П. В. Романов Клиенты или граждане? Социальная политика и социальное обслуживание одиноких матерей

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Предоставления муниципальной услуги «Социальная поддержка и социальное обслуживание, 179.47kb.
• Тематический план изучения социологии № п/п Наименование тем Количество часов лекция, 131.37kb.
• Дипломная работа, 2040.38kb.
• Административный регламент, 323.75kb.
• Социальная терапия и качество жизни в соверменной россии, 148.95kb.
• Социальное обслуживание и социальная поддержка граждан пожилого возраста, 276.24kb.
• Учебная программа дисциплины социальная политика дисциплина Социальная политика­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­, 575.83kb.
• Темы курсовых работ по дисциплине «Социальная психология» Проблема большинства и меньшинства, 31kb.
• Вопросы к экзамену по дисциплине «Социальная работа с семьёй и детьми», 31.36kb.
• Проблема женской безработицы. Региональный аспект (на примере республики марий эл), 61.42kb.

Е.Р.Ярская-Смирнова, П.В.Романов

Клиенты или граждане? Социальная политика и социальное обслуживание одиноких матерей


Опубликовано под названием:

Ярская-Смирнова Е.Р., Романов П.В. Социальная защищенность городской монородительской семьи // Мир России. Т.XIII. № 2, 2004. С.66-95


ФРАГМЕНТ СТАТЬИ: ДЛЯ ЗАДАНИЯ «ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ: ДИСКУРСИВНОЕ ПОЛЕ»

Дискурсивное поле

Феномен одинокого родительства на Западе получил широкое освещение как в академической литературе, так и популярных СМИ, и вызвал большой политический интерес. Пока это не получило столь же широкого внимания в России. Однако, в последние годы исследователи и политические деятели все чаще обращают внимание на специфику положения неполных (монородительских) семей в российском обществе ¹.

Дискурсивное поле исследований и политических дебатов о монородительских семьях располагается вдоль осей «благосостояние» и «воспитание детей» (рис.1 см. в инструкции). Причем, в работах, посвященных материальному статусу, реализуется в целом ценностно-нейтральный подход, а публикации о воспитании проникнуты морализаторством, осуждением, что вносит очевидный вклад в стигматизацию одиноких матерей и их детей.

Исследования экономического положения монородительских семей привлекают внимание к бедственному состоянию этой части населения. По свидетельству И.Калабихиной, преобладающее большинство неполных семей имеют характеристики «бедных» и «зависимых от пособий»². «Бедными» считаются семьи, в которых доход на одного члена ниже стоимости потребительской корзины. «Зависимыми от пособий» являются семьи, где социальные пособия составляют более 25% от семейного бюджета. Данные указывают на особо высокий риск бедности для семей одиноких матерей в условиях социальных и экономических реформ в России конца 1980-х и 1990-х гг. Для характеристики ухудшающегося положения женщин, в особенности, одиноких матерей в публикациях экономистов и социологов используется понятие «феминизация бедности»¹. Именно женщины составляют большинство среди таких беднейших групп населения, как пенсионеры (70 %), одинокие и разведенные родители, имеющие детей (91 %), безработные, живущие на пособие по безработице (62,5 %) ².

Авторы прибегают и к более сильным метафорам, чтобы показать сложные условия переходного периода: именно женщины, по образному выражению З.А.Хоткиной, становятся «заложницами системы социальной защиты, а нередко и ее жертвами» ³. В самом деле, если раньше одинокие матери и их дети были относительно защищены от бедности благодаря государственной поддержке дохода, субсидированному уходу за детьми и полной гарантию занятости, то в результате экономических реформ женщины вообще, а одинокие матери в особенности, стали более уязвимыми. Утрата государственного социального обеспечения, недостаток доступных услуг по уходу за детьми, снижение возможностей на рынке труда и гендерного равенства в заработке привело к эрозии семейной стабильности в России и поместило одиноких матерей в ситуацию высокого риска бедности. В результате экономический статус домохозяйств одиноких матерей оказался одним из наиболее низких по отношению к другим домохозяйствам в России⁴. Почти 40% семей одиноких матерей находились ниже уровня бедности в России в 1996, и сегодня эти показатели продолжают расти⁵.

Существует и целый ряд публикаций, который вносит вклад в конструирование обобщенного образа материнских семей как дефектных, патологических, представляющих источник социальных проблем в обществе: «Среди проблем неполных семей особенно острой предстает проблема ее функционирования как института воспитания и социализации детей»; в неполной семье воспитание деформируется в связи с отсутствием одного родителя¹.

Популярная переводная литература², а также отечественные ученые фиксируют снижение познавательных установок у детей после развода, низкую успеваемость и слабую выраженность стремления к достижениям. На эмпирических данных демонстрируется, что дети, растущие в неполных семьях, получают более низкое образование и потому имеют впоследствии более низкий уровень доходов. Считается, что более значимый интерес «детей развода» к престижу выбираемой профессии, вероятнее всего, связан с развитым у них комплексом неполной семьи и потребностью компенсации уязвленного в детстве самолюбия. Еще более отчетливо определяется влияние неполной семьи на невысокие требования подростков к профессии в аспектах квалификации и интересной работы³.

В качестве социально опасного последствия воспитания детей в неполной семье указывается на связь между типом семьи и делинквентностью подростков⁴. Вместе с тем, по данным МВД России за 1999г., лишь 41,5% от общего числа несовершеннолетних правонарушителей, содержащихся в центрах временной изоляции, и 38,3% среди состоящих на учете в подразделениях по предупреждению правонарушений несовершеннолетних – это дети из неполных семей⁵. Авторы показывают, что дети в неполных семьях страдают от издержек воспитания⁶ и низкого уровня благосостояния, причем вина за низкий образовательный уровень или преступность возложена на одиноких родителей. Однако, структура семьи одинокого родителя вовсе не является сама по себе фактором риска для социального развития ребенка. Исследования указывают на то, что этот тип семьи часто рассматриваются как «груз» для бюджета социального обеспечения государств, ввиду чего одинокие матери испытывают стресс стигматизации⁷.

Новая проблематизация предметного поля исследований гражданских полномочий монородительских семей представлены такими дискурсивными акцентами, как права человека и многообразие жизненных стратегий одиноких матерей. Проблемы реализации прав женщин в сфере занятости подробно проанализированы М.Е.Баскаковой¹. М.М.Малышева рассматривает право на родительство, которое больше, чем какое-либо другое, обладает гендерной спецификой². Нарушение материнских прав фиксируется в невыплате детских пособий, их крайне низких размерах, в низких размерах заработной платы а также в высокой стоимости пребывания ребенка в детском саду, в чрезвычайно высоких расходах на содержание и воспитание ребенка. М.И.Либоракина изучает нарушения трудовых и социальных прав женщин в переходный период³. Л.Г.Лунякова⁴ осуществляет подробный анализ положения одиноких матерей, приводя свидетельства распространенной практики несвоевременных выплат пособий, бездействия и даже самоуправства местных структур по поводу социальных прав одиноких матерей.

М.Киблицкая провела исследование положения одиноких матерей в четырех российских городах и показала, как ущемляются права этих женщин в экономической и социальной сферах⁵. Систематические нарушения прав одиноких матерей фиксируются автором и в сфере занятости, и в других сферах – в том числе, социальной защиты (задержка детских пособий), образования (нежелание заведующих принять детей в детские сады). Тем самым идет и нарушение прав детей.

В российской социологической литературе появляются работы, рассматривающие социальный смысл материнства, многообразие причин появления монородительских семей и их вариативные жизненные стратегии. Для исследователей ясно, что «мотивация решения женщин воспитывать ребенка в «неполной» семье может отличаться на различных стадиях жизненного цикла, а благополучие детей также определяться множеством факторов»⁶. Однако, демографические данные о быстрых темпах роста популяции одиноких родителей в России подаются нередко в драматизированной тональности, что способствует широко распространенной социальной озабоченности. Важно отметить, что звучит она не только по поводу экономических трудностей у семей, возглавляемых женщинами, но и ввиду идеологических сожалений о разрушении традиционной нуклеарной семьи как социального института¹.

Дискурсивные акценты, расставленные в поле исследований одиноких матерей оказывают влияние на государственную семейную политику. Сегодня появилось довольно много серьезных работ о положении этих семей в обществе, их правах, осуществляется критический анализ государственной социальной политики в отношении одиноких родителей. Однако, риторика официальных документов о положении семьи и детей во многом отталкивается от представлений о нормальности нуклеарной семейной единицы. Академические тексты о «неполных семьях», посвященные связям между благополучием детей и семейной структурой, подчеркивая «асоциальные» характеристики воспитания, в значительной степени перегружены тенденциозными рассуждениями о многочисленных рисках, которые поджидают детей и все общество из-за увеличения числа одиноких родителей. Такие тексты стигматизируют одиноких родителей, представляя их виновниками социальных проблем, в то время как подлинные истоки одинокого родительства и вопросы о взаимовлиянии этого феномена и государственной политики остаются вне поля зрения отечественных исследователей.

Определение потребностей монородительских семей лишь в материальных терминах является недостаточным. Речь должна идти об общественном отношении к данному феномену, о признании структурных причин монородительства и бедности, а также о гуманистической практике социального обслуживания, нон-дискримининационных принципах профессиональной социальной работы. Обществу и государству в целом, а также социальным работникам, учителям и воспитателям пора понять, что одинокое родительство вовсе не представляет собой социальную патологию и вовсе не свидетельствует о кризисе института семьи.