А. Г. Войтов философское основание теории (Осмысление проблемы) Учебное пособие

Вид материала

Учебное пособие

Содержание Философия непрофессионалов Причина гибели Ильенкова Философское противуречие Философы и филодоксы История философии и философоведение

Подобный материал:

• А. Г. Войтов философия учебное пособие, 5408.43kb.
• Учебное пособие под редакцией акад. Файзуллина Ф. С. Уфа 1996, 5523.21kb.
• Учебное пособие Павлодар удк339. 9 (075. 8) Ббк 65., 1778.36kb.
• Иван Павлович Сусов. История языкознания: учебное пособие, 4095.39kb.
• Иван Павлович Сусов. История языкознания: учебное пособие, 5333.61kb.
• А. П. Шихвердиев Проект Корпоративный менеджмент учебное пособие, 4246.31kb.
• Товарищество материалистов–диалектиков, 2247.58kb.
• Учебное пособие Москва 2009 Авторы: Хорзов С. Е., В. И. Чалов Рецензент, 2616.96kb.
• К. Д. Ушинского Институт педагогики и психологии Кафедра управления образованием Основы, 1895.05kb.
• Темы презентаций по первому модулю (теории государства и права): Проблемы формирования, 57.5kb.

Философия непрофессионалов

Теперь о втором ответе на вопрос о значении философии. Он хорошо представлен в серии статей «Философия для физтеха» С.П. Никанорова, который отстаивает необходимость философии некоторым специалистам. Это типичный ответ многих «философствующих нефилософов» или непрофессионалов философии, которые верят в эвристическое могущество философии, но по-разному объясняют и используют её. При этом речь идет не о С.П. Никанорове. Его мысли – лишь предлог для осмысления главной проблемы современности – недостаток интеллекта по вине философов.

Представители всех наук разрабатывают методологию или основания своего поиска истины. Иначе и быть не может. И философское основание поиска истины также является их делом. Пусть исследователи ошибаются в этом, но у них нельзя отнять права на разработку инструментов своих исследований, чем является и философствование. Тем более что многие профессиональные философы отказываются помогать исследователям всех иных наук в разработке прагматичного, позитивного, популярного, универсального канона (органона, инструмента, средства) познания, чем только и может быть философия.

С.П. Никаноров приводит не только собственные идеи, но и других авторов. Ограничимся только его мыслями по данному вопросу. В его рассуждении мне дороги очень многие идеи, которые и я разделяю, и которые нас объединяют. Наши подходы во многом одинаковы: мы не профессионалы философии, верим в эвристическое могущество философии, всю свою жизнь ведем философский поиск путей активизации могущества философии применительно к своей профессиональной деятельности, оцениваем диалектическое мышление как главную методологическую функцию философии т.п. Мы идем от науки к диалектике (философии), а не наоборот. Веру С.П. Никанорова в эвристическое могущество философии считаю главным его достоинством, как и истиной его оценку - современная философия не выполняет своей функции.

Что же касается неприемлемого для меня в позиции С.П. Никанорова, то можно многое написать. Руки так и чешутся схватиться с ним за грудки при восприятии его трактовки тех или иных понятий философии. Приходиться сдерживать себя – и так материал большой. У нас много различий в позициях и главное из них - С.П. Никаноров осмысливает философскую проблему, а я исхожу из определенной версии решения осмысливаемой им проблемы. У С.П. Никанорова я не вижу ничего такого, что я мог бы перенять в качестве интеллектуального приема для моей профессиональной деятельности исследователя экономики. Менее всего я намерен полемизировать с С.П. Никаноровым.

При понимании сути философии и ее состояния можно без ущерба абстрагироваться от тех ее современников, идеи которых С.П. Никаноров анализирует. Конечно, труднее читать предшественников и тем более понимать их, что возможно, вероятно, только в зрелом возрасте для тех, кто всю жизнь шел к этому. Нет смысла обсуждать мысли тупиковых ветвей философии. От ошибок никто не застрахован, но лучше их избегать.

Если мы хотим найти средство выживания, то нельзя ограничиваться пересказом мыслей только современников, а надо использовать все философское наследие. Сохраняя преемственность с философским наследием, надо отбросить все тупиковые философские пути. Философское наследие не подъемно. Его нельзя прочитать, тем более усвоить, кому бы то ни было. Каждый читает выборочно со своей точки зрения и находит то, что ищет. Учебные обобщения ее скорее скрывают, а не проявляют ее суть. Успешность философского поиска свидетельствует о плодотворности его принципов.

Акцентирую, на мой взгляд, его главную идею, разделяемую и мной. «Применение аппарата диалектики требует определенной культуры мышления». Препятствием этой культуре мышления является «не инструментальность диалектической методологии». Отсюда главная задача синтеза «мощной диалектической методологии» или технологии диалектического мышления, высказанная им в последних словах статьи: «Создание программы концептуализации операциональных представлений диалектической методологии». Мне яснее эта позиция в словах гения Х1Х века – «сделать диалектику доступной для людей со здравым рассудком». Иными словами, требуется разработать технологию диалектического мышления таким образом, чтобы сделать ее нормой при понимании всех объектов реальности на основе специального обучения ей. И высказываемые мной мысли базируются на решении этой проблемы.

Первое важное отличие моего подхода – не создавать интеллектуальные приемы диалектического мышления, а, прежде всего, выявить все созданное предшественниками. «Инструментализм диалектики» состоит в интеллектуальных приемах, изобретенных, прежде всего, предшественниками – их надо выявить и синтезировать в качестве технологии диалектического мышления и философствования вообще.

Вторая особенность моего подхода - философствование должно быть практичным инструментом решения, начиная с усвоенных его азов. Как математика практична с усвоения ее простейших элементов – счета, сложения, так и философствование должно служить людям с усвоенных ее азов. И в этом качестве она нужна всем людям с обыденным сознанием. Образованные же люди должны знать не только арифметику, но и высшую математику – не только азы диалектической логики (сориты и кладограммы), но и алгоритм диалектической логики, и способы творческого ее применения. И это реально на основе уже выявленных ее приемов у великих философов.

Третья специфика - я считаю философскую проблему главной для современного общества. С этой точки зрения мне очень дороги названия последних двух всемирных философских конгрессов, перефразируя их так: философия – учитель человечества и средство решения мировых проблем. Я считаю философию таким феноменом, без которого общество не выживет в третьем тысячелетии.

Современные авторы не авторитеты друг другу. И я не вижу смысла полемизировать с устоявшимся убеждением С. П. Никанорова. Аналогично и ему бесполезно читать нравоучения мне. Хотелось бы верить в то, что нас объединят основоположники философии. Пока же последние разъединяют нас в виду разного понимания их нами. Можно попытаться достигнуть одинакового их понимания, но это очень трудоемкий процесс текстуального анализа их идей. Наш возраст не оставляет уже такой возможности. Рациональнее воспользоваться идеей Лейбница, перефразировав ее сегодня так – не будем спорить, поймем теоретически (системно) объект, построив его сорит и кладограмму. Такое возможно, по моему мнению, только при освоении хотя бы азов диалектической логики, а с его точки зрения это абракадабра.

Я штудировал его материалы по мере их выхода и сразу же писал свою версию. Теперь я вновь прорабатываю его статьи при доработке своей позиции по данному вопросу. Мне многое не понятно у С.П. Никанорова на «концептуальном» уровне, начиная с собственной сути концептуальности, концептуальной методологии и т.п. Мы расходимся в оценке того, что сделали предшествующие философы и поэтому различно понимаем суть, состояние и проблемы философии.

После серии статей о философии С.П. Никаноров начал серию статей о догматах веры. Не читая их, верю в то, что они у него получаться лучше рассуждений о философии.

Причина гибели Ильенкова

Обхожу частные различия с С.П. Никаноровым и сделаю одно исключение по этическим соображениям. Я считал Ильенкова советским философом №1, ранее участвовал в ильенковских семинарах. Славословие ему С.П. Никанорова развенчало мое представление об Ильенкове. По С.П. Никанорову, Ильенков обычный пьянчужка, завершивший свой путь самоубийством. Мало ли гибнет людей от выпивки. И даже то, что он пристрастился к ней на фронте, не оправдывает его: «Он участвовал в войне, на фронте стал пить и этот недуг разрастался». Мою душу покоробил такой вывод, и я стал искать ему альтернативу. Мне помогла только что вышедшая книга молодого философа. Я восстановил для себя доброе имя Ильенкова и обрел спокойствие. Если бы Ильенков был не философом, то он быстро бы преодолел после войны последствия наркомовских ста грамм. Не годы войны, а вся последующая жизнь Ильенкова была причиной «разрастания его недуга. Борьба за спасение философии, вынуждавшая его выступать практически против всех, расстроила его душу. Водка первоначально помогала ему выстоять, а потом и ее оказалось недостаточно. Философы, а не водка, убили Ильенкова. Его «убили» травлей братья по профессии. Можно привести много аргументов такому выводу. Не мог пьянчужка написать те произведения, которые он написал, скажем «Что же такое личность?». Ему пришлось вынести много при отстаивании своего понимания философии. И он не видел возможности спасти философию, что и надломило его волю к жизни. Сделав классиков себе подобными, философы свели их к своему уровню духовности и не позволяют другим идти вперед. Отсюда духовный кризис Ильенкова. Для меня этот факт имеет иное значение. Во-первых, прежние принципы философского общения сохраняются и сейчас, не давая возможности превратить философию в орудие выживания общества в третьем тысячелетии. Готов аргументировать все это собственными фактами. Во-вторых, при объяснении ильенковского феномена С.П. Никаноров хотел одного, а достиг противоположного. С.П. Никаноров также отражает философию, как объясняет причину самоубийства Ильенкова.

Философское противуречие

Философия динамична и фактически превратилась в свою противоположность. И снова надо воспользоваться советом Лукиана из Самосаты 1500 летней давности – обходить философов как бешеных собак…. Тем не менее, не следует спешить отказываться от философии, ее духовного наследия и т.п., что популярно среди нефилософов с их лозунгом «Обойдемся без философии». Вне философии общество не выживет.

2003 год - год начало борьбы по поводу философии в связи с отменой ВАКом кандидатского экзамена по философии. Убежден в том, что институциональные философы победят ВАК по данному вопросу, и тем самым усугубят состояние науки, в том числе и философии. Философы выхолостят содержание философии, сохранять свой монополизм на ее интерпретацию. Но поскольку процесс коммерциализации жизни уже пошел, то рано или поздно их монополия падет. Этому обрадуются, прежде всего, те, кто руководствуется лозунгом «Обойдемся без философии». В таком случае возникнет и возможность спасения универсальной философии. Если же ненависть к философии будет такова, что это слово будет дискредитировано, то тогда все это назовут метанаукой, эпистемологией или еще как-либо.

Современная философия заслуживает всех негативных слов, высказанных в ее адрес современными и прошлыми авторами, в том числе профессиональными философами. Такая философия обременительна всем людям с высшим образованием. И дело даже не столько в том, что все теряют драгоценные минуты жизни на ее изучение. С этим можно смириться. Главное - философы не объясняют того, как общество выживет в наше время и какую функцию в этом деле выполнит философия. И у людей возникает неведение по данному вопросу, пессимизм при оценке возможностей выживания общества. Если не учитывать эвристических возможностей философии, то не увидеть того, как общество может спастись при данных условиях.

Закономерна деградация философии по мере коммерциализации общественной жизни. Более развитые страны показывают будущее философии нашей страны - философия остается видением ограниченных по числу сект ее приверженцев, не имеющих значения в обществе. Мало ли кого держит земля? Но развитые страны спасет накопленный ими капитал, по сопоставлению с которым капитал нашей страны не существенен. Нас же может спасти только философия, если каждый обучиться философствовать. Эту идею отстаивает и Тихонов в только что вышедшем номере газеты.

На смену рынку уже давно приходит пострынок. На этой основе можно предвидеть и судьбу философии. Общественность поднимает головы и восстает против философии. Зачем слушать бесплодные сентенции философов в обязательном порядке, как это предусмотрено администрацией? Ученые много раз поднимали эту проблему и, наконец, ВАК отменил кандидатский экзамен по философии. К сожалению, ВАК уступил философам в названии новой дисциплины для аспирантов, которое включает слово «философия». (Скажем, назвали бы дисциплину для аспирантов «наукой о науке» или метанаукой). Убежден в том, что, уцепившись за это, философы вернуться к прежнему положению…. В историческом плане это не отменит тренд вырождения философии. Просто будет пролито больше крови для преодоления монополизма философов, пока не будет доказана очередной раз бесплодность их и эвристичность истинной философии.

Тысячи философов страны живут за счет философии, и отмена философии грозит им безработицей. Они предпочитают гибель своих обучаемых собственной гибели, а поэтому бьются за свои мизерные ставки…. Сократизм не для них. Общество и возможности его выживания философов не интересуют…. А возможность чудодейственного превращения философов в самых ценных обществу профессионалов они не видят, и нет никакой возможности донести до них эту благую им весть.

Научная общественность терпела философию, но ее терпение кончилось. И общество добьется уничтожения философии как обязательной учебной дисциплины. И ученые вздохнут с удовлетворением, не понимая того, что они сотворили – перерезав животворный поток, питающий теории. И очень мало будет тех, кто оценит это как предсмертный вздох самоубийц. Научная общественность философски невежественна не менее профессиональных философов. Как современна эта мысль О. Конта полутора вековой давности! И среди философов много таких, которые понимают адекватно данную проблему. Убийство философии лишает общество возможности выживания. Большинство ученых не понимают этого также как и большинство философов. Голосование не имеет значения при определении истины и чаще всего – орудие зла при достижении неправедных целей. Это давно осмыслено теми, кто понимает суть «горя от ума».

Философы и филодоксы

Бытие философии проявляет все онтологические законы. В нем возникают полярности противустоящих элементов. С самого начала философский дух заразился противоречием, что и вылилось в современные его крайности. Только исходя из современных проблем противостояния философских идей, видны их предтечи в течение всей истории философии. Главное противоречие философского духа – борьба собственно философии, как органона (канона) науки, и мнений тех, кто видит её средством самоутверждения, своеволия, своемыслия. Последних Платон назвал филодоксами. Всю историю философии идет борьба философов и филодоксов. И последние никогда не становились главными, что имеет место сейчас. Самая большая опасность филодоксов в том, что они действуют не открыто, а прикрываются философией, ратуют за нее, фактически убивая её. Филодоксы защищают не философию, а честь мундира и средством служит мафиозная кооптация ими своих преемников, приверженцев….

Филодоксы не понимают философию как науку наук, как то, что способно поднять качество науки её теоретизацией. Они не видят духовного прогресса вообще, кумулятивность интеллектуального прогресса, повышение роли науки в жизни общества и т.п. Для них философия – повод приятного времяпрепровождения, средство заработка и т.п. Скачок философского прогресса в Х1Х веке породил скачок филодоксии как средства борьбы с философией. И к концу ХХ века филодоксия в целом победила философию. Философии фактически не было на последнем Стокгольмском Всемирном философском конгрессе (не считая нескольких материалов). В нашей стране бал правят филодоксы. Они «не пущают» философов в свои СМИ, на свои конгрессы, на свои трибуны и т.п. Они не желают слушать философов в принципе и упрямо твердят свое «стриженное»…. Как ни хочется объяснить им то, что они теряют, но нет такой возможности…. Они не слушают и не слышат. Я испытал это сам и готов аргументировать конкретными фактами. Филодоксы не только не слушают других, но и не читают друг друга: «Но что делать, если мы друг друга не читаем? Каждый философ считает себя богом» [В.М. Розин:267.с.316]. Философы себя считают носителями истины в последней инстанции и им мнения оппонентов не нужны. У каждого есть предел. Они его достигли, своеобразного гегелевского абсолюта. Порой они ссылаются на авторитет Екклесиаста: «что было, то и будет, и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем». Признавая эту идею, они порой отказываются от понятия прогресса. Они не видят возможности прогресса своей духовности. Развитие они оценивают как круговорот, т.е. возврат к тому, что уже было, что им уже давно известно и что нет смысла им снова воспринимать…. Они считают главным критерием принадлежности к философии свои ученые степени, звания, должности, наделяя ими только друг друга (пусть тешатся! Но сколько студентов, лишенных ими истинной философии, окажутся беспомощными в жизни?). С помощью элитарных средств филодоксы установили свой монополизм, навязывая его обществу. Для них даже великие философы прошлого не авторитеты и они обычно отказываются от преемственности с ними или так уродуют их идеи, что все великие мыслители прошлого выглядят последними дурачками. Избави боже от таких последователей….

Поскольку филодоксы верховодят во всем, что имеет отношение к философии, то последняя быстро теряет остатки признания у научной общественности. К сожалению, научная общественность не умеет отделять зерна от плевел и не видит истинного значения философии, а поэтому чаще всего выступает против философии вообще, вместо того, чтобы отринуть филодоксию. Филодоксия как антипод философии бессмертна, как и философия. Даже сам Зевс оказался бессильным против филодоксии и не смог выполнить своего распоряжения - уничтожить ее (см. Лукиан из Самосаты). Надежда на то, что филодоксы выродятся в самодостаточную секту, минимально взаимодействующую с внешним миром.

Логика мысли филодоксов – постепенным наступлением убить философию как оружие конкуренции. Не цитируя собственных их мыслей, покажу ее динамику. Исходят из постулата о недостатках каждого человека, соответственно показывают личностные недостатки великих философов с тем, чтобы подорвать к ним уважение. Затем показывают бесплодность или ложность их идей и обобщают – нужно рвать преемственность с основоположниками науки. Затем мимоходом озвучивают мысль о собственных достоинствах, необходимости изучать только идеи философов ХХ века, в котором господствуют их идеи. Другими словами, навязывают свои мнения в качестве истины в последней инстанции. Тем же, кто придерживается иного мнения, отключают кислород. Они навязывают свое мнение всем, заставляя жить «их умом». Поскольку господствует рынок, то «жизнь умом конкурента» является смертью, что и имелось в виду с самого начала - было их конечной целью. Они упрочивают свое положение и продолжают угнетение конкурентов. Отринув идеи классиков, поставили себя на их место и стали монополистами невежества.

Филодоксы стремятся убедить общество в том, что в понимании философии нет, кроме их, иных мыслей. Свое неведение философии они выдают за истину в последней инстанции. На самом же деле это проявление их философской некомпетентности. Философская заря обновления мира началась. И ее не остановить филодоксам. Среди философов, в том числе и профессиональных, много таких, которые истинно понимают проблему философии, но не они господствуют в философском сообществе.

«Заря философии»

Философия стала главной революционизирующей силой общественного прогресса со средневековья – зажгла зарю нового времени. В этом можно убедиться на основе беглого просмотра истории европейской философии (но только не в пересказе филодоксов!). Именно философия обеспечила главный прогресс общества в ХХ веке. Потеряв главенство по сравнению с филодоксией, философы повинны в общественном кораблекрушении. Прихватив с тонущего корабля общества штурвал, они крутят его, делая вид, что управляют судьбами мира. Из фаворитов политиков они превратились в их изгоев.

Философию надо спасти от филодоксов. Такая возможность существует – достаточно найти у прежних философов то, что нам нужно. Общество должно, прежде всего, понять суть философии, и ее отличие от филодоксии. И для этого не нужно семи пядей во лбу. Достаточно быть туповатым и последовать завету Дж. Локка, который говорил о том, что надо читать первоисточники, а не труды комментаторов….

Технология исследований во всех науках не оплодотворена еще самым могучим, универсальным средством, являющимся содержанием философии. И главная проблема – профессиональные, институциональные философы не в состоянии превратить философию в орудие выживания общества. Более того, они являются главным препятствием для решения этой проблемы другими. Не парадоксально ли это?

История философии и философоведение

История философии показывает все грани прошлого её бытия. Она идет от прошлого к настоящему, описывая известные ей факты, найденные в духовном наследии. При этом часто изменяются акценты, и, скажем, главное считают второстепенным. В связи с этим обособим от истории философии философоведение, которое должно абстрагироваться от всех тупиковых ветвей философского поиска и показать кумулятивно становление универсальной философии как науки наук. Это возможно только ретроспективно («философский рак» по В.Н. Кисилеву [см. 107]), т.е. идя от настоящего к предшествующему, прослеживая созревание философских идей, их модификацию у разных философов. Философоведение должно игнорировать филодоксную составляющую истории философии. Пусть филодоксы пишут свою «философию», нас же интересует становление универсальной философии или теория философии, как важнейший фактор выживания общества в третьем тысячелетии.

В любом множестве субстратов, как в куче навоза, всегда многообразие. В нем можно найти практически все. И каждый ищущий находит то, что он ищет. И никто ему не виновен в том, что он не взял самое ценное из множества. В старинной картине о победе варваров над Римом изображено как они выбрасывали книги в качестве ненужного им хлама. Так и филодоксы относятся к духовному наследию философии. Они понимают его по-своему, и в духовном наследии философии отбирает то, что они считают нужным. Поскольку во главе философии стоят филодоксы, то они не только сами не отбирают то, что нужно обществу, но и мешают другим отобрать то, что надо. Именно такая ситуация сложилась с философией.

Современные филодоксы пытаются совместить несовместимое. Они хотят остаться во главе общества, оставаясь бесполезными ему. Они навязывают обществу свое лидерство, не выполняя для него никакой полезной функции. Отстаивая свою монополию на истину, они жертвуют философией. Ради своих интересов они готовы пожертвовать и обществом. Прогресс общества предполагает падение филодоксии. Филодоксы это понимают, зверея и теряя последние остатки человечности.

В рыночно развитых странах филодоксы давно сошли со сцены общественной жизни. У нас же пока имеются силы, которые отстаивают монополизм филодоксии с тем, чтобы убить философию. Надо противодействовать ей с тем, чтобы дать шанс обществу выжить. Это понимают и многие профессиональные философы. Но, обычно, острее всего это чувствуют энтузиасты философии – профессионалы других наук. В качестве одного из таких любителей мудрости, покажу то, что не нашли филодоксы в духовном наследии мировой философии.