Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 |   ...   | 29 |

Зависимость восприятия окружающего мира от этапов развитиядвижения может быть проиллюстрирована на примере формирования способностивоспринимать про­странство, проходящей у ребенка три этапа. Эти этапы, согласно В.Штерну, знаменуют собой последовательность открытия мира ребенком и выражаютсяв последователь­номобразовании у него трех пространств. Прежде всего это пространство рта:новорожденный подносит лю­бой предмет ко рту. Он делает это не для того, чтобы съестьпредмет, но потому, что рот — единственное место его тела, которое благодаря точномусоответствию движений и ощущений, требуемому с самого рождения сосанием,позволяет определить контур, объем, сопротивляемость предмета. Все это еще,конечно, ощущается смутно и пло­хо отличимо от других случайных качеств, таких, напри­мер, как температура или вкус.Ребенок овладевает бли­жайшим пространством, когда его движения уже не просто совершаютсяв пространстве, но определенно ориенти­рованы в нем, когда" руки могутсхватывать и их движе­ния согласовываются. Но пространство перестает быть простоколлекцией последовательных частных про­странств только тогда, когда ребенокстановится способ­нымдвигаться самостоятельно. Восприятие непрерыв­ности этих пространств, их слияниеили сведение к одной протяженности, содержащей различные предметы,— все это требует операций, неосуществимых до тех пор, пока ребенок не сможет путем собственного движенияпреодо­леватьрасстояния, сочетать друг с другом различные области своего опыта, узнаватьнеизвестное и все изме­рять мерой своих собственных шагов.

Однако такие результаты не являются автоматиче­ским продуктом сенсо-моторныхдействий. Наоборот, та­кие действия, предоставленные самим себе, беспрестанно

138

обращаются на себя, как это случается у некоторойка­тегории идиотов,которые, замыкаясь в цикле одних и тех же упражнений, могут достичь самогобесполезного со­вершенства. Однако стереотипные повторения движений необходимы дляприобретения навыков. У маленького ребенка обнаруживается любовь к повторению,удоволь­ствие отповторения действий. Это удовольствие и порож­дает настойчивость, необходимую дляобучения. Именно таким путем ребенок осваивает чисто игровые операции. Покаматериал и средства остаются неизменными, ребе­нок лишь научается ловко с нимиобращаться. Но стре­мление к исследованию, возникающее у всякого нормаль­ного ребенка, побуждает его кпопыткам перенести при­обретенный навык в новые условия. В ходе этих попыток выявляетсяобщая формула действия. Майерс настаи­вал на важности таких переносов,позволяющих отдель­нымнавыкам способствовать общему развитию деятель­ности ребенка. Путем ассимиляции илисмешения можно применить выученное действие к новому объекту. Можно такжеосуществить это действие при помощи другого ор­гана, заменив, например, одну рукудругой рукой или, в случае необходимости, даже погон. По мнению Каца, прогрессвыражается уже в умении сделать одной рукой то, что раньше выполнялось двумяруками.

Сенсо-моторная деятельность направлена главнымоб­разом на установлениеотношений между движением и соответствующими изменениями в различныхсенсор­ных полях. Врезультате происходит замена проприоцеп-тпвных ощущений экстеропептивнымиэффектами или, наоборот, внешних условий движения проприоцептивны-ми схемами,как это случается при образовании автома-тизмов и навыков. Эта сенсо-моторнаядеятельность развертывается в пространстве, которое благодаря ейвос­принимается какединое и однородное, но содержащее пока лишь эпизодические, случайные целидеятельности. Необходимы другие формы деятельности, чтобы ребенок началразмещать в этом пространстве постоянные цели и связывать их с определеннымисредствами.

Влечение, испытываемое ребенком кокру­жающим его лицам,является одним из наиболее ранних и сильных его влечений. Потребности ребенкаставят его

139

в полную зависимость от окружающих лиц, а этазависи­мость очень раноделает его чувствительным к знакам их расположения к нему, а также к их ответамна проявле­ния егособственных чувств. Отсюда на пороге психиче­ской жизни ребенка появляется некаяпрактическая со­гласованность с другими людьми. Из неосознанной эта согласованностьстановится более или менее сознатель­ной, по мере того как развитие деятельности ребенка дает емувозможность выделять и противопоставлять себя другим. Тогда слияние его сдругими уступает место ин­дивидуализации, а простое приспособление — подража­нию. Первыми целями, регулирующимиизвне деятель­ностьребенка и преследуемыми ради них самих, являют­ся модели, которым он подражает. Вэтом заключен неисчерпаемый источник инициативы, побуждающий ре­бенка иногда чисто формально выйтиза рамки тех дей­ствий,которые непосредственно вызываются его потреб­ностями.

У животного, даже у обезьяны, подражание — редкое явление, но крайней мереподражание как заимствова­ние какого-либо нового приема. Не следует, однако, смешиватьподражание со сходными реакциями животных, действующих вместе в одинаковыхусловиях. Одни и те же рефлексы, настоятельные требования ситуации,спо­собыманипулирования, навязываемые самим предметом, достаточны, для того чтобыобъяснить одновременное или разновременное появление у двух животных одинаковыхдвижений. Тем не менее нельзя с уверенностью считать, что движения одногоживотного не оказывают влияния на движения другого. Маленький ребенок начинаетре­продуцироватьдвижения или звуки, произведенные при нем, только в том случае, если он ужепроизводил их спонтанно. Для осуществления подражания нужно, чтобы действия,которым подражают, уже содержались в двига­тельном репертуаре индивида.Подражание далее высту­пает как новая форма мотивации действий. Так, можно наблюдать двухживотных, которые как бы шутя, пооче­редно повторяют движение, на котором каждый из них в одиночку неостановил бы своего внимания. Подража­ние заставляет повторить то, чтопорождает случай. Бла­годаря этому первому этапу подражания, если даже за ним не следуютдругие, в спонтанные движения включа­ется новая мотивация, а среди самих движений происхо-

140

дит отбор тех, которые встречаются у обоих общающихсясуществ и посредством которых между ними осуществля­ется некое взаимноеприспособление.

Главное и новое в подражании — это вызывание дей­ствия внешней моделью.Следовательно, объяснять проис­хождение подражания подражанием самому себе аб­сурдно. Некоторые повреждениянервной системы порож­дают безудержные повторения того, что сделал субъект. В зависимостиот того, идет ли речь о движениях или о словах, явление называют паликинезией или палилали-ей. Повторение может быть такжерезультатом простой рассеянности, а иногда превращается в тик. Внормаль­ном состоянииповторение часто бывает необходимо. Но при таких повторениях нервные связиотнюдь не соответ­ствуютсвязям, лежащим в основе подражания. Тенден­ция к повторению действияпроявляется еще в форме персеверации. Часто наблюдаемая у ребенка, она свиде­тельствует об известной степениумственной инертности та о преобладании внешнего движения над идеейдвиже­ния. Персеверацияпротивоположна процессу моделиро­вания движения по наглядному образцу или по пред­ставлению, т. е. процессуподражания.

Однако не всякое воспроизведение чувственноговпе­чатления, исходящегоизвне, может быть приравнено под­ражанию. Так, похожее на эхо немедленное повторение только чтовиденного движения или услышанного звука гораздо ближе к простой циркулярнойреакции. Сенсор­ныйэффект движения, вызывающий его повторение, вскоре так тесно связывается сдвижением, что начинает вызывать его, уже не будучи результатом этого движения.Инициатива переходит к ощущению, и двигательный ап­парат становится способнымкопировать звуковые или зрительные впечатления любого происхождения, лишь быони были ему знакомы. Но сначала связь существует только между изолированнымиэлементами двигательной и сенсорной серий. Таким образом, эхокинезия и эхола-лия являются повторением лишьконечных элементов серии жестов и звуков. Предыдущие же элементы, быстро сменяядруг друга, не успевают копироваться движением. Появление такого типасенсо-моторных нарушений у взрослого указывает на выраженный распадумствен­нойдеятельности. Впрочем, подобные же нарушения воз­никают иногда в состоянии смущенияили рассеянности,

141

когда нарушается способность организовывать элементы вединое целое и учитывать их значения.

В действительности нс' существует подражания вневосприятия, т. е. вне подчинения отдельных ощущений целостному образу. Именнона восстановление целого и направлено подражание. В заблуждение может ввестито, что среди приемов подражания имеется поэлементное копирование. Нопоследовательное воспроизведение каж­дой черты предполагает скрытую интуицию модели в це­лом, т. е. ее предварительнуюапперцепцию и понимание, без чего подражание давало бы только бессвязныерезуль­таты. При всейсвоей механистичности такое воспроизве­дение соответствует уже сложномууровню подражания. Оно предполагает умение следовать правилам, наличиенекоторой техники и пробуждающуюся способность срав­нивать, т. е. раздваиваться вдействии. Все это операции, которые становятся возможными только на болеевысо­ком этапепсихического развития.

В своем спонтанном подражании ребенок не имеегабстрактного или объективного образа модели. Не умея противопоставить себямодели, он начинает с того, что объединяет себя с моделью в своего родамиметической интуиции. Он подражает только лицам, к которым испы­тывает сильное влечение, иликопирует действия, кото­рые его привлекают. В основе его подражания лежит лю­бовь, восхищение, а такжесоперничество. Ибо его жела­ние соучастия быстро превращается в желание вытеснить кого-то; чащевсего оба эти желания сосуществуют и вну­шают ему по отношению к моделиамбивалентное чувство подчинения и протеста, стыдливой преданности истрем­ления к поношению'.

Имея вначале аффективный источник, подражаниена­ходит всопричастности модели и действий и в их уподоб­лении модели первые средства еевосприятия.

Подражание не является ни буквальным, нимгновен­нымвоспроизведением наблюдаемых черт. Между наблю­дением и воспроизведением проходитобычно инкубаци­онныйпериод, который может исчисляться часами, днями и неделями. Впечатленпя,которые должны созреть, чтобы выразиться соответствующимидвижениями,— это нетолько зрительные или слуховые ощущения. Достаточ-

' См. первую главу второй части.

142

но взглянуть на ребенка, который наблюдаетинтересую­щее егозрелище, чтобы понять, что он участвует в этом зрелище всеми позами своего теладаже тогда, когда ка­жется неподвижным. Иногда у него вырываются украд­кой движения, которые могут являтьсяпросто жестами разрядки или указывают на то внутреннее старание, ко­торое прилагает ребенок, для тогочтобы воспринять про­исходящее перед ним; иногда они оказываются жестами скрытоговмешательства, то предвосхищающими ход со­бытий, то поправляющими кажущиесянедостатки или ошибки наблюдаемого действия. Таким образом, воспри­ятие удваивается вследствиевнутренней пластичности, которая пока является только тенденцией к движению илиопределенной позой и которая превратится в эффек­тивное движение только последостаточной отработки.

Непосредственная имитация движений возможна только втом случае, когда имитирующее движение уже могло бы спонтанно произойти в томже плане деятель­ности ив тех же условиях, что и движение, которому ре­бенок подражает. Это обстоятельствонесколько умаляет роль подражания, значение которого, однако, все же оченьвелико у ребенка. Овладение речью, например, представ­ляет собой не что иное, какдлительное подражательное приспособление движений и цепей движений к модели,которая уже в течение долгого времени позволяет ребенку лучше пониматьокружающее. Этой моделью могут быть какие-либо прошлые впечатления ребенка.Граммон (Grarnmont) приводит случай с маленькой девочкой, ко­торая начала произносить первыеслова с итальянскими окончаниями лишь через несколько недель после того, какона слышала итальянский язык. Со значительно ме­нее длительным расхождением междуформированием постуральнои позиции и появлением движения ребенок можетвоспроизвести прыжок, подобный прыжку клоуна, который он видел два-три дня томуназад.

Подражание испытывает такие отклонения, которыепоказывают, что оно вовсе не является непосредственным копированием образадвижением. Подражание, используя нужные движения, должно пробиться через массудвига­тельных привычек итенденций, которые все более вхо­дят в фонд тех индивидуальных автоматизмов и ритмов, благодарякоторым у ребенка возникают столь многочи­сленные спонтанныежесты.

143

Эти автоматизмы служат посредниками междувнеш­ним впечатлением,которое они сопровождают и пытают­ся уловить, и четким повторением модели. Такие авто­матизмы служат для последовательнойинтериоризации, а затем экстериоризации модели, или ее воспроизведения внешнимисредствами. Интуитивное, глобальное схваты­вание модели лишает еепространственно-временных ко­ординат, для восстановления которых нужно совершить новое усилие.Ребенок долго терпит неудачи не столько в подражании самим движениям, сколько вих правиль­номраспределении во времени и пространстве. Важно совместить целостноепредставление акта с выделением правильной последовательности отдельных егоэлементов. Умение разместить и расположить движения в опреде­ленной серии зависит от способностиребенка создавать перцептивно-двигательные ансамбли. Необходимость этойспособности особенно ярко подтверждается тем, что цели деятельности полностьюнаходятся в пределах внешней пространственно-временнойдействительности.

Связи ребенка с вещами не так просты, как это можетпоказаться вначале. Его способы обраще­ния с предметами проходят такиеэтапы, которые нельзя объяснить только отсутствием у ребенка ловкости идви­гательного опыта.Патология показывает, что различные качества предмета могут восприниматься дажетогда, когда уже ни предмет в целом, ни его функция не узна­ются. Способность; утраченнуюбольным, ребенок должен приобрести, с той разницей, что одновременно емунеоб­ходимо усвоитьсенсо-моторные элементы, которые у взрослого просто утратили свое обычноезначение.

Pages:     | 1 |   ...   | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 |   ...   | 29 |    Книги по разным темам