Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 |   ...   | 44 |

Иногда следует открыто возразить противпроекций, к которым прибегает семья, независимо от того, есть в них доля истиныили нет. Как уже говорилось выше, полезно временами незаметно брать на себяроль пациента, повернув ситуацию таким образом, чтобы семья становиласьтерапевтом. Такие приемы ослабляют напряжение, особенно в тех случаях, когда,например, затрагивается проблема изменения.

Для пользы дела иногда неплохо призвать напомощь кого-нибудь из старших коллег, расширив тем самым возрастной диапазонучастников, встретившихся на почве того или иного конкретного случая. Подобноесотрудничество осуществляется на началах либо ко-терапии либо простоприглашения нового лица для участия в одной из встреч.

Терапевт может дать понять семье, что онне всемогущ. Это пойдет лишь на пользу делу, поскольку семья должна верить прежде всего в собственные силы, сознавая, чтотолько от нее зависит и только сама она решает, имеет ли смысл продолжатьлечебный процесс. И наконец, терапевту стоит постепенно УнакапливатьФ признаки,свидетельствующие о том, что терапевтический союз близится к завершению,поскольку эти отношения носят временный характер и их прекращение знаменуетсобой успех лечения.

итература

Ford, F. & Herrick, J. (1974, Janury),Family Rulesа— FamilyLifestyle. Amer. Jnl. Orthopsych. 44, I.

Выступление Альберта Эллиса

Позвольте мне сначала отметить те моментыв докладе Карла, которые я полностью разделяю. За последние тридцать лет мыпережили много разногласий, но остается немало вопросов, по которым нашивзгляды совпадают и которые прозвучали в докладе.

С глубоким удовлетворением принимаюутверждение, что у каждого человека есть своя система ценностей и убеждений,несомненно, это относится и к психотерапевтам. Хочу добавить, что именноналичием этой особенности объясняется эффективность терапии, независимо отквалификации терапевта. Коренные изменения личности клиента происходят, вчастности, под воздействием ваших слов, как следствие доверия тому, что выговорите и делаете. Если убеждения клиента расходятся с тем, что говорите иделаете вы, и вам не удалось их поколебать, то будь вы хоть самым распрекраснымтерапевтом, ваша миссия обречена на неудачу. С другой стороны, даже не оченьопытный специалист может добиться успеха, если в какой-то момент убежденияклиента начинают совпадать с тем, что он говорит.

В докладе отчетливо прозвучала мысль, чтоорудием изменений является не кто иной, как психотерапевт. И против этого невозразить. Чтобы добиться динамики, вы вкладываете в лечебный процесс всегосебя, работаете с полной отдачей, мобилизуя все идеи и теории психотерапии. Ябы только уточнил, что действующей силой изменения является все же сам клиент:на самом деле не мы изменяем людей, мы только помогаем имизмениться.

Карл считает, что терапевт должен бытьдостаточно сильной личностью, чтобы завоевать доверие клиента или целой семьи.Это верно. Как показывают последние исследования, недостаточно толькодушевности и отзывчивости (на которых в течение многих лет настаивает КарРоджерс), необходимо показать клиенту, что позиции терапевта тверды и он веритв то, что делает, что чувствует и чему учит. Такой подход располагает клиентаили семью к доверию или, по крайней мере, дает им основание предполагать, чтотерапевту можно верить.

Это возвращает нас к вопросу убеждений.Карл говорит о семейном бессознательном. Я предпочитаю использовать терминУимплицитноеФ. Хотя у большинства людей всегда найдутся невыраженные, скрытыемысли, невыраженные чувства и поступки, мы в рационально-эмотивной терапии(РЭТ) легко добиваемся их осознания, если действуем так, как подсказывает нашатеория. Все это отнюдь не спрятано в глубинах подсознания, скорее, простопредставляет неявную сторону поведения, мыслей и чувств всех тех, из когосостоит семья. Этот скрытый план мыслей и чувств привносится в ситуацию, каккогда-то он был привнесен в исходную семейную реальность, наложив отпечаток наобраз жизни семьи и особенноа— на способы ее философского осмысления. Некоторые называют этотпроцесс УумозаключениямиФ. Терапевту надо непосредственно приблизиться к тому,как клиент делает выводы, способен ли он изменить свои саморазрушающиеумозаключения.

Ничто человеческое не чуждо клиенту,заметил Карл. И то верно. Я согласен, что ониа— люди, а не какие-нибудьоборотни. Человеческое присуще даже целым семьям, хотя иногда и приходитсянаблюдать кое-какие маленькие сдвиги, если не сказать малейшие. Однако я хочуобратить ваше внимание на то, что, занимаясь семьей как целым, мы нередкозабываем, что она состоит из индивидов. А ведь они тоже люди и подвержены темже заблуждениям, что и остальные смертные. Все они очень разные и в то жевремяа— удивительносхожие, в силу их принадлежности к роду человеческому. Если мы не сумеемуловить эту схожесть, годы наших терапевтических усилий будут потраченывпустую.

На вооружении у психотерапевтов естьразнообразные теории, оригинальные идеи и даже скромный фактический материалотносительно устройства человека, и весь этот багаж мы привносим в семью илилюбую другую терапевтическую ситуацию. Но, я думаю, мы скорее и точнее попадемв цель, если не будем строго разграничивать семейную и индивидуальную терапию.Между ними есть различия, но и общностьатоже.

Мне очень понравился предложенный Карломтермин биопсихосоциальная семья. Он особенно ценен тем, что выделяет биологическое начало, темболее, что этот элемент упускается из виду многими терапевтами, и преждевсегоа— семейными. Увсех нас, при всем различии в воспитании, есть общая базоваяосноваа—принадлежность к роду человеческому, мы имеем много сходства и одинаковыхнаклонностей. Я имею в виду не врожденные представления, модели поведения идаже не чувства, а именно сильно выраженные биологические тенденции, которые мы приносим с собою в семью, ибомыа— биосоциальныеживотные. Большая часть того вреда, который мы причиняем самим себе,обусловлена биологическим началом. Не будем забывать, что биологическимыа— род людской, иэто биологическое начало сохраняется в отношении всех телесных функций, включаяпроцесс мышления, работу нейросигнальной системы и все прочее, что в нас есть.Если мы не заинтересуемся биологической основой и не попробуем выяснитьхарактер ее воздействия на нас и на процесс терапии, мы никогда не сможемтолком разобраться, что же происходит на самом деле, и не пойдем дальшепредположений (в полном согласии со старой психоаналитической гипотезой), чтовиной всему окружающая среда, забывая о явных биофизических илипсихологических, социальных или биосоциальных наклонностях, которые мыпривносим в любую ситуацию.

Карл отметил, что в общении членов семьидруг с другом постоянно присутствует элемент психотерапии. Ценная мысль.Терапияа— не толькотам, где есть терапевт и его клиент или клиентка. Это формальная психотерапия.Между тем люди постоянно оказывают друг на друга терапевтическоевоздействиеа— врамках своих социальных групп, внутри семей, друг с другом и в своих головах.Следовательно, надо исходить из того, что члены семьи постоянно внушают другдругу свои убеждения, влияют друг на друга, помогают, да и мешают друг другу.Надо признать, домашняя терапия часто бывает не самой удачной. Но тем не менее,ее надо поощрять. Занимаясь рационально-эмотивным семейным и особенноиндивидуальным лечением, мы пытаемся показать людям, как быть болееэффективными терапевтами по отношению друг к другуа— не только по отношению к самимсебе, но друг к другу. Мы рассказываем им о природе основных нарушений, которымподвержены многие из нас, и разъясняем, как с ними справляться. Мы помогаемклиенту понять, что в его конкретной ситуации нарушение психического равновесияобъясняется не только воздействием другихлюдей, но и собственными его поступками имыслями.

Я согласен с Карлом в том, чтодействительно не следует чрезмерно вовлекаться в процесс терапии. Вряд ли явоспользовался бы приведенными им техниками, но они вполне пригодны, чтобы неувязнуть в проблемах семьи и сохранить свой независимый статус, не поступаясьубеждениями, не поддаваясь симпатиям и антипатиям. А поэтому стоит время отвремени отвлекаться от проблемы и спрашивать себя: УЗачем я все это делаюПочему пытаюсь преодолеть то или иное предубеждение клиента или научить егокакому-то умению или определенному поведениюФ. И часто ответом на это будет:УПотому что его проблемыа— отголоски моих собственных проблем, которые я привношу вситуацию. Надо последить за собой и умерить свой пыФ.

По мнению Карла, терапевту следуетсоблюдать четкую границу между его, терапевта, УмикрокосмомФ и семейной иобщественной жизнью клиента. И с этим я согласен. Вы работаете с семьей,что­бы помочь тем, ктов нее входит, в их жизни, а не в вашей соб­ственной, поэтому следите за тем,чтобы состояние вашего эго и ваши предубеждения не отражались натерапевтическом процессе.

Как заметил Карл, человек может научитьсявсему, что стоит знать. Я бы развернул эту мысль и добавил, что при желанииможно критически пересмотреть все, во что веришь. Если вы действительно хотитечто-то узнать и собираетесь работать над проблемой как терапевт и как клиент,вы должны быть открыты для нового знания, чтобы усвоить его и использовать вдальнейшей практике. Как терапевты, мы должны быть заинтересованы всамообразовании в той же мере, как и в обучении других.

Теперь пришла очередь коротко остановитьсяна моих разногласиях с Карлом. Первое: если я не ослышался, Карл назвалненормальными родителей-одиночек. Это заявление кажется мне, по меньшей мере,странным. Второе: Карл вместе с Джоном Уоркентоном считается первопроходцем вдлительной многогранной терапии (multiple therapy), у которой безусловно естьсвои преимущества. Однако этоадорогое и требующее времени удовольствие, котороемало кому по карману, если только оно не становится частью исследовательскойпрограммы. Третье: Карл считает, что язык терапевтаа— язык иносказаний. В известнойстепени это верно, но то же самое в значительной мере относится и к языкуклиента. Поэтому терапевту надо следить за тем, чтобы он сам и его клиентдостаточно ясно формулировали свои умозаключения. Важный момент втерапииа— показатьклиенту, как часто его выводы строятся на базе ложно понятых фактов, вызываядраматические переживания, для которых на самом деле нет никакихоснований.

Четвертое: по утверждению Карла, онникогда не работал один с итальянскими семьями, а только в паре сколлегой-итальянцем. Если довести эту мысль до конца, то получится, что севрейской семьей можно работать только в паре с коллегой-евреем, а с любойдругойа— с помощьювыходца из той же этнической среды. Конечно, знание национальныхтрадицийа— большойплюс в работе психотерапевта, однако не этоасамое главное. Обучаярационально-эмотивной терапии, мы исходим из убеждения, что психическоеравновесие нарушается у людей не потому, что они переняли от своих семей иобщин ложные нормы поведения или образ мыслей, а потому, что эти нормыпревращаются в догму, требующую неукоснительного соблюдения.

В качестве примера я всегда привожуамериканских и английских подростков. Одних с детства учат обожать футбол ибейсбол, а другиха—крикет. И там, и там мальчишки говорят себе: УНадо бы научиться этой игре какследуетФ. Очень неплохая мысль, тем более, что, чем лучше ты играешь, тем вышетвой престиж в глазах сверстников. Но затем возникает другая мысль: УРаз всеиграют в крикет (или бейсбол), мне тоже надо, да я просто должен научиться!Ф. Все эти УнадоФ,УдолженФ, УобязанФ, эта тирания модальности, по выражению КаренХорни,а— явлениеврожденное, а не благоприобретенное.

Вот почему я вполне хорошо управляюсь ситальянцами без всякого напарника и найду общий язык даже с эскимосом безпомо­щи эскимосскогоколлеги, хотя у них совсем другие представления о нормах и традициях. Конечно,знание традиций мне бы не помешало. Но я могу гарантировать: вся беда от того,что нормы превращаются в обязательные требованием, в автократичное идогматическое УдолженФ. Вотесли мне удастся уловить эту модальность не­обходимости, тогда я пойму сутьнорм, кому бы они ни принадлежали. Я не буду пытаться изменить сами нормы, атолько разъясню клиентам, как их сохранить, не домогаясь беспрекословногособлюдения с помощью назойливых напоминаний, упреков, кри­ков и угроз. Я помогу клиентамизбавиться от этой одержимости.

Пятое: по мнению Карла, главное, что отнас требуется,а—понять процесс, а результаты, дескать, не должны смущать терапевта. Чтоговорить, это замечательноа— понять процесс, но было бы еще лучшеа— разобраться в результатах,перепроверить их, а также изучить, какой именно процесс ведет к тому или иномурезультату. Это, безусловно, пойдет на пользу как терапевту, так и, надеюсь,клиенту. Единственный критерий успешности психотерапии, заметиКарл,а— если вы судовольствием провели час приема с клиентом. Своеобразный подход! Может, он иправ, но мне как ученому всегда хочется проверить гипотезу опытным путем.Возьмем сто терапевтов, которые в свое удовольствие провели час с клиентом, исто других терапевтов, которые после часа работы чувствовали себя как выжатыйлимон, а теперь сравним результаты. Позвольте мне усомниться, что у первойсотни они будут выше.

Вот основные моменты, по которым ясогласен, а также не согласен с Карлом. Мне особенно хочется отметитьвсеобъемлющую глубину его доклада. Он всесторонне осветил биологический аспектпсихотерапии, так же как психологический и социальныйа— в их взаимодействии с первым.Все они взаимодействуют друг с другом, и точку зрения Карла действительно можносчитать исчерпывающей. Нам есть, о чем подумать.

Вопросы и ответы

Вопрос:Бывают семьи, где идет война не на жизнь, а насмерть. Изменятся ли ваши взгляды и если да, то как, перед лицом опасности,которую таит в себе работа с такими семьями

Pages:     | 1 |   ...   | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 |   ...   | 44 |    Книги по разным темам