Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 |   ...   | 58 |

Я также утверждал, что ни одну из четырехнитей невозможно должным образом понять, не понимая трех других. Возможно, этои есть ключ к тому, почему всем этим общепринятым теориям не вери­ли. Все четыре отдельныхобъяснения имеют общее непривлекательное свойство, которое подвергалосьвсевозможной критике, как лидеализи­рованное и нереальное, лузкое или наивное — а также холодное,лмеханистическое и бесчеловечное. Я считаю, что в инстинктивном чувстве,которое стоит за подобной критикой, есть некоторая доля ис­тины. Например, из тех. ктоотрицает возможность искусственного ин­теллекта, а по сути отрицает то,что мозг — этофизический объект, мало кто действительно только пытается выразить гораздоболее ра­зумнуюкритику: что объяснение вычисления Тьюрингом, видимо, не оставляет места, дажев принципе, для любого будущего объяснения на основефизики умственных качеств, таких, как сознание исвободная воля. В этом случае для энтузиастов искусственного интеллектарез­ко отвечать, чтопринцип Тьюринга гарантирует, что компьютер мо­жет сделать все, что может сделатьмозг, — не лучшийвариант. Это, безусловно, так, однако это ответ на основе предсказания, апроблема заключается в объяснении. Существует объяснительный пробел.

Я не думаю, что этот пробел можнозаполнить без введения трех оставшихся нитей. Сейчас, как я уже сказал, ясчитаю, что мозг —это классический, а не квантовый компьютер, поэтому я не жду объ­яснения сознания какквантово-вычислительного явления некоторого рода. Тем не менее, я жду, чтообъединение вычисления и квантовой физики и, вероятно, более широкоеобъединение всех четырех нитей будет важным для фундаментального философского прогресса, изкото­рого однаждыпоследует понимание сознания. Чтобы читатель не счел это парадоксальным,позвольте мне провести аналогию с похожей проб­лемой из более ранней эпохи: Чтотакое жизнь. Эту проблему решил Дарвин. Смысл решения заключался в идее отом, что сложная и не­сомненно целенаправленная форма, которую мы наблюдаем в живыхорганизмах, встроена в реальность эмпирически, как вытекающееслед­ствие действиязаконов физики. Законы физики конкретно подтверж­дали форму слонов и павлинов неболее, чем это делал Создатель. Они не ссылаются на результаты, особенно наисходящие результаты; они просто определяют правила, в соответствии с которымипроисходит взаимодействие атомов и им подобного. Сейчас данная концепциязако­на природы какнабора законов движения является относительно новой. Я полагаю, что ее можноприписать Галилео и в какой-то степени Нью­тону. Предыдущая концепция законаприроды заключалась в правиле, которое излагало, чтопроисходит. Примером служат законы движения планетИоганна Кеплера, которые описывали принцип движения планет по эллиптическиморбитам. Им можно противопоставить законы Нью­тона, которые являются физическимизаконами в современном смыс­ле. Они не упоминают об эллипсах, хотя при соответствующихусло­виях повторяют (ипоправляют) предсказания Кеплера. Никто не смог бы объяснить, что такое жизнь,используя концепцию закона физики Кеплера, поскольку все искали бы закон,подтверждающий слонов так же, как законы Кеплера подтверждают эллипсы. ОднакоДарвину было интересно, каким образом законы природы, не упоминавшие о слонах,могли, тем не менее, породить их так же, как законы Ньютона поро­дили эллипсы. Несмотря на то, чтоДарвин не использовал ни одного конкретного закона Ньютона, его открытие былобы непонятно без то­гомировоззрения, которое лежит в основе этих законов. Я ожидаю, что решениепроблемы Что такое сознание будет зависеть от кван­товой теории именно в такомсмысле. Оно не задействует никаких осо­бых квантово-механическихпроцессов, но будет критически зависеть от квантово-механической, и вособенности, многовселенской картины мира.

Каковы мои свидетельства Я уже представилнекоторые из них в главе 8, где говорил о знании с перспективы мультиверса.Хотя мы и не знаем, что такое сознание, оно явно тесно связано с ростом ипред­ставлением знанияв мозге. Тогда кажется невероятным, что мы су­меем объяснить, что такое сознаниекак физический процесс, пока не объясним на основе физики само знание. Подобноеобъяснение было трудно получить в рамках классической теории вычисления. Но,как я уже объяснил, в квантовой теории для этого объяснения есть хорошаяоснова: знание можно понимать как сложность, которая простирается черезмножество вселенных.

С сознанием некоторым образом связано ещеодно умственное ка­чество —свободная воля. Хорошо известно, что свободную волю тоже сложно понять в рамкахклассической картины мира. Сложность при­мирения свободной воли с физикойчасто объясняют виной детерми­низма. Хотя виновато здесь (как я объяснил в главе 11)классическое пространство-время. В пространстве времени что-то происходит со мной в каждыйконкретный момент моего будущего. Даже если то, что произойдет, непредсказуемо,оно уже находится там, на соответствую­щем сечении пространства-времени.Не имеет смысла говорить о том, что я лизменю то, что находится на этомсечении. Пространство-время не изменяется, а значит, в рамках физикипространства-времени невоз­можно понять причины, следствия, открытость будущего илисвобод­нуюволю.

Таким образом, замена детерминистическихзаконов движения недетерминистическими (случайными) никак не помогла бы решитьпроблему свободной воли, пока эти законы оставались бы классически­ми. Свобода не имеет ничего общегосо случайностью. Мы оцениваем свою свободную волю как способность выражать всвоих действиях то, кем мы являемся как индивидуумы. Кто оценил бы случайностьТо, что мы считаем своими свободными действиями, — это не случай­ные или неопределенные действия, а действия, в значительнойстепени определенные тем,чем мы являемся, что мы думаем и что получает­ся в результате. (Хоть они иопределены в значительной степени, на практике они могут быть в высшей степенинепредсказуемы из-за их сложности).

Рассмотрим следующее типичное утверждение,которое относит­ся ксвободной воле: После тщательного размышления я выбрал сде­лать X: я мог бы сделать другойвыбор; это было правильным реше­нием: у меня хорошо получается принимать такие решения. В рамкахлюбой классической картины мира это утверждение абсолютно бес­связно. В рамках картинымультиверса оно имеет прямое физическое представление, показанное в таблице13.1. (Я не предлагаю определять моральные или эстетические ценности на основе такихпредставлений;

я просто показываю, что благодаря тому,что квантовая реальность имеет характер мультиверса, свободная воля и связанныес ней кон­цепциитеперь совместимы с физикой).

Таким образом, концепция вычисленияТьюринга выглядит менее отвлеченной от человеческих ценностей и уже непрепятствует пони­манию человеческих качеств, подобных свободной воле, при условии,что она понимается в контексте мультиверса. Тот же самый пример оправдывает итеорию Эверетта. В этой связи ценой понимания явле­ния интерференции являетсясоздание или углубление множества фи­лософских проблем. Но здесь, и вомногих других примерах, которые я привел в этой книге, мы видим, что происходиткак раз обратное. Эффективность теории мультиверса при вкладе в решение издавнасу­ществующихфилософских проблем так высока, что эту теорию стоило бы принять даже приполном отсутствии ее физических свидетельств. В самом деле, философ Дэвид Льюисв своей книге On the Plurality of Worlds25постулировал существование мультиверса, исходя исключи­тельно из философскихпричин.

Таблица 13.1Физические представления некоторых утверждений, от­носящихся к свободнойволе.
Послетщательного размышления я выбрал сделать Х	Послетщательного размышления некоторые копии меня, вклю­чая ту, которая говорит, выбралисделать Х
Я мог бысделать другой выбор	Другиекопии меня сделали дру­гой выбор
Это былоправильным решением	Представления моральных или эстетических ценностей,кото­рые отражены вмоем выборе варианта X, повторяются в муль­тиверсе гораздо более часто, чемпредставления конкурирующих ценностей
У меняхорошо получается при­нимать такие решения	Те копиименя, которые выбра­лиХ и в других подобных си­туациях сделали правильный вы­бор, численно превосходят всеостальные копии

Вновь обращаясь к теории эволюции, я точнотак же могу согла­ситься с некоторой обоснованностью критики теории эволюции Дар­вина на основе того, что кажетсялневероятным, чтобы такие сложные адаптации могли развиться за данныйпромежуток времени. Один из критиков Доукинса хочет, чтобы биосфера удивляланас так же, как удивило бы нас, если бы груда брошенных запасных частей упала вфор­ме Боинга-747. Всвязи с этим такая критика наводит на аналогию меж­ду, с одной стороны, миллиардамилет проб и ошибок, имевших место на всей планете, и, с другой стороны,мгновенной случайностью сов­местного падения. Тем не менее, является ли точно противоположнаяпозиция Доукинса полностью адекватной как объяснение Доукинс не хочет,чтобы нас удивляло то, чтосложные адаптации появились спон­танно. Другими словами, он заявляет, что его теория лэгоистичногогена — это полноеобъяснение, конечно, не конкретных адаптации, но возможности появления такихсложных адаптации.

Однако это не полное объяснение. В этомобъяснении существует пробел, и на этот раз мы уже знаем гораздо больше о том,каким обра­зом другиенити могли бы заполнить этот пробел. Мы видели, что сам факт того, чтофизические переменные могут хранить информацию, взаимодействовать друг с другомдля передачи и репликации этой ин­формации, и что подобные процессы устойчивы, полностью зависит отдеталей квантовой теории. Более того, мы видели, что существованиевысокоадаптированных репликаторов зависит от физической осущест­вимости создания и универсальностивиртуальной реальности, кото­рую, в свою очередь, можно понимать как следствие глубокогоприн­ципа, принципаТьюринга, который связывает физику и теорию вы­числений и не делает явной ссылкина репликаторы, эволюцию или биологию.

Аналогичный пробел существует и вэпистемологии Поппера. Его критики удивляются, почему работает этот научныйметод или что оправдывает то, что мы полагаемся на свои лучшие научные теории.Это приводит их к страстному желанию принципа индукции или чего-то подобного(хотя, будучи крипто-индуктивистами, они обычно осо­знают, что такой принцип такженичего не объяснил бы и не оправдал). Для последователей Поппера ответить, чтотакой вещи, как оправдание, не существует или что неразумно полагаться натеории, — все равно,что обеспечить объяснение. Поппер даже сказал, что ни одна теория знания недолжна пытаться объяснить, почему наши попытки объяс­нить вещи оказываются успешными(Objective Knowledge26

, стр. 23). Нокак только мы понимаем, что рост человеческого знания — это фи­зический процесс, мы видим, чтопытаться объяснить, как и почему он происходит, не может быть не дозволено.Эпистемология — этотеория (исходящей) физики. Это основанная на фактах теория обобстоятель­ствах, прикоторых вырастет или не вырастет определенная физическая величина (знание).Голые утверждения этой теории широко принима­ются. Но мы не в состоянии найтиобъяснение их истинности только в рамках теории познания как таковой. В этом узком смысле Поппер былправ. Объяснение должно включать квантовую физику, принцип Тьюринга и, какотмечал сам Поппер, теорию эволюции.

Защитники общепринятой теории, в каждом изчетырех случаев, постоянно отражают нудные нападки критиков на этиобъяснительные пробелы. Это часто вынуждает их возвращаться к сути своегособст­венногонаправления. Это моя позиция, другой у меня нет, — это их конечный ответ, так какони полагаются на самоочевидную нелогич­ность отказа от неоспоримойфундаментальной теории их собственной конкретной области. Из-за этого оникажутся критикам еще более узки­ми, и это порождает пессимизм относительно перспектив дальнейшегофундаментального объяснения.

Несмотря на все оправдания, которые япривожу в пользу кри­тиков центральных теорий, история всех четырех нитей показывает,что в течение большей части двадцатого века с фундаментальной нау­кой и философией происходило нечтоочень неприятное. Популярность позитивизма и инструменталистского взгляда нанауку была связана с апатией, потерей уверенности в себе и пессимизмомотносительно истинных объяснений, в то время когда престиж, полезность, а вдей­ствительности, ифинансирование фундаментальных исследований бы­ли на высоком уровне. Конечно,было много отдельных исключений, включая четверых героев этой главы. Нобеспрецедентный образ одно­временного принятия и игнорирования их теорий говорит сам за себя.Я не претендую на то, что имею полное объяснение этого явления, но что бы егони вызвало, кажется, сейчас мы от него отказываемся.

Я указал на одну причину, которая моглапоспособствовать этому, а именно: по отдельности все четыре теории содержатобъяснительные пробелы из-за которых они могут показаться узкими,бесчеловечными и пессимистичными. Но я считаю, что как только их будутрассмат­риватьсовместно, как единое объяснение структуры реальности, это неудачное свойствоизменится на прямо противоположное. Далекое от отрицания свободной воли,далекое от помещения человеческих цен­ностей в контекст, где онистановятся тривиальными и неважными, далекое от пессимизма, это фундаментальнооптимистичное мировоз­зрение помещает человеческий разум в центр физической вселенной, аобъяснение и понимание — в центр стремлений людей. Я надеюсь, что нам не придетсяпотратить слишком много времени, чтобы, глядя назад, защитить этот единыйвзгляд от несуществующих конкурентов. В конкурентах не будет недостатка, когда,всерьез приняв единую те­орию структуры реальности, мы начнем развивать ее. Пора двигатьсядальше.

Терминология.

Pages:     | 1 |   ...   | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 |   ...   | 58 |    Книги по разным темам