Проблемы виндикации ценных бумаг
(Габов А. В.) ("Вестник гражданского права", 2011, N 1) Текст документаПРОБЛЕМЫ ВИНДИКАЦИИ ЦЕННЫХ БУМАГ
А. В. ГАБОВ
Габов А. В., кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник отдела гражданского законодательства и процесса ИЗиСП.
Проблема защиты прав владельцев ценных бумаг - одна из актуальных для российской действительности на протяжении длительного времени. Один из дискуссионных вопросов - это возможность использования применительно к защите владельцев ценных бумаг (прежде всего бездокументарных) вещно-правовых способов защиты, и прежде всего виндикации. Эта проблема многократно обсуждалась в различных статьях и монографиях и была предметом исследования судов различных инстанций. Статья посвящена исследованию указанной проблемы виндикации ценных бумаг с привлечением широкого перечня источников.
Ключевые слова: ценная бумага, акция, защита прав, регистратор, депозитарий.
The problem of protection of securities owners rights is very important for Russian law. One of the most debatable issues is the possibility of usage of methods, which are usually applied according to the law of things (first of all, the action for recovery of property) in the pointed situation. This problem was repeatedly discussed in various articles and monographies and was an object for courts investigation in many cases. The article is concentrated on researching the problem of recovery of securities with attraction of the wide list of sources.
Key words: securities, share, enforcement, transfer of shares, deposatory.
Вопрос о возможности виндицирования ценных бумаг является одним из дискуссионных в современной правовой литературе. Основная проблема, которая активно обсуждается, - это проблема виндикации бездокументарных ценных бумаг <1>. Однако вопрос о применении виндикации к ценным бумагам вообще всегда был предметом дискуссий среди ученых. Еще Н. О. Нерсесов отмечал, что "ценные бумаги не могут подлежать виндикации по началам гражданского права", поскольку "самое применение виндикации к ценным бумагам имеет некоторое иное значение, так как цель подобного виндикационного иска есть не возвращение документа как такового, а приобретение права, тесно связанного с ним" <2>. Подобную точку зрения можно встретить и у авторов, анализировавших данный вопрос в более поздние периоды <3>. Однако, несмотря на теоретическую доказанность (а в этом сомневаться вряд ли приходится) невозможности применения института виндикации применительно к ценным бумагам, ни в российском дореволюционном (к примеру, работа Н. О. Нерсесова, в которой этот вопрос, как кажется, впервые детально исследован в отечественной литературе, датированная 1889 г. <4>), ни в советском, ни в современном российском праве не было выработано никаких иных более эффективных способов защиты прав владельца ценных бумаг, чем виндикация. Все, что было "изобретено", в той или иной степени представляет собой аналог виндикации. Причем это "все", пожалуй, состоит только в отдельных положениях вексельного законодательства - в ст. 10 и 16 Положения о переводном и простом векселе 1937 г. Порядок защиты прав векселедержателя, установленный данными статьями, имеет как сходство, так и различие с виндикацией (что дает некоторым авторам основание для справедливого вывода о том, что "вексельное законодательство предусматривает специальные способы защиты прав векселедержателя в случае выбытия векселя" <5>). Действующий ГК РФ допускает применение виндикации к ценным бумагам. Статья 302 ГК РФ указывает на то, что деньги, а также ценные бумаги на предъявителя не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя, т. е. можно предположить, что все остальные ценные бумаги по логике ГК РФ могут быть виндицированы. Однако здесь можно привести и аргументы более общего характера. Современная российская цивилистическая доктрина относит ценные бумаги к вещам и, соответственно, признает их объектами вещного права (ст. 128 ГК РФ). Таким образом, каждый владелец ценной бумаги рассматривается в качестве субъекта вещного права - права собственности. Признание владельца ценной бумаги субъектом вещного права приводит к выводу о том, что его права собственности будут защищаться соответственно вещно-правовыми способами защиты, т. е. такими способами, которые направлены на защиту интересов субъектов вещных прав от непосредственного неправомерного воздействия со стороны любых третьих лиц, и прежде всего путем виндикационного иска. -------------------------------- <1> Моргунов С. В. Виндикация в гражданском праве. Теория. Проблемы. Практика. М.: Статут, 2006. С. 172 - 175; Степанов Д. И. Защита прав владельца ценных бумаг, учитываемых записью на счете. М.: Статут, 2004; Басин Ю. Г. Совершенствование законодательства о ценных бумагах // Избранные труды по гражданскому праву. СПб.: Юридический центр "Пресс", 2003; Шаталов А. Как защитить права на бездокументарные ценные бумаги // Рынок ценных бумаг. 1996. N 20; Кукушкин А. А. Защита прав владельцев бездокументарных ценных бумаг в Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 25 - 32; Он же. Проблемы виндикации бездокументарных ценных бумаг // Банковское право. 2006. N 6. С. 9 - 10; Юлдашбаева Л. Р. Правовая природа бездокументарных ценных бумаг // Хозяйство и право. 1997. N 10. С. 44 - 46; Ротко С. Отрицание виндикационного иска или же конструирование сходного с ним средства защиты прав владельцев бездокументарных эмиссионных ценных бумаг: цивилистическая наука или судебная практика? // Российская юстиция. 2008. N 3. С. 8 - 10; Ротко С. В., Тимошенко Д. А. Бездокументарные ценные бумаги как институт вещного, обязательственного или иного права: вопрос теории и судебной практики? // Российская юстиция. 2008. N 11. С. 2 - 4; Белов В. А. Еще раз о проблеме бездокументарных ценных бумаг // Правоведение. 2008. N 2. С. 211 - 231; Маковская А. А. Правовые последствия виндикации акций (комментарий Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 5 сентября 2006 г. N 4375/06) // Вестник гражданского права. 2007. N 1. С. 84 - 117; Суханов Е. А. Вещные права и права на нематериальные объекты // Вестник ВАС РФ. 2007. N 7. С. 24 - 26 и иные работы. <2> Нерсесов Н. О. Ценные бумаги на предъявителя с точки зрения гражданского права. М., 1889. С. 4 - 6; Он же. Торговое право. Посмертное издание / Испр. и доп. А. Г. Гусаковым. М.: Типография "Рассвет", 1896. С. 152 (хотя во второй из указанных работ относительно акций он указывал, что "из самого свойства именной акции вытекает возможность ее виндикации" (с. 117)). Впрочем, отметим, что были ученые, которые не видели здесь больших проблем. Так, С. М. Барац относительно виндикации векселя отмечал, что "иск об истребовании векселя не представляет ничего особенного сравнительно с иском об истребовании всякой другой движимой вещи" (Барац С. М. Курс вексельного права в связи с учением о векселях и вексельных операциях. СПб., 1893. С. 588). А. Г. Гусаков отмечал, что именные бумаги подлежат действию общих норм, касающихся виндикации движимостей (Гусаков А. Г. Конспект лекций по торговому праву / Сост. студ. А. Брейтерман. Изд. Кассы взаимопомощи при СПб. политех. институте. СПБ.: Литография Трофимова. С. 33 (год издания работы неизвестен, по крайней мере не указан в ее тексте)). Интересно мнение П. Писемского. Анализируя акционерные правоотношения, он отмечал, что "в отношении виндикации должно различать акции именные и на предъявителя. Виндикация первых безгранична... к акции на предъявителя применимы все правила о виндикации движимостей. Стало быть, эта виндикация безгранична, когда виндикация движимых вещей безгранична; она ограничена, когда эта последняя ограничена" (Писемский П. Акционерные компании с точки зрения гражданского права. М.: Типография И. К. Грачева, 1876. С. 69 - 70). <3> Дозорцев В. А. Принципиальные черты права собственности в Гражданском кодексе // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика. М.: Международный центр финансово-экономического развития, 1998. С. 231. <4> См. также по этому вопросу работы Г. Ф. Шершеневича: Курс торгового права. Т. 2: Товар. Торговые сделки. М.: Статут, 2003. С. 72 - 73. <5> Редькин И. В. Меры гражданско-правовой охраны прав участников отношений в сфере рынка ценных бумаг. М.: Деловой экспресс, 1997. С. 54.
Разделяли и разделяют позицию о возможности виндикации ценных бумаг и высшие судебные инстанции в актах разных лет. Наиболее концентрированно позиция о возможности виндикации ценных бумаг выражена в судебных постановлениях ВАС РФ (к примеру, см.: Постановление Президиума от 28 декабря 1999 г. N 1293/99 <6>; п. 7 Обзора практики разрешения споров по сделкам, связанным с размещением и обращением акций, утвержденного информационным письмом от 21 апреля 1998 г. N 33 <7>). -------------------------------- <6> Вестник ВАС РФ. 2000. N 4. <7> Вестник ВАС РФ. 1998. N 6. Интересно, что, признав возможность виндикации бездокументарных ценных бумаг, некоторые суды впоследствии стали со ссылкой на указанные обстоятельства обосновывать возможность виндикации и долей в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью. Такая ситуация имела место в Постановлении ФАС Московского округа от 28 августа, 4 сентября 2007 г. N КГ-А40/8239-07. Суд признал здесь возможность виндикации доли, указав следующее: а) в силу п. 1 ст. 66 ГК РФ правовая природа акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью является единой, так как указанными юридическими лицами признаются коммерческие организации с разделенным на доли (вклады) учредителей (участников) уставным (складочным) капиталом; б) юридическим термином "доля" обозначается неразрывная совокупность как неимущественных, так и имущественных прав, признаваемая объектом гражданского оборота; долю в уставном капитале общества следует отнести к числу иного имущества (ст. 128 ГК РФ); в) поскольку правовая ситуация, возникающая при выбытии из владения участника хозяйственного общества принадлежащих ему долей (акций), едина, следует исходить из одинакового механизма защиты прав собственника доли и бездокументарной акции, т. е. при нарушении права собственности на долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью применять такие способы защиты, как реституция и виндикация. Отметим, впрочем, что устойчивой практики на уровне судов кассационной инстанции не было (к примеру, см.: Постановление ФАС Уральского округа от 26 апреля 2004 г. N Ф09-1098/04-ГК и др.).
Виндикация ценных бумаг осложняется тем, что в ряде случаев их очень сложно индивидуализировать. Общепризнано, что предметом виндикации является только индивидуально-определенное имущество, поскольку сам виндикационный иск направлен на то, чтобы возвратить собственнику то имущество, которое у него выбыло из владения и сохранилось в натуре <8>. Имущество, определяемое родовыми признаками, виндицировано по общему правилу быть не может. Единственным исключением является случай индивидуализации, обособления от другого имущества того же рода <9>. Однако в учетной системе на рынке ценных бумаг существуют способы учета, которые предполагают полную невозможность индивидуализации ценных бумаг. В частности, речь идет о таком способе депозитарного учета ценных бумаг, как открытое хранение в депозитарии. -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Учебник "Гражданское право" (том 1) (под ред. О. Н. Садикова) включен в информационный банк согласно публикации - КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2006. ------------------------------------------------------------------ <8> Гражданское право России: Курс лекций / Под ред. О. Н. Садикова. Ч. 1. М., 1996. С. 233. <9> Черепахин Б. Б. Виндикационные иски в советском праве // Ученые записки Свердловского юрид. ин-та. Т. 1. Свердловск, 1945. С. 38.
Еще одна проблема виндикации - это возможное распыление ценных бумаг, похищенных у их владельца в процессе анонимных биржевых торгов, когда участники хищения через свои торговые счета на бирже продают бумаги неизвестным лицам, а те, в свою очередь, совершают с этими же бумагами множество сделок также анонимного характера. Затем осуществляется централизованный клиринг <10>, и, как итог, понять, где, у кого и чьи бумаги находятся, невозможно даже технически <11>. -------------------------------- <10> Впрочем, суды не могут установить владельцев и в более простых ситуациях (см., например: Мальков А. Я., Маркелова Е. А. Корпоративные споры // Арбитражная практика. 2004. N 7. С. 83 - 84). <11> Нельзя не отметить, что в судебной практике были попытки найти решения таких проблем (см.: Постановление ФАС Уральского округа от 29 декабря 2003 г. N Ф09-3770/2003-ГК, где истцу удалось доказать, что он ранее владел акциями и по этой причине вправе истребовать их из незаконного владения).
Для применения виндикации к бездокументарным ценным бумагам мы видим еще одну проблему. Само определение виндикации - иск "невладеющего собственника к владеющему несобственнику" - для случаев "виндикации" бездокументарных ценных бумаг вряд ли корректно. В соответствии со ст. 28 Федерального закона от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг" (далее - Федеральный закон "О рынке ценных бумаг") права владельцев на эмиссионные ценные бумаги бездокументарной формы выпуска удостоверяются в системе ведения реестра записями на лицевых счетах у держателя реестра или в случае учета прав на ценные бумаги в депозитарии - записями по счетам депо в депозитариях. Более того, в соответствии со ст. 29 того же Закона право на именную бездокументарную ценную бумагу переходит к приобретателю в случае учета прав на ценные бумаги у лица, осуществляющего депозитарную деятельность, с момента внесения приходной записи по счету депо приобретателя; в случае учета прав на ценные бумаги в системе ведения реестра - с момента внесения приходной записи по лицевому счету приобретателя. Таким образом, лицо, у которого списали акции со счета помимо его воли, не может быть признано до устранения новой записи никаким "невладеющим собственником", поскольку собственником является другое лицо <12>. Соответственно, правовое положение добросовестного приобретателя и пострадавшего лица здесь совершенно иное, чем в классической виндикации. -------------------------------- <12> Это положение является принципиальным. Отметим, что в литературе господствует другая точка зрения, согласно которой "лишение владения ценной бумагой помимо воли их собственника по общему правилу не влечет утрату собственником права на ценные бумаги..." (Степанов Д. Указ. соч. С. 124).
Применение виндикации имеет в современных условиях еще один дефект. Он вытекает из распределения рисков имущественных потерь между добросовестными владельцами ценных бумаг (собственниками акций) и пострадавшими акционерами (бывшими собственниками акций). В ситуации удовлетворения виндикационного иска интересы добросовестного приобретателя ущемляются. Основанием для такого вывода является следующее: а) такому лицу часто не от кого требовать возмещения убытков (юридическое лицо может быть ликвидировано, сделки могли осуществляться на подставных лиц и т. п.); б) даже если ответчик и имеется, необходимо пройти отдельную процедуру (исковое производство) для возмещения понесенных убытков, что занимает значительный промежуток времени, между тем как акции уже будут переданы пострадавшему (бывшему) акционеру. Признать в этих условиях виндикацию справедливым выходом из сложной правовой ситуации, который бы в равной степени соответствовал интересам бывшего собственника и добросовестного приобретателя (собственника акций), нельзя. Говоря о виндикации ценных бумаг, надо отметить, что ГК РФ не дает ответа на два важных вопроса: 1) что делать с ценными бумагами (главным образом речь идет об акциях), которые будут распределены добросовестному владельцу в ходе дополнительной эмиссии или реорганизации, имевших место в период владения бумагами добросовестным владельцем; 2) что делать, если ценные бумаги (опять же акции) будут конвертированы в новые бумаги <13> (к примеру, с большей номинальной стоимостью): должны ли они быть возвращены собственнику или их надо считать (а так и есть по норме закона) новыми вещами (регистрационный номер другой) и, соответственно, речь может идти только о компенсации убытков? <14> -------------------------------- <13> Или в иные права, к примеру, доли в обществе с ограниченной ответственностью. Подобного рода проблема стоит не только при виндикации, но и при реституции (см., в частности: Мальков А. Я., Маркелова Е. А. Указ. соч. С. 82). <14> Последний вопрос исследователи анализируют и в другом ключе - последствий недействительности сделок с ценными бумагами. Так, Д. В. Мещеряков отмечает, что "при исполнении должником обязательства, удостоверенного ценной бумагой, собственник теряет право на бумагу, которая прекращает существование, и обладает лишь правом получения денежного эквивалента в порядке реституции, которая может затем осуществиться по цепочке сделок" (Мещеряков Д. В. Некоторые проблемы недействительности сделок с ценными бумагами // Журнал российского права. 2005. N 6. С. 32).
В соответствии со ст. 303 ГК РФ при истребовании имущества из чужого незаконного владения собственник вправе также потребовать от лица, которое знало или должно было знать, что его владение незаконно (недобросовестный владелец), возврата или возмещения всех доходов, которые это лицо извлекло или должно было извлечь за все время владения; от добросовестного владельца - возврата или возмещения всех доходов, которые он извлек или должен был извлечь со времени, когда он узнал или должен был узнать о неправомерности владения или получил повестку по иску собственника о возврате имущества. По логике данной статьи получается, что при добросовестном владении, если распределение ценных бумаг имело место до того, как лицо узнало о неправомерности владения или получило повестку по иску собственника о возврате имущества, возвращать такие бумаги не надо. А теперь представим себе ситуацию, что хищение ценных бумаг было только этапом в борьбе за собственность, в результате которой какой-то группировке удалось провести на собрании необходимое решение об эмиссии, размыть капитал неугодных, а самой через преимущественное право еще и нарастить на украденное имущество также и "благоприобретенное" имущество. Справедливо? Конечно же, нет. Но проблема состоит в том, что институт виндикации и не призван решать такие сложные задачи - он вообще установлен для других целей, а вовсе не для защиты прав владельцев ценных бумаг, тем более эмиссионных и бездокументарных. Как же быть с виндикацией применительно к ценным бумагам? С нашей точки зрения, на сегодняшний день виндикация, если так можно выразиться, признается "неизбежным злом", поскольку иных - вещно-правовых - механизмов защиты владельцев ценных бумаг действующее законодательство не закрепило. Однако оставлять ситуацию в подобном состоянии было бы неправильно. По этому вопросу высказывается довольно много разнородных суждений, правда, в основном в отношении бумаг бездокументарных, что, в общем, очевидно в силу известной проблемности вопроса о защите прав владельцев таких бумаг. Проект Концепции развития законодательства о ценных бумагах и финансовых сделках, рекомендованной к опубликованию в целях обсуждения Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства (Протокол от 30 марта 2009 г. N 69), предлагает следующий механизм восстановления прав предшествующих правообладателей бездокументарных ценных бумаг: посредством иска к лицам, формально легитимированным посредством записей по счетам, о понуждении к совершению перевода на имя истца (о взыскании ценных бумаг в пользу истца). Интересно, что проект Концепции указывает, что условия удовлетворения этого требования и распределение бремени доказывания должны определяться так же, как и в отношении классических ценных бумаг. Похожие положения мы находим и в Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, одобренной на заседании Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства под председательством Президента РФ 7 октября 2009 г. Пункт 1.1.9 документа отмечает, что "ввиду особенностей юридической конструкции бездокументарной ценной бумаги использование виндикационного иска для защиты прав владельца, утратившего права на такую ценную бумагу, нежелательно, поскольку используемые в этом случае защитные механизмы основаны на традиционных представлениях о защите владения вещью. Восстановление прав предшествующих правообладателей бездокументарных ценных бумаг должно осуществляться посредством иска, предъявляемого лицом, утратившим формальную легитимацию в отношении прав, оформляемых бездокументарной ценной бумагой, к лицам, формально легитимированным посредством записей по счетам. При этом условия удовлетворения этого требования и распределение бремени доказывания должны определяться так же, как и в отношении классических ценных бумаг, с учетом особенностей прав, составляющих содержание бездокументарных ценных бумаг (обращаются ли бумаги на организованном рынке, предоставляют ли они права участия или же являются денежными требованиями и т. д.)". Пункт 1.1.10 указывает, что в случаях обращения ценных бумаг, содержащих денежное обязательство, права собственника могут быть эффективно защищены посредством возмещения убытков в денежной форме. Поэтому нет необходимости предоставлять собственнику усиленную защиту даже в случае выбытия у него такого имущества помимо его воли. В отношении ценных бумаг, предоставляющих права участия (например, в корпорации или иной имущественной общности), правила о восстановлении прав на бумаги в случае выбытия их помимо воли собственника (в результате противоправных действий третьих лиц либо лица, ведущего учет прав) следует дифференцировать в зависимости от того, обращаются ли данные бумаги на организованном рынке. В частности, если есть возможность приобретения аналогичных бумаг на бирже, истребование похищенных бумаг у добросовестного приобретателя нецелесообразно. Много интересных положений для анализа дает проект изменений в ГК РФ (далее по тексту - проект ГК РФ, проект), содержащий развернутые положения Концепции (мы воспользуемся текстом, опубликованным на сайте Центра частного права) <15>. Авторы проекта предлагают сразу несколько возможных способов защиты права (причем без расширения положений ст. 12 ГК РФ о способах защиты прав), в зависимости от способа фиксации права и в зависимости от того, идет ли речь о корпоративных или иных правах: -------------------------------- <15> http:// www. privlaw. ru/ index. php? section_id=100
а) ст. 65 ("Права и обязанности участников (членов) корпорации") указывает, в частности: "Участник (член) коммерческой корпорации, утративший помимо своей воли права участия в ней, вправе требовать возвращения ему доли участия, перешедшей к иным лицам, с выплатой им справедливой компенсации, определяемой судом, а также возмещения убытков за счет лиц, виновных в утрате доли. Суд может отказать в возвращении доли участия, если это приведет к явно несоразмерному лишению иных лиц их прав участия или повлечет крайне негативные социальные и иные публично значимые последствия. В этом случае лицу, утратившему помимо своей воли права участия в корпорации, за счет лиц, виновных в утрате доли, выплачивается справедливая компенсация, определяемая судом". Итак: "требование о возвращении доли участия"; б) ст. 147.1 проекта ГК РФ ("Особенности истребования документарных ценных бумаг от добросовестного приобретателя") подразумевает возможность виндикации так называемых документарных ценных бумаг в полном соответствии с общей концепцией проекта, которая делит весь "мир" ценных бумаг на вещи ("документарные") и права ("бездокументарные"). Здесь используется известный термин - "истребование документарных ценных бумаг из чужого незаконного владения". Аналогичное выражение использует и ст. 227 проекта ГК РФ ("Способы защиты вещных прав"), которая указывает, что защита вещных прав осуществляется в том числе и путем "истребования вещи или иного объекта вещного права из чужого незаконного владения (виндикационный иск)". Согласно общим условиям применения виндикации, собственник вправе истребовать вещь или иной объект вещного права из чужого незаконного владения; при этом виндикационный иск не может быть заявлен, если имеются основания для заявления иска на основании ст. 232 Кодекса <16> (ст. 228 проекта ГК РФ). Если вещь (или иной объект вещного права) возмездно приобретена у лица, которое не имело права ее отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то истец вправе истребовать эту вещь от приобретателя в случае, когда она была утеряна истцом или лицом, которому данная вещь была передана истцом во владение, либо похищена у того или другого, либо выбыла из их владения иным путем помимо их воли. Если вещь (или иной объект вещного права) приобретена ответчиком безвозмездно от лица, которое не имело права ее отчуждать, истец вправе истребовать данную вещь во всех случаях. Ценные бумаги на предъявителя <17> не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя, даже если они выбыли из владения истца или лица, которому они были переданы истцом во владение, помимо их воли (ст. 229 проекта ГК РФ). Применение общих правил виндикации дополняется особенными положениями ст. 147.1 проекта ГК РФ, а именно: -------------------------------- <16> То есть основания для заявления иска о признании вещного права, который может быть заявлен в целях устранения правовой неопределенности относительно этого вещного права. <17> Интересно, что если эта статья проекта просто указывает на "предъявительские бумаги", то ст. 147.1 проекта ГК РФ, регулирующая аналогичные вопросы, указывает на "предъявительские ценные бумаги, независимо от того, какое право они удостоверяют".
- лицо, к которому права не перешли в порядке, установленном ст. 146 ГК РФ, не признается приобретателем ордерной или именной ценной бумаги. Соответственно, по-видимому, по логике авторов проекта ГК РФ, такое лицо не может быть истцом по виндикационному требованию; тогда получается, что оно не может быть и ответчиком. Помимо этого статья специально уточняет то, что правом на истребование документарных ценных бумаг из чужого незаконного владения обладает лицо, которое на момент выбытия ценных бумаг из его владения являлось их надлежащим владельцем. Отмечается также, что не признается добросовестным приобретателем ценной бумаги лицо, которое хотя и приобрело ценную бумагу у добросовестного приобретателя, но своими обманными или другими незаконными действиями способствовало утрате прав надлежащего владельца на ценную бумагу или в качестве предшествующего владельца знало или должно было знать о наличии прав иных лиц на ценную бумагу; - помимо предъявительских бумаг не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя также ордерные и именные ценные бумаги, удостоверяющие денежное требование; - особо регулируется ситуация по возврату всего полученного по виндицированной ценной бумаге: лицо, которому документарная ценная бумага была возвращена из чужого незаконного владения, вправе потребовать от недобросовестного владельца всего полученного по ценной бумаге, а также возмещения убытков; от добросовестного владельца - возврата всего полученного по ценной бумаге со времени, когда он узнал или должен был узнать о неправомерности владения или получил повестку по иску об истребовании ценных бумаг; если незаконный владелец воспользовался предоставленным ценной бумагой преимущественным правом приобретения какого-либо имущества, лицо, которому документарная ценная бумага была возвращена из чужого незаконного владения, вправе потребовать от недобросовестного владельца передачи ему приобретенного имущества при условии возмещения его стоимости по цене приобретения указанного имущества незаконным владельцем и возмещения убытков; в) отдельно проектом ГК РФ регулируется ситуация с защитой прав владельцев бездокументарных ценных бумаг. В соответствии со ст. 128 проекта к таким бумагам применяются правила об обязательствах, если иное не установлено законом, иными правовыми актами или не вытекает из существа названных объектов гражданских прав. Соответственно, владельцев таких бумаг проект именует "правообладателями". Правила о защите прав таких "правообладателей" проект ГК РФ регулирует в ст. 149.3 и 149.4. В соответствии с первой из них правообладатель, со счета которого были неправомерно списаны бездокументарные ценные бумаги, вправе требовать от лица, на счете которого они находятся, возврата таких же бумаг. Интересно при этом, что ст. 149.4 говорит также о "требовании правообладателя о возврате бездокументарных ценных бумаг", что, наверное, правильно, ибо не очень понятно, что имеется в виду под "такими же бумагами". Статья 149.4 указывает, что в случае удовлетворения требования правообладателя о возврате бездокументарных ценных бумаг правообладатель пользуется в отношении лица, со счета которого ценные бумаги были ему возвращены, правами, указанными в п. 5 ст. 147.1 проекта ГК РФ, который указывает, в свою очередь, следующее: "Правом на истребование документарных ценных бумаг из чужого незаконного владения обладает лицо, которое на момент выбытия ценных бумаг из его владения являлось их надлежащим владельцем". Проект ГК устанавливает и несколько специальных правил: - бездокументарные ценные бумаги, удостоверяющие только денежное право требования, а также бездокументарные ценные бумаги, приобретенные на организованном рынке, независимо от вида удостоверяемого права, не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя; - если бездокументарные ценные бумаги были безвозмездно приобретены от лица, которое не имело права их отчуждать, правообладатель вправе истребовать такие ценные бумаги во всех случаях; - правообладатель, со счета которого бездокументарные ценные бумаги были неправомерно списаны, при наличии возможности приобретения таких же ценных бумаг на организованном рынке вправе по своему выбору потребовать от лиц, несущих перед ним ответственность за причиненные этим убытки, приобретения соответствующих бумаг за их счет либо возмещения всех расходов, необходимых для их приобретения; - если бездокументарные ценные бумаги, которые правообладатель вправе истребовать, были конвертированы в другие ценные бумаги, правообладатель вправе истребовать те ценные бумаги, в которые были конвертированы ценные бумаги, списанные с его счета; - если неуправомоченные лица реализовали удостоверенное бездокументарными ценными бумагами право на участие в управлении акционерным обществом или иное право на принятие решения собрания, правообладатель может оспорить соответствующее решение собрания, нарушающее его права и охраняемые законом интересы, если общество или лица, чье волеизъявление имело значение при принятии решения собрания, знали или должны были знать о наличии спора о правах по бездокументарным ценным бумагам. Иск об оспаривании решения собрания может быть предъявлен в течение трех месяцев со дня, когда лицо, имеющее право на бумагу, узнало или должно было узнать о нарушении, но не позднее одного года со дня принятия соответствующего решения. Суд может оставить решение собрания в силе, если признание решения недействительным повлечет причинение несоразмерного ущерба для кредиторов общества и иных третьих лиц. Насколько предлагаемые изменения улучшают ситуацию с защитой прав владельцев ценных бумаг? Отметим здесь следующие принципиальные положения: а) к различным ценным бумагам предлагается различный же подход; б) используются различные обозначения способов защиты: "требование о возвращении доли участия"; "истребование документарных ценных бумаг из чужого незаконного владения"; "требование правообладателя о возврате бездокументарных ценных бумаг". При этом неясно, в чем вообще их принципиальное отличие: этого проект не объясняет; в целом же можно увидеть, что никакой принципиальной разницы и нет. Интересно, что виндикацию как способ защиты прав владельца ценной бумаги проект ГК РФ сохраняет, хотя и существенно сужает ее применение только документарными (кроме предъявительских, а также именных и ордерных - закрепляющих денежные требования - бумаг). Непонятно при этом соотношение между "требованием о возвращении доли участия" и двумя иными указанными способами защиты прав: идет ли речь об одном и том же требовании или о разных; в) проект ГК РФ разделяет правила для защиты владельцев прав документарных и бездокументарных бумаг; г) проводится различие между бездокументарными ценными бумагами в зависимости от места их приобретения: бумаги, приобретенные на организованном рынке, независимо от вида удостоверяемого права, не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя; д) делается акцент на содержании бумаг: не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя ордерные и именные ценные бумаги, удостоверяющие денежное требование; е) впервые в законодательстве регулируется вопрос о последствиях замены истребуемых (виндицируемых) ценных бумаг в процессе их обращения (к примеру, при конвертации); ж) в проекте ГК РФ не нашла своего отражения концепция восстановления корпоративного контроля. С нашей точки зрения, предлагаемые изменения интересны и перспективны. Достаточно сказать, что область применения виндикации со всеми ее проблемами применения существенным образом снижена. Однако можно высказать и ряд замечаний по предлагаемым изменениям. Во-первых, не совсем понятно, как уже отмечалось выше, чем "истребование документарных ценных бумаг из чужого незаконного владения" отличается от "требования правообладателя о возврате бездокументарных ценных бумаг"? Нам вообще не кажется удачным разделение общего мира ценных бумаг на "документарный" (вещи) и "бездокументарный" (права). Такая дифференциация бумаг недостаточно эффективна для целей регулирования. Предложенная как главная в проекте ГК РФ она по сути "деобъективирует" ценные бумаги, ибо одна их часть - документарные бумаги - объявляются вещью, а другая - бездокументарные - обязательством. При этом в части защиты прав владельцев и тех и других бумаг ничего принципиально отличного не предлагается. Во-вторых, как видно, проект ГК РФ существенно дифференцирует защиту права в зависимости от вида права, удостоверяемого бумагой: а) бездокументарные ценные бумаги, удостоверяющие только денежное право, не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя; б) не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя ордерные и именные ценные бумаги, удостоверяющие денежное требование. В таком подходе не было бы проблемы, если бы и действующее законодательство, и предлагаемый проект ГК РФ опирались бы при регулировании ценных бумаг на юридически значимые классификации. Но этого-то и нет. Что значит с точки зрения разработчиков проекта ГК РФ, что бумага удостоверяет денежное требование? Ответа на этот вопрос не дается. Первая проблема состоит в том, что все известные российскому законодательству ценные бумаги чаще всего удостоверяют не только одно право, а совокупность прав. К числу исключительно денежных бумаг можно отнести разве что вексель, а он по логике проекта ГК РФ - бумага документарная. В этом смысле формулировка ст. 149.3 проекта о том, что "бездокументарные ценные бумаги, удостоверяющие только денежное право... не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя", вообще лишена какого-либо смысла. Далее, для того чтобы разрешать какие-либо проблемы, опираясь на характер права, удостоверяемого бумагой, надо выделять главное (основное) право, которое обосновывает самостоятельное существование ценной бумаги в системе российских ценных бумаг как отдельного вида, а не "придатка" в виде иной совокупности прав, которые могут быть присовокуплены к содержанию другой бумаги. При таком подходе можно говорить о следующих типах ценных бумаг: денежные ценные бумаги; товарораспорядительные ценные бумаги; ценные бумаги, закрепляющие корпоративные права; ценные бумаги, закрепляющие права на получение иного, кроме денежных средств, имущества; ценные бумаги, содержащие акцессорные права. Денежные ценные бумаги, или, согласно формулировке разработчиков проекта ГК РФ, "бумаги, удостоверяющие денежное право (требование)", являются наиболее простым видом ценных бумаг. Однако денежные требования как неосновные в содержании бумаги могут удостоверять и иные ценные бумаги, для которых преобладающим является другое право. К примеру: - денежные требования удостоверяет закладная (ст. 13 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)"). Однако закладную сложно назвать денежной ценной бумагой, поскольку получение исполнения по денежному обязательству не является основным правом, которое выделяет эту бумагу среди других. В конечном итоге, если бы лицо хотело получить исполнение от лица гарантированно денежными средствами, оно бы могло облечь свои отношения с обязанным лицом в форму векселя. Основным правом для закладной все-таки является "право залога на имущество, обремененное ипотекой". Именно существование в ее содержании этого вида прав и выделяет ее в системе российских ценных бумаг; - денежные требования могут составлять и акцию. В частности, в соответствии со ст. 42 Федерального закона "Об акционерных обществах" выплата объявленных дивидендов является обязательством общества. Однако акцию нельзя считать денежной ценной бумагой, поскольку право на получение объявленных дивидендов возникает только тогда, когда акционерами будет принято корпоративное решение о выплате дивидендов. Таким образом, перед нами совсем не основное право акционера, а своеобразный "придаток" к корпоративным правам (правам участия) и даже более того - результат отраженного действия таких прав; - денежные требования удостоверяет и ипотечный сертификат участия. Однако и здесь мы не можем признать эту бумагу денежной, поскольку такое право является результатом деятельности доверительного управляющего ипотечным покрытием (ст. 18 Федерального закона "Об ипотечных ценных бумагах"). А именно право на это покрытие и право требовать надлежащего доверительного управления им эта бумага и удостоверяет в качестве основного; - денежные требования может содержать и инвестиционный пай закрытого паевого инвестиционного фонда (ст. 14 Федерального закона "Об инвестиционных фондах"). Он может удостоверять право его владельца на получение дохода от доверительного управления имуществом, составляющим паевой инвестиционный фонд. Но, во-первых, Закон не конкретизирует содержание такого права, т. е. можно предположить, что доход может быть и "натуральным", а во-вторых, это право также совсем не основное в содержании пая. Соответственно, назвать такой документ денежным никак нельзя. В общем, очевидно, что довольно интересные находки авторов проекта ГК РФ требуют доработки - в противном случае на практике могут возникать проблемные ситуации. Подводя итоги, отметим, что, с нашей точки зрения, совершенно очевидно, что классическая виндикация неприменима к ценным бумагам в их современном понимании. Причем это касается, на наш взгляд, не только предъявительских ценных бумаг, по которым невозможность использования виндикации прямо указана в ст. 302 ГК РФ <18>, но также и бездокументарных ценных бумаг, некоторых документарных (вексель, к которому применимы свои способы защиты). Идеальным решением, с нашей точки зрения, был отказ от виндикации ценных бумаг всех видов <19>. По нашему мнению, это нисколько не противоречит тому, что ценная бумага признается вещью (в настоящее время это касается всех ценных бумаг, а если будут приняты поправки в ГК РФ, это будет касаться только так называемых документарных ценных бумаг), поскольку специфика объекта, даже если на него и распространяется правовой режим вещи, может быть такова, что применение типичных вещно-правовых средств защиты будет неэффективно и нецелесообразно. Тем более, если право будет развиваться в сторону признания за управомоченным по ценной бумаге лицом - владельцем бумаги особого абсолютного характера права. Мы здесь не видим никаких серьезных сдерживающих факторов, поскольку даже в сфере вексельного обращения, где у нас есть международные обязательства, применяется хотя и схожий с виндикацией, но и иной механизм защиты прав. -------------------------------- <18> Интересно, что история этого правила не так проста, как может показаться. Это в настоящее время в большинстве случаев данное правило не вызывает вопросов. Между тем, как показывает анализ дореволюционного права, вопрос о виндикации предъявительских бумаг был предметом дискуссий (Нерсесов Н. О. Торговое право. С. 62 - 163; Окс М. Виндикация // Журнал гражданского и уголовного права. 1874. Год четвертый. Книжка третья. Май - июнь). Именно поэтому часто вопрос о возможности (невозможности) виндикации безыменных бумаг решался на уровне конкретного нормативного акта (к примеру, п. 37 Отделения четвертого "О государственных четырехпроцентных непрерывно-доходных билетах" Устава кредитного (Свод законов Российской империи. Все 16 томов, исправленные по Продолжениям 1906 и 1908 годов и дополненные позднейшими узаконениями, в четырех книгах. Книга третья. Т. X - XI / Сост. и изд. А. М. Нюренберг. М.: Поставщик Двора Его Императорского Величества Т-во скоропечатни А. А. Левенсон, 1910) прямо было указано, что "утративший безыменный непрерывно-доходный билет может отыскивать свою собственность установленным порядком"). Вопрос о невозможности виндикации таких бумаг был решен однозначно в досоветском праве в ст. 5 Постановления Временного правительства от 29 августа 1917 г. "Об охране прав на предъявительские ценные бумаги" (текст документа см.: Вормс А. Э., Данилова Е. Н. Источники торгового права. За исключением морского права. 2-е изд., пересмотр. и доп. М.: Издание книжного магазина "Высшая школа", 1918. С. 578): "Бумаги на предъявителя не могут быть отыскиваемы от приобретшего оные добросовестно, хотя бы они были похищены или потеряны". В советском праве вопрос о невозможности (возможности) виндикации предъявительских ценных бумаг также был предметом дискуссий (см., например: Брауде И. Истребование похищенных или утерянных денег и ценных бумаг на предъявителя // Право и жизнь. Журнал, посвященный вопросам права и экономического строительства / Под ред. профессоров А. М. Винавера, М. Н. Гернета, А. Н. Трайнина. 1924. Год издания 3-й. Книга десятая. С. 70 - 73). Впервые принципиально этот вопрос был решен Декретом ЦИК и СНК от 23 марта 1925 г. "О воспрещении истребования от добросовестных приобретателей ценных бумаг на предъявителя и банковых билетов" (Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского Правительства РСФСР, издаваемое Народным комиссариатом юстиции. 1925. 11 мая. N 21. Отдел первый. Ст. 149). И с этого момента (отметим, что в литературе имеются указания и на более раннее применение указанного правила в некоторых советских республиках (см.: Гордон В. М. Система советского торгового права. Обзор действующего законодательства по внутренней торговле. Харьков: Юридическое издательство НКЮ УССР, 1924. С. 36 - 37)) указанное принципиальное правило воспроизводится во всех последующих актах. До этого момента вопрос решался по-иному. Так, И. Брауде прямо указывал, что "наш Гражданский кодекс не знает специальной усиленной защиты добросовестных приобретателей похищенных или утерянных денег и ценных бумаг на предъявителя" (Брауде И. Указ. соч. С. 70). И. П. Либба относительно дубликата накладной на предъявителя отмечал, что "в отличие от иностранных законодательств, наш Гражданский кодекс не дает особых норм о виндикации бумаг на предъявителя. Поэтому, согласно ст. 60 Гражд. кодекса, если дубликат накладной на предъявителя утрачен собственником или похищен от него, то последний может истребовать его у любого приобретателя, безотносительно к тому, добросовестен ли этот приобретатель или нет" (Либба И. П. Перевозочные документы по Уставу жел. дор. СССР // Основные вопросы железнодорожного права: Сб. ст. / Под ред. В. И. Рудковского, И. В. Рыбальского-Бутевича. М.: Издание Бюро Правлений жел. дор. и Транспечати, 1925. С. 226). <19> Отметим, что в литературе уже высказано предположение об ограничении применения виндикации не только в отношении предъявительских ценных бумаг, но и в отношении вообще всех ценных бумаг. Такой позиции придерживается В. А. Белов. Он полагает, что, "допуская виндикацию ценных бумаг по общим правилам, в том числе и от добросовестного приобретателя, мы парализуем действие принципа публичной достоверности при безвозмездном приобретении, а также в отношении ценных бумаг, похищенных у их собственника". С его точки зрения, ограничение виндикации "было бы логичным завершением проведения в жизнь свойства их публичной достоверности" (Белов В. А. Ценные бумаги в российском гражданском праве: Учебное пособие по специальному курсу: В 2 т. 2-е изд., перераб. и доп. Т. 2. М.: ЦентрЮрИнфоР, 2007. С. 530 - 531). Впрочем, далее в своей работе он свое предложение... признает нецелесообразным.
Решение проблемы виндикации ценных бумаг, как кажется, необходимо искать в сфере реформирования правил так называемой публичной достоверности ценных бумаг. Содержание того, что мы понимаем под этим признаком ценных бумаг, вызывает многочисленные дискуссии. В законодательстве этот признак никак не сформулирован. Различные авторы, исследующие данный вопрос, при его определении делают совершенно разные акценты: на доверии к содержанию бумаги, на субъективном факторе и т. д. В современном мире бездокументарных ценных бумаг вопрос о доверии к тексту документа вряд ли имеет существенное значение. Сам принцип публичной достоверности в большей степени предстает в роли своеобразной фикции: мы сознательно ограничиваем круг возможных возражений по ценной бумаге, т. е. по-иному, чем в обычных обязательствах, распределяем риски неисполнения (и иные риски) между кредитором и должником по ценной бумаге. В ГК РФ необходимо сформулировать принцип: обязательность ограничений возражений со стороны обязанного лица по ценной бумаге в отношении ее владельца (иного управомоченного лица, как в случае с владельцем векселя на основании залогового индоссамента) с отсылкой к правовому режиму конкретной ценной бумаги <20>. Такой путь нам не кажется упрощенчеством - он вообще выглядит как единственный выход, учитывая "разношерстность" современного российского рынка ценных бумаг, на котором присутствуют классические инструменты, имеющие весьма почтенный возраст (вексель) и новые бумаги, история которых едва насчитывает несколько лет <21>. -------------------------------- <20> Важно отметить, что среди всех российских ценных бумаг какие-либо ограничения на радикальное изменение правового регулирования имеют только вексель и коносамент, поскольку их регулирование построено на международных актах. Однако в отношении всех остальных ценных бумаг мы ничего подобного не имеем. <21> О. Г. Ломидзе, давая определение публичной достоверности в своей работе, полагает необходимым указать на сущность принципа в ГК РФ - ограничение возможных возражений с отсылкой к конкретным законам об отдельных видах ценных бумаг (Ломидзе О. Г. Правонаделение в гражданском законодательстве России. СПб.: Юридический центр "Пресс", 2003. С. 430 - 431).
Следующий важный момент: мы предлагаем подходить к основаниям возможных возражений с широких позиций, т. е. учитывать все возможные основания для возражений - как формального свойства (отсутствие реквизитов, дефект формы и т. д.), так и те, которые проистекают из дефектности приобретения прав и так называемых личных отношений. Далее, при конструировании норм о публичной достоверности в ГК РФ мы должны разделить все ценные бумаги на те, что требуют учета (а это в настоящее время все так называемые бездокументарные ценные бумаги, а также ряд так называемых документарных именных бумаг, к примеру вексель "не приказу", для которого совершенно целесообразным представляется обязательный депозитарный учет, предъявительские эмиссионные бумаги, которые учитываются в депозитарии и для которых условиями выпуска предусмотрено обязательное централизованное хранение), и те, которые в учете не нуждаются, - условно говоря, классические бумаги. Бумаги, которые требуют учета, - это такие бумаги, переход прав на которые сопровождается обязательной фиксацией этого по счетам в организациях учетной системы (регистраторы, депозитарии, специализированные депозитарии). В отношении таких бумаг мы должны в большей степени говорить о публичной достоверности записей (реестра). Эта проблема (условно - "укрепления прав") активно обсуждается применительно к правам на недвижимое имущество <22>. Однако дискуссия весьма ценна и для совершенствования правового режима ценных бумаг. Причем сама мысль о такой аналогии не нова. В. Шретер в 1928 г., рассуждая о публичной достоверности, указывал, что о ней применительно к бумагам надо говорить точно так же, "как мы говорим о публичной достоверности... сведений, помещаемых в торговом реестре" <23>. Главный вопрос здесь: как закрепить принцип публичной достоверности записей (реестра)? Если исходить из принципа безусловной достоверности реестра, то это серьезнейшим образом изменит "карту рисков" на рынке ценных бумаг. Ведь в этом случае мы будем защищать права прежде всего добросовестного приобретателя. Сам вопрос о виндикации просто отпадет за ненадобностью <24>. Выбор законодателя будет весьма серьезен: если подходить к достоверности как безусловной, то законным держателем документа будет тот, кто внесен в соответствующий реестр. Его права не могут быть оспорены, если в суде не доказано одно из двух обстоятельств: а) его недобросовестность (а это должна доказать пострадавшая сторона) или б) безвозмездность приобретения. В обоих указанных случаях пострадавшему прежнему владельцу должно быть предоставлено право требовать либо возмещения убытков, либо возврата акций по специально разработанной законом процедуре (таким иском может быть иск о признании недействительными записей по счету. В этом случае суд, признавая запись недействительной, одновременно обязывает субъекта учетной системы перевести соответствующее количество ценных бумаг на счет прежнего владельца, чей иск был удовлетворен). -------------------------------- <22> См., например: Самойлов Е. Ю. Публичная достоверность в гражданском праве: теоретическая конструкция и условия использования института // Вестник гражданского права. 2007. N 4. С. 63 - 107; проект Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации, рекомендованный к опубликованию Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства в целях обсуждения (Протокол от 11 марта 2009 г. N 2) (текст доступен в Интернете по адресу: http:// www. privlaw. ru/ vs_info. html). <23> Шретер В. Советское хозяйственное право (право торгово-промышленное). М.; Л.: Государственное издательство, 1928. С. 239. <24> Интересно, что проект Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации отрицает необходимость признания безусловной публичной достоверности реестра. Авторами документа предлагается указывать на его "достоверность", при том что она является опровержимой и не может защищать недобросовестных лиц. Публичную достоверность предлагается рассматривать как защиту добросовестных приобретателей, полагавшихся на правильность регистрационных записей. Зарегистрированное право, по мнению авторов документа, следует считать перешедшим к добросовестному приобретателю во всех случаях, даже если отчуждатель был зарегистрирован ошибочно. Возможные ущемления прав правообладателей (которые могут утратить свое право помимо воли вследствие действий злоумышленника), по мнению авторов документа, должны компенсироваться строгим отношением судебной практики к добросовестности контрагентов (приобретение по заниженной цене, аффилированными лицами, в результате нескольких быстрых перепродаж и т. п. могут свидетельствовать о недобросовестности лица).
Если лицо, запись о котором содержится в учетных регистрах, добросовестное (а это предполагается самим фактом нахождения в реестре) либо если бумаги приобретены возмездно, то пострадавший прежний владелец должен искать компенсации своих убытков <25>, а не требовать возвращения бумаг (что касается классических ценных бумаг, то здесь ГК РФ и специальные законы должны закрепить правила публичной достоверности, основанные на двух классических и связанных друг с другом постулатах (помимо формальных возражений): доверие к тексту бумаги и минимальные возможности по выдвижению возражений, которые основаны на личных отношениях к лицу, выдавшему документ и к предшествующим его держателям (по примеру вексельного законодательства)). При этом еще раз отметим важность отсылки к конкретным законам: поскольку для некоторых ценных бумаг, таких, как вексель, система возражений уже существует, действующий ГК РФ вряд ли будет их переписывать - он может закрепить только наиболее общие положения. -------------------------------- <25> Когда анализируют возможную замену виндикации возмещением убытков, указывают на целый ряд серьезных проблем. Так, Э. Хамидуллина отмечает: "Альтернатива предъявить иск о возмещении убытков вряд ли способна удовлетворить претензии инвесторов, поскольку возникает ряд трудноразрешимых вопросов. Во-первых, что брать за основу в качестве реальных убытков: номинальную стоимость акций, цену приобретения акций владельцем или рыночную стоимость акций? Во-вторых, в чем будет выражаться упущенная выгода, как вычислить размер неполученных доходов?" (Хамидуллина Э. Виндикационный иск и проблема защиты прав владельцев бездокументарных ценных бумаг // Хозяйство и право. 2003. N 9. С. 49). Мы не видим ничего неразрешимого в этих вопросах. Компенсации должна подлежать рыночная цена на момент утраты бумаги, а упущенной выгодой будет рост стоимости бумаги за соответствующий период до момента исполнения обязательств по компенсации убытков, а также все те доходы, которые были по данной бумаге получены.
При применении механизма компенсации убытков надо, скорее всего, будет выстраивать многоуровневую систему защиты, иначе права собственников не будут в достаточной степени гарантированы. Совершенно очевидно, что такая мера должна быть гарантирована еще и страховым возмещением: закон должен обязать организацию учетной системы страховать риск своей ответственности. Ну и третьим "рубежом" должно стать возмещение ценных бумаг через государственный компенсационный фонд в той части, в которой интересы владельца ценных бумаг не будут компенсированы.
------------------------------------------------------------------
Название документа