи. Дополнение к приведенным выше примерам: Наадк нег учрнь-тәрхин өмн һарсн өвсинь уга келһн [МТ] «Ещё одна при­чина - уничтожение травы перед посадкой»; Нүднд түрүн харвгдсн хойр баран - мртә күн [МТ] «Показавшиеся на глаза первыми два силуэта - человек на коне»; Алтн буудя урһана гиен наадна юмн биш [МТ] «Выращивать пшеницу - дело не шуточное».

Средства выражения предикативных отношений, в которых по­казателями данного вида связи являются прежде всего содержа­ние сообщаемого и интонация сообщения, оформляются с помо­щью сказуемого. Благодаря интонационной завершенности данные отношения возможны и без предикативных частиц и связок: Тер мет, күн кедү чидлтә болвчн олн угаһар нег чигн төр хаһлҗ


18

19

чадшго (мөн) [ТА] «Подобно этому, насколько человек не был бы силен, один не сможет решить ни один вопрос»; Маңһдур ирх катер деер урчуд ирх (ирхмн) [ТА] «Завтра катером приедут плот­ники»; Яһҗ медхв, аю дәврәд чигн бәәх (бәәхмн) [ТА] «Как знать, медведь может напасть».

К основным средствам образования предикативных отношений в калмыцком языке относятся категории:

1. лица: Би күргәд келхв [ТА] «Я доведу до сведения»; Чи намаг сурһхар седәд бәәнәч [ТА] «Ты все время хочешь меня учить»; Бидн орс хувц өмсҗ үзәд уга улсвдн [ТА] «Мы никогда не одевали «русскую» одежду»; Та бийдән уйҗ автн [ТА] «Вы сами себе сшейте»; Мини келсәр тадн бәәх йоста болҗанат [ТА] «Вы должны жить так, как я скажу вам?».
   
2. числа: Эдн марлмудан тууҗ йовцхана [ТА] «Они перегоняют своих маралов»; Үвлин цагт хантнр өөдм деер урһсн модн дотр бәәцхәнә [ТА] «В зимнее время года ханты живут на возвышенности между деревьями»; Зәрмснь шову аңнх болцхана [ТА] «Некоторые занимаются охотой на птиц».
   
3. в именных предложениях используется порядок слов: һазр зөвәр хол, өдр өмнкәсн ут [ТА] «Расстояние достаточно дале­кое, день становится продолжительнее»; Хаврин модн дотр аһар йир серүн [ТА «Среди деревьев весной воздух очень свеж»; Тендөс нааран зөөлһнь амр [ТА] «Перевозка сюда - дело про­стое».
   

Вместе с основными средствами выражения и при их отсутствии в структуре калмыцкого предложения используются и дру­гие дополнительные способы образования предикативных отноше­ний.

Это прежде всего аффиксы некоторых падежей и притяжательности: Эн махлань көвүнә [ҮУ] «Эта шапка принадлежит маль­чику»; Настям залу күүг күндлҗ, терүнә келсн тоотынь соңсх ухан-седклтә [ТА] «Настя хочет уважать мужчин, слушать то что они говорят»; Укка санань зовад, зовлңгинь хувацх саната [ТА] «Укка сочувствует, хочет разделить с ним трудности»; Ода ирж, уха сурһх седкл нанд уга [ТА] «Сейчас у меня нет желания тебя учить»; Эргнин шиирмүд олн салата [УХ] «Ергенинские возвы­шенности имеют множество балок»; Ачсн мотолодкар йовлһн йир ик кавҗрта [ТА] «Езда на груженой

мотолодке - дело очень сложное».

Служебные слова и послелоги, обозначающие различные обстоятельства и сравнения, также участвуют в образовании преди­кативных отношений в функциональной структуре предложения, например: Намаг захлулад келен бийнь тедн ус балһсн мет [ТА] «Несмотря на то, что я начал говорить об этом, они словно в рот воды набрали»; Кадетин цаһан бандд болн байн Җимбд угатя күн арһснас дор [УХ] «Банде белых кадетов и богачу Джимбе бедный человек хуже кизяка»; Гергн гер һаза хойрад даңгин көдлмшин ард [УХ] «Между двором и домом женщина всегда за работой».

Второй тип функциональных отношений, возникающих между словами предложения в ходе образования речи, называется второстепенным, конкретизирующим. При данном типе связи одно слово конкретизирует предмет или явление, обозначенное другим словом, например: Цааранднь, кецин зо деер /деләд идшлҗ йовх/ малмуд /җирлһнлә хутхлдҗ/ үзгднә [ОК] «Дальше на вершине скло­на, смешиваясь с миражом, виднелся пасущийся скот»; Нег зургнь Байстан сууһад /эврәннь дүрәрн/ зурулсн зург [ШУ] «Один пор­трет Байстаны был портретом, нарисованным с натуры»; Бән-бәәҗ /цаарандкнь/ медгдх, - гиҗ Эрвәкә/эндәс келв [КБ] «Со вре­менем будет видно», - сказал свое Эрвякя.»

Конкретизирующие отношения самостоятельно не образует предложения, но с помощью данного типа связи понятия в калмыцком языке поясняются со стороны объекта (прямого и косвенного), обстоятельства времени, цели и причины, совместности и облада­ния, объема и предела, меры и характера передвижения, орудия действия и разнообразных его признаков. Например: дегтр умшх «читать книгу»; шүүврт белдлһн «подготовка к экзамену»; бичкндән медлә «познал в детстве»; ормдан ирв «вернулся на место»; кергр йовх «уехать по делу»; уурлхларн улав «покрас­нел от злости»; берлә күүндх «беседовать с невестой»; захта күлт «пальто с воротом»; дөрвнә цә «четверть чая».

Средством выражения конкретизирующих отношений в функциональной структуре калмыцкого предложения могут выступать аффиксы, послелоги, отрицание, служебные слова


20

21

наречного и глагольного происхождения, лексическое значение слов, повторы, порядок слов и фразовое ударение.

Одним из наиболее широко употребляемых показателей при образовании данных отношений являются словоизменительные аффиксы. Если родительный падеж в основном конкретизирует или поясняет предмет или явление, выраженное именем, то другие падежные аффиксы используются в конкретизирующих отношениях и в зависимости от лексического значения слова, например: көвүнә махла «шапка мальчика»; үкрин үсн «коровье молоко»; хургин шиидвр «решение собрания»; бичг бичх «писать письмо»; бәәшңд бәәх «находиться во дворце»; герүрн өөрдх «приблизиться к дому»; усар дүүргх «наполнить водой»; күүкнлә үүрлх «дружить с девушкой»; докладтаһар суух «сидеть с докладом»; селәнәс һарх «выйти из села»; өвдгцә норх «промокнуть до колен».

Достаточно широко используются: а) послелоги и служебные слова наречного и глагольного происхождения, которые образуют чаще всего пространственно-временные, причинно-следственные или сравнительно-определительные конкретизирующие отношения: нааран «с того...»; авн «с тех ...»; хооран «после»; онхдан «другой»; деерк «верх(ний)»; дор «находящийся внизу»; мет «подоб­но»; чинән (чиңгә) «подобно»; дл «подобно»; төлә «из-за, для, ради, чтобы»; шаху, ар, даву «свыше». Например: манһдурас авн һарх «выйти с завтрашнего дня»; машин деерк улс «люди, нахо­дящиеся на машине»; чамас оңгдан күн уга «кроме тебя нет дру­гого человека»; арат мет күн «хитрый человек, подобный лисе»; хәәснә чинән махн «кусок мяса величиной с котел»; чонла дл ноха «собака, подобная волку»; медхин төлә йовулх «отправить, чтобы узнать»; хр шаху сурһульчнр «свыше двадцати учени­ков»; миңһ һар хд «свыше тысячи овец».

б) некоторые формы отрицания: биш «не»; бишңкнь «кроме»;
уга «нет» поясняют предмет по признаку отсутствия у него чего-либо или участвуют в образовании причинно-следственных конкретизирующих отношений, например: чамас бишцкнь ирх «придут все, кроме тебя»; танас биш медх «все, кроме вас поймут»; шил уга терз «окно без стекла»; кел уга шире «стол без ножек»;

в) повтор подчинительного слова и именной части

аналитической конструкции с аффиксом - та/т, употребляемой с качественными прилагательными или числительными, относится к средствам выражения конкретизирующих отношений, например: зурһан на­ста мрн «лошадь шести лет»; һурвн толһата моһа «трехголо­вая змея»; сән урсхлта һол «река с хорошим течением»; декн-дкн ухалх «снова и снова думать»; баг-багар хувах «разделить по группам»; бәәсн-бсн һазртан «каждый по месту своего про­живания».

При отсутствии у зависимого слова каких-либо аффиксов и послелогов главным средством образования конкретизирующих отно­шений является порядок слов. Только находясь рядом и в опреде­ленной последовательности, подчиненное слово может конкретизи­ровать главное. Например: алтн билцг «золотое кольцо» (букв, золото кольцо); деврлжн шир «квадратный стол» (букв, квадрат стол); өвгн күн «старец» (букв, старик человек); сурһульч квүн «школьник» (букв, учащийся мальчик); салькн теерм «ветряная мельница» (букв, ветер мельница); трл күүкн «девочка-родствен­ница» (букв, родственница девочка).

В структуре калмыцкого предложения зависимое слово, как правило, стоит перед подчиняющим, если данный порядок слов нарушается, то конкретизирующие отношения превращаются в пре­дикативные, например: хатуч байн «жадный богач», бичкн гер «маленький дом», цецн күүкн «мудрая девочка», а в сочетаниях байн хатуч, гер бичкн, күүкн цецн отношения между словами предикативные.

Фразовое ударение также является средством выражения конкретизирующих отношений. В приведенных выше примерах: сурһульч көвүн «школьник», трл күүкн «девочка-родственница», салькн теерм «ветряная мельница» конкретизирующие отноше­ния сохраняются при условии наличия одного фразового ударения в данных сочетаниях слов, т.е. отношение к одному фонетическому смысловому отрезку речи - синтагме. Говоря об употреблении средств конкретизирующих отношений, следует также подчеркнуть, что данные отношения сразу могут выражаться комплексом средств, которые в конкретных примерах используются и как ос­новные, и как второстепенные и дополнительные. Например, в сло­восочетании: һазр хаһлх конкретизирующие отношения выражаются с


22

23

помощью: винительного падежа, фразового ударения, лексического значения и порядка слов.

Третий тип отношений, который характеризует подчинительную связь между словами по функциональным признакам, называется уточнительным. При данном типе отношений зависимое слово, находясь в постпозиции к главному слову, уточняет, поясняет понятие, выраженное главным. Кроме этого, уточняющее и главное слово по причине формального и смыслового соответствия могут вместе вступать в предикативные или конкретизирующие отношения с дру­гими составляющими компонентами предложения - речи. Напри­мер: Эн /өвгн/, Даржан Арҗа/, кезәнәс нааран, арвн нәәмтәһәсн авн/, Җимб байна малынь дахла [УХ] «Этот ста­рик, Дарджан Арджа, с давних пор, когда ему было восемнадцать лет, пас скот богача Джимби».

В данном предложении: а) первая связка - компонент Даржан Арҗа уточняет слово вгн, при этом, как и главное слово өвгн (старик), эн (он) находится в предикативных отношениях с компонентом дахла и в конкретизирующих отношениях со словом эн; б) вторая связка - компонент арвн нәәмтәһәсн авн уточняет соче­тание кезәнәс нааран, они одновременно находятся в конкретизи­рующих отношениях с компонентом дахла. Чтобы представить разнообразие компонентов, образующих в предложении уточняю­щие отношения, приведем ещё несколько примеров: Мана журналистнрин /келр болхла, тернь бригадир гиҗ би медүв [ШИ] «Если говорить на нашем языке - языке журналистов, я понял, что он бригадир»; Невчк медәтәврнь/дечнд өөрдсн нәрхн хар залу/ - Җандг гидг күн, келҗ йовна [УХ] «Говорил тот, который был немного старше - худой, смуглый мужчина в возрасте около сорока лет - человек по имени Джандыг»; Намаг, медәтә күүг/, үг келхлә, цуһар соңсхнь лавта, - гиҗ Корсадг келв [СБ] «Меня, пожилого человека, когда я буду говорить, все безусловно послушаются,» - сказал Корсадыг».

Кроме основных средств выражения рассматриваемых отношений, в современном калмыцком языке существуют дополнитель­ные способы образования уточнительных отношений. К ним отно­сятся: а) служебные уточняющие слова: эдн дунд «среди них», эн тоод, тер тоод «в том числе», нег үлү «тем более, в

особенности», үлгүрнь «например», тиигчкд «причем», дигт «в точнос­ти»; поясняюще-уточняющие обороты или конструкции с дицендиальным глаголом гих, например: Тенд бәәсн мал, эдн дунд торһн нооста ход жэ гитләң цунцхажана [СБ] «Скот, который нахо­дится там, особенно тонкорунные овцы, изнуряются от зноя»; Бидн цугтан Очр, һава, Чока, Ноонг эн тоод, өвс хадлһна бригадт одхвдн [СБ] «Все мы, Очир, Гава, Чока, Ноныг в том числе, по­едем помогать сенокосной бригаде»; Мини медснд, хальмг улс, нег үлү угатьнр, йир өлн-түрү харңһу бәәдлд бәәнә [СБ] «По моим сведениям, калмыцкий народ, особенно бедняки, живут в очень тяжелых условиях»; азрин толһа бәәнә, үлгүрнь: Хар толһа, һалзн толһа, Хулстын толһа, Адргин толһа гинә [УХ] «Гово­рят существуют названия, характеризующие местность (курганы), например: Черный курган, Лысый курган, Камышовый курган, Хол­мистый курган»; Маниг, дигт арвн тавн кү, танкистин курст йовулхмж [МК] «Нас, в точности пятнадцать человек, должны послать на курсы танкистов»; Терүнә хөөн, дөрвн сар болад, хальмг сотнин залус хәрҗ ирцхәв [СБ] «После этого, по исте­чении четырех месяцев, вернулись мужчины калмыцкой сотни»; Госпитальд шавта улс олн, тиигчкд цуһар нурһлҗ күнд [БЦ] «В госпитале много раненных, причем (в основном) все тяжело раненные»; Энд Курск дуһу гидг бәәрнд, сүркә ноолдан болжана [СБ] «Здесь, на месте, которое называется Курской дугой, происходит чрезвычайно важное сражение»; Төрскн гисн-СССР, республик, тер тоод мана район, мана хотн, дәкәд - би [МК] «Родина - это СССР, республика, в том числе наш район, наше село, а после этого - я сам»; Энд тылд, хортыг диилх диилвр белдсн Ивана Мацгт болн эдү мет мана түмн сай күүкд улст, халун зүркни ханлтын үгмүд дәкн-дәкн давтж келх седкл үүднә [ҮУ] «Здесь в тылу, готовившим победу над врагом, Ивановой Мацак и подобным тысячам и тысячам нашим женщинам, хочется снова и снова произносить самые теплые и душевные слова благо­дарности»;

б) порядок слов, когда уточняющее слово по отношению к глав­ному находится в постпозиции, например: Мини таньдг нег мөшкәч бәәнә, хальмг [МК] «Есть у меня один знакомый следо­ватель, калмык»; Невчк амрсн болчкад ргн бәәртә нүк малтв,


24

25

утдан [УХ] «Немного отдохнув, начали копать широкую яму, в длину»; Хажуднь зерглд баахн шар көвүн - лейтенант Нестеренко кевтн, кавалерист [БЦ] «Рядом с ним лежит молодой светлолицый мальчик - лейтенант Нестеренко, кавалерист»;

в) интонация, которая имеет своеобразный оттенок предупреждения, а составляющие данный тип отношений компоненты объе­диняются одним фразовым ударением, например: Агроном келсн селвг маднд - күүкдт чигн, мел чик болж таасгдв [ОК] «Со­вет агронома нам всем понравился - и девушкам, и юношам и пока­зался совершенно правильным»; Энтн, эндән келхд күүндвр чигн, мана харһлт чигн шинҗллһн болҗ тоолгджана [ОК] «Говоря между нами, это все: и разговор, и наша встреча считает­ся наблюдением»; Цуг эдл-ахусин, байн-байн совхозмудын чигн, колхозмудын чигн өнр малмуд теегәр идглцхәнә [ОК] «Многочисленные стада всех хозяйств - и богатых совхозов , и колхозов - пасутся в степи».

Итак, анализ подчинительной связи в зависимости от функциональных нагрузок в образовании речи и структуры предложения, рассмотренных с учетом трех типов выражаемых ими отношений: предикативной - первостепенной, конкретизирующей - второстепен­ной и уточнительной - третьестепенной), позволяет говорить о том, что в роли основных специальных средств подчинительной связи в современном калмыцком литературном языке выступают: аффик­сы, послелоги и другие служебные слова, повторы, порядок компо­нентов, соположение главного и зависимого слова, интонация, фра­зовое ударение и лексическое значение слов.

Сочинительная связь, основанием для существования которой в предложении и в речи является подчинительная связь, для обра­зования своих соединительных, разделительно-перечислительных, соединительно-противительных функциональных отношений также использует свои средства связи.

Основным средством образования сочинительных отношений является сочинительная интонация, которая в калмыцком языке имеет оттенки соединения, противопоставления или разделения. Например: Арднь үлдсн улс эврә күч-көлсән нөөлго кедләд, дәәнд мордсн эцкнр, ахнр, дүүнр, үрдтән некд болхар гүҗрҗәлә [УУ] «Оставшиеся дома работали, не жалея сил, стре-

мились помочь находящимся на войне отцам, братьям, сыновьям»; Зрм улс маңнаннь көлсән тавгтан түркәд, тавгиннь көлсән ханцндан түркәд йовна - хоосн [РЕ] «Некоторые люди, рабо­тая постоянно, "в поте лица" - остаются ни с чем»; Зрмнь урдк дәәнд эцкән, ахан, дүүһән әгсн, зрмнь эрүл-мендәсн хаһцсн чигн болна [БЦ] «Некоторые в предыдущей войне лишились отцов, братьев, некоторые лишились и здоровья».

Кроме сочинительной интонации, в образовании данных отношений в структуре калмыцкого предложения активно используют­ся разнообразные союзы, союзные слова, частицы, послелоги, груп­повые падежные аффиксы, обобщающие слова и показатели. На­пример: Эдн олн һазрус медәд, зовхиг чигн, түрхиг чигн үзәд, орс, украин, латыш, белорус, маңһд улсла хамдан зерглж көдләд йовла [СБ] «Они были в разных местах, видели и страда­ния, и трудности, работали вместе с русскими, украинцами, латы­шами, белорусами и татарами»; Кен-ян, көл-толһа уга цуһар, зәәсң, гелң күртлән бандд һарх, звт-бурут, кәгшн, бичкн, угаг дажрх [УХ] «Кто-то без начала и конца - все, вплоть до зайсангов и гелюнгов, были связаны с бандами, правых или неправых, и старых и молодых, без исключения всех терроризировали»; Хасгин һазрин захд, Урал һол деер бх ик чигн биш, болв бичкнд чигн оршго балһснд күрәд ирв [БЦ] «Прибыл в распо­ложенный на краю казахских поселений, на реке Урал, в неболь­шой, но и не сказать чтобы маленький город».

Следует подчеркнуть, что в структуре предложения при образовании сочинительных отношений в рамках одной функциональ­ной связки допускается наличие разных грамматических средств ее выражения. В этом случае сочинительные отношения образу­ются, связываясь с предыдущим предложением и контекстом и грамматически, и по смыслу, например: Серлт дегд чаңһдад, пу­леметс чигн, бууһар чигн халһн улм давад, арһан бархларн, доран кевтн [БЦ] «Столкновение усилилось, стрельба из пуле­метов и ружей стала еще более ожесточенней пришлось залечь на месте»; Корсадг мадндан насарн чигн, тоомсрарн чигн, дкд орс келтәдән ахлгчнь билә [СБ] «Корсадык и по возрасту, и по авторитету, кроме того, и по знанию русского языка был среди нас главным»; Нарна гергн Амулң, Шиндә күүкнь - иигәд һурвулн үлдсн


26

27

бәәнә [ШИ] «Жена Нарана - Амуланга, дочь её Шиндя - все так втроем и остались».

Существующие в современном калмыцком языке сочинительные средства связи в функциональном аспекте могут участвовать в образовании следующих типов отношений:

1. соединительных, передающихся с помощью союзов, союзных слов, частиц и других соединительных средств: бас басл «тоже, также», болн «и», зуг болв в значении «да, и», дәкәд «кроме того, к тому же, притом», нам «да и, даже», ташр «к тому же»; цуһар, цуг, цугтан «все», кенчн, алькн, кезәчн «все, всякие, всегда», эңгдән, эргмдән «здесь, везде, вокруг», кевтән «все», күртлән «все в том числе»; эдү мет, чиңгә «как будто» - обобщающей сравнительно-соединительной направленности, тускар «о, про», повторяющиеся частицы и послелоги: төлә «ради», чигн, уга «нет» и др. Например: Булһна ээмднь халасн уга хувцн, көлднь чик зуузата һосн толһаднь шин хүрсх махла, үснднь шин шиврлг гих юмн күрәд уга мөн [БО] «Нештопаное платье, нестоптанные сапоги, новая каракулевая шапка, новый чехол-шивирлик для волос - все это было недоступно для Булгун»;
   
2. разделительно-перечислительные отношения с помощью союзов и союзных слов: эсклә, эс гиҗ, аль, аль...аль «или», негт, негт…негт «то, то...то». Например: Сергәд, невчк юн-күн бол-синь тодлхар седнә: алькн зүүднд орснь, алькнь лавта үзгдснь - йир медгдхш [БЦ] «Пришел в себя, хочет вспомнить: что приснилось, что было наяву - совершенно неясно»;
   
3. соединительно-противительных отношений, выражающихся с помощью союзов и союзных слов: зуг, зугар (зүгәр) «но», болв «но», зугл «только, лишь», гивчн (гив чигн) «однако», хәрнь (нам, улм) «только, но, однако», например: Хоюрн дәкәд нан тал иртн, хәрнь бичә марттн [КТ] «Потом снова вдвоем приходите ко мне, только не забудьте».
   

Кроме этого, опираясь на положение о том, что одно простое предложение может содержать несколько препозиций, т.е. несколь­ко семантических предикатов при одном грамматическом, ученые рассматривают функции обособления и парцеллятов как факторы семантико-синтаксического осложнения структуры предложения и тем самым устанавливают наличие, кроме подчинения и сочинения,

ещё одного типа связи присоединения - парцелляции [Литвиненко 1984,3].

Если присоединение существует на уровне языка и речи, то парцелляция - явление уровня речи. При помощи данного типа связи выражается дополнительное суждение, функционально и семан­тически непосредственно связанное с основным, хотя структурно оно выходит за пределы простого предложения. Например: Күүкн һазаһаснь хәләхлә, өңгтә-зүстә цогц-махнь бийдән зөв «Де­вушка, если смотреть на внешность, видная, правильного телосло­жения. С аккуратным круглым белым лицом»; Тер арһсн заагур нег бултад орад, занһин үзүр деер нег һарад, хәрү бууһад, шар цоохр шонтл «кук-кук» гинә. Усн орж бәәх темдг [УХ] «Издавая стук, желто-рябой дятел, то прячется между кизяками, то взлетает наверх колодезного журавля, то опять опускается. При­знак поступления в реку воды»; Тер «Беларусь» трактор деер брезентәр кесн чачр дор ик алг нүдәрн шилтҗ хәләһәд сууна, дунхд, дунд наста хар залу. Эн Кевә? [МТ] «На том трак­торе "Беларусь" под пологом, сделанным из брезента, сидел и сосредоточенно смотрел своими большими серыми глазами предположительно средних лет смуглый мужчина. Это Кевя?»

К характерным особенностям присоединительных связей относятся: а) самостоятельность парцеллированного члена предложения, который получает статус самостоятельной фразы;

б) дистантное расположение парцеллированных членов предложения, которое способствует сохранению синтаксических связей между членами, в число которых входит и парцелляция;

в) наличие для парцеллированных членов всех классов вторичных для них функций уточнения, дополнения, пояснения;

г) особый тип интонации: основное высказывание произносится
с интонацией завершения, после паузы на присоединительной конструкции тон повышается, например: Заңһ, бадья, наһцхин хойр ар негл нег эрәсәр көдлҗәх машин кевтә ни-негн җааг-
җууг гиен болна - усн оңһцд [СБ] «Колодезный журавль, бадья,
дядины руки работают как единый механизм - вода в водопойной
колоде»; Мөрнәннь эмәл авад, эмәләрн ор ясад кевтләв, унтад очв [УХ] «Сняв седло с лошади, подложив его под голову, лег,
заснул»; Болв Өлзәт юм келхш, тагчг [ҮУ] «Но Элзята ничего


28

29

не говорит, молчит». В составе присоединительных конструкций современного калмыцкого языка встречаются различные средства соотносительной связи: союзы, союзные слова, соотносительные слова и т.д. Они достаточно многофункциональны: подчеркивают или выделяют высказывание, указывают характер уточнения мыс­ли, придают ритмичность и выразительность. Например: Манд хот-хол кех кун йирин кергтә. Авхмн. Эс гиҗ зовлңган эдлхвидн [ШУ] «Нам человек, который будет готовить, необходим. Возьмем. Иначе будем испытывать трудности»; Әрк-чаһртаһан бичә үзгд! Зурһан цар-ааһ һуйр ас. Тәмк, давс бас. Көвүндм нег алтн така кампадь деернь немр өг [УХ] «Чтобы не появлялся со спир­тным! Дай шесть больших блюд муки. Табачные изделия, соль тоже. Сверх того, добавь моему сыну одну конфету-леденец»; Эцкнь ду һарлго түрәд бәәв. Тагчгар гергн талан хәләв. Тернь бас тагчг. Зуг тиигҗәһәд, генткн эцкнь келв [ЭЗ] «Отец, ничего не говорил, медлил. Молча посмотрел на жену. Она тоже молчала. Но после некоторого времени, вдруг отец заговорил».

Короткие присоединительные конструкции, которые характеризуют отрывистую речь, очень широко используются для выраже­ния размышлений, воспоминаний, психологических состояний. Например: Эн хойр һарарн цуглулад, өскәд-босхад авсн юмн, харм [МТ] «Все было собрано и выращено этими руками, жаль»; Баахн хотн. Ишкә гермүднь цуһар хар, угатя улс [УХ] «Маленький хотон. Войлочные кибитки все черные, бедняки»; Эн зо деерәс өмәрләд, һууһинь эргүлҗ хөләхлә, толһа диинрәд, ухан ман-длад бәәнө. Тедү дүңгә сәәхн [КТ] «Если смотреть с этой вер­шины вперед по ложбине, кружится голова, появляются мысли. Настолько красиво».

Данный тип присоединительной связи по характеру грамматических форм более близок к разговорному стилю речи, но вместе с тем писатели в своих произведениях достаточно широко использу­ют его как функционально-стилистический прием для описания внут­ренних переживаний или передачи своеобразия основного повество­вания, например: Терүндчнь ханҗанав. Болзг гиҗ тогтахд йир кецү. Комбайн хуучн. Ясврнь ик. Ода юуһинь чамд заахв? Эврән медҗәнәч [ЭЗ] «Благодарю за это. Вовремя сделать все­гда трудно. Комбайн старый. Ремонта много. Что тебе указывать?

Сам понимаешь?»; Нүүдг, мал хадһлдг хальмгт - хаврин чигв күсл уга. Үкр туһлхла - үсн, үсн бәәхлә - чигән. Гесн цадх [РЕ] «У кочующих, содержащих скот калмыков в весеннее время нет проблем (желаний). Вместе с весенним теплом скот получает приплод. Корова отелится - молоко, есть молоко - будет кумыс. Живот сыт»; Нань зүткән уга. Медгдҗәнү? Нанд эмн кергтә. Хәрнь тер. Ухалтн. Тоолтн. Менд хәртн [ЭЗ] «Больше споров нет. Ясно? Мне надо выжить. Однако так. Думайте. Считайте. Счастливо возвращайтесь»;

Рассмотренный нами третий дополнительный тип связи «присоединение - парцелляция», имея свои специфические средства связи, приемы и формы выражения, может быть в полном объеме рассмотрен в функциональном аспекте. Его роль в образовании ком­муникативной структуры и решении проблем порядка слов весьма значительна.

Таким образом, говоря о функциональных признаках и конструктивных особенностях системы связи слов, следует отметить, что в современном калмыцком языке слова в составе словосоче­тания и предложения соединяются между собой способом подчи­нения и сочинения. При этом подчинительная связь, играя веду­щую роль в построении конструктивной базы предложения, по виду и способу связи имеет пять своих специфических разновидностей: субординацию, координацию, соположение, тяготение и аппликацию. По функциональным признакам они группируются вокруг трех ос­новных отношений: предикативных, конкретизирующих и уточнительных. Данные виды связей и отношений в современном калмыц­ком литературном языке имеют свои специфические средства и способы выражения.