Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 |   ...   | 19 |

1. Перспективные. То есть те, с кем есть шанс сварить свежую брачную кашу.
2. 2. Неперспектив­ные. Те, с кем на предмет создания новой, но крепкой семьи лучше не связываться.

1. Перспективные: а) продукты ранней женитьбы. Отношения с женой уже превратились в затон со сто­ячей водой, сексуальная энергия бьет ключом, перспек­тива провести необозримое количество дней с удочкой на тихом берегу ввергает в глубокое уныние;

б) консерванты, измученные нарзаном собственной порядочности;

в) хронические женихи. Проценты алиментов до­стигли крайнего предела, к разводу готовы с момента регистрации, кроме которой им нечего предложить очередной подруге. Так и кочуют из загса в суд и об­ратно с электробритвой и транзистором;

г) брачные вампиры. Каждая новая жена моложе первой на общую сумму семейного стажа;

д) подкаблучники. Он и нянька, и прачка, и кухарка У столбовой дворянки, которая повелевает им с резно­го крыльца. Но зреют гроздья гнева, а домашнее вино из него приготовит та, что глянет на жертву тирании снизу вверх, посадит в красный угол, поднесет с покло­ном стопку под пироги с грибами и мясо по-карски, утром подаст вычищенные доспехи и молвит, прово­жая за порог: — Ступай, милый, правь миром, а я тут по хозяйству похлопочу...

2. Неперспективные. Я расфасовала их по трем кулькам.

а) Самый фундаментальный класс — кобели. Су­ществует несколько пород.

Декоративно-комнатная порода. Специализация — подруги жены. Опрометчиво считают себя в безопас­ности на своей территории, где и совершается вязка. В дневные часы, когда хозяйка на службе. Хозяйки у доберман-пинчеров — натуры волевые и цельные, сотрудницы солидных контор с премиями, льготами, добротной турбазой и железным графиком работы.

В 18.00 он спрыгнул с тебя и с дивана. В 18.10, нагруженный продовольственными сумками и детьми, уже прикладывается к ее щеке у подъезда. Несколько позднее, смыв под душем амурные ароматы, обновив макияж, со свежей Бурдой под мышкой появляешься ты. И который раз, машинально трогая свои чуть вздутые губы, поражаешься его выдержке: приветлив, и только. Но самообладание здесь ни при чем. Это выяснится, когда в трусах наизнанку, скуля и повиз­гивая, он поползет на брюхе к хозяйским сапожкам. А она будет стоять мраморным изваянием и лишь слегка посторонится, пропуская тебя к выходу. Штраф­ника вышвырнут следом. Можешь смело подбирать. Кстати, а у тебя есть еще одна близкая подруга

Крупные экземпляры. Прибиваются на улице ошейнике с оборванным поводком. Мужественны, настойчивы, кольца не прячут. Желания угадывают по глазам, темпераментом сшибают с ног. Но едва утихнет ураган, лизнут ладонь, свисающую с края кровати,— и привет! Нет, конечно, ценой неимоверных усилий можно загипнотизировать и отбуксировать за тридевять земель. Но тогда напряженный контроль не должен ослабевать ни на мгновение. Чуть зазе­ваешься, отвлечешься — и рванет к кому-то в толпе, прижав уши и крутя пропеллером хвоста.

Дворняги. Добродушны и толерантны. Орган рев­ности почти отсутствует. Конфликты на этой почве искренне огорчают и обескураживают: это же прекрас­но, что вы все ко мне хорошо относитесь. Я к вам всем тоже хорошо отношусь. Зачем же так шуметь Опять разбудите Герцена.

За пределами обонятельно-осязательного радиуса дворняга неактивен. Образ подруги улетучивается вместе с запахом. Это свойство — неиссякаемый ис­точник недоразумений. Вот он не отстает от тебя ни на шаг, донимает неумеренными ласками, истово облизывает с головы до пят. Как усомниться в своей безграничной власти Наконец после тысячи финаль­ных поцелуев покорный слуга удаляется для реши­тельного объяснения и сбора манаток. Утро сменяется вечером, понедельник — пятницей, эйфория — депрес­сией, телефон молчит как зарезанный, и лишь зало­говая зубная щетка ехидно торчит в стакане. На по­мойку ее, обманщицу!

Когда же на гребне обиды и хандры ты не вы­держишь и позвонишь (о, конечно, чтобы сообщить о разрыве. Зачем же еще!) — трубка заклокочет, завибрирует от неподдельного восторга. На финише диа­лога капюшон опадет, шипенье превратится в щебет утро стрелецкой казни — в шепот, робкое дыханье, трели соловья. Поп, собака, кусок мяса снова живц и здоровы.

При серьезной сваре дворняга предпочитает быть за пределами ринга. Потом в порядке живой очереди залижет раны, полностью согласится с критикой в свой адрес и адрес соперницы, даст требуемое ко­личество взаимоисключающих клятв, а исполнив мис­сию миротворца, с чистой совестью примется за ста­рое.

Кролики. Похотливы и трусоваты. Поклонники партнерш с жилплощадью и обеденных перерывов. Домашний телефон засекречен. К себе приглашают по крайней нужде через двое суток после личной транс­портировки семейства в санаторий усиленного режима (почта и продукты — с вертолета, пассажирский ка­тер — раз в месяц). Но и тогда это не свидание, а II съезд РСДРП: светомаскировка, кактус на подокон­нике, ди-и-и-инь... ди-и-и-инь... дзынь-дзынь-дзынь: — Слесаря вызывали — Никогда!

Внутри сплошное минное поле. На балкон нель­зя — всюду бинокли, в ванной — эхо, на кухне — смежная вентиляция, в спальне заперт фискал Кеша, тахта, как мачта, гнется и скрипит. Поэтому лучше вот сюда...— Но это же... гм... кладовка— Ничего, а мы по-скоренькому, а мы по-тихонькому — и ладушки.

Выпроводят тебя ни свет ни заря с убедительной просьбой вызвать лифт этажом выше.

Контрацептивами кролики пользуются даже при оральном контакте. Сентиментальны, прижимисты,своему здоровью относятся с паническим трепетом. Натиск доведет скорее до инфаркта, чем до развода. Но возможны и исключения. Тогда годами караулят, дожидаясь момента, когда жена поскользнется. После чего и удаляются, полные благородного негодования, не забыв отмотать от рулона туалетной бумаги свою законную половину.

Петухи. Неутомимые коллекционеры и деспоты. Занесенная в штат сераля, ты забудешь о невбитых гвоздях и пустой морозилке. Но взамен — никаких капризов и самодеятельности. Сиди у окошка и выши­вай бисером кисет. Петухи бесцеремонны и не обреме­няют себя заботой о дамском комфорте при занятиях любовью. Все годится — сортир, плацкарты, куда рвутся в смертной испарине жертвы привокзальных буфетов; подъезд, полный сквозняков и шорохов; угол приятельской лоджии, с неструганными досками и шаткими пирамидами солений; стол служебного ка­бинета в тарантулах канцпринадлежностей.

Ревнивы, вспыльчивы, хвастливы. Свою старую за­писную книжку сожги, а пепел развей по ветру. Под петушиным крылом отлично себя чувствуют сдобные домоседки. Но ты мечтаешь о признании своей ис­ключительности Напрасные мечты. Петухам не до бабьей возни. Под их юрисдикцией солнце.

Давай протестируем твой роман на предмет его конструктивности:

знакомство:

1. вечеринка 2. отпуск 3. служба 4. старая невост­ребованная симпатия 5. дорожно-транспортное стол­кновение 6. общий круг знакомых 7. причудливое сте­чение обстоятельств;

постельный контакт:

1. сразу 2. после схематического ухаживания 3. длительная осада;

стаж связи:

1. до месяца 2. около года 3. больше года 4. почти десять лет;

объяснение в любви:

1. до постели 2. после первой ночи 3. значительно позже 4. ни звука;

опыт адюльтера:

1. до вашей встречи— нулевой 2. средний (1—3 связи в год) 3. астрономический;

серьезные увлечения: 1. были и до женитьбы 2. имелись в процессе 3. не было;

режим встреч:

1. от случая к случаю 2. регулярно;

частота:

1. каждый день 2. пару раз в неделю 3. несколько раз в месяц;

алкоголь:

1. присутствует постоянно 2. умеренно 3. по случаю 4. не употребляет;

система связи:

1. звонит он 2. звонишь ты 3. у него есть ключи 4. ты — домоседка 5. вы — сослуживцы;

степень подпольности:

1. полная конспирация 2. его друзья в курсе 3. круг общения ограничен твоими знакомыми 4. информиро­ваны его родители 5. знают все, кроме его жены 6 супруга извещена;

таймер встреч:

1. сорок минут до и сорок после 2. сколько позволя­ет ситуация;

ночевки:

1. редко 2. часто 3. никогда;

была ли попытка эмигрировать из семьи:

1. да 2. нет;

материальное положение:

1. беден 2. средний достаток 3. богат;

дети:

1. один 2. больше одного;

презенты:

1. дешевые пустяки, но систематически 2. предметы роскоши 3. подарки с утилитарным креном типа ку­хонного комбайна или мужских тапочек собственного размера 4. ничего никогда;

контрацептивы:

1. не предохраняется 2. твои проблемы 3. всегда осторожен;

совместный отдых: 1. пикники на обочине недели 2. отпуск, замаскированный под деловую поездку. не замаскированный. не было.

А теперь из ответов составь сочинение на тему История моей любви. Например: Мы познакоми­лись на автобусной остановке. Не знаю, как получи­лось, но уже через час мы были в постели у меня дома. Теперь я каждый вечер жду его звонка. Звонит он примерно раз в две недели, и мы встречаемся у меня дома. Никуда не ходим, а только занимаемся лю­бовью. О наших отношениях знают все мои подруги, с его друзьями я не знакома. Обычно он проводит У меня три-четыре часа. Никогда не остается на ночь. За полгода нашей связи я сделала два аборта. Он говорит, что ему со мной очень хорошо. На день рождения подарил мне переходник для евророзет-ки... — и так далее. Если после завершения сочинения тебе самой не станет все ясно, прочти его как посто­роннюю историю кому-нибудь из знакомых и поин­тересуйся их мнением насчет серьезности намерений главного героя.

КРИМИНАЛЬНАЯ РИФМА

Мир срифмован задолго до поэтов: день — ночь, не­бо — земля, жизнь — смерть, мужчина — женщина, любовь — кровь. На совести последней парочки, этих Бони и Клайда, много преступлений. Они наводнили реки, озера и приусадебные пруды мстительными ру­салками, тихие сельские погосты — глумливыми вил­лисами, разрушили Трою и закачали на волнах лишь щепки того челнока.

А сколько светлых голов задурманили суицидаль­ные нашептывания злодейского дуэта! Кстати, инте­ресный парадокс: согласно статистике, мужчины зна­чительно опережают женщин по числу завершенных самоубийств, тогда как в покушениях приоритет при­надлежит нам. Почему такая несостыковка А потому что они сводят счеты с серьезным оппонентом — це­лым миром, который оказался не на высоте, не оценил, не воздал должных почестей. Мы же хватаемся за косу смерти как за соломинку: л...оглянись, вернись. иначе... Оттого сильный пол предпочитает пулю и петлю, а слабый — воду и яд.

Мир не разжалобить — ив пустой квартире затяги­вается узел. Человека можно напугать — ив ванной заглатывается горсть веронала в надежде, что выши­бут дверь, вызовут неотложку, а он — осознает и рас­кается. Летальный исход там — закономерность, здесь — роковая случайность. Или у несчастной были мотивы, выходящие за рамки формулы бросишь — пожалеешь. Эту истину я усвоила, когда сама ан­гажировала койку токсикологического отделения.

фрагмент курсивом

Поначалу в палате нас было четверо, и у каждой под левой грудью обломок отравленной стрелы:

• В техникуме — завал, с родителями — ругань, а главное, Васька в кино с лучшей подругой,— клала прозрачную ладонь на обожженное горло Танюша.— Оглянулась я вокруг — сплошной мрак. И уксус на столе.
• Магазин закрыли на переучет, вот я пришла на свидание пораньше,— судорожно вздыхала бюстом номер пять Ирка.— А он! На нашей скамейке! В об­нимку!...И целует ее, целует, целует!
• Чуть гараж вместе с ними не спалила,— натяги­вала до подмышек вечно сползавшие с тощих бедер гамаши Серафима Сергеевна,— вроде не калека, не бревно. Неужели ему меня мало было
• От таблеток все плывет, а он — давай переспим, раз я из-за тебя, истерички, дома торчу,— это уже всхлипываю я.— Давай, отвечаю. Наклонился, а на шее засос.

Самой большой ценностью, не сравнимой ни с одним валютным курсом, обладали двухкопеечные моне­ты. Их стреляли у посетителей, у медперсонала, у муж­ской части отделения, сплошь покусанной зеленым змием. А потом опускали их в щель автомата, словно это карман Харона.

Но плыл мрачный перевозчик не к арктическому берегу теней, а обратно, на тленную и прекрасную землю. Телефонные переговоры подробно обсужда­лись и коллективно оттачивались фразы, призванные сразить абонента при следующем звонке наповал.

Когда же отделение запиралось на ночь, наступала пора исповедей. Каждое слово падало крупной солью в воронку собственной раны. Вскоре атмосфера сгуща­лась, головы никли, в воздухе пахло грозой, и наконец первая крупная капля падала на чье-то одеяло. А еще через полчаса эхо дружного четырехголосья выкатыва­лось в коридор.

И тогда раздавалось шарканье тапочек санитарки. Она садилась в изножье кровати, пригорюнивалась и начинала с традиционного запева:

• Эх, девки, девки, и что ж над собой творите! Молодые, здоровые, посовестились бы. Вон бабулю привезли — крысиного яду натрескалась. Так там дети измывались, пенсия двадцать четыре рубля — и то грех великий. А тут из-за х... поганых! Ладно, ладно, загомонили... Видела я вашего брата, перевидела. Ле­жала тут одна...

И мы затихали, жадно впитывая историю неизвест­ной нам несчастной любви. И засыпали, убаюканные ее благополучным концом. А во сне поскрипывали на железных цепях четыре хрустальных гроба, и возле каждого клонил колени безутешный витязь, моля о воскрешении и прощении. Воскресали, прощали, под­хватывались на руки, прижимались к могучей груди, я несли нас через реки и горы, через моря и долины, чтобы разомкнуть объятия и бережно опустить только на цветущий луг за райскими вратами...

Но однажды в рассветных сумерках на пустую кой­ку сгрузили с каталки новенькую. Ее намерения рас­квитаться с жизнью не походили на шутку: по донесе­нию разведки в лице той же Арины Родионовны — сто таблеток люминала плюс вены на руках и горле.

Pages:     | 1 |   ...   | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 |   ...   | 19 |    Книги по разным темам