Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 27 | 28 | 29 | 30 |

При возможности или благодаря случаю такойчеловек может стать непрофессиональным психотерапевтом. Тогда он психологическиили социально выражает неприемлемые части своей психикиа— таким объектом переноса можетстать возлюбленный или своя девушка, или группа поддержки (в групповой терапииили у Анонимных Алкоголиков).

Если все складывается благоприятно, онможет перейти от непрофессиональной терапии к изучению профессиональнойпсихотерапии и попадает в странную ситуацию, где является одновременно иребенком, и приемным родителем. Пациент платит и потому является родителемтерапевта. В то же время терапевт подражает роли родителя: руководит,приписывает себе верховный статус, опытность и мудрость. Если повезет,профессиональная психотерапия поможет ему сделать следующий шаг и статьтерапевтом-любителем, часто подражающим своему собственному терапевту, и впроцессе обучения найти вторичные объекты для переноса (подражание своемуучителю или супервизору, учебная модель профессионализма).

Изначально в профессиональную психотерапиюего притягивало ревностное стремление любителя исцелить интроецированногородителя, что он пытался сделать с каждым встречным пациентом (или с некоторымииз них), а также желание справиться со своим сопереносом к пациенту, внутренневоспринимаемому в качестве матери или отца. Из-за этого ему очень труднозавершить терапию с пациентом, поскольку никогда не удается добиться того, чегохотел. А если же терапия с объектом переноса (который он хотел исправить)окончена, возникает ужас, что пора начать исправление настоящих матери и отца. Лучше сновавзяться за заменитель, за этот объект переноса, чем опять вернуться кбезнадежным усилиям, скрытно совершаемым многие годы безо всякогорезультата.

В профессии психотерапии именно состояниеревностного ­любителячревато перегоранием. Человек убегает от близости в техническоеманипулирование, а оно, в свою очередь, вызывает контр­манипуляцию со стороны пациента.Так можно стать жерт­вой своей собственной бредовой системы. Когда к ревностномулюбителю обращаются за профессиональной помощью, он как бы усыновляет пациентана всю жизнь. Повторяется ситуация материнства со всеми его последствиями:сначала терапевт столь важен и получает такое огромное удовлетворение, чтосклонен и дальше видеть в пациенте младенца, ожидающего опеки и еще болееревностного материнства.

Профессиональный психотерапевт знает освоей ограниченности и организует ситуацию так, чтобы быть более эффективным,тщательно изолируя время, пространство и роль, в которых выступает терапевтом, от того факта, что онявляется личностью и у негоесть своя жизнь, а не только работа. Фактически психотерапевт превращается изматери, усыновляющей каждого нуждающегося, в приемного родителя, осознающегограницы взаимоотношенийа— рамки времени и очерченность круга его установленныхобязанностей.

Психологическая проституция

Превращение терапевта впрофессионалаа— этопереход от знания о терапиик тому знанию, какпроводить терапию (то есть ее технической стороны); тогда в конце концов, еслиему повезет или если пациенты поведут его к большей целостности и большемупрофессионализму, он станет терапевтом. Терапевта— это кто-то вродепрофессиональной психологической проститутки: он открыто предлагает побытьприемным родителем, принять на себя перенос, исполнить свою родительскую рольза деньги. Терапевт сталкивается еще и с проблемой, как не вернуться ксостоянию любителя, занимающегося терапией из удовольствия или из навязчивойпотребности разрешить неразрешимую проблемуа— исцелить своихродителей.

У профессионала есть свое преимущество. Итерапевт, и клиент, заключая контракт, знают о его искусственностиа— как проститутка, предлагающаясвое тело, знает, что это не имеет отношения к подлинной любви. Но, хотя обестороны об этом и догадываются, часто это разделение скрывают: как в сфересексуального бизнеса, так и в области психологии, при заключениипрофессионального контракта.

Параллельно развитию профессиональнойроли, роли ненастоящего приемного родителя, обратная связь, которую терапевтполучает, ведет его самого к целостности, заставляет все в большей мерестановиться самим собойа— в придачу к его усилиям стать адекватным приемным родителем илиобъектом переноса. Но профессионализму мешает еще одна вещьа— феномен пустого гнезда. Пациентнеизбежно, если терапия помогла ему стать взрослее, покидает дом, покидаетпсихологическую имитацию жизни и отправляется в настоящую жизнь. Терапевтостается наедине с пустотой в своем ненастоящем мире. Ему стоит самомуобратиться к терапевту, который поможет яснее разделить профессиональнуюискусственную роль и его собственную жизнь.

При благоприятном стечении обстоятельствтерапевт, занимаясь своим делом, растет, и у него появляется своя реальнаяжизнь, превосходящая профессиональную роль, и тогда пустое гнездо становитсячем-то, хоть и мучительным, но приемлемым. Пустое гнездо можно перенести,помня, что это всего лишь ролевая функция, которую превосходит бытие исобственная личность: настоящая любовь в реальной жизни, жена, родители, дети идрузья. Когда такое разграничение между ролью и жизнью становится четким, онможет все больше говорить с пациентом о своей профессиональной роли. Они обапонимают, что пространство, время и отношения в терапииа— не реальность, а роль терапевта. Это не исправляетотношения пациента к реальной жизни, но помогает в этом микрокосме жизниобрести смелость, необходимую для жизни в большом мире реальности.

Умение выйти из себя

У терапевта странное положение: он играетструктурированную роль мудрого человека, который хочет преодолеть социальныестереотипы общения в особом месте с особыми целями. При всем при этом он можетсделать еще один важный шага— в какой-то момент выйти из своей ролиза пределы отношений Уроль-личностьФ и вступить в подлинные человеческиеотношения личности с личностью. Хочу привести двеиллюстрации.

Один пример из газеты, где рассказываетсяо том, как полисмен увидел на высоком мосту человека, готового к смертельномупрыжку. Полисмен старается его отговорить. Пытаясь спасти жизнь человека, онначинает описывать страдания других людейа— родителей, семьи, знакомых. Нона все это человек отвечает презрительными ухмыл­ками. Внезапно полисмен выходит изсвоей роли, потеряв терпение, достает пистолет и произносит: УЕслипрыгнешьа— застрелю!ФШокирующее заявление так пошатнуло рациональный план убить себя, что человекуходит с опасного места. Великолепный пример символического переживания илидаже психотерапии.

А вот другой пример. Много лет назад яработал с пациенткой тридцати пяти лет, которая по поводу своей шизофрениимного раз попадала в госпиталь, неоднократно получала электрошок, но все это неслишком помогало ей. Мы встречались один раз в неделю. Постепенно она товозвращалась в свой психоз, то включалась в межличностную битву под названиемпсихотерапия. Ей стало намного лучше. Но всегда, как только в ее жизнипоявлялся стресс, она начинала думать о самоубийстве. Однажды я вышел из себя исказал: УЕсли вы убьете себя, я буду скакать на вашей могиле и проклинатьвас!Ф

Это был шок для нее.

Несколько лет спустя, когда женщинавернулась в свою реальную жизнь, мы периодически где-нибудь случайновстречались. Она сказала, что мои словаа— одно из самых сильных итерапевтичных переживаний для нее. Они стали как бы ядром, вокруг которогостроилось сопротивление стрессам всей ее достаточно тяжелой, но, по крайнеймере, приобретшей ценность жизни.

Несвойственные роли

Терапевт, как и актер, имеет своиестественные наклонности, и обычно именно они окрашивают те роли, которые ониграет в начале своей психотерапевтической карьеры. Как я уже упоминал, новичоксначала учится теориипсихотерапии, затем тому, как это делать, а потом, если все идет гладко, становится психотерапевтом. Последнееозначает умение играть разнообразные роли в зависимос­ти от ситуаций, открывающихсявозможностей и своих задач. И тогда важно понять, что существуют роли,несвойственные психотерапевту, и некоторые из них труднееостальных.

Обычно роль утешающей, поддерживающейприемной матери играется без особых трудностей. Сложнее не превратиться всверхопекающую мамашу. То же самое верно и по отношению к своим собственнымдетям. Утешать, кормить и играть с ними для большинства матерей достаточнопросто. Но когда ребенок вырастает, становится все непонятнее, как тогдапользоваться своим авторитетом: как четко определить, что у ребенка есть своиправа (но и у матери есть права тоже); как помогать ему развивать своюнезависимость (одновременно и собственную). Научиться отходить в сторонутруднее, чем научиться присоединяться.

Хорошо если бы каждая мать, прежде чемрожать своих детей, повозилась бы с чужими. Она бы поняла, как нелегкозаботиться о нуждах детей и в то же время не пренебрегать своими нуждами,правами и удовольствиями. Научиться сохранять такое равновесие, заботясь освоем собственном ребенке, еще труднее. Обычно бабушки помогают мало, а педиатрслишком далек или холоден, чтобы быть супервизором.

В процессе психотерапии можно учиться, какиграть разные роли с разными пациентами в разных ситуациях. Обычно считают, чтосупервизор должен этому научить. Но я не могу согласиться. Супервизор считаетсебя тем, кто знает верный способа— свои излюбленные методы и учит будущего терапевта специфическомуповедению и техникам. Но тогда последний учится подражанию, а не тому, как бытьсамим собой. Мне кажется, что лучше учиться, занимаясь психотерапией сосверстником, потому что тогда вы свободнее критикуете друг друга и свободнее вприсутствии друг друга ищете свой собственный творческий почерк. И обратнаясвязь будет естественной, а не просто игрой интеллекта.

Я помню, как сам учился справляться сосвоей врожденной агрессивностью и соблазном быть слишком опекающим и слишкомтеплым. Мне помогали обсуждения конкретных случаев с моими сверстниками. Работав такой команде позволяет быть творческой личнос­тью и не бояться проявлять своипатологические импульсы, поскольку ко-терапевт защищает пациента. Так можноучиться в самом процессе, ане в теории, что уменьшает страх, будто бы все увидят твою патологию, узнаюттвои проблемы: со сверстниками все легче вытерпеть.

Когда быть терапевтом

В какой момент терапевт, работая с паройили с семьей, должен вмешаться Вспомним утверждение Минухина: когда тревога вдиаде становится слишком большой, происходит триангуляция и в игру вступаеттретий человек. Из этого следует, что во время терапии можно не вмешиваться вестественное развитие сражения между мужем и женой или родителями и детьми,пока те не вовлекают вас. Таким образом, терапевт смягчает тревогу до разумной(с его точки зрения) степени и контролирует ее уровень.

Далее. Задача терапевта состоит в том,чтобы критиковать взаимодействие между членами семьи, когда тревога утихла илюди провозглашают свою независимость. Он помогает им снова утвердить своеединство.

Третья функция терапевтаа— давать наркоз, помогающийпациенту (индивидуальному или семье) переносить амбивалентность принадлежностик УМыФ, переносить метания от одного к другому. Тогда пациент может оказатьсяпо отношению к терапии и зависимым ребенком, и Укозлом отпущенияФ, человеком,погруженным в эти взаимоотношения, или тем, кто мучительно и безнадежноизолирован от них, или любой комбинацией из этого набора.

Пациент, превращенный вродителя

Когда ребенок растет и становится всеболее независимым, молодой родитель, мучимый сомнениями, может попытатьсясправиться со своей неуверенностью, превратив ребенка в своего УродителяФ. Онвовлекает ребенка в процесс принятия решений или даже предлагает ему самомуотвечать за решение. Можно наслаждаться тем, что ребенок стал вашей мамой,вашим спасательным кругом. Можно расслабиться и нежиться от ощущения свободы отответственности за рост ребенка и за жизнь семьи вообще.

Вот пример такого превращения: мальчикдесяти лет, отец которого совершает рейсы на грузовике по всей стране ипоявляется дома лишь раз в одну-две недели на выходные. Сын говорит маме: УМнескучно, не знаю, чем заняться, и от этого мне плохоФ. В маме растетнеуверенность из-за таких жалоб. И она покупает мороженое, сла­дос­ти, смотрит вместе с ним еголюбимые телепередачи, водит в кино, в кафе. И чем больше она старалась победитьего скуку, тем он больше скучал. Мальчик открыл секрет, как превратиться вродителя своей мамы, и царствовал, совершенно не осознавая, что торжествует иполучает удовлетворение. Он искренне скучал. Действительно, скука неподдавалась всем ухищрениям матери сделать его счастливым. Но мама становиласьвсе неуверенней, все инфантильнееа— маленькой девочкой для своего сына.

Подобные проблемы возникают у неопытного,неуверенного и сомневающегося терапевта. Как избежать провала Как сделать нашувстречу приятнее Как помочь пациенту почувствовать себя лучше Как повысить свой авторитет в глазах пациента, ведь онплатит мне деньги за работу, в которой я сам не уверен Можно спросить об этом самого пациента, попросить его ласки иодобрения.

УЧто для вас было ценным Что улучшиловаше самочувствие Что еще я могу сделать для того, чтобы вы себя лучшечувствовали Что я сделал не так Получается ли что-нибудь у нас вообще Можетбыть, мне надо было сделать иначеФ

Что же означает роль приемного родителяКак она развивается в процессе терапии Одинакова ли она на разных стадияхтерапии: при первой встрече, через месяц, при изменении взаимоотношенийОчевидно, что наша роль дает пациенту множество прав: молчать, хранить секреты,злиться, исповедоваться, жаловаться, быть маленьким, быть скучным, медлить,бросить терапию и вернуться. Но терапевт как приемный родитель не дает емуправа контролировать. Попытаться изменить контракт до первой встречи или впроцессе терапииа—право пациента, но недопустимо предоставлять емувозможность контролировать. Пациент не долженоказаться родителем терапевта. Он не должен внушать терапевту чувствозащищенности. Иначе он стал бы родителем для своего приемного родителя: тогдаон будет своим собственным дедушкой.

Традиционный взгляд на прогресса— мираж. А процесс ведет человека к полноте бытия.В чем же состоит процесс В том, чтобы возвратить пациенту силу,принадлежавшую ему, силу, которую он потерял, промотал на пустяки, пересталценить или замечать; в том, чтобы вернуть ему силу сопротивляться ижить, творитьа— вопреки своей боли и чувствубессилия. Суть процесса заключается в том, чтобы вернуть емуУЯ-позициюФа—личностное присутствие со своей формой и стилем, со своими структурой ицелостностью; вернуть способность радоваться своему УЯФ, которому не требуетсяродительская опека, радоваться свободе от чувства вины, радоваться ощущению,что ты ничего не должен терапевту.

Pages:     | 1 |   ...   | 27 | 28 | 29 | 30 |    Книги по разным темам