Посвящается Бойкову Владимиру Петровичу мастеру

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
Посвящается Бойкову Владимиру Петровичу – МАСТЕРУ.

ВЕТЕР ПЕРЕМЕН.

Ровно через час и пять минут истекает время. Дедлайн 15 сентября. Успеть вспомнить тот самый день.

День, когда теплый луч его светлых глаз задумчиво покачивался отражением в графине с водой. Умный, глубокий взгляд исследовал меня пронзительнее рентгена и посылал импульсы в мозг для принятия окончательного решения. Театральная пауза затянулась….и так, даже не прервавшись ни единым звуком, зависла в пространстве до самого вечера, а ее источник исчез в белой двери, сохранив мучительную интригу.

За неделю до этого я звонила в Питер и узнавала о сроках приема документов в Университет культуры и искусства. Повесив трубку, пришлось поторопиться со сборами, через три дня последний день, а дорога из Адлера займет двое суток.

Почему не раньше? Так просто вышло: химиотерапия и прочие неприятности, не спрашивая о моих мечтах и планах, ворвались в личное пространство, сопровождая крайне тяжелыми испытаниями в течении целого года, а я ждала и верила: когда все это закончится, соберусь и поеду в город на Неве, мой город, очень близкий по своему духу.

Перед самым отъездом все-таки решила зайти к матери, с которой долгое время не общалась, собственно мы и не жили вместе, выросла я у прабабушки, но именно сейчас, как никогда мне было необходимо единственное в жизни материнское благословение. Находясь под хорошим «шафе», мама вдруг заговорила стихами, благословляя меня в дорогу. Я никогда не знала ее, не чувствовала, а в эти минуты все перевернулось с ног на голову: весь драматизм, упущенные возможности, неразделенная любовь, тайна ее внутреннего мира, жизнь, пронесшаяся со скоростью кометы, несостоявшиеся «дочки-матери», словно оборванные кадры предстали перед проектором моего сознания. Желание поступить в «универ» усилилось в сто крат: мама отдала частичку едва пульсирующей энергии, которой хватило, чтобы свернуть горы.

Красный диплом училища искусств позволял миновать экзаменов при удачном прохождении двух туров: актерского мастерства и анализа одной из пьес. На подготовку три дня, а пьес, которые необходимо перечитать - десять! Главное, - советовали студенты – от корки до корки разобрать «Ревизора». И все время пугали фамилией Аль.

Первый тур прошел, как на духу. Не имея никакого слуха от рождения, что есть мочи «речитативила» «Мохнатого шмеля», другой альтернативы не было. Моя искренность позволила шагнуть во второй тур.

В глазах «песок» от недосыпания, остался один день, несколько часов, все перечитано и разобрано, кроме одной пьесы. «Старший сын» Вампилова никак не помещался в моих переполненных файлах. Одна пьеса из десяти….ничтожный процент, который может все перечеркнуть.

Новая попытка продолжить чтиво в то время, как на часах стрелка остановилась на цифре четыре, повергла в некий провал, а точнее, сон, самый глубокий в это время суток. «Только самую капелюшечку», - обманывали мысли.

В дремучем, сером лесу произрастало невероятное количество огромных грибов: то ли опята, то ли поганки. Они призывали собрать их. «Смотри, а справа нас еще больше. Разве ты не видишь, а дальше, вон какие крупные!». Ужас! Ужас! Грибы в моих снах всегда к слезам. Это наверняка «Старший сын» ждет меня, свою новоявленную жертву. И вот, чувствуя себя парализованной, безвольной лягушкой, прыгающей прямо в пасть ядовитой(или необязательно ядовитой) змее, я отправилась на второй тур, как на плаху.

Рука совершенно предсказуемо потянулась за билетом, с обратной стороны которого черным по белому обозначился приговор: «анализ пьесы «Старший сын» Вампилова». Ничем не показывая ни малейшего волнения , я села за стол и почему-то взглянула на руку, засадившую самой себе такую острую, болезненную занозу. Рука выглядела желтоватой, в то время, как ногти обрели синюшный вид. Другая рука почему-то приняла такую же окраску, сердце похолодело, мозги, как ни старались дать организму установку спокойствия, не смогли справиться с диким волнением.

И тут на помощь пришло великое желание и вера: «ВО ЧТО БЫ ТО НИ БЫЛО». План действий таков: выйти «в туалет», призвать на помощь таких же абитуриентов, расспросить о самом главном, выстроить в голове схему ответа и постараться держаться уверенно.

Зашла. Собралась с мыслями. Добавила взгляду уверенности. Моя схема ответа стала разваливаться с первых же секунд. Экзаменатор, напоминавший мне своей густой шапкой волос и бородой Карла Маркса, совершенно тихо и спокойно, методично уничтожал вопросами, которые сыпались и сыпались, будто конфетти на Новый год. Причем делал он это как-то по-доброму. Окончательно измучившись от этой игры «в кошки-мышки», пришлось признаться в своей неподготовленности и в том, что мною было проанализировано девять пьес из десяти, а на десятую не хватило никакой силы воли…и времени. Ведь с правилами приема пришлось знакомиться прямо на месте, в день приезда… Это была правда. Но могла ли она стать оправданием?

Выйдя из аудитории, я поднялась по лестнице, ведущей в уединенный уголок, где не было ни души, и разрыдалась. Я рыдала, а «крик» моей души добавлял: «Сука, надо ж было именно тебе попасться, что это? Почему? Видит Бог, я старалась изо всех сил. И вот теперь что? На сдачу остальных экзаменов у меня и времени физического нет, гадина, чтоб тебя!» И это была правда. Дома меня ждал мой трехлетний сынишка, оставленный с древней прабабушкой. Вмиг было принято решение забрать документы и нестись в свой солнечный Адлер.

Спустившись в коридор и опершись о стену от бессилия, мысленно стала представлять, как иду в экзаменационную комиссию…Стоп, впереди суббота. А работает ли комиссия в этот день? Смогу ли я забрать документы? Тут, среди вороха пробегающих мыслей очертился образ моего «мучителя». Он шел с пустым графином, видимо в очередной раз осыпал кого-то пеплом своих вопросов так, что пересохло в горле. Внутренний голос вдруг сорвался с цепи: «Это шанс! Надо его остановить! Остановить с полным водой графином!» А что я скажу?! «Что? Что? Завалилась, мол, придется ехать домой! Говори что-нибудь, только не молчи!»

-Простите, а комиссия приемная завтра работает? - робко начала я.

-А что Вы хотели?

-Да вот, я же завалилась…

-Ну и что? Впереди экзамены, сдадите, и, возможно наберете необходимое количество баллов.

Тут я упомянула о своем красном дипломе…. и поняла, что совершила ошибку, показавшись слишком самонадеянной. Быстро спохватилась и стала тараторить про старую бабушку, про сына малого, про сдвинутые сроки экзаменов, про то, что в связи с этой сдвижкой нет возможности задержаться и т.д и т.п.

Здесь лейтмотивом стоит продолжить: теплый луч его светлых глаз задумчиво покачивался отражением в графине с водой. Он выдержал длинную, театральную паузу, и так и ничего не сказав, пропал в белой двери. Тогда я еще не знала, что он - Мастер нашего курса.

Для оглашения результатов нас собрали в аудитории только к семи вечера. Все ждали, затаив дыхание…

Не знаю, наверное, я выглядела немного сумасшедшей, когда вихрем неслась вдоль Невы, припрыгивая и кружась от великой радости, от необъемного счастья.

Вы мои любимые мосты, ласковая белая ночь, благоухающая сирень на Марсовом поле, канал Грибоедова и Спас на крови! Господи, спасибо тебе за такой подарок - лучшие студенческие годы! За ветер перемен!


P.S. На выпускном Владимир Петрович Бойков сказал: «Не важно какие оценки вы получили и какого цвета ваш диплом. Главную оценку вам поставит жизнь».

Время дедлайна истекло, на часах 02:50, 16 сентября. И это неважно.

Я выпускница Санкт-Петербургского Государственного Университета Культуры и Искусств 2002г.

Отделение: режиссура театрализованных представлений и праздников.