Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 |   ...   | 42 |

Подобная позиция, по нашему мнению, позволяет снять главный недостаток культурно-исторической концепции Л.С. Выготского, отвести от него обвинения в идеализме. Путь от познания, возможности до познания качества человек может пройти и сам, при этом уровень будет чрезвычайно примитивным, но и этого достаточно, чтобы не говорить о божеЭкологическая концепция социальной установки ственном начале. Возможности острого камня как ножа могут быть восприняты человеком непосредственно, а вот совершенствование орудия резания возможно только в историческом плане. Животное тоже с успехом пользуется примитивными орудиями, и здесь мы всегда подчеркивали преимущество человека в умении сохранять и передавать опыт. При этом пропускали вещь более фундаментальную: сами возможности, значения предметов могут восприниматься непосредственно и человеком, и животным одинаково. Человек дополнительно еще имеет социальные возможности своей социально-экологической ниши.

Важно подчеркнуть еще раз, что предметность, возможности предмета, смысл, значение вещи или явления черпаются индивидом из социально-экологической ниши. Сама ниша при этом понимается как набор возможностей. Для человека нет возможности воспринимать ультразвук, потому что этой возможности нет в его нише, она не нужна ему для существования, поэтому аппарат генерации ультразвука летучей мыши не обладает для человека качеством предметности первого порядка, хотя он и может постичь эту предметность через изучение летучей мыши. Но это уже не будет извлеченная возможность, это уже не будет значение, полученное неявно (то есть непосредственно). Социально-исторический опыт в этом случае может передать только явное (знаковое) знание, которое не отражает понятия возможности в экологическом направлении. Социальные возможности, которые предоставляет человеку его социально-экологическая ниша, одновременно и расширяют круг его деятельности (животное не может пользоваться сложными орудиями труда), и сужают этот круг за счет недоступности многих возможностей животного.

Это закономерно, ибо экологическая и социально-экологическая ниши выполняют чрезвычайно важную функцию - обеспечивают существование данного вида или индивида в данном окружающем мире. Социально-экологическая ниша может быть занята только одним индивидом - это обеспечивает функционирование его индивидуальной психической жизни.

232 А.А. Девяткин Этот главнейший аспект всегда опускался экспериментальной психологией, потому что он неуловим, не поддается экспериментальному изучению, он уникален и очень хрупок:

встать на точку зрения другого человека (то есть занять его место в его социально-экологической нише) невозможно иначе как только уничтожив этого человека. И даже тогда это будет уже другая точка зрения. В этом состоит суть возможностей, предоставляемых социально-экологической нишей, в которой формируется предметность и смысл, ибо они существуют только в акте восприятия конкретного индивида. В этом суть целостности окружающего мира, его взаимозависимости и взаимообусловленности с индивидом. Это то, что С.Л. Рубинштейн называл внешними причинами, действующими через внутренние условия, а А.Н. Леонтьев - внутренним (субъектом), действующим через внешнее и этим само себя изменяющим. Очень хорошо это отметил В.П. Зинченко, когда изучал вопрос первичности установки. Он пишет: А.Г. Асмолову, поставившему задачу объективного рассмотрения взаимоотношений между действительностью и установкой, все же не удалось преодолеть парадигму деятельности, что привело автора в итоге интересного и поучительного анализа к явному ограничению реальных функций установки в поведении и деятельности (Зинченко, 1978. С.135). Для того, чтобы снять проблему первичности, необходимо утвердить тезис об исходной целостности и одновременно гетерогенности психического (там же). Важнейшей особенностью здесь является то, что первоначально необходимо рассматривать окружающий мир в его целостности, затем социально-экологическую нишу индивида в ее целостности, и только потом можно говорить об отдельных составляющих их элементах (если вообще это нужно). Это то, что Гибсон называет экологическим подходом, а К. Лоренс - методом широкого фронта, при котором система двухсторонних причинных связей обеспечивает лорганическую целостность. Отдельные части подобной системы можно понять только одновременно (см.: Гороховская, 1991. С.163). Хотя данный принцип и сегодня не кажется очевидным для ведущих представителей теории установки, где Экологическая концепция социальной установки целостность проистекает из системообразующей целостности единой лустановки на....

Сопоставляя представления С.Л. Рубинштейна о том, что л внешние причины действуют через внутренние условия, и А.Н. Леонтьева о том, что внутреннее (субъект) действует через внешнее и этим самым само себя изменяет, А.Е. Шерозия пишет: Мы позволим себе противопоставить этим определениям формулу, выражающую суть нашего подхода к данной проблеме: и внутреннее, и внешнее взаимодействуют в субъекте не иначе, как только через фундаментальную целостность его единой системообразующей лустановки на.... То есть и внутреннее (субъективное, субъект), и внешнее (объективное, объект) взаимодействуют в субъекте, превращая его в целостность благодаря возникновению в нем установки (Шерозия, 1978. С.45).

Мы уже отмечали, что постулат непосредственности был выделен только для того, чтобы его преодолеть, чтобы заложить фундамент теории установки. Если не акцентировать излишне внимание на противопоставлении окружающего мира и индивида (что тоже обусловлено влиянием Дарвина), то не возникает необходимость искать опосредующие механизмы взаимодействия окружающего мира и его психики. Целостность не может пониматься как состоящая из целостности отдельных частей. Сумма частей не есть целостность, целое (в данном случае окружающий мир) не может зависеть от элементов, входящих в него с точки зрения структурированности окружающего мира.

Конституция окружающего мира формируется по принципу, называемому нами жизнь-структуры-окружающего-мира, то есть окружающий мир сам обладает структурированностью, суть которой есть его жизнь. Эта структура окружающего мира обладает имманентной целостностью и возможностями, которые извлекает находящийся в нем организм (и человек). Суть процесса извлечения возможности сводится к извлечению сущностной информации, которая содержится в социально-экологической нише индивида и получается индивидом в виде сущности предметов, 234 А.А. Девяткин смысла, значения. Сам же смысл воспринимается непосредственно и возникает в момент акта интенционального переживания. Интенциональное переживание является функцией экологического компонента социальной установки. Он обладает, по нашему мнению, априорной возможностью стремиться назад, к самим предметам. Именно эта направленность на предмет и составляет суть, сердцевину всей феноменологии Эдмунда Гуссерля. Предмет, по Гуссерлю, - это не только реальные предметы, но и понятия, часть из которых образует класс всеобщих предметов (среди последних - интересующие Гуссерля логические сущности). К предметам, как уже говорилось, Гуссерль пришел через значения. Значения, как мы можем еще сказать, образуют класс понятий в смысле всеобщих предметов. При этом они отнюдь не являются предметами, которые в том случае, если они не существуют где-либо в мире, присутствуют в s, paii, или в божественном духе; такое метафизическое гипостазирование было бы абсурдно. Тому, кто привык под бытием понимать только реальное бытие, под предметом - только реальные предметы, тому разговор о всеобщих предметах и их смысле покажется в основе своей ошибочным. Напротив, здесь не найдет никакого произвола тот, кто сказанное выше поймет сначала как характеристику значения определенных суждений - а именно таких суждений, в которых судят о числах, предложениях, геометрических формах и так далее, и кто затем спросит себя, должен ли он здесь, как и в других случаях, очевидным образом присвоить имя листинно сущего предмета тому, о чем в суждении идет речь (Нussеrl. Lоgisсhе Untеrsuсhungеn. В.2. Т.1. S.101) (Мотрошилова, 1968.

С.56).

Здесь Гуссерля интересует прежде всего не реальный предмет как таковой или воздействие сознания на него, но исключительно структура внутренних взаимоотношений самого сознания. Эти же внутренние отношения есть связь между возможностью и действительностью. Это та самая троичность Вселенной (возможность, актуальность, связь), о которой говорил Кузанец. Взаимодействие предметности и окружающего Экологическая концепция социальной установки мира имеет двухстороннюю направленность именно в силу существования социально-экологической ниши индивида как набора возможностей, поскольку возможность принадлежит одновременно и миру, и индивиду.

Предметная обусловленность сознания индивида неотделима от предметного содержания, обусловленного возможностями окружающего мира и их непосредственным восприятием. Об этом писал Липпс: Вторая сторона духовной деятельности есть опрашивание, именно опрашивание предметов. На наш вопрос предметы дают ответ, тот или другой ответ в зависимости от направления вопроса. В ответ на эти вопросы мир предметов оказывается тем самым, что он есть, когда он ставит нам требования. Требования эти подчинены своим собственным законам, именно законам предметов или мышления, которые в конце концов совпадают в законе тождества. Акт признания требования предметов есть суждение. Известные предметы требуют от нас, как своего права, чтобы мы их мыслили, или они претендуют на то, чтобы акт, в котором они мыслятся, имел для нас значение. В сознании и признании этого требования заключается суждение действительности (Липпс, 1913. С.133). Предмет здесь дается не как некий феномен, как, например, данность предмета априорными формами мышления у Канта, но как присущие данному предмету свойства, его значения, смысл. Если у Канта предметность возникает в сознании, то у Гуссерля даже лэмпирическое созерцание обладает удивительным свойством: оно дает предмет - и не просто как некоторый феномен, скрывающий за собой уже непроницаемую, недоступную вещь; данными, явленными оказываются действительно присущие вещи ее свойства, качества, существующие до и независимо от сознания (Мотрошилова, 1989. С.68).

Для нас здесь очень существенным является то, что сущностные характеристики существуют до и независимо от сознания, то есть в сущностной информации или в возможностях окружающего мира, но даются эти характеристики в акте извлечения информации, в акте интенционального переживания. Совершая акт познания, или, как я предпочитаю выра236 А.А. Девяткин жаться, живя в нем, мы заняты предметным, которое в нем, именно познавательным образом, интендируется и полагается, и если это есть познание в строжайшем смысле, то есть если мы судим с очевидностью, то предметное дано изначально, подлинно. Обстояние вещей (Sасhvеrhаlt) здесь уже не предположительно, но действительно находится перед нашими глазами, и в нем нам дан предмет, как то, что он есть точно так и не иначе, чем он интендирован в этом познании: как носитель этих качеств, как член этих отношений и тому подобное (Гуссерль, 1909. С.201).

Непосредственность восприятия здесь жестко увязана с существующими возможностями окружающего мира: мир и индивид сущностно взаимосвязаны, они представляют собой некую единую структуру, названную нами жизнь-структурыокружающего-мира. И здесь опять полезно вспомнить, что мы выделяли предметность двух уровней: как возможность окружающего мира и как результат социального научения.

Оба эти компонента предметности чрезвычайно тесно связаны друг с другом и представляют собой единую предметность, воспринимаемую непосредственно в акте интенционального переживания, или в акте непосредственного восприятия возможностей в теории Гибсона. Парадоксально и в то же время несомненно, что не существует опыта в самом простом смысле - как опыта относительно вещи, посредством которого мы, впервые постигая эту вещь, узнавая о ней, не знали бы о ней уже заранее больше того, что мы при этом узнаем (Е. Нussеrl.

Маnuskript. А. VII. S.8). Такое знание о предмете, данное до всякого опыта, Гуссерль называет горизонтом этого предмета.

Подобно тому, как у Канта априорные формы чувственности предшествуют всякому эмпирическому восприятию, составляя условие возможности этого восприятия, у Гуссерля горизонт предмета есть то, что составляет как бы предварительное знание о предмете. Чистое восприятие представляет собой не восприятие какой-либо вещи, а восприятие ее горизонта. Но здесь нельзя говорить о восприятии в общепринятом смысле слова. (...) Чистое восприятие как восприятие этого бытийного смысла представляет собой скорее рефлексию, или так Экологическая концепция социальной установки называемое имманентное восприятие. Именно имманентное восприятие есть средство феноменологии, ибо только оно вводит нас в сферу того, что должно быть использовано феноменологически (Гайденко, 1966. С.80).

Согласовав подобным образом Гуссерлев горизонт и наше представление о первичной предметности, обусловленной способностью извлечения возможностей окружающего мира, мы можем уверенно предположить, что социально-экологическая ниша индивида ограничена рамками горизонтов предметов, сущностную информацию которых потенциально способен извлекать индивид. Горизонт предметности, таким образом, является связанным с горизонтом возможностей, предоставляемых индивиду, а эти возможности, в свою очередь, конституированы в социально-экологическую нишу. Материей в акте извлечения информации является не собственно предмет, а интенциональное переживание акта. Но предмет, вообще говоря, лежит ведь за пределами акта, надо искать входящих в состав акта переживаний, которые являлись бы его материей.

Pages:     | 1 |   ...   | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 |   ...   | 42 |    Книги по разным темам