Geum.ru

Наши мысли реальны. Они отпечатывают свои образы на нашей личности, наделяют душу красотой или уродством

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4
Глава 4.
Я буду ждать тебя всю вечность,
Пока то время не придёт,
Пускай оно, как бесконечность,
Порой холодное, как лёд.
Я буду ждать тебя, любовь!
В тот день, когда увижу свет,
Когда из ран иссякнет кровь,
Пойму: печали уже нет...
Я буду ждать, я буду верить
В свою счастливую судьбу!
Я подойду лишь к этой двери,
Но войти в неё... смогу?
(Мелисса Прудиус)

Мелисса сама не понимала, что всё это время разгадка была прямо у неё под носом. Она расширенными глазами уставилась на Лорен:
- Что-о ты сказала?!
- Я сказала - Эдмунд Пэвенси. А чего ты так всполошилась-то? - удивилась Лорен, подойдя к ней немного поближе.
- Да ничего, - Мелисса прикрыла глаза, успокаиваясь, и как сквозь туман услышала голос Лорен:
- Почему ты спрашиваешь о нём? Ведь он погиб на железнодорожной станции, может, ты слышала об этой аварии? Дня два назад по телевизору передавали.
Девушка в ответ лишь кивнула, как китайский болванчик. Она всё ещё шумно дышала и никак не могла прийти в себя после такого потрясения.
- Знаешь, Мартин сильно переживает, ведь Эдмунд был его лучшим другом. Они тоже друзья с самого детства, что-то вроде тебя и меня.
Мелисса вдруг вздрогнула, представив свои чувства, если Лорен внезапно погибнет во время крушения поезда:
- Да уж! Ему, наверное, сейчас очень плохо. Почему ты тогда не с ним, вы же встречаетесь?
- Встречаемся. Но он мне прямым текстом сказал, что хочет побыть один. И вообще, Мартин сейчас как раз на похоронах... Ой, что ты делаешь?!
Мелисса сама не заметила, как начала бурно трясти лучшую подругу за плечи:
- Где похороны?! На каком кладбище?! Ну, говори же! - взывала она в нетерпении.
- На кладбище Эльбрус, - испуганно отозвалась Лорен. - Мэл, что случилось?! Что с тобой вообще происходит?
Девушка отпустила её и после секундного замешательства наклонилась к уху ничего не понимающей Лорен:
- Я обязательно тебе всё-всё расскажу, но... не сейчас. Сейчас мне надо бежать. Извини меня, пожалуйста, Лорен, я правда... - не договорив, Мелисса обежала её и со всех ног помчалась к выходу из парка, где находилась ближайшая автобусная остановка.

* * *

У центрального кладбища Эльбрус, расположенного как раз неподалёку от пресловутой железнодорожной станции, выстроилось множество машин и целые толпы людей, одетых во всё чёрное. Чуть ли не всюду виднелись мрачного вида катафалки, с гробами и без них. На кладбище хоронили многих жертв крушения и почти в одни и те же часы.
Мелисса немного растерянно пробивалась через убитых горем людей, только сейчас задумавшись, как она найдёт здесь тех, кто ей нужен - например, того же Мартина, которого она в жизни никогда не видела. Сделав успокаивающий вздох, она решила положиться на интуицию. Ведь именно её интуиция с самого начала намекала на связь между Эдмундом и разбившимся поездом! А теперь девушка была абсолютно точно уверена, что погибший Эдмунд Пэвенси и есть тот, кого она увидела во сне и с тех пор потеряла всякий покой.
Наконец, протолкнувшись к настежь распахнутым воротам кладбища, она свернула на первую же попавшуюся ей на глаза дорожку. Мелисса заметила примерно в ста метрах от себя большую группу и взрослых, и детей, выходящих через калитку большой ограды. Вслед за ними выходило несколько рабочих с кирками и лопатами. Когда плачущие люди проходили мимо стоящей на месте Мелиссы, до неё донеслись обрывки разговора двух женщин:
- Ах, Катрин, какие ж это были чудные детки! Я не представляю, почему Бог именно их... именно...
- Ой, не говори! А бедняжка Люси? Ей всего-то 12 лет исполнилось, она и пожить не успела! Какой был золотой ребёнок...
- И оба её брата - Питер и Эдмунд, тоже погибли! Милые мальчики, их больше нет на свете!
Одна из женщин не выдержала и громко разрыдалась, уткнувшись в плечо собеседнице. По щеке той не переставая катились слёзы, и она бережно прижала к себе голову заплакавшей:
- Линда, Линда... Им всем сейчас лучше там, где они находятся. Но самое ужасное, что наши Томас и Хелен ушли вслед за детьми! Что-то теперь будет с Сьюзен?!
- Не знаю... Но она одна теперь, совсем одна, и мы будем помогать ей, чем сможем! - Линда отступила в сторону. - Всё-таки мы полжизни знали её мать! Катрин, мы просто обязаны как-то содействовать бедной Сью! Она очень сейчас нуждается в любой поддержке...
Услышанного для Мелиссы было достаточным, чтобы понять: она на верном пути. Подождав, пока все до единого из этих людей пройдут, она быстро зашагала к калитке.
Девушка толкнула её с внезапно зародившимся страхом: раньше она никогда не ходила ни на чьи могилы. Конечно, у неё были умершие родственники, но это были ушедшие в иной мир до рождения Мелиссы, либо те, которых она вообще не знала. И, возможно, именно потому она никогда не испытывала в своей жизни горечи утраты - родители всячески оберегали её от самого понятия "смерть". Но теперь... всё было по-другому.
Мелисса ступила на эту часть земли, которая ныне была вместилищем телесных оболочек пятерых, ни в чём не повинных людей. Она обвела взглядом пять совсем ещё свежих могил, и почувствовала, как где-то далеко захлопнулась дверь - не дверца калитки, а дверь, находящаяся глубоко в её сердце. Но у неё уже просто не хватало сил удивляться. Удивляться изменениям, которые произошли и с ней самой. А всё из-за этих снов, которые почти изменили жизнь, в общем-то самой обыкновенной четырнадцатилетней девушки.
Сильный ветер, не прекращаясь, вдруг изменился - он стал пугающим и нагонял ещё больше тоски, что теперь появилась в душе Мелиссы. Она заметила, что все могилы были украшены ярко-зелёным дёрном, венками и свежими цветами, на которых ещё блестели капли росы. Они были похожи на те капли слёз, которые без конца роняли люди, принёсшие эти цветы для столь прискорбного предназначения. Все венки и яркий дёрн резали глаза Мелиссы, но она словно не замечала этого. Она смотрела на уже установленные надгробия. Имена и даты, выгравированные на белых плитках, сияли ушедшими жизнями и... вечностью. Они сияли вечностью.
"Томас Уилльям Пэвенси"... "Хелен Матильда Пэвенси"... Глаза Мелиссы скользнули по этим именам. Непонятная причина заставила её прошептать:
- Как же вы сейчас счастливы! Вас не разлучили с собственными детьми, вы сейчас вместе! А я... так хочу быть там, где вы... Ну почему я здесь, а вы там?! - последние слова она едва не выкрикнула, но вовремя сдержала себя.
"Питер Томас Пэвенси". Мелисса внезапно нагнулась и подняла с насыпи возле этого надгробия чёрную розу на длинном стебле. На шип была наколота бумажка - вот что заинтересовало её. Прекрасно понимая, что этого делать не стоит, она всё же развернула листок. И похолодела, вчитавшись в спотыкающиеся буквы: "Питер, зачем? Я не смогу теперь жить дальше... Я очень, очень сильно люблю тебя! Прощай навеки! Джейн."
"Кто бы ни писал это послание, она явно по-настоящему любила его", - подумала растроганная Мелисса, возвращая последнее письмо на место и осторожно кладя розу обратно на могилу Питера. Она неожиданно осознала, что прекрасно понимает чувства неизвестной Джейн.
"Люси Хелен Пэвенси" - прочитав это, девушка судорожно вздохнула, вспомнив чудесные голубые глаза ребёнка, светившиеся мягкими искорками истинного счастья. И эта улыбка... Звонкий смех... Голос печальной женщины по имени Катрин... "А бедняжка Люси? Ей всего-то 12 лет исполнилось, она и пожить не успела! Какой был золотой ребёнок..."
- Я точно знаю - ты сейчас гораздо, гораздо счастливее! - Мелисса задумчиво перебирала землю с могилы девочки. - В этой невероятной стране...
Она вдруг резко повернулась и посмотрела на последнюю плиту, в глубине души понимая, что на этом всё закончится. "Эдмунд Рендалл Пэвенси". Весь сон, в котором Мелисса встретилась с ним, необузданным вихрем закружился в её голове. Она почувствовала, что падает.
Девушка распласталась прямо на могиле и немного растерянно вдохнула резкий запах сыроватой земли и свежих гвоздик, лежащих рядом с её головой. Мелисса, не понимая, что делает, обхватила надгробие руками и горько разрыдалась в мертвенной тишине вокруг.
Она плакала, как никогда в жизни, и чувствовала, что вместе с каждой слезой словно бы по капле вытекает её сердце. Она не ощущала его биения, ей казалось, что время остановилось и теперь будто ждёт какого-то сигнала, чтобы отсчитывать мгновения дальше.
И этот сигнал прозвучал. Тишина раскололась пополам, сердце вновь быстро забилось, а время не спеша потекло...
- Что ты делаешь на могиле моего брата?


Глава 5.
Я для тебя останусь ветром,

Что подует в вышине.

Я останусь рядом где-то

В наступившей тишине.

Я для тебя растаю снегом,

Что уронит небо вдруг.

За тобой пойду я следом –

Тихий, незаметный друг…
(Мелисса Прудиус)

Голос был сухим и надтреснутым, как осколок разбившегося сердца, потерянным и странным, почти потусторонним... С большим трудом можно было понять, что голос принадлежит девушке. Но девушке, переживающей величайшее горе в своей жизни, и Мелисса сумела понять это. Ей показалось, что именно таким прозвучал бы голос Джейн, написавшей записку своему погибшему любимому. Но всё же сердце Мелиссы интуитивно подсказывало ей, что этот голос принадлежал вовсе не Джейн...
- Простите, - еле слышно прошептала она и осторожно встала на ноги. Затем медленно развернулась в сторону голоса. И почувствовала, как её сердце сочувственно сжалось и снова едва не остановилось, ибо то, что она увидела...
На неё поблёкшими, будто бесцветными глазами смотрела очень красивая девушка, однако её длинные чёрные волосы в разных местах покрывала седина. Она была похожа на юную бабушку, постаревшую всего за одну ночь, но остатки былой красоты ещё проглядывались на её измученном лице. Вот что делает с людьми горе...
- Сьюзен? - неуверенно пробормотала Мелисса, вспомнив разговор двух женщин, и смущённо опустила глаза в землю.
Девушка долго молчала, не сводя своих опустевших и потерянных глаз с Мелиссы. Наконец, словно бы решив что-то, она ответила:
- Да, это я. Но кто ты? По-моему, мы где-то встречались...
Мелисса шагнула ей навстречу и, слегка улыбнувшись, протянула Сьюзен немного дрожащую руку:
- Я Мелисса, просто Мелисса. Если можно, я хотела бы с тобой поговорить. Ведь ты сестра... сестра Эдмунда Пэвенси?
Та немного вяло пожала руку Мелиссы и медленно опустилась на скамейку, словно упав. На мгновение ей показалось, что Сьюзен стало плохо. Она присела рядом на самый краешек скамьи.
- Так... так что тебе нужно? - Сьюзен теперь смотрела не на новую знакомую, а куда-то вдаль. Казалось, что она видит совсем не то, что находилось перед её глазами, и Мелисса, уже который раз за сегодняшний день, вздрогнула.
- Я прошу тебя... Расскажи мне по порядку, как это случилось. Возможно, я и так уже многое узнала, но... Это крушение - не просто крушение!
Сьюзен тихо, совсем неслышно заплакала, уткнувшись лицом в ладони. Мелисса немного замялась, почувствовав угрызения совести, но потом ласково обняла несчастную за плечи:
- Если... если ты не можешь, я всё пойму. Я очень сожалею, правда...
- Аслан, - сипло произнесла девушка, на мгновение приподняв бледное лицо. Мелисса же была уверена, что ослышалась.
Именно это имя она выкрикивала в частых туманных снах, когда бежала по сиреневой пустоте и искала его носителя! "Аслан! Аслан!" - всё время кричала Мелисса. Именно это имя она не могла вспомнить, когда просыпалась. Именно оно будто согревало всю её сущность, но опять же - это всё происходило лишь во снах...
"Всегда рядом. Рядом с тобой. Ты зовёшь меня по имени - и я отзываюсь."
"Чтобы увидеть, нужно поверить. Запомни эту истину."
"Время приходит, но оно ещё не пришло."
"Я знаю, как это тяжело - ждать... Но умей это делать, дитя моё."
"Значит, это был Аслан, - слегка ошарашено подумала Мелисса, припомнив все его слова, - но КТО он?"
- Аслан? - вслух повторила она. - Кто он?
- Сейчас это неважно, - горько откликнулась Сьюзен, - важно лишь то, что он подсказывает, нет, приказывает! мне довериться тебе и всё-всё рассказать... Но я не понимаю, почему, я понимаю только, что должна делать так, как он говорит. Я слышу его голос в своём сердце... И я говорю тебе всё это, хотя совсем не знаю... Вот кто такой Аслан!
- Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, - задумчиво произнесла Мелисса, не глядя на всё ещё всхлипывающую Сьюзен, но подсознательно очень жалея её. - Потому что, Аслан рассказывает каждому только его историю, - закончила она, сама удивившись взявшимся ниоткуда словам.
Сьюзен удивилась сильнее её. Она резко вскинула голову и схватила Мелиссу за руку. Глаза её словно ожили - они засияли ярче алмазов и в них появилось что-то, что можно было принять за надежду.
- Ты знаешь! Ты знаешь! - сбивчиво повторяла Сьюзен. - Значит, я могу взаправду кое-что рассказать тебе! Не всё, что, наверное, следует, а только о том, о чём ты меня попросила. Я уверена, что Аслан ЗНАЕТ ТЕБЯ, и поэтому всё остальное ты узнаешь так, как он решит, и так, как будет лучше для тебя!
- Сью, ты говоришь загадками, - Мелисса вглядывалась в два огонька, в которые превратились прежде бесцветные глаза её собеседницы, - но могу это понять. Пусть хоть Аслан пошлёт мне разум, и... Продолжай, прошу тебя.
Девушка после её слов вздохнула гораздо увереннее и начала свой скорбный рассказ, изредка прерываясь, чтобы посмотреть на последнее пристанище своей семьи и немного помолчать.

* * *

Питер, Эдмунд, Люси, их кузен Юстейс Кларенс и его подруга Джил Поул все вместе собирались уехать за город, в гости к старому профессору Кёрку и его милой жене тёте Полли примерно на неделю. Этот ритуал проводился в семье Пэвенси каждый год, только теперь Сьюзен перестала с ними ездить, а Юстейс и Джил, наоборот, присоединились к ребятам. И в этот раз Сьюзен осталась дома, но не одна, а вместе с родителями, которые должны были отправиться в Бристоль, и как раз в тот день, когда ребята приезжали обратно, то есть через неделю. Так что Сью явно не соскучилась бы, и в любом случае не оставалась бы одна в доме.
Всё было, как обычно, ничто не предвещало никаких странных поворотов дел. Были нормальные, тёплые майские денёчки, пока вдруг в один из таких погожих солнечных дней оба брата Сьюзен не заявились домой на целые сутки раньше, чем следовало.
Родителей не было, они уехали по делам. Сью, как всегда не спросив, отворила дверь, и в дом быстро вошли явно чем-то обеспокоенные Питер с Эдмундом.
- Ребят, что-то случилось? - недоумевая, сестра затворила за ними дверь. - Неужели вам наконец-то надоело рассказывать друг другу всякие сказки?
- Отстань, - привычно буркнул Эдмунд, - скажи лучше, где нам найти старую рабочую одежду папы?
- Папы? - удивилась Сьюзен. - А зачем вам? Маскарад устраиваете, что ли?
Питер резко развернулся к ней, в его серых глазах блеснуло что-то вроде досады:
- Сьюзен, прекрати. Это очень важно! Это касается Нар...
- Можешь не продолжать, - Сью, фыркнув, направилась в свою комнату. - Одежда на чердаке.
Минут через пять по пыльной чердачной лестнице спускались вниз двое рабочих в весьма потрёпанных комбинезонах - Питер с Эдом стали совершенно неузнаваемы. Сьюзен, как всегда, проехидничала с издёвкой:
- Поколение пепси собралось чинить водопровод. Мои аплодисменты! Ребята, вы совсем тронулись, да?
Эдмунд лишь показал ей язык, а Питер невозмутимо ответил:
- Ты угадала. Мы идём к бывшему дому профессора Кёрка "чинить водопровод", - но в тоне его голоса явственно чувствовалась ответная насмешка.
Кивнув Сью на прощанье, братья быстрым шагом покинули дом. Сестра же проводила их непонимающим и немного испуганным взглядом.
Питер и Эдмунд вернулись очень скоро. Их ботинки были сплошь заляпаны мокрой землёй, но на лицах, кроме усталости, светились довольные улыбки. Питер же постоянно прикрывал рукой карман, в котором явно топорщились какие-то маленькие овальные вещицы, напоминающие кольца.
- И что же вы такое делали, могу я узнать? - Сьюзен, выглянув из-за двери, с улыбкой смотрела на ещё более потрёпанных братьев.
- Надеюсь, ты этого никогда не узнаешь, - мрачно отозвался Эдмунд, сбросив с себя пыльную куртку прямо на пороге. - А где мама с папой?
- Звонили минут десять назад, сказали, что уедут в Бристоль с другой станции сегодня ночью. Только я не поняла, зачем. Та станция вон где - почти на окраине Лондона, можно было и с нашей, центральной.
Эд довольно ухмыльнулся, глядя на сестру:
- Сью, ты тупица. С нашей железнодорожной станции поезда в Бристоль не ходят. И значит, завтра утром, если я не ошибаюсь, они проедут как раз мимо неё.
Питер тем временем уже избавился от рабочего комбинезона и наконец-то принял свой обычный вид:
- Ладно, народ, не ругайтесь. Я на почту, надо срочно послать телеграмму, - и он заговорщески подмигнул своему младшему брату. Сьюзен снова фыркнула и нарочно отвернулась от них.
На следующее утро Сьюзен, Питер и Эдмунд проснулись раньше обычного - надо было спешить на станцию, встречать Люси, Юстейса с Джил и профессора с тётей Полли, которые, по словам Питера, решили проводить ребят. Люси высадится, мистер и миссис Кёрк будут ждать встречного поезда, а неразлучная парочка - Юстейс и Джил - поедут дальше и выйдут на следующей станции, так как им нужно в школу: их каникулы закончились.
- Интересно, - задумчиво произнёс Эдмунд, залпом выпив чашку какао, - поезд, который мы сейчас встретим - по утрам единственный. А наши родители должны проехать и нашу станцию. Выходит, они сейчас едут в том же самом поезде! Вот здорово! А Лу даже не подозревает...
Питер с улыбкой взглянул на брата:
- Это ты точно подметил. Значит, и с родителями увидимся. Великолепно!
- Так, а время не ждёт, - Эд взглянул на часы, висевшие на стене, - нам пора.
Сью, слушая их разговор в пол уха, ойкнула:
- Как? Уже?! Ну, ребят, двигайте без меня. Я попозже подойду, ещё нужно кое-что сделать... - и она нырнула куда-то в недра дома.
Минут десять спустя Сьюзен чуть ли не бегом спешила на станцию, так как хотела ещё успеть встретиться с отцом и матерью. Если Эд был прав насчёт поезда, в самом деле нужно пошевеливаться.
Катастрофа произошла прямо на её глазах...


* * *


Сьюзен прервала своё повествование горестным вздохом. За время рассказа она заметно успокоилась, но когда дошла до самого крушения, из обоих глаз стекло одновременно по крупной слезинке:
- Прости, Мелисса, но мне тяжело говорить об этом. И вспоминать, хоть я и помню произошедшее во всех деталях...
- Пожалуйста, - Мелисса сама уже плакала, правда, незаметно для Сью, - мне это важно.
Та согласно кивнула и, собравшись с духом, стала говорить дальше.

* * *

Уже идя по самой железнодорожной станции, Сьюзен прекратила отчаянную спешку. Она разглядела нужную платформу и даже заметила своих братьев, стоящих на перроне в ожидании. Поезд уже сворачивал к станции, пока девушка пробивалась через плотную толпу людей к самой платформе.
Неожиданно она застыла на месте, и её сердце забилось, как сумасшедшее. Поезд поворачивал на очень большой скорости, как вдруг послышался громкий треск - одна из рельс лопнула, и колёса сильно заскрежетали о металл.
Мгновенно поняв, что сейчас произойдёт, Сью закричала, что было мочи:
- Питер! Эд! Берегитесь!
Но было уже слишком поздно кричать. Всё произошло быстро, ОЧЕНЬ быстро.
Поезд сошёл с рельсов прямо на платформу, на ходу разваливаясь на куски. Что-то громыхнуло - все вагоны мгновенно занялись жарким огнём, который перекинулся на перрон, а с перрона и на всю платформу. Те люди, что находились вне её, спасли этим свои жизни, и Сьюзен тоже очень повезло, когда она вышла из дома позже и не оказалась на платформе во время крушения, а лишь возле неё.
Но она ещё успела увидеть, как её братья пригнулись и спустя буквально одно мгновение их обоих накрыло большим горящим куском железа - оторванной крышей одного из вагонов.
Люди вокруг бегали и кричали, поднялась шумная суматоха, но Сьюзен ничего этого не замечала - её глаза пылали так же, как в этот момент клубилось пламя над руинами поезда, и она смотрела на них и ни на что другое. Лицо Сью напоминало застывшую каменную маску, когда она шептала, словно в бреду:
- Мамочка... Папа... Лу... Питер... Эдмунд... Юстейс... Джил... тётя Полли... профессор...
- Нет!!! - завопила она, рухнув на колени. Чьи-то чужие руки попытались поднять её, но она вовсю сопротивлялась. - Нет-нет-нет-нет!!!
У Сьюзен началась настоящая истерика, но глаза её были абсолютно сухими - она просто не могла в тот момент даже плакать. Какие-то незнакомые люди всё время хотели поднять её с земли и успокоить, но всё было впустую. Правда, потом один из приехавших на место происшествия медиков сделал ей укол и ввёл в вену сильную дозу успокоительного. Девушке стало легче настолько, что она сама позвонила родителям Юстейса и Джил, а потом немногочисленным родственникам Кёрков и сообщила всем им о случившимся. Сьюзен разрешили сделать звонки с местного станционного аппарата.
Спасатели выносили множество тел из-под всё ещё дымящихся остатков этого злосчастного пассажирского поезда. Белая, как занавеска, Сью маялась у заграждения, которое мигом поставили вокруг всей пострадавшей платформы. С ней толпилось в ожидании ещё множество таких, как она. Всё ждали хоть каких-то известий о родных, имевших несчастье попасть в такую ужасную катастрофу. Наконец, спустя довольно долгое количество времени, к ним приблизился офицер полиции с другой стороны заграждения и объявил, что живых не найдено и сообщил адрес главного морга, куда они могут поехать на опознание тел. Всех обнаруженных людей как раз увозили туда.
Сью почувствовала, как весь мир куда-то поплыл перед её глазами. Она почти машинально ухватилась за руку своей крёстной, которая тоже приехала сюда. Та лишь сочувственно погладила бедную по голове и вздохнула.
На опознание поехали её тётя с дядей, сама Сьюзен просто не могла себя заставить смотреть на свою погибшую семью, и потому она осталась вместе с остальными приехавшими родственниками, организовывать похороны. Вернувшись со станции, она первым делом отправила срочную телеграмму Джейн, невесте Питера. Заполняя бланк, она думала о том, какой же будет её реакция. Наверное, просто не поверит, пока не убедится сама. Сью продиктовала телеграфисту такой текст:
"Джейн! Питер, Эдмунд и Люси погибли в железнодорожной катастрофе. Приезжай! Сьюзен."
"Надеюсь, она не упадёт в обморок", - наивно подумала отправительница.