Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 |   ...   | 49 |

Наш приверженец сексуальной этики мог быпоставить нас в особенно щекотливое положение, если бы ему пришло в головуспросить, что, собственно, можно возразить, с точки зрения ребенка, противнаблюдения за актом, если он не раз мог видеть этот процесс, совершаемый наулице собаками, при условии, что ему затем объяснят происходившее. Если бы унас хватило мужества быть честными, нам надо было бы признать, что мы не можемпривести против сказанного ни одного аргумента, пусть даже этического, а этовновь укрепило бы позицию противника полового просвещения. Или, может быть, нампонадобился бы героизм, чтобы признать: не желая, чтобы ребенок смотрел, мыдействуем так вовсе не в его интересах, а руководствуясь своимстрем­лением кненарушаемому наслаждению. Нам, загнанным в угол, осталась бы, следовательно,лишь такая альтернати­ва— возвращение ксексуальной этике, которая с неизбеж­ностью должна отрицать сексуальность, или обращение к самомущекотливому вопросу, к вопросу об отношении к половому акту. Если же мы сделаемвыбор в пользу того или другого решения, то нам следовало бы убедиться в том,что о нем ничего не знает прокуратура, которая, в противном случае, неизбежновоспользовалась бы параграфом, караю­щим за преступления против нравственности.

Того же, кто вознамерился бы утверждать, чтомы пре­увеличиваем, мыпросим пройти с нами еще часть пути, чтобы убедиться, что по-деловому и разумнопродуманное воспитание нормального отношения к обнаженному телу и половоепросвещение подчас приводят воспитателей и детей в тюрьму17.

Предположим теперь, сделав уступку, что мы,руковод­ствуясьнашими сексуальнымиинтересами, заставили ребен­ка отказаться от намерения наблюдать за половым актом. В этомслучае мы запутались бы в неразрешимом противоречии и выбросили за борт все,что начали делать и сумели создать ценой больших усилий, если бы не дали четкийи правдивый ответ на неизбежный вопрос ребенка о том, когда ему можно будетделать то же самое. Он ведь уже узнал, что дети растут в теле матери и оченьхорошо понял, что для этого отец вставил свою "палочку" или "штуку" в отверстиев теле матери. Если родители были мужественны, они рас­сказали ему также, что "это хорошо",так же как его игра со своей "палочкой". (Не стоит забывать, что мы, если ужвступили на стезю просвещения, хотим действовать разумно, то естьпоследовательно, а не бессмысленно.)

Если же ребенок будет об этом знать, то мы,возможно, утешим его лишь на краткое время перспективой "стать взрослым", акогда придет пора созревания, то начнутся половые возбуждения, эрекции,семяизвержения и, соответ­ственно, менструации, так что, вне всяких сомнений, будетпредъявлен к оплате вексель, выданный в детстве. Если бы мы попытались и в этомслучае отсрочить платеж, то сторон­ник сексуальной этики, который во что бы то ни стало хочет довестинашу позицию до абсурда и которому это очень хорошо удается, может задатьлогичный и иронически зву­чащий вопрос о том, что, собственно, мы могли бы возразить противполового акта в пору половой зрелости. Он будет с полным основанием ссылатьсяна то, что среди промышлен­ных рабочих или у крестьян начало половой жизни само собойразумеется с достижением полной половой зрелости, то есть на 15 — 16-м году.

Мысль о том, что наши сыновья и дочери в 15или 16 лет, а может быть, даже и раньше, могли бы жестко настаивать на своемправе иметь естественные сексуальные потребно­сти, несомненно, болезненно заделабы нас и заставила после некоторого колебания и замешательства искать аргументыдля защиты не столь уж многообещающей позиции. Нам придет в голову, например,аргумент "культурной сублима­ции", в соответствии с которым аскетизм в периодсозрева­ния необходимдля духовного развития. Кроме того, будем стремиться к тому, чтобы оказывать намолодежь, которая до тех пор росла в условиях ничем не стесняемой телесности,разумное влияние, рекомендуя ей в ее собственных интере­сах воздержание "на некотороевремя".

И тогда наш злонамеренный и хорошоориентирующийся сторонник сексуальной этики использует два аргумента, скоторыми мы уже не сможем поспорить. Первый из них будет заключаться в том, чтоутверждение об аскетизме несостоятельно, так как есть сексологи ипсихоаналитики, со всей серьезностью утверждающие, что онанизмомзани­маются чуть ли невсе 100 % юношей и девушек в пору половой зрелости, и он не может усмотретьпринципиально­горазличия между сексуальностью и онанизмом. Напротив, онанизм не только снимаетсексуальные напряжения в обыч­ных условиях таким же образом, как половой акт, он даже связан сгораздо большим числом конфликтов, то есть, несомненно, еще более мешаетжить.

Во-вторых, опираясь на это соображение, онвозразит нам, что если верно утверждение о всеобщем характере онанизма, то неможет быть верен тезис о необходимости аскетизма для духовного развития. Онслышал, как утверж­дают,что не онанизм, а напротив, его отсутствие в детстве и в период созреваниясвидетельствует о тяжелой патологии. Еще не удалось установить, что молодыелюди, ведущие в период созревания аскетической образ жизни, в длительнойперспективе обнаруживают более высокую духовную актив­ность. Наоборот, истинно обратноеутверждение.

В этой ситуации мы вспоминаем, что Фрейдоднажды объяснил общую духовную отсталость женщин большими препятствиями кмышлению, обусловленными характером их сексуальности, и утверждал, что половаяжизнь является образцом и для достижений в социальной жизни. Онпроти­воречил самомусебе, подчеркивая культурную необходи­мость сексуального угнетения. Фрейдне проводил различия между удовлетворенной и неудовлетвореннойсексуально­стью. Перваястимулирует культурную активность, вторая препятствует ей. Дело в конце концовне в нескольких плохих стихах, случайно возникших под пером приверженцааскетизма.

Убежденные теперь доводами рассудка, мывспоминаем и о мотивах своей несостоятельной аргументации и при этомобнаруживаем всякого рода интересные и не особенно при­ятные нам тенденции, которые, кизумлению, ну никак не хотят подходить к нашим прогрессивным стремлениям. Нашаргумент о духовном развитии окажется попыткой придать рациональную формунашему подсознательному страху, который вызывается мыслью о предоставлениисексуальности ее естественному ходу развития. Об этом мыпредусмотри­тельноумолчим, отвечая нашему стороннику сексуальной этики, но честно признаемничтожность нашей аргумента­ции и приведем ему более серьезный довод. Что должно произойти сдетьми, которые появятся в результате этих первых связей Нет ведь никакихэкономических возможно­стей, чтобы растить их.

Наш противник удивленно спросит, почему,собственно, мы не хотим просвещать всех школьников, переживающих половоесозревание, относительно применения противозача­точных средств. Призрак параграфа,предусматривающего наказание за сводничество, снова поставит нас на почвудействительности. При этом нам представится многое, на­пример, как мы, движимые своимистремлениями к воспи­танию нормального отношения к обнаженному телу, к по­ловому просвещению — насчет оплодотворения людей, а не цветов! — и к другим прекрасным целям,намереваемся извлечь камень за камнем из здания консервативной морали, какзатем идеал девственницы, невинной вступающей в брак, теряет свою опору вместес вечной моногамией, а с ними — и идеал брака как такового. Ни одна трезвомыслящая лич­ность не вознамерится всерьезутверждать, что люди, полу­чившие настоящее, бескомпромиссное, научно обоснован­ное, то есть подлинное, половоевоспитание, подчинятся принуждению со стороны адептов ныне господствующихнравов и морали.

Наш специалист по этике, который привел настуда, где он хотел нас видеть, с торжеством спросит, считаем ли мы теперь, чтотребования, автоматически следующие из нашей первой серьезной посылкиоткровенного сексуального вос­питания, выполнимы в существующем обществе, отдаем ли мы себе вэтом отчет и считаем ли все это желательным. И снова он с полным основаниемдобавит, что хотел всего лишь доказать нам: необходимо оставить все как было,то есть сохранить воспитание, отрицающее сексуальность, со­хранить вытеснение сексуальности,неврозы, половые извра­щения, проституцию и венерические заболевания, если, как он ожидаетот нас, будут оставлены в неприкосновенности высокие ценности брака,целомудрия, семьи и авторитарно­го общества.

Иной фанатик полового просвещения вслед заэтим обратится в бегство, и это будет более честное и сознательное действие, онскорее поймет свою подлинную точку зрения, чем тот, кто, чтобы не утратитьощущения своей прогрессив­ности, примется упорствовать, утверждая, что все это-депреувеличено, что половое просвещение вовсе не может вызвать таких последствий,оно вовсе не столь важно. Но теперь спросим мы: к чему же тогда всеусилия

Отдельная родительская пара может строитьвоспитание своих детей в соответствии со своими вкусами и убеждени­ями. Однако при этом родителям надобудет ясно сознавать, что, осуществляя последовательное, научно обоснованноеполовое воспитание, им придется отказаться от многого, что они привыкли высокоценить в отношениях с детьми, на­пример от привязанности к семье, выходящей далеко за рамки периодаполового созревания, "порядочной", в соот­ветствии с современными понятиями,половой жизни детей, от влияния на решения, имеющие жизненно важноезначе­ние, хорошего— опять-таки всоответствии с современными понятиями — замужества дочери и от многогодругого. На это решатся, надо думать, немногие родители. А если и решатся, тоим придется подумать и о том, что они, занимая такую позицию, подвергают детейопасности тяжелого кон­фликта с существующими общественным строем и моралью, даже если— что возможно— такая позицияпозволяет избежать невротических конфликтов.

Тот же, кто, испытывая недовольствообществом, пола­гает,что ему удастся с помощью крупномасштабного воздей­ствия в области полового воспитания,например используя школы, потрясти устои существующего порядка, скоропо­чувствует, что у негомогут отнять возможность дискутиро­вать о приемлемости его метода изменения общества. Эту возможностьмогут отнять как с помощью лишения средств к существованию, так и с помощьюгораздо более жестких мер (психиатрия или тюрьма).

Нам не надо здесь приводить доказательстватого, что общественный слой, материально заинтересованный в суще­ствовании нынешнего строя, терпит идаже поощряет рефор­мистские стремления, представляющие собой малозначащие игры. Он,однако, сразу же ожесточится и пустит в ход все имеющиеся у него средства,чтобы помешать осуществлению серьезных замыслов, цель которых — нарушить прочность егоматериального существования и неприкосновенность его духовныхценностей.

Я убежден, что половое воспитание создает ввысшей степени серьезные проблемы, чреватые гораздо более тяже­лыми последствиями, чем ошибочнополагает большинство приверженцев сексуальной реформы. И как раз поэтому,несмотря на все средства и выводы, которые предоставила в наше распоряжениесексуальная наука, в этой сфере нет прогресса. Нам приходится бороться смогущественным об­щественным аппаратом, который до поры до времени осу­ществляет пассивное сопротивление,но при первых же серьезных стремлениях с нашей стороны перейдет ксопро­тивлениюактивному. И все колебания и осторожничанье, вся нерешительность и склонность ккомпромиссам в воп­росахполового воспитания объясняются не только вытесне­нием сексуальности из собственногосознания, но и страхом оказаться в серьезном конфликте с консервативнымобще­ственнымстроем.

В заключение приведу два типичных случая изпрактики сексуального консультирования, которые должны показать, что врачебнаясовесть заставляет принимать меры, находя­щиеся в диаметральном противоречиине только с консерва­тивной моралью, но и с сексуальной реформой охарактери­зованного типа.

Первый пример. Вконсультационный пункт робко и бо­язливо входят 16-летняя девушка и 17-летний юноша, оба крепкие ихорошо развитые. После долгих уговоров юноша задает вопрос, действительно ливредно жить половой жиз­нью раньше 20 лет.

— Почему тыдумаешь, что это вредно

— Это говорилнам руководитель нашей группы "Крас­ных соколов" (социал-демократическая молодежная органи­зация в Австрии. — Прим.пер.), и так считают все, кто у нас говорит о половомвопросе.

— Так у вас в"Красных соколах" говорят об этих вещах

— Конечно, мывсе ужасно мучаемся, но никто не набирается смелости высказаться открыто. Теперь группа ребят и девушеквышла из нашей секции и основала свою группу, потому что они не ладили сруководителем группы. Он ведь все время говорит, что половой актвреден.

— Вы давнознаете друг друга

— Уже тригода!

— Вы уже былиблизки

— Нет, но мыочень любим друг друга и нам приходится расставаться, потому что мы ужасновозбуждаемся.

—Чем

— (Долгоемолчание.) Ну, мы целуемся и делаем еще много чего. Но так поступают оченьмногие. А мы теперь почти свихнулись. Хуже всего, что у нас такая работа всоюзе, из-за которой мы всегда должны быть вместе. Последнее время она то идело ударяется в слезы, а я не успеваю в школе.

— Ну а как высами думаете, что было бы для вас лучше всего

— Мы хотелирасстаться, но ничего с этим не получается — ведь распалась бы вся группа,которой мы руководим, да и с другой девушкой у меня повторилось бы, конечно, тоже самое.

— Вызанимаетесь спортом

— Да, толькотолку никакого. Когда мы вместе, мы не можем ни о чем другом думать, кромеэтого. Скажите нам, пожалуйста, действительно ли это вредно

— Нет, это невредно, но часто вызывает серьезные проблемы в отношениях сродителями.

Я разъяснил молодым людям физиологиюполового со­зревания иполового акта, рассказал о препятствиях социаль­ного характера, с которыми они могутстолкнуться, об опас­ности беременности и о противозачаточных средствах. После этогоотпустил их, посоветовав еще раз прийти ко мне.

Две недели спустя я снова увидел ребят,теперь радост­ных,преисполненных благодарности и готовности трудить­ся. Они преодолели все внутренние ивнешние трудности. Я наблюдал за этими пациентами еще несколько месяцев, покане уверился, что уберег двух молодых людей от болезни. Мою радость омрачалотолько сознание того, что эти успехи простого консультирования представляютсобой разрознен­ныеисключения из-за невротической фиксации на своих проблемах, свойственнойбольшинству юношей и девушек, ищущих совета.

Pages:     | 1 |   ...   | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 |   ...   | 49 |    Книги по разным темам