Geum.ru

Зеленецкий В. С. Возбуждение уголовного дела. Х., 1998. 340 с

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   ...   18
ГЛАВА ВОСЬМАЯ.

Постановление о возбуждении уголовного дела в общей системе уголовно-процессуальных актов

§1. Общие аспекты соотношения постановления о возбуждении уголовного дела с системой уголовно-процессуальных актов

Постановление о возбуждении уголовного дела является первым процессуальным актом, в котором зафиксировано первое процессуальное решение, принятое не только в доследственном производстве, но и в начавшемся уголовном процессе вообще. Поскольку все иные решения принимаются после названного первого, то, естественно, что каждый последующий процессуальный акт не может не иметь связи с предшествующим и, к тому же, исходным процессуальным актом.

В связи с изложенным возникает вопрос о месте и роли постановления о возбуждении уголовного дела в общей системе уголовно-процессуальных актов.

Данный вопрос ещё не был предметом специального исследования, хотя некоторые его аспекты рассматривались в работах различных авторов. В литературе советского периода он впервые был поставлен и проанализирован М.И. Бажановым.

Прикладные вопросы обсуждаемой проблемы рассматривались в различных изданиях образцов следственных, прокурорских и судебных актов. Не все эти работы отличаются достаточной глубиной научного анализа проблемы, но те положения, которые в них изложены, дают некоторое представление о месте того или иного процессуального акта в их общей системе.

Для правильного решения поставленных вопросов главными являются понятия процессуального акта и их обшей системы.

Под процессуальным актом следует понимать вынесенный или составленный компетентным органом или должностным лицом в соответствии с уголовно-процессуальным и материальным законом, а также установленными фактическими данными документ, констатирующий факт, содержание и результаты принятого решения или выполненного процессуального действия в связи с производством о совершённом или подготавливаемом преступлении.

Среди многообразия различного рода процессуальных актов выделяются исходные, промежуточные и конечные. Все они отражают возникновение, ход и исход уголовного процесса, в котором принимаются или составляются.

Поскольку названный процесс состоит из системы различных видов производств (доследственного, следственного, а также нескольких видов судебных процессов), то и выносимые (или составляемые) в них процессуальные акты отражают общую систему уголовно-процессуальной деятельности и последовательно-поступательно сменяемых ими уголовно-процессуальных производств.

С учётом сказанного необходимо выделять доследственные, следственные, прокурорские и судебные уголовно-процессуальные акты. Все они, входя в единую уголовно-процессуальную систему, имеют много общего, что как раз и объединяет их, придавая им свойство системности и обусловливаемую ими взаимосвязь и взаимозависимость. В то же время, каждый акт исключительно индивидуален, специфичен и выполняет в уголовном процессе только ему присущую функцию. Таковым является и постановление о возбуждении уголовного дела.

Известно, что система уголовно-процессуальных актов состоит из большого разнообразия протоколов (около 40 видов) и решений (которых свыше 60). Поскольку постановление о возбуждении уголовного дела отражает первое принятое в доследственном уголовном процессе решение, то ни одно другое решение приниматься до возбуждения уголовного дела не может. Таково соотношение рассматриваемых актов в общей системе процессуальных решений, принимаемых в уголовном процессе. В ином соотношении находятся постановление о возбуждении уголовного дел с такими процессуальными актами, как протоколы. Последние могут составляться как до принятия решения о возбуждении уголовного дела, так и после его вынесения. К первым следует отнести, например, протокол приёма заявления гражданина о явке с повинной или протокол осмотра места происшествия. Полученная в результате выполнения названных действий информация является основой для принятия решения о возбуждении уголовного дела. Все другие протоколы, равно как и соответствующие решения, составляются (или выносятся) уже при наличии возбуждённого уголовного дела.

Таким образом, если нет постановления о возбуждении уголовного дела, то не возникло (не создано) то специфическое документальное образование, которое именуется уголовным делом, а без него, как известно, невозможно производство следственной и судебной деятельности. Данную проблему можно рассматривать и с другой стороны: поскольку осуществление следственной и судебной деятельности возможно только после принятия компетентным должностным лицом уголовного дела к своему производству, то отсутствие такого дела исключает возможность выполнения названного процессуального действия, а, значит, и осуществление производных от него следственного или судебного производства.

Итак, если постановление о возбуждении уголовного дела не вынесено, то нет и уголовного дела, а, значит, и нечего принимать соответствующему должностному лицу к своему производству, в связи с чем и само дальнейшее производство о преступлении недопустимо. Не случайно суды при отсутствии в поступивших к ним материалах постановления о возбуждении уголовного дела признают такое производство незаконным, подлежащим прекращению. На практике иногда встречаются случаи, когда в рассматриваемой ситуации поступившее документальное производство направляется судом на дополнительное расследование. Но принятие судом такого решения неверно, поскольку в соответствии с ч.1 ст. 281 УПК на дополнительное расследование может возвращаться только уголовное дело, а не какие-либо материалы о преступлении, и то лишь в связи с установленной неполнотой или неправильностью досудебного следствия. В рассматриваемом же случае нет как раз того, что именуется уголовным делом, которое только и может при наличии указанных в законе оснований, направляться на дополнительное расследование. Поскольку решение о возбуждении такого дела не принималось, то имеющиеся материалы не могут порождать правовые последствия, предусмотренные законом.

Если решение о возбуждении уголовного дела находится в отношении с первым процессуальным актом (например, протокол осмотра места происшествия или протокол явки с повинной) как следствие с необходимым для него основанием, то с последующими актами (и с протоколами, и с решениями) указанное решение выступает в качестве исходного для них документального основания. Следует обратить внимание на то, что отмеченная связь хотя и существуют реально, однако в зависимости от характера выполненного действия или принятого решения она может быть непосредственной и опосредованной.

Это - общий аспект соотношения решения о возбуждении уголовного дела со всеми иными процессуальными актами. Но имеются и такие аспекты, которые отражают специфику соотношения названного решения о возбуждении уголовного дела с каждым отдельным (индивидуально-определённым) актом.

Именно этому аспекту и будет посвящено всё дальнейшее исследование.


§2. Соотношение возбуждения уголовного дела с решением о задержании лица, совершившего преступление

Задержание гражданина входит в общую систему следственных действий, которые, как известно, могут производиться, только по возбуждённому уголовному делу. Хотя это правило относится к числу аксиоматических, на практике оно нередко нарушается, а иногда оправдывается даже в некоторых научных исследованиях. Противозаконность названых действий, а значит и ненаучность соответствующих рекомендаций, очевидна и, уже поэтому, я не стану детально их анализировать. В рассматриваемом вопросе имеется иной, более тонкий и сложный для его правильного решения аспект. Речь идёт о случаях, когда уголовное дело возбуждено в установленном законом порядке, а задержание лица, совершившего преступление все же недопустимо. Каковы в этой связи препятствия к принятию решения о производстве указанного следственного действия? В соответствии с ч. I ст. 106 УПК орган дознания, следователь или прокурор могут задержать лицо, только в том случае, когда оно совершило преступление, за которое по закону может быть назначено наказание в виде лишения свободы. Следовательно, если такое наказание за совершённое преступление законом не предусмотрено, то применять данную меру принуждения в отношении конкретного лица недопустимо.

В уголовном процессе суждение о совершении преступления, за которое закон предусматривает наказание в виде лишения свободы, должно быть высказано официально в соответствующем процессуальном акте, которым как раз и является постановление о возбуждении уголовного дела. Следовательно, если дело возбуждено по статье УК не предусматривающей наказание за совершённое деяние в виде лишения свободы, то применять к данному лицу задержание недопустимо. Из сказанного видно, насколько важно уже при разрешении заявлений и сообщений о преступлении всесторонне, полно и объективно установить все необходимые данные о совершённом преступлении и дать им правильную, а точнее, истинную правовую квалификацию.

§3. Соотношение возбуждения уголовного дела с постановлением об избрании меры пресечения в отношении липа, совершившего преступление

В соответствии с ч. I ст. 155 УПК “заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по делам о преступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше одного года. В исключительных случаях эта мера пресечения может быть применена по делам о преступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы и на срок не свыше одного года”. Итак, чтобы избрать меру пресечения в виде заключения под стражу необходимо до принятия этого решения возбудить уголовное дело о преступлении, за которое законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше одного года. Если в постановлении о возбуждении уголовного дела не содержится квалификация по соответствующей статье УК, предусматривающей наказание свыше одного года, то орган дознания, следователь или прокурор обязаны привести те обстоятельства, которые, как сказано в законе, являются исключительными и потому обусловливающими избрание меры пресечения в виде заключения под стражу за совершение преступления, предусматривающего наказание в виде лишения свободы на срок не свыше одного года.

В связи с разработкой проектов нового уголовно-процессуального законодательства арест в качестве меры пресечения может применяться не только с содержанием в изоляторах временного содержания (ИВС), но и в личной квартире или в собственном доме гражданина, что и дало основание именовать последний вид ареста в качестве домашнего. В плане рассматриваемых нами проблем важно отметить, что домашний арест может применяться в качестве меры пресечения только в связи с совершением преступления, предусматривающего возможность назначения судом наказания в виде лишения свободы. При этом не имеет значения срок такого вида наказания, главное, чтобы соответствующая норма уголовного законодательства предусматривала наказание в виде лишения свободы. Следовательно, возможность применения названой меры пресечения, равно как и законность её избрания, опять-таки зависит от правильного возбуждения уголовного дела. Ошибочная квалификация деяния в постановлении о возбуждении уголовного дела может повлечь как незаконное избрание названной меры пресечения, так и не применение её в тех случаях, когда по закону сделать это не только можно, но и необходимо.


§4. Соотношение решения о возбуждении уголовного дела и постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого

При первом ознакомлении с предметом исследования ответ на сформулированную проблему может показаться простым и однозначным. В самом деле, привлечение в качестве обвиняемого, как и предъявление обвинения, может осуществляться только после возбуждения уголовного дела. Вне уголовного дела производство названых действий недопустимо. Это аксиома уголовного процесса. Но в практике деятельности органов дознания и предварительного следствия встречаются самые разнообразные варианты соотношения указанных решений и связанных с ними процессуальных действий. Они не только разнообразны, но и довольно сложны. Не случайно на практике возникает много неоднозначных производственных ситуаций, связанных с правовой квалификацией совершённых преступлений и принятием в этой связи решений о привлечении лица в качестве обвиняемого. В частности, в практической деятельности следственных подразделений органов прокуратуры, внутренних дел и службы безопасности возникает много затруднений при изменении обвинения как в сторону смягчения положения обвиняемого, так и в сторону усиления его ответственности особенно в тех случаях, когда в процессе расследования выявлены новые факты преступной деятельности, которые нужно дополнительно инкриминировать обвиняемому. Следует ли по каждому вновь выявленному преступлению возбуждать новые уголовные дела и в каком порядке (в объединённом или разъединённом производстве) их расследовать; какие процессуальные акты следует выносить для констатации принятых решений, как о возбуждении уголовного дела, так и в связи с изменением обвинения в отношении тех лиц, которые уже привлечены к уголовной ответственности за ранее совершённые и доказанные в деле преступления?

Перечисленные вопросы имеют непосредственное практическое значение и решаются в различных следственных органах и в различных регионах по-разному и, чаше всего, не верно. Как показывают запросы с мест, одни следователи после установления новых фактов преступной деятельности обвиняемого выносят непредусмотренные законом “постановления о переквалификации действий обвиняемого”, другие - “постановления об изменении оснований возбуждения уголовного дела”. При этом, в обоих случаях, при принятии названных решений, следователи руководствовались ст. 130 УПК Украины, в соответствии с которой, все решения следователь и прокурор облекают в форму постановления. Хотя эта норма является общей и следователи (равно как и прокуроры) должны в необходимых случаях облекать свои решения в форму соответствующих постановлений, однако принятие решений о возбуждении уголовного дела и о привлечении в качестве обвиняемого регламентировано комплексом специальных правовых норм, которые и должны в каждом конкретном случае применяться (ст. 98, 132 УПК). Игнорирование специального порядка принятия названных решений, как и тех особых форм, в которые они должны облекаться, приводит не только к нарушению закона, прав и законных интересов граждан, но и обусловливает ничтожность полученных результатов, как и тех решений, в которых они отражены. Как же должен поступить следователь, да и прокурор, если в процессе производства по делу выявлены новые преступные акты, совершённые тем лицом, которое уже привлечено к уголовной ответственности в качестве обвиняемого за другие преступления? Аналогичные вопросы я уже анализировал и поэтому рекомендую читателю обратиться к параграфам 1,2,6 главы 5, где они достаточно полно изложены. Здесь же кратко укажу, что получение адекватных ответов на все поставленные вопросы возможно лишь с учётом специфики вновь выявленного преступного акта и его связи с тем преступлением, которое уже вменено в вину конкретному обвиняемому. Если вновь выявленное единичное преступление является тождественным, а тем более очередным эпизодом в уже доказанной преступной деятельности, то нет нужды возбуждать по новому факту новое уголовное дело, поскольку ранее по аналогичному факту уголовное дело возбуждено. В такой ситуации следует изменить ранее предъявленное обвинение на новое, усиливающее уголовную ответственность обвиняемого. Как это сделать гадать не нужно. Об этом довольно чётко говорится в законе В соответствии со ст. 141 УПК, если во время предварительного следствия возникает необходимость изменить предъявленное ранее обвинение или дополнить его, следователь обязан вновь предъявить обвинение с выполнением требований установленных статьями 131,132,133,140 УПК Украины. Как видно речь должна идти о соблюдении общего порядка привлечения лица в качестве обвиняемого. Подчёркивая (или отражая) это обстоятельство практические работники говорят о таких случаях, как о “перепредъявлении обвинения”. В тех же случаях, когда вновь выявленное преступление не является тождественным, (т.е. таким, по которому возбуждено уголовное дело и доказанные преступные акты вменены в вину обвиняемого), следователь обязан в таких случаях возбудить по новому преступлению самостоятельное уголовное дело, объединить его в порядке ст. 26 УПК с тем делом, которое находится у него в производстве и, с учётом доказанных преступных фактов или (и) новой правовой квалификацией, привлечь лицо в качестве обвиняемого в том порядке, как это предусматривает ст. 131-133,140 УПК Украины При этом весь доказательственный фонд, имеющийся в объединённом уголовным деле, может (и должен) использоваться для подтверждения виновности привлечённого к уголовной ответственности лица.

§5. Соотношение решения о возбуждении уголовного дела и обвинительного заключения

Поскольку "возбуждение уголовного дела предопределяет возникновение и развитие следственного (досудебного) производства, а обвинительное заключение подводит итог расследованию, то, естественно, что два названных процессуальных акта находятся в определённом и, к тому же специфическом, соотношении. Обращая внимание на первый аспект такого соотношения скажу, что речь в данном случае идёт о характеристике соотношения исходного процессуального решения с итоговым актом досудебного (предварительного) следствия. Если в доследственном уголовном процессе не будет оснований для возбуждения уголовного дела, то не будут созданы и условия для осуществления досудебного следствия, а значит и для составления обвинительного заключения. С другой стороны, наличие обвинительного заключения, подводящего итог предварительному (досудебному) расследованию, создаёт достаточные условия для достижения тех целей, которые ставятся компетентным органом (или должностным лицом) при возбуждении уголовного дела. Это ещё один аспект или вторая линия обратной связи, а значит особая сторона соотношения рассматриваемых процессуальных актов. Здесь важно обратить внимание на то, что названные соотношения решений о возбуждении уголовного дела и обвинительного заключения будут реализованы только в том случае, если предметом досудебного следствия будут те преступления, по которым ранее было возбуждено одно или несколько уголовных дел, объединённых в последующем в одно следственное производство. В специальной литературе обсуждается соотношение рассматриваемых процессуальных актов и с точки зрения их одинакового функционального назначения. Последний стал рассматриваться в связи с тем, что некоторые учёные акту возбуждения уголовного дела стали придавать (приписывать) роль акта обвинения.

Так П.М. Давыдов, классифицируя "различные уголовно-про-цессуальные акты, в которых отражается обвинение", делит их на три группы. По мнению автора "в первой группе, к которой относятся акты возбуждения дела, отражаются не все элементы формулировки обвинения, а должен быть выражен хотя бы минимум из них: событие преступления, закон, предусматривающий данное преступление". Ко второй группе актов обвинения он относит постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого; к третьей -обвинительное заключение и приговор, а к четвёртой - определения и постановления кассационных и надзорных инстанций. Но так ли это? Рассмотрим обсуждаемые здесь вопросы с точки зрения сущности обвинения, его содержания и структуры в реальном уголовном процессе.

Любое обвинение всегда представляет собой утверждение компетентного государственного органа, уполномоченного на то должностного лица, представителя общественности или частного лица о совершении другим лицом конкретного общественно опасного, противоправного, виновного и уголовно наказуемого деяния в форме действия или бездействия. Причем глагол “утверждать” обозначает одну из сторон понятия обвинения. Утверждать - значит в письменной или в устной форме высказывать категорическое суждение о виновности конкретного лица в совершении инкриминируемого ему преступления с приведением в необходимых случаях соответствующих доказательств. Понятие обвинения имеет ещё одно значение. Оно отражает основанную на законе деятельность компетентных лиц по изобличению виновного в совершении им преступления; доказыванию и обоснованию его причастности к конкретному преступлению. В процессуальной литературе первое именуется обвинением в материально-правовом смысле. Оно выражает собой фактические признаки, обусловленные во всей своей совокупности элементами состава преступления, предусмотренного соответствующей статьёй уголовного кодекса, по которой квалифицированы действия обвиняемого. Второе называется обвинением в процессуальном смысле или функцией обвинения, содержание которой образует совокупность взаимосвязанных действий обвинительного характера.

Соответствует ли постановление о возбуждении уголовного дела тем признакам обвинения, которые здесь изложены? Конечно же нет. В названном постановлении не содержится утверждение о виновности кого-либо в совершении конкретного преступного акта. Такие утверждения не излагаются в названном постановлении даже в тех редких случаях, когда уголовное дело возбуждается против конкретного лица, не говоря уже о подавляющем большинстве случаев, когда уголовное дело возбуждается не против лица, а по факту совершения конкретного преступления. К такому же выводу мы приходим, если сопоставим содержание решения о возбуждении уголовного дела с теми элементами, которые в своём единстве образуют структуру обвинения в материально-правовом смысле. Если обвинение в названном смысле состоит из фабулы обвинения, его юридической формулировки и правовой квалификации, то именно этих элементов как раз и нет в постановлении о возбуждении уголовного дела. Нет названных элементов и в структуре обвинения в уголовно-процессуальном смысле, т.е. в составе соответствующей уголовно-процессуальной функции. В самом деле, согласно закону, обвинение появляется и начинает функционировать с момента привлечения лица в качестве обвиняемого (ст. 131 УПК Украины), выполнения совокупности тех действий, перечень которых регламентирован в главе двенадцатой УПК под названием “Предъявление обвинения и допрос обвиняемого”. Каких-либо указаний о возбуждении уголовного дела в этом разделе не содержится. О них речь идёт в главе восьмой УПК, которая озаглавлена “Возбуждение уголовного дела” (ст. 94-100 УПК).

Таким образом, ни по форме, ни по содержанию решение о возбуждении уголовного дела отнести к актам обвинения невозможно. Не является данный акт таковым и с точки зрения уже рассмотренной правовой регламентации, не говоря уже о юридической практике, которая никогда не относила решение о возбуждении уголовного дела к актам следственного или государственного обвинения.

§6. Соотношение решения о возбуждении уголовного дела с постановлением прокурора об утверждении обвинительного заключения и возбуждении государственного обвинения против конкретного лица

Рассмотренные в предшествовавшем изложении различные аспекты соотношения возбуждения уголовного дела с решениями о задержании гражданина, избрании в отношении него меры пресечения в виде заключения под стражу, привлечении в качестве обвиняемого и с обвинительным заключением полностью относятся и к характеристике деятельности прокурора при принятии им лично всех названных процессуальных решений. Здесь же мы коснёмся решения прокурора об утверждении обвинительного заключения, которое, как известно, одновременно выполняет и функции возбуждения государственного обвинения против конкретного лица. И для науки и для юридической практики особый интерес представляет анализ соотношения именно данного решения с актом возбуждения уголовного дела. Интерес этот обусловлен тем, что решение о возбуждения уголовного дела является исходным процессуальным актом, иницирующим следственный уголовный процесс (или предварительное, а в соответствии с Конституцией Украины - досудебное следствие), в то время как решение прокурора об утверждении обвинительного заключения и возбуждении государственного обвинения выступает в качестве последнего процессуального акта, подводящего итог предварительному следствию и создающего необходимые правовые основы для рассмотрения дела в следующих за ним судебных стадиях процесса.

Поскольку речь идёт об исходном и конечном процессуальных актах одного и того же досудебного следствия, то, естественно, что между ними существует не только взаимосвязь, но и определённая взаимозависимость. Последняя реализуется по двум линиям связи - прямой и обратной. Если прямая линия связи указывает на зависимость обвинительного заключения от законности, обоснованности и своевременности возбуждения уголовного дела, то обратная связь указывает на зависимость возбуждения уголовного дела от обвинительного заключения. Такая постановка вопроса может показаться несколько неожиданной, а некоторые могут даже признать её некорректной, но это лишь при рассмотрении проблемы, так сказать, в первом приближении. Между тем названная зависимость между рассмотренными процессуальными актами существует вполне реально, т.к. достижение целей возбуждения уголовного дела как раз и связано с законностью и обоснованностью решения прокурора об утверждении обвинительного заключения и возбуждении государственного обвинения. Достижение такого качества названного решения возможно в свою очередь лишь в случае обеспечения законности, обоснованности и своевременности решения о возбуждении уголовного дела. Это - один аспект соотношения рассматриваемых процессуальных актов. Но имеется и второй, специфический аспект их соотношения. Он связан с функциональным назначением каждого из сопоставляемых решений в обшей системе процессуальных актов. По мнению П.М. Давыдова “в типичных условиях производства по уголовному делу обвинение формулируется в постановлении (определении) о возбуждении дела, постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, обвинительном заключении, приговоре и актах кассационного и надзорного производства”.

В изложенном утверждении прослеживается явное преувеличение обвинительных возможностей одних актов (кассационных и надзорных), наделение названными свойствами других (постановлений или определений о возбуждении уголовного дела) и игнорирование таких возможностей у третьей группы актов -решений прокурора об утверждении обвинительного заключения и возбуждении государственного обвинения против действительно виновного лица.

Любой акт обвинения строго индивидуален. Он персонифицирует лицо, которому инкриминируется в вину совершение конкретного преступления. Как раз этими признаками не обладает постановление о возбуждении уголовного дела, т.к. в подавляющем большинстве из них даже не упоминается лицо, совершившее преступление. Более того, любой акт обвинения предполагает получение от лица, в отношении которого он вынесен, конкретного ответа за совершённое им действие, но, как известно, постановление о возбуждении уголовного дела никому не предъявляется и конкретное лицо может узнать о нём только из постановления о привлечении в качестве обвиняемого (или в связи с совершением с его участием каких-либо следственных действий). Именно последнее постановление и является первым (исходным) актом обвинения. И как раз в связи с этим актом лицо обязано отвечать за совершение тех деяний, которые ему инкриминируются. Такую же функцию выполняет и решение прокурора об утверждении обвинительного заключения и возбуждении государственного обвинения, в связи с чем последний так же включается в общую систему актов обвинения выносимых по конкретному уголовному делу. Здесь сразу отметим: если по какому-либо индивидуально определённому единичному преступлению уголовное дело не возбуждалось и предварительное расследование по нему не производилось, то оно не может вменяться в вину конкретному лицу, что в свою очередь исключает возможность включения таких преступных актов в обвинительное заключение следователя и не допускает возможности его утверждения прокурором, равно как и возбуждения в отношении такого лица государственного обвинения.


§7. Соотношение решения о возбуждении уголовного дела с постановлением (определением) о предании обвиняемого суду.

Уголовное дело возбуждается и расследуется с целью обеспечения уголовной ответственности лица, совершившего преступление. Как известно, последняя может быть реализована только после предания обвиняемого суду. В соответствии с п. 10 ст. 242 УПК такое решение суд может принять лишь в том случае, если при возбуждении уголовного дела, производстве дознания и предварительного следствия соблюдены все требования УПК. Так возникает проблема соотношения возбуждения уголовного дела с решением о предании обвиняемого суду.

Для названного соотношения, опять-таки, характерна взаимосвязь и взаимозависимость рассматриваемых процессуальных институтов и тех решений, в которых они получают своё отражение. При этом в любом из анализируемых производств значение имеют как реально существующие преступные факты, так и те лица, которые их совершили. Разница состоит лишь в том, что для одних производств (о возбуждении уголовных дел) на первый план выдвигаются и устанавливаются конкретные факты преступной деятельности, а затем уже и лица, их совершившие, а в других видах производств (предания суду) на первое место выдвигается лицо, привлечённое в качестве обвиняемого, и уже с учётом его правового положения исследуется вопрос о совершении им лично или в соучастии конкретных преступных актов. Иначе говоря, если уголовное дело может возбуждаться как по факту совершения преступления, так и против конкретного лица, то предание суду может осуществляться только в отношении индивидуально определённого лица. При этом, непременным условием принятия такого решения должно быть возбуждение уголовного дела по конкретным преступным фактам, а затем уже - их инкриминирование данному лицу. Последнее возможно лишь на основе всестороннего, полного и объективного расследования тех обстоятельств, которые вменяются в вину данному лицу, а само их расследование, как известно, может состояться только после возбуждения уголовного дела. Здесь следует отметить несколько аспектов соотношения рассматриваемых нститутов и соответствующих процессуальных актов. Один из них связан с получением ответа на первый (исходный) вопрос: возбуждалось ли уголовное дело по факту совершения того преступления, в связи с которым решается вопрос о предании обвиняемого суду?

Если решение вопроса о предании обвиняемого суду связано с преступлением, по факту совершения которого уголовное дело не возбуждалось, то предавать данное лицо суду невозможно. В таких случаях препятствием для позитивного решения данного вопроса является неперсонифицированность производства по субъекту, в отношении которого решается вопрос о предании суду, а также его индивидуальная неопределённость по факту совершённого преступления, которое, не пройдя специального исследования, инкриминируется данному лицу.

Таким образом, если предание суду может состояться лишь по тому обвинению, которое предъявлялось конкретному лицу и является итоговым для данного дела, то вменяться в вину названному лицу могут лишь те преступные факты, по которым уголовное дело уже возбуждалось и расследовалось.

Второй аспект соотношения решений о возбуждении уголовного дела и о предании обвиняемого суду связан с выявлением в суде новых преступных фактов. Поскольку в соответствии с законом ни единолично действующий судья, ни коллегиально рассматривающий дело в распорядительном заседании суд не могут оставить названные факты без внимания, а, значит, и соответствующей правовой оценки, то возникает вопрос о возможности возбуждения уголовного дела по вновь выявленным фактам преступной деятельности и правомерности дальнейшего рассмотрения дела по существу, а, значит, и решения вопроса о предании обвиняемого суду.

Если при исследовании дела будут установлены новые факты преступной деятельности обвиняемого, которые не были предметом специального расследования, то сделать это (т.е. исследовать их самостоятельно) можно только в связи с возбуждённым уголовным делом.

Здесь, в зависимости от полноты исследования обстоятельств совершённого преступления, а, значит, и от полноты обвинения, инкриминированного обвиняемому, возможно несколько вариантов решений, принимаемых судом. Если вновь выявленные преступные факты являются лишь эпизодами преступной деятельности лица, в отношении которого дело уже возбуждено, то их расследование может и должно осуществляться в структуре (в составе производства) по уже имеющемуся уголовному делу. Поскольку же речь идёт о необходимости дополнения существующего обвинения новыми фактами, что сам суд сделать не может, то, руководствуясь ст. 246 УПК Украины, он обязан направить дело на дополнительное расследование.

В случае выявления новых, не тождественных преступлений, совершённых данным лицом единолично или в соучастии с другими лицами, то их расследование возможно только после принятия решения о возбуждении по таким фактам нового уголовного дела. что, естественно, исключает возможность предания обвиняемого суду и требует направления дела для продолжения расследования вновь выявленного преступления. По данному факту суд должен сам возбудить уголовное дело и затем уже принять решение о его направлении на дополнительное расследование.

Наконец, возможны случаи, когда в процессе решения вопроса о предании обвиняемого суду, будут выявлены новые преступления, совершённые другими, не проходящими по данному делу лица ми. В таких случаях суд возбуждает дело против названных новых лиц и направляет дело прокурору для обеспечения его расследования. “Если же вновь возбуждённое дело находится в такой связи рассматриваемым делом, что их раздельное рассмотрение невозможно, на дополнительное расследование направляется вместе с ним и дело по первоначальному обвинению”.


§8. Соотношение решения о возбуждении уголовного дела с приговором суда.

Предметом судебного разбирательства может быть лишь t( обвинение, которое сформулировано по возбуждённому уголовному делу в отношении конкретного лица; является результатом всестороннего, полного и объективного исследования в стадии предвари тельного (досудебного) следствия; отражено в обвинительном заключении, утверждённом прокурором при решении вопроса о возбуждении в отношении действительно виновного лица государственного обвинения; законность и обоснованность которого проверена в стадии предания суду и после выполнения совокупности подготовительных действий поступило в стадию судебного разбирательства для его рассмотрения по существу.

Таким образом, если следователь сформулировал обвинение в отношении конкретного лица по возбуждённому в установленном законом порядке уголовному делу, но оно не было предметом специального исследования прокурором при решении вопроса о возможности утверждения обвинительного заключения и возбуждения государственного обвинения, то такое обвинение не может быть предметом рассмотрения ни в одной из судебных стадий уголовного процесса.

Но это лишь один и, к тому же, исходный аспект соотношения следственного и государственного обвинения с предстоящей судебной деятельностью по его исследованию в стадиях предания суду и судебного разбирательства. Однако нас интересует то соотношение досудебного обвинения, которое, в конечном счёте, получает своё отражение в приговоре суда на основе всестороннего, полного, объективного и непосредственного исследования единолично действующим судьёй или коллегиально рассматривающим дело судом.

Таким образом, проблема соотношения государственного обвинения и приговора, может рассматриваться не абстрактно, а с учётом, с одной стороны, той судебной деятельности, которая связана с оперированием в судебном разбирательстве представленным на его рассмотрение государственным обвинением, а, с другой стороны, тех решений по поводу данного обвинения, которые отражены в итоговом судебном акте - приговоре суда. Последний, как известно, может быть двух видов - обвинительным и оправдательным. С учётом этого в данном исследовании речь будет идти о соотношении решения о возбуждении уголовного дела, с одной | стороны, с обвинительным, а, с другой стороны, с оправдательным приговором суда.

При этом, не следует забывать и о специфике соотношения познавательной деятельности суда с обвинительным приговором и познавательной деятельности суда о том же (или совокупности тех же) преступлений, но уже с оправдательным приговором. Такой подход к анализу соотношения рассматриваемых актов не только возможен и, к тому же, интересен в научном отношении, но и необходим (а потому важен) в непосредственно-практическом аспекте.

Последний обусловлен различием оснований для постановления обвинительного и оправдательного приговоров, а также индивидуальной определённостью пределов той познавательной деятельности суда, которая предшествует постановлению каждого из названных видов приговоров.

В самом деле, обвинительный приговор может быть вынесен судом “лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана” (ч.II ст. 327 УПК). При этом в соответствии со ст. 324 УПК суд обязан ответить на все четырнадцать вопросов, подлежащих разрешению при постановлении приговора.

Для правильного решения обсуждаемых здесь вопросов о соотношении возбуждения уголовного дела с обвинительным приговором суда важное значение имеют положения частей второй и третьей ст. 324 УПК. “Если подсудимый обвиняется в совершении нескольких преступлений, суд разрешает вопросы, указанные в пунктах 1 -7 настоящей статьи, отдельно по каждому преступлению” (ч. II ст. 324 УПК) при условии, что по каждому из них уголовное дело, во-первых, возбуждалось в соответствии со ст. 4 УПК в порядке, предусмотренном ст. 94, 97, 98 УПК, во-вторых, расследовалось в досудебном следствии, в-третьих, сформулированное обвинение инкриминировалось обвиняемому до суда в установленном Законом порядке (ст. 131-146 УПК) и, в-четвёртых, каждый преступный акт включён в структуру обвинительного заключения следователя и возбуждённого прокурором государственного обвинения в связи с утверждением им обвинительного заключения и направлением уголовного дела в суд для разрешения его по существу.

То же самое следует сказать, если в совершении преступления обвиняется несколько лиц. В соответствии с ч. 3 ст. 324 УПК суд разрешает вопросы, указанные в названной статье в отношении каждого подсудимого. Следовательно, если в отношении какого-либо из подсудимых дело не возбуждалось, или не возбуждалось оно по тем преступным фактам, которые ему инкриминировались, то постановить обвинительный приговор невозможно.

В отличие от сказанного “оправдательный приговор постановляется в случаях, если не установлено событие преступления, если в деянии подсудимого нет состава преступления, а также если не доказано участие подсудимого в совершении преступления” (ч. 4 ст. 327 УПК). Как видно, для постановления оправдательного приговора нет нужды осуществлять совокупность всех действий, которые связаны с получением ответов на все четырнадцать вопросов, перечисленных в части 1 ст. 324 УПК. Достаточно получить отрицательные ответы о событии преступления, о наличии в деянии подсудимого состава преступления и о доказанности его участия в совершении инкриминированного ему деяния.

Решение вопроса о соотношении возбуждения уголовного дела с различными видами приговоров значительно осложняется в случаях выявления в ходе судебного разбирательства новых преступлений, которые подсудимому не инкриминировались, или необходимости привлечения к уголовной ответственности новых лиц. Указанная сложность обусловливается ограниченными возможностями суда по изменению обвинения при постановлении приговора по итогам судебного разбирательства.

В специальной литературе многие годы обсуждаются различные варианты изменения обвинения судом, вносятся рекомендации по совершенствованию процессуального порядка его осуществления, но при этом вопрос о возбуждении уголовного дела не только не обсуждается, но, как правило, и не ставится.

Между тем, в реальном судебном процессе названные вопросы возникают повседневно и во многих случаях они решаются неверно, затрагивая интересы как органов обвинения, подсудимых, так и правосудия в целом. В самом деле, как должен поступить суд если в процессе рассмотрения уголовного дела выявлены признаки ещё одного преступления совершённого лицом, привлечённым к уголовной ответственности? Поскольку речь идёт о необходимости вменения нового факта в вину подсудимому лицу, то, естественно, что для достижения такой цели уголовное дело должно направляться на дополнительное расследование. Но следует ли в сложившейся ситуации возбуждать новое уголовное дело по вновь выявленному преступлению? И да и нет. Да, если выявлено такое преступление, по которому уголовное дело ранее не возбуждалось. Нет, если речь идёт о преступлении, которое является эпизодом уже исследованной и вменённой в вину конкретному лицу преступной деятельности В первом случае суд должен возбудить новое уголовное дело и направить первое на доследование, а второе для расследования и решения вопроса о целесообразности объединения двух названых дел в одно производство и дальнейшего их расследования в общем порядке Во втором случае новое уголовное дело не возбуждается, но первое (рассматриваемое судом по существу), направляется на дополнительное расследование с учётом вновь выявленного преступного факта и необходимости решения вопроса об изменении подсудимому обвинения в сторону его усиления. Как видно, в рассмотренной ситуации речь идёт о реальной совокупности преступлений, совершённых одним и тем же лицом, предполагающей перепредъявление обвинения, т.е. привлечение названого лица к уголовной ответственности в общем порядке. Иначе должен поступить суд при установлении в инкриминированных обвиняемому фактах идеальной совокупности преступлений, по одному из которых следователь ошибочно не предъявил ему обвинение. Анализируя подобную ситуацию Ф.Н Фаткуллин правильно отмечает, что “в данной ситуации налицо изменение обвинения, а не предъявление подсудимому другого, дополнительного обвинения, так как фабула обвинения, рассматриваемого в суде, охватывает признаки одновременно нескольких составов преступления и потому, в результате исправления ошибки, допущенной органами предварительного расследования и прокуратуры, преобразуется только правовая квалификация имеющегося по делу обвинения, которое в этой части уже становится сложным”.


§9. Соотношение решения о возбуждении уголовного дела с постановлением прокурора о его прекращении

В процессе исследования обстоятельств уголовного дела прокурор может прийти к выводу об отсутствии оснований для утверждения обвинительного заключения и возбуждения государственного обвинения В таких случаях возникают вопросы о судьбе следственного обвинения, отражённого в обвинительном заключении и уголовного дела в целом Если утверждение обвинительного заключения и возбуждение государственного обвинения невозможны ввиду того, что один из обвиняемых привлечён к делу незаконно или одно из обвинений, предъявленное кому-либо из них, не подтверждается материалами дела, то в полном соответствии со ст. 229 УПК, прокурор должен прекратить обвинение в отношении незаконно привлечённого в качестве обвиняемого лица в той части обвинения, которая не обоснована доказательствами. В зависимости от характера уголовного дела, результатов осуществляемой по нему познавательной деятельности, прекращение обвинения может устранять всё производство по делу или же влечь за собой такие последствия лишь в отношении лица, привлечённого в качестве обвиняемого, не препятствуя продолжению уголовно-процессуальной деятельности лица, ведущего процесс В связи с этим возникает практическая необходимость четкого разграничения взаимосвязанных и в, то же время, обладающих определенной самостоятельностью таких институтов уголовного процесса, как прекращение обвинения, обвинительной деятельности или функции обвинения и прекращения уголовного дела По объёму производства прекращение процесса по конкретному делу может быть полным и частичным. Полное прекращение относится к обвинению, рассматриваемому в материально-правовом аспекте; к деятельности обвинителя, в которой обвинение реализуется (уголовно-процессуальный аспект обвинения, или уголовное преследование как обвинительная деятельность, осуществляемая в отношении конкретного лица); к производству в целом.

Частичное прекращение процесса по возбуждённому делу имеет место лишь в отношении обвинения (тезиса) и обвинительной деятельности, т. е. функции обвинения, или, иначе говоря, в отношении уголовного преследования. Уголовное дело представляет собой неделимое целостное образование, отражающее процесс производства, возбуждённого в связи с совершением преступления. Поэтому оно может прекращаться только полностью. Неправомерно говорить о частичном прекращении уголовного дела, так как частично прекращаются либо обвинение, либо обвинительная деятельность. По лицам указанное прекращение может осуществляться в отношении одного обвиняемого или всех лиц, привлечённых в качестве обвиняемых. Но в каждом случае процесс осуществляется, а значит, существует и то целостное образование, которое его отражает, т.е. уголовное дело. Все виды прекращения производства по делу находятся не только во взаимосвязи, но и во взаимозависимости. Особенно наглядно их взаимосвязь проявляется при полном прекращении производства по конкретному делу. Если сформулированное обвинение (тезис) полностью аннулировано, то исчезает предмет прокурорской деятельности и, следовательно, невозможна реализация обвинительной функции. Такое развитие процесса обусловливает необходимость завершения производства, т.е. прекращения уголовного дела.

Рассмотренная взаимосвязь отдельных видов прекращения уголовного производства имеет место во всех случаях, когда обвинение было сформулировано и конкретное лицо привлечено в качестве обвиняемого, но затем в процессе дальнейшего производства по делу установлено отсутствие события преступления. Но кроме случаев, обусловивших указанное развитие процесса с момента его возникновения до полного завершения, на практике наблюдаются такие, когда обвинение, хотя и прекращается полностью в отношении одного лица, но в отношении других лиц оно продолжает осуществляться. Возможно также прекращение обвинения, а значит, и обвинительной деятельности в отношении всех лиц, но процесс производства должен продолжаться, так как совершённое преступление остаётся нераскрытым. В первом случае прослеживается прямая взаимосвязь между полным прекращением обвинения и обвинительной деятельности в отношении отдельных лиц и частичным прекращением производства (т.е. общего объёма деятельности) при сохранении, существовании дела и продолжении производства в отношении других лиц. Во втором случае, хотя обвинение прекращено полностью в отношении всех лиц, производство продолжается в связи с невыполнением стоящей перед ним задачи раскрытия преступления. В этом аспекте прослеживается роль обвинения в реализации Задач процесса, осуществляемых через обвинительную деятельность, которая, с одной стороны, выступает специфическим способом непосредственной связи обвинения с задачами процесса, а с другой - с процессуальным механизмом разрешения названных задач. То обвинение, которое было прекращено, а вместе с ним и соответствующая обвинительная деятельность, не выполняли такой функции и, поэтому, были прекращены, хотя производство о нераскрытом преступлении продолжалось.

С целью решения всех задач по данному делу необходимо сформулировать обвинение в отношении другого лица, но для этого прежде всего нужно раскрыть преступление. Решение этой поисковой задачи позволит осуществить законное и обоснованное обвинение в отношении конкретного лица. В свою очередь, обвинение, обладающее такими свойствами, даст возможность решить все задачи процесса и завершить производство по делу. Такова взаимосвязь задач процесса, обвинения и его функции, а также различных форм производства по делу в структуре уголовно-процессуальной деятельности.

Прекращение уголовного дела как отдельный процессуальный институт и самостоятельная форма окончания производства по делу уже неоднократно исследовались в различных аспектах, иимеющих теоретическое и непосредственное практическое значение. В плане данной работы речь будет идти лишь о прекращении прокурором следственного обвинения, как отдельной формы пресечения незаконно осуществляемого в отношении конкретного лица уголовного преследования, и о прекращении производства по делу, как специфической формы разрешения следственного обвинения прокурором в стадии возбуждения государственного обвинения.

Прекращение обвинения против определённого лица может быть полным и частичным. Если по делу в качестве обвиняемого привлечено одно лицо, то, в зависимости от конкретных оснований, полное прекращение обвинения означает в то же время и полное прекращение уголовного дела. Но возможны случаи, когда обвинение прекращается полностью, но дело производством продолжается, так как не установлено действительно виновное лицо и, следовательно, уголовный процесс ещё не смог выполнить своего функционального назначения.

С учётом сказанного полное прекращение обвинения состоит из двух видов: 1) полное прекращение обвинения с продолжением производства по делу; 2) полное прекращение обвинения и всего уголовного производства. Во всех случаях полное прекращение обвинения может иметь место по тем основаниям, которые предусмотрены действующим законодательством. Как видно, наиболее существенным свойством полного прекращения обвинения является то, что в обоих случаях ранее сформулированное в отношении конкретного лица обвинение решением компетентного органа -прокурора устраняется, ликвидируется, что указывает на его полную реабилитацию.

Традиционно назначение обвинения видели в том, что с его помощью достигается осуждение виновного в совершении преступления лица, его наказание, что в свою очередь обеспечивает воспитательное и предупредительное значение обвинения. На самом деле факт возбуждения любого вида обвинения против конкретного лица уже оказывает и воспитательное, и предупредительное воздействие. Кроме того, именно обвинение является тем правовым основанием, которое делает возможным применение к виновному лицу различных мер правового, а иногда и общественного воздействия. Но возможно прекращение обвинения и в связи с его реализацией.

Под реализацией следует понимать осуществление обвинения с целью выполнения им своего функционального назначения. Она во всех случаях отражается в решении компетентного органа, в связи с чем возникает необходимость не только перечислить органы, но и дать характеристику каждой форме реализации обвинения в стадии возбуждения государственного обвинения. В соответствии со ст. 72, 8 -10 УПК прокурор при осуществлении им самостоятельного производства по делу, не возбуждая государственное обвинение, может прекратить дело производством с привлечением лица к административной ответственности (ст. 72 УПК) или передать его в товарищеский суд (ст. 8 УПК), в суд для применения в отношении несовершеннолетних принудительных мер воспитательного характера (ст. 447 УПК) или на поруки коллективу трудящихся (ст. 10 УПК). В подобных случаях следственное обвинение не прекращается. Оно реализуется в деятельности тех лиц или коллективов трудящихся, кому уголовное дело передаётся для оказания воздействия на виновное лицо с целью его исправления и перевоспитания. Вне реально существующего обвинения достичь указанной цели невозможно, ибо нельзя себе представить возможность применения к какому-либо лицу определённых мер воздействия за совершённое преступление, если оно, во-первых, ни в чём не обвиняется, во-вторых, не осознает своей виновности в том, за что к нему эти меры применяются. Для применения мер воздействия требуется, чтобы лицо было виновно в совершении преступления и его виновность была сформулирована в соответствующем обвинении. Следовательно, для достижения целей исправления и перевоспитания виновного необходимо функционирование обвинения до завершения исправительно-воспитательного процесса.

Таким образом, следственное обвинение может быть по решению прокурора реализовано через органы общественного правосудия (товарищеский суд), коллектив трудящихся, принявший лицо на поруки и органы, правомочные применять меры административного воздействия.

Первые два случая образуют общественную форму реализации обвинения, а последний - административную. Имеется ещё одна особая уголовно-правовая форма реализации обвинения, которая осуществляется тогда, когда возбужденное против лица обвинение получает своё разрешение в приговоре суда. В общей структуре деятельности, направленной на реализацию обвинения, эта форма является доминирующей и уже поэтому заслуживает самостоятель-ного рассмотрения.