Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 |

Доброе утро!

Для меня большая честь принимать участие в Гайдаровских чтениях. В Первых Гайдаровских чтениях [13 октября 2010 г.] я не смог принять участие, рад, что меня позвали на Вторые. Нам еще многое предстоит понять, о чем написал, о чем думал Егор Тимурович, и я какие-то вещи иногда перечитываю. На нынешнем этапе это остается очень актуальным и совсем не утеряло новизны, возможно, потому, что мы прошли не весь тот путь, который должны были пройти, и который планировался несколько лет назад.

Раз уж начались разоблачения, я тоже разоблачусь. Я тоже учился на факультете не политэкономии, а экономической кибернетики, и политэкономию не очень сильно любил, особенно в том виде, о котором говорил Владимир Александрович [Мау] в начале. Но когда я учился уже в США, в Duke University, если бы я остался на Ph.D., я бы писал работу по политическим играм, которые сейчас стали весьма популярны. Меня очень интересует, особенно с научной точки зрения, моделирование этих процессов.

Но сегодня я бы хотел подискутировать по поводу соотношения институтов и институциональных мер с реализацией конкретных проектов, мер экономической политики в ее чистом виде. Эта дискуссия сейчас идет довольно активно в связи с простым обстоятельством: президент несколько месяцев назад объявил, что он собирается реализовывать программу, которая пока еще формулируется, стратегию модернизации. Стратегия модернизации связана с конкретной экономической программой: модернизацией технологической, модернизацией тех важнейших сфер экономики, которые определяют вид российской экономики сегодня, модернизацией, связанной с повышением энергоэффективности, развитием альтернативных видов энергетики, внедрением информационных технологий в нашу жизнь, с развитием телекоммуникаций и других инфраструктурных элементов. Такая конкретная экономическая программа, на которую сразу последовало очень много конкретных возражений: лучше бы заниматься не этим, а заниматься институтами; лучше создать условия, а не пытаться реализовывать такую конкретную направленную экономическую политику, основанную на вполне определенных приоритетах, в том числе и отраслевых приоритетах. Эта дискуссия продолжаетсяЕ

Если посмотреть на литературу, на то, что происходит на митингах, на то, что пишут в Интернете, люди говорят о том, что намного важнее судебная система, что важнее институт выборов (имея в виду их демократический характер), что намного важнее защита прав собственности, налоговая система, развитие финансовой инфраструктуры (т.е. все финансовые институты), защита прав интеллектуальной собственности и т.д. Перечисляются институты, характерные для стандартной модели рыночной экономики, которые всегда задумывались, которые всегда планировались с самого начала, когда это обсуждение началось еще в конце 80-х годов и потом перешло в сферу практической политики в 90-е годы.

Я сегодня здесь излагаю свою позицию и не пытаюсь излагать позицию президента или кого-то еще. Последние несколько месяцев я пытаюсь объяснять, что эти вещи (институты и проекты) друг другу не противоречат, а, наоборот, друг друга взаимодополняют. Более того, реализация конкретных проектов, каковы бы эти проекты не были – проекты, связанные с энергоэффективностью или внедрением широкополосного интернета по всей стране, или создание Информационного центра в Сколково – реализация этих проектов является мотором институциональных изменений и может дать гораздо больший и более быстрый эффект, чем попытка построения идеальных моделей на основе неких абстрактных или даже конкретных представлениях об этих моделях, основанных на опыте других стран, где эти модели успешно внедрены.

огика действий, которая сейчас преследуется нами (сейчас, когда я говорю нами, не имею в виду всех, есть разные интересы, разные стили политики, разные процедуры и механизмы работы, но есть тем не менее команда, которая сейчас основывается на одной идеологии), заключается в том, чтобы при реализации конкретных проектов видеть, какие конкретные препятствия возникают, какие институты оказываются мешающими, неадекватными, неспособными встраиваться в эти приоритеты и менять эти институты.

Это сложная модель, поскольку она подразумевает не многомесячное, а оперативное принятие решений по конкретным инновационным вопросам. Это связано с тем, что проектный подход очень конкретен и очень конкретен с точки зрения времени осуществления, места осуществления. Мы видим, что институт неадекватен и не работает, менять его надо настолько быстро, чтобы это не сдерживало осуществление проекта в целом. Если речь идет о налогах, если речь идет о техническом урегулировании, если речь идет о таможенном урегулировании, о любой сфере, о любом институте, который определяет экономическую политику, нужно принимать решение в течение недель, а не месяцев и не лет. И ошибки в таком сценарии абсолютно неизбежны, но это и есть политический выбор в пользу разумных, пусть даже не идеальных изменений по сравнению с построением моделей, которые могут оказаться лучше в долгосрочной перспективе, но задержка в их реализации может привести к проблемам в краткосрочном периоде. Эта дилемма между долгосрочной перспективой и краткосрочными изменениями, безусловно, является одной из определяющих сегодня. На эту тему тоже есть много моделей, много исследований, как соединить долгосрочные интересы с краткосрочными целями, как на это влияют избирательные циклы. Безусловно, эти модели сейчас применимы к нашей действительности, и такие вещи можно моделировать с помощью наилучших инструментов в экономической теории.

Еще одно обстоятельство, которое важно иметь в виду и которое отсутствовало ранее, это все, что связано с обратной связью. Если сравнивать, что происходило ранее, с тем, что происходит сейчас, то намного в большей степени действия и решения завязаны на те потоки информации, которые идут снизу вверх, а не которые фактически формируются на верхнем уровне. Это результат, в том числе, и новейших информационных технологий. Могу привести свежий пример: после вчерашнего совещания по пробкам люди не спали вообще, а занимались тем, что писали в интернет свои предложения о том, как побороть пробки в Москве. Причем, если собрать все эти предложения, можно было бы и не созывать совещание, была бы вполне конкретная программа действий, представлены адекватные предложения. Но то, как сейчас это работает, весьма показательно: гораздо эффективнее стало прямое общение с экспертами, прямое общение с теми, кто видит ситуацию изнутри. То же, например, и с конкретными институтами, которые мы считали очень хорошими, но которые, как оказалось, не работают так, как надо, например, 94 Федеральный закон по госзакупкам. Идеальная схема, вроде все должно быть хорошо. Эта схема была в программе 2000 года, но замечательный, прозрачный механизм не работает, люди сейчас показывают это на конкретных примерах изнутри системы – как и какие механизмы фактически включаются, и как система перерождается изнутри. Это очень важное изменение, его нельзя недооценивать, оно гораздо более значимое, чем в политической тусовке, – общение политологов, общение на верхнем уровне, – поскольку оно приносит непосредственные результаты.

И третье обстоятельство, кроме соотношения институтов и проектов, кроме появления обратной связи: меняются или нет политические и внеэкономические институты

Я думаю, что многие заметили, независимо от отношения к содержанию предлагаемых изменений, что президент ни в коем случае не зацикливается на исключительно технологической и экономической модернизации и много времени уделяет тематике судебной системы, уголовного законодательства, иного законодательства, связанного с нашей правовой культурой, а так же всего, что связано с правоохранительными органами. Повторяю, содержание – это экспертный вопрос, вопрос профессиональный, я даже не готов это обсуждать, потому как я не профессионал в вопросах развития правоохранительной системы. Но есть очень четкое понимание, что без решения этих вопросов мы не продвинемся в сфере экономической модернизации, есть понимание неразрывности этих двух частей в политике модернизации. Эти институты являются определяющими в той же мере, в которой определяющими являются чисто экономические институты. И эти движения будут параллельными, и эти вопросы не противопоставляются друг другу.

И последнее, что я хотел бы сказать перед началом дискуссии, что те тенденции и та политика, которые проводятся, безусловно будут влиять на политический цикл. Это уже сейчас заметно, уже сейчас происходит. Происходит в какой-то степени пока на региональном уровне, это мы тоже видим, но постепенно выходит на федеральный уровень. Есть разное понимание того, как нужно развиваться, я сейчас не хочу дискутировать, прав или не прав Никита Сергеевич Михалков со своим Манифестом, – это другая сфера общественного сознания, но тем не менее превалирующим пока еще является понимание того, что государство первично, и что государство должно предопределять, решать и предоставлять необходимые блага людям. Есть альтернативное понимание, которое явно не превалирует, в пользу которого меньшинство, – это понимание того, что первичными являются налогоплательщики в широком смысле слова, лучше сказать граждане – люди, которые поручили государству заниматься выполнением определенных функций. Идет борьба между этими двумя пониманиями. Пока никакая из этих тенденций явно не победила. Но я думаю, что именно этот вопрос будет определяющим в среднесрочной перспективе: какая тенденция выиграет и будет определяющей несколько лет Понятно, сторонник какой я теории, не буду долго это описывать, но пока, повторяю, большинство – сторонники другого понимания, в том числе и Никита Сергеевич Михалков. Но хочу отметить, чтобы победила концепция вторичности государства, первичности граждан, нужно перейти от сочетания работы митингов к практическому осуществлению концепции. Теория митингов не победит конкретную работу, которая осуществляется работой другой концепции. Это как раз политическая экономия.

Это суть того, что происходит сегодня.

Спасибо.

ВОПРОСЫ.

Владимир Громов (ИЭП):

Задача инновационного развития российской экономики сегодня тесно связана с задачей модернизации. И сейчас, когда наша экономика становится более прогнозируемой, появляется возможность разрабатывать какие-то меры поддержки бизнеса на долгосрочную перспективу. У меня такой вопрос: какие меры будут преобладать, какой подход будет доминировать в этом отношении Это могут быть прямые выделения средств, или это будут косвенные меры, налоговое регулирование Спасибо.

А.В. Дворкович:

Спасибо за вопрос. В отношении инновации и организации часто вопрос возникает. Не нужно заниматься инновациями, нужно заниматься обновлениями фондов, покупкой технологий и вырабатывать такие меры стимулирования, поддержка которых способствовала бы этому. Но не нужно делать вид, что мы можем создавать новое и где-то вырваться на лидирующие позиции. Лично я считаю такой подход бесперспективным – заниматься и тем, и другим. Инновационная политика – это элемент модернизации в широком смысле слова, а не в узком. Модернизация в узком смысле – это приведение к высокому уровню, который всегда оказывается вчерашним, а не сегодняшним, поскольку всегда необходимо затратить время на простую модернизацию. Если мы сможем поддержать инновационные решения, инновационный процесс там, где мы являемся сильными, тогда мы хотя бы где-то можем оказаться не во вчерашнем дне, а на уровне ведущих стран. Хотя бы где-то, а не по всему фронту.

Теперь о мерах поддержки. Я бы сейчас не стал давать общий ответ, его трудно дать – это всегда сочетание долгосрочной поддержки и краткосрочных решений, но я приведу один пример, который, может быть, будет показательным в том, что касается налоговой политики.

В следующем году повышаются обязательные страховые взносы в системы пенсионного и медицинского страхования, что приведет к общей фискальной нагрузке на бизнес и, скорее всего, к снижению совокупного спроса. Пока не ясно, в какой части, потому что могут быть разные модели поведения: могут быть выплаты в конвертах и снижение налогов, может быть снижение инвестиций, у кого они были. Скорее всего, будет сочетание этих трех моделей поведения. В то же время вводятся налоговые меры стимулирующего характера, например, дополнительные льготы как раз инновационным компаниям, дополнительные стимулирования в части амортизационной политики по энергоэффективному оборудованию и т.д. Если говорить об инновациях – это отмена налогообложения прироста капитала, что очень важно, например, для бизнес ангелов, которые финансируют проект на первичной стадии. Если они потом 3–5 лет держат актив, и прирост стоимости не облагается – это хороший стимул для того, чтобы делать эти инвестиции. Вот конкретное стимулирование, оно достаточно ситуативное. Потому как возник вопрос, что у нас этот институт не развит, надо его поддержать. Сколько это стоит Да нисколько! Потому что сейчас этой активности нет. Это делается, но не делается общее снижение налогов, напротив, налоги повышаются.

То есть, с одной стороны, дестимулируется предпринимательская активность в целом, но, с другой, стимулируется активность по отдельным направлениям. Это то, что сейчас происходит. В какой-то степени это последствия кризиса. Если бы мы начали эту политику 3–4 года назад, когда были деньги, думаю, решения были бы другие. Сейчас решения такие.

В.Б. Зацепин (ИЭП):

Насколько искренне, по Вашему мнению, разделяет российское руководство тезис о дисбалансе в структуре военных расходов в России

А.В. Дворкович: Дисбаланс в какую сторону

В.Б. Зацепин (ИЭП):

Как Вы понимаете, само фигурирующее часто понятие дисбаланса в какую сторону: что-то 30%, что-то 70%. У меня твердая уверенность, что это результат какой-то дезинформации. Результат мы видим в разворачивающейся на наших глазах авантюре с 22 триллионами на программу вооружения как результат. А вот как основа понятия дисбаланса: на чем он основан, мне хочется понять

А.В. Дворкович: Попробую ответить. Эта тема давно обсуждается, давно обсуждается и реформа армии в целом (вспомнить дискуссию примерно 10-летней давности). Под дисбалансом понималась завышенная доля расходов на текущее содержание армии, расходы на перевооружение, новые технологии, разработки. Соответственно, превалирование текущего содержания вело к постепенной деградации вооруженных сил. Это один из вариантов понимания ситуации.

Pages:     | 1 | 2 |    Книги по разным темам