Авторефераты по темам >>
Разные специальности - [часть 1] [часть 2]
АВТОРСКОЕ МИРОВИДЕНИЕ И ПОЭТИКА КНИГ ОМСКИХ ЛИРИКОВ 1960-1980-х ГОДОВ (на примере творчества Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской)
Автореферат кандидатской диссертации
На правах рукописи
ВАШУТИНА ОЛЬГА ЮРЬЕВНА
АВТОРСКОЕ МИРОВИДЕНИЕ
И ПОЭТИКА КНИГ ОМСКИХ ЛИРИКОВ 1960-1980-х ГОДОВ
(на примере творчества Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской)
Специальность 10.01.01 - русская литература
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание учёной степени
кандидата филологических наук
Омск - 2009
Работа выполнена на кафедре культурологии ГОУ ВПО Омский государственный педагогический университет
Научный руководитель: |
доктор филологических наук, профессор Асоян Арам Айкович, Омский государственный педагогический университет |
|
Официальные оппоненты: |
доктор филологических наук, профессор Мирошникова Ольга Васильевна, Омский государственный педагогический университет кандидат филологических наук Гладкова Ирина Борисовна, ГОУ Омской области Региональный инновационный центр |
Ведущая организация: ГОУ ВПО Ишимский государственный педагогический институт имени П.П.Ершова
Защита состоится л 30 сентября 2009 года в 13.00 часов на заседании
диссертационного совета ДМ 212.179.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Омском государственном
университете им. Ф.М. Достоевского по адресу: 644077, г. Омск, пр. Мира, 55а.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке
Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского.
Автореферат разослан л____а _______2009 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета
кандидат филологических наук, доцента Никитина Е.А.
Общая характеристика работы
Актуальность исследования. Несмотря на многочисленные исследования поэзии конца ХХ века, сложность ее характеристики по-прежнему определяется отсутствием полной картины того, что было создано. Дело в том, что многие достаточно широко известные в читательской среде самобытные поэтические явления все еще не получили должного осмысления в литературоведческой науке. К числу таких явлений принадлежит и творчество омских поэтов Николая Кузнецова, Владимира Макарова и Галины Кудрявской.
Так как творчество Н.Кузнецова, В.Макарова и Г.Кудрявской относится к литературе, для которой в литературоведении существуют определения лрегиональная, лпровинциальная, лобластная, лместная, лтретья литература, лвторая литература, лдругая поэзия (С.И. Чупринин, В.Н. Топоров, О.Седакова, М.О. Чудакова), мы в данном исследовании возьмём за основу определение лвторая лирика и рассмотрим её специфическое положение внутри культурного процесса лшестидесятников и поэтов 70 - 80 годов.
Ввиду того что творчество Н.Кузнецова, В.Макарова и Г.Кудрявской впервые становится объектом системного литературоведческого анализа, возникла необходимость детального анализа их поэтических книг. Поэтический мир омских лириков рассматривается нами через архитектонику их авторских книг, прочитываемых как художественно - графическое целое. Такой подход отвечает новейшим тактикам научных исследований, имеющим целью выявить в авторской книге параметры единого лирического сюжета, воплощающего целостное мировидение.
Объектом исследования в нашей работе являются книги стихов
На склоне яснеющих дней, Жизни короткий урок, Поздняя память
Н.Кузнецова, Доброта В.Макарова, И только эхо вдалеке Г.Кудрявской как художественная целостность.
Предмет исследования составляют основные аспекты архитектоники и циклообразующие элементы книг стихов На склоне яснеющих дней, Жизни короткий урок, Поздняя память Н.Кузнецова, Доброта В.Макарова, И только эхо вдалеке Г.Кудрявской.
Материалом исследования являются стихотворения, вошедшие в следующие сборники: На склоне яснеющих дней (2002), Жизни короткий урок (2004), Поздняя память (2007) Николая Кузнецова; Доброта (2006) Владимира Макарова; И только эхо вдалеке (2008) Галины Кудрявской, которые причислены к лрегиональной литературе, лвторой лирике. При этом во всех ипостасях они тяготеют к классике и своеобразно, творчески усваивают ее уроки. В качестве литературного контекста нами привлекаются прозаическая работа В.Макарова Бумажные кораблики (2004), книга прозы Сиянье дня (2008) и книги стихов Терпение (1991), Печаль моя, заступница, (2004), Свет осени (2005) Г.Кудрявской, материалы анкет (интервью), а также записи личных бесед с Н.Кузнецовым, В.Макаровым и Г.Кудрявской, встреч с их современниками.
Цель работы - определить место лвторой лирики в литературном процессе второй половины XX века; установить основные ценности поэтического мира Н.Кузнецова, В.Макарова и Г.Кудрявской через архитектонику их авторских книг.
Цель исследования определила его конкретные задачи:
- дать обзор основных тенденций в поэтическом процессе второй половины XX века и определить сущность феномена лвторая лирика и её место в литературном процессе второй половины XX века;
- установить место омских лириков второй половины XX века в контексте поэтической эпохи в целом;
- рассмотреть архитектонику авторских книг Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской, воплощающих целостную картину мира поэтов;
- исследовать систему мотивов и образов, обусловивших целостность авторских книг На склоне яснеющих дней, Жизни короткий урок, Поздняя память Николая Кузнецова; Доброта Владимира Макарова; И только эхо вдалеке Галины Кудрявской;
- сравнить позиции омских поэтов в их отношении к философским вопросам человеческого существования.
Научная новизна работы заключается в том, что в ней определяется сущность феномена лвторая лирика. Новизна диссертационной работы заключается также в том, что она представляет собой первое монографическое исследование, посвящённое творчеству омских поэтов Николая Кузнецова, Владимира Макарова и Галины Кудрявской.
Методология и методика исследования. Характер поставленной проблемы, специфика литературного материала определяют методический аппарат исследования, в котором использована методика структурно-семиотического анализа, литературно-критический метод, элементы статистического метода, а также теоретический и культурологический подходы.
Методологическую базу диссертационного исследования составляют труды по теории и истории лирики (М.М.Бахтин, В.М.Жирмунский, Ю.Н.Тынянов, Л.Я.Гинзбург, М.Л.Гаспаров, Ю.М.Лотман, Г.Н.Поспелов, А.А.Потебня, Н.Д.Тамарченко, Б.В.Томашевский, В.Е.Хализев), работы по стиховедению и стихотворному анализу (М.Л.Гаспаров, В.В.Кожинов, Л.А.Аннинский, А.А.Асоян). Рассмотрение сборников Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской как книг стихов обусловило обращение к опыту филологов, занимающихся изучением феномена лирической циклизации (М.Н.Дарвин, Л.Е.Ляпина, О.В.Мирошникова, В.А.Сапогов, И.В.Фоменко). Своеобразное совмещение в книгах Г. Кудрявской двух типов сознания - художественного и духовного - обусловило обращение к религиозной философии (Г.Башляр, Н.А.Бердяев, П.А.Флоренский, В.С.Соловьёв).
Поскольку литература региональных издательств в целом мало исследована, творчество Н.Кузнецова, В.Макарова и Г.Кудрявской пока не нашло широкого отклика среди современных отечественных литературоведов. Внимание к ним проявили, в основном, омские исследователи и литераторы (С.Поварцов, О.Мирошникова, В.Физиков, М.Малиновский, Т.Четверикова, М.Безденежных, С.Нагнибеда, Ю.Перминов и др.), в творческой среде которых Н.Кузнецов, В.Макаров и Г.Кудрявская оказались востребованными для творческого диалога. Малая известность творчества Н.Кузнецова, В.Макарова и Г.Кудрявской определила необходимость очерка их творческого пути, обращение к историко-литературному анализу.
Теоретическая значимость работы обусловлена тем, что в ней уточняется и конкретизируется понятие лвторая лирика как особое художественное явление. Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется также тем, что в нём развиваются методики литературоведческого исследования творчества провинциальных поэтов.
Практическая значимость диссертационной работы заключается в возможности использования его основных положений при чтении общих и специальных курсов по истории отечественной литературы второй половины XX века, при проведении спецсеминаров, посвящённых изучению современной лрегиональной, лпровинциальной поэзии, школьных факультативов.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Следование провинциальных поэтов классической поэтической традиции не означает простого ей подражания или механического заимствования. Притяжение к классике обусловлено единством системы ценностей, хранителями которых выступают представители лвторой лирики, провинциальные поэты, не утратившие связь с национальной почвой.
2. Архитектоника авторских книг омских лириков выстроена как единое целое, воссоздающее образный комплекс авторского мировидения. Этому способствуют продуманный автором (или автором и редактором) план расположения стихотворений, лейтмотивных цепочек, последовательное развёртывание темы в динамике сквозной лирической коллизии, комплексность сюжетно-композиционного развития, пространственно - временная и субъектная организация.
3. Произведённый анализ авторских книг Н. Кузнецова На склоне яснеющих дней, Жизни короткий урок и Поздняя память позволяет утверждать, что ведущим принципом расположения стихотворного материала в поэтических книгах является радиальная архитектоника, то есть основные мотивы, составляющие его поэтическую картину мира, развиваются внутри кольца, но, поскольку они являются частью одного целого, связь между ними очевидна.
4. Движение поэтической мысли в авторских книгах Г. Кудрявской идёт от лпочвенных тем, чувства малой родины к духовно - философскому осмыслению мира, в основе которого лежит дихотомия земное - небесное, трансформирующаяся в оппозицию человеческое - божественное. Этой эволюции поэта отвечает архитектоника итоговой книги И только эхо вдалеке.
5. Главной скрепой, сопровождающей мотивный комплекс итоговой книги В. Макарова Доброта, является вертикальное время. Автор складывает свою книгу из воспоминаний и размышлений, выстроенных в диахроническом порядке, поскольку прошлое перестраивается в душе по вертикали.
6. Несмотря на то что лирика омских поэтов жизнеутверждающая, этот мир воспринимается ими далеко не совершенным и не прекрасным. И это сближает творчество омских поэтов с русской классической традицией и с пафосом лтихой лирики 60 - 80-х годов XX века.
Апробация работы. Результаты исследования представлены в докладах на всероссийских и региональных научных конференциях: первой региональной научно-практической конференции Лингвистика. Коммуникация. Культура (Омск, 2007г.); межвузовской научно-практической конференции Теоретические проблемы лингвистики, перевода и межкультурной коммуникации (Омск, 2007г.); всероссийской научной конференции Реальность, Человек. Культура: Универсалии научного познания (Омск, 2007г.); всероссийской научной конференции Реальность. Человек. Культура: религия и культура (Омск, 2008); II международной научно-практической конференции Вопросы межкультурной коммуникации в лингвистике, международном менеджменте и туризме (Омск, 2009).
Структура работы обусловлена целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, которая содержит 293 наименования, и приложения.
Во лВведении обосновывается актуальность темы исследования, определяются его цели, задачи, манифестируются методологические принципы и раскрывается композиционное строение диссертации.
В первой главе Вторая лирика как явление эпохи 1960 - 1980-х годов даётся обзор основных тенденций в поэтическом процессе второй половины XX века, выделяются магистральные пути развития советской лирики 1960 - 1980-х годов, определяются особенности жизнеощущения Поэта; определяется сущность феномена лвторая лирики, её место в литературном процессе второй половины XX века, выявляются генетические истоки и специфическое положение лрегиональной, лпровинциальной поэзии внутри культурного процесса поэтической эпохи в целом.
Рабочим названием этой поэзии может стать лвторая лирика, но оно требует известных оговорок. В качестве подлинного критерия поэтического лпервенства должна быть избрана, на наш взгляд, русская поэтическая классика, притяжение к которой характерно для омских лириков, наряду с их более знаменитыми современниками. Нельзя не заметить в творчестве Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской нескрываемого пиетета перед словом классики, прямой ориентации на почитаемые поэтические имена. В сущности, лвторую лирику можно объяснить как рефлексию классической поэтической традиции. Следование этой традиции не означает простого ей подражания или механического заимствования. В основе творчества омских лириков, прежде всего, лежит собственный жизненный опыт. Притяжение к классике обусловлено единством системы ценностей, самой национальной ментальностью, дух которой воплощён в русской классической поэзии и хранителями которой совершенно осознанно выступают представители лвторой лирики, поэты, вышедшие из глубинки и не утратившие связь с национальной почвой.
Очерк биографии и творческого пути Н.Кузнецова, В.Макарова и Г.Кудрявской, которые в своём творчестве обращаются к глубинным национальноЦпочвенным проблемам и, соответственно, к возрождению классических традиций в литературе, показывает, что сюжеты их произведений были сначала прожиты, а затем художественно воплощены.
Н.Кузнецов признается в значительном влиянии, которое оказало на него в разные периоды жизни творчество В.Маяковского, С.Есенина, В.Хлебникова; М.Цветаевой, А.Ахматовой, Б.Пастернака; особо чтим им Н.Заболоцкий и поэт лпочвенного направления Н. Рубцов. Стихи этих поэтов западали ему в память, вызывали отклик в душе, подвигали к созданию собственных стихов.
Едва ли можно творческий путь В. Макарова разделить на какие-либо периоды, но, со слов самого поэта, в разные жизненные периоды было подражание вначале С. Есенину, затем Н. Заболоцкому, позднее Л. Мартынову. Это происходило независимо от сознания поэта, но вскоре приходило понимание того, что это эхо чужих поэтических открытий и откровений. Случалось так чаще в молодые годы, дальше поэт шел собственной тропой.
Несмотря на целостность художественного мира, творчество Г.Кудрявской в своем развитии не было однородным, менялись проблематика произведений и характер лирического героя, что нашло свое отражение (например, в сб. Терпение) в тяге к сюжету, к большим стихотворным формам. Жанровость своей поэзии Г.Кудрявская объясняет лжеланием высказаться. Но Г.Кудрявская отошла от жанровости как только стала писать рассказы - и сборник 2005 года Свет осени составлен из лирических и пейзажных миниатюр, стихов-молитв, лаконичных философских стихов, предмет размышления которых - личностное бытие. Поэтические тексты становятся более сдержанны, философские размышления становятся глубже и напряженнее.
Вторая глава лирическая книга как метажанр в омской поэзии посвящается исследованию архитектоники книг Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской, воплощающих авторское мировидение; в ней также выявляется система мотивов и образов, обусловивших целостность поэтических книг омских поэтов, и сравниваются позиции Н.Кузнецова, В.Макарова и Г.Кудрявской в их отношении к философским вопросам человеческого существования.
В первом разделе данной главы лРадиальная архитектоника лирических книг Н. Кузнецова рассматривается ведущий принцип расположения стихотворного материала в поэтических книгах Н. Кузнецова.
Книги Н. Кузнецова представляют собой полиграфическое единство с тщательно продуманными составляющими - обложкой, шрифтом, рисунками. Книги организованы как единое целое, по одному плану - это три этапные книги поэта, манифестирующие его художественную концепцию жизни, в каждой из которых Н. Кузнецов реализует новую стадию своего мировидения. Графика - содержательный компонент книг, взаимодействующий с вербально выраженным смыслом, требующий от читателя пристального внимания, размышления, разгадывания. Художник Г.Серебрякова тщательно продумала расположение стихов в пространстве книг, предваряя их небольшими графическими рисунками. Выразительны рисунки в нижней части страницы - это, как правило, изображения предметов из мира природы, выдающие народную основу поэта: букеты и венки из полевых цветов, садовые лилии, листья, ягоды, гроздья рябины, бабочки, пчёлы и, конечно же, старый ворон.
Перекликающиеся метафоры заглавий На склоне яснеющих дней, Жизни короткий урок, Поздняя память обозначили единый мотивный комплекс. Названия этих книг многозначны и не сводятся к маркировке возраста лирического героя. Концепт времени обозначает не только состояние общества, человека и природы, но и обобщает пройденный этап жизни, предполагает итог творческого и жизненного пути поэта, истории рода, страны. аа Книга лНа склоне яснеющих дней расчленена на три раздела, каждый из которых имеет своё название. Первый раздел носит метафорическое название лБеспризорная ворона. Одним из центральных текстов является стихотворение, давшее название всему разделу, призванному обрисовать одиночество, сиротство, бесприютность, незащищенность человека в большом городе. Однако в границах цикла оно получает иной смысл: свое сиротство ощущает современный поэт, лраспятый крестом дорог, вернувшийся в город, ставший для него чужим, потому что нет лживого, рядом присутствующего собеседника. Новое место поэта - на обочине жизни, маргинальное, превращающее человека в изгоя, лворону, в беспомощного прохожего
В особый тематический комплекс складываются стихотворениялмнемонического характера. В этой группе стихотворений метасимвол книги На склоне яснеющих дней разворачивается в возрастном аспекте жизни поэта, означающем ее стадию лна пороге старости. Он манифестируетнаступление периода утрат, разрыва давних связей в жизни автора, кризиса лучших традиций в искусстве, разлада между поколениями в общественной жизни. Хронотоп лна пороге старости наполняется не только глубоко личным, сокровенным содержанием, но и социокультурным смыслом. В результате этот метасимвол становится общезначимым и способным к широким обобщениям и ассоциациям. Он вбирает в себя не только ощущение утрат, но и мудрое прозрение лна склоне яснеющихдней (выделено мною. - О.В.).а
Тексты поэта, содержащие аллюзии, явные и скрытые цитаты, предстают результатом внутренней связи, внутренней логики художественного процесса, где новое всегда находится в диалоге с традицией и где взаимодействие авторского сознания с литературным наследием прошлого актуализирует литоговую семантику книги, подведение итогов собственной судьбы, итогов поэзии и истории.
Выразительной и рельефной в композиции раздела является линия, развивающая мотив природы поэтического творчества. Стихи поэта растут из того, что Анна Ахматова называла лсором - лнавоза, лпомёта, лрепейника. Однако нас завораживают строчки лИ ложилась ночь тиха, / и ласкала темечко. / А в груди моей стиха / прорастало семечко. В этой естественной, как будто сложившейся без какой-либо намеренной воли автора, чувствуется и одухотворенность поэтического творчества, и его стихийность. Самое важное в его ремесле - жизненность и образность видения, способность прозревать в обычной жизни ростки благородства, добра, красоты и находить её отражения лв горсти снега и зерна, в окружающей природе. И не случайно первый раздел книги завершается стихотворением Весной на даче. Простая, будничная материя жизни соседствует с лдурманящим запахом земли. И здесь нет никакого контраста, взаимоисключения. Это - единство бытия, полная его чаша.
И теперь начинаешь понимать, что раздел лШорох птахи в кустах (внезапные строфы) вовсе не случаен в этой книге. Изначально мыслящийся как импровизация, как игра со словом, он незаметно превратился в лирическую композицию, позволившую автору выразить себя, прожитую собственную жизнь, не похожую на лфорс-фарс и лдешёвый трюк.
Третий раздел - лПриколы - продолжение игры со словом, только сатирически окрашенное. Приколы не являются чем-то неожиданным, потому что иронические интонации пронизывают всю книгу. Но в разделе Приколы стихи резко меняют свой характер. Душа поэта слой за слоем освобождается от культурных напластований, а стихи получают лпрививку примитивистской, гротескной поэтики .
Книга Жизни короткий урок расчленена на 4 раздела. Графическое оформление разделов позволяет поделить последние на основные и второстепенные. Основные разделы выделены римскими цифрами I и II, раздел Внезапные строфы - прописными буквами, Приколы от Николы - курсивом, словно намекающим на то, что стихи будут легкими, несерьезными.
Автор традиционно начинает свою книгу с поэтологии, намереваясь разъяснить, что такое ремесло поэта. Автор раскрывает лтайны творческого акта, предлагая читателю материал, из которого слагаются стихи. А лматериал все тот же - лсор жизни: лнавоз, лпомет, лрепей, среди которого поэту с трудом удается найти одну жемчужину. Следующее сравнение выдает соприродность стиха органическим явлениям мира: лДолжно быть, так стремится лист / из почки вырватьсяЕ. Но тема природы, сопровождающая поэтическое вдохновение, не является самоценной, природа помогает читателю распознать стихийность чувств и понять, что образы синицы, снегиря, кречета и старого сокола - это метафоры поэтического духа поэта. Эти фитоморфные или орнитоморфные метафоры скрепляют первую и вторую книги, придают их художественному пространству единое семантическое измерение.
В творческом процессе Николай Кузнецов особую роль отводит художнику: осуществить обладание жизнью посредством мира слов, которые рождаются только через преодоление инерции речи. Для Н.Кузнецова такое представление о поэтическом труде - бессознательная связь с традицией. Он не часто цитирует чужие стихи, но нередкопродолжает традиционные темы и мотивы русской поэзии. И звучат они во многом тоже традиционно, поскольку истоки творчества Н.Кузнецова в классической русской литературе.
Вторая тематическая группа стихов первого раздела посвящена теме любви. Любовь для поэта - это некое соприродное чувство, соприродноеуже потому, что оно, как и творчество, рождается словностихия, помогающая прикоснуться к безднамбытия. Чувства в лирике Н.Кузнецова, подобно природному календарю, совершают своеобразный круговорот, с особой выразительностью они раскрываются в произведениях, где говорится о циклическом времени. Особое предпочтение среди периодов годичного цикла поэт отдаёт весне. Весна для Н.Кузнецова - это пора обновления и любви: наступает весна - наступает и половодье чувств, приходит зима - затухает на холодном ветру и огонь любви. Поскольку любовь соприродное чувство, она не исключает стихийных порывов, уводящих лирического героя от долга, обязанностей. Но родовая нравственная память продолжает быть внутренним судьей.
Н.Кузнецов стремится показать значимость любви для поэта и в то же время сознает, что в современном мире происходит девальвация, лизмельчание любви. Поэт с горечью говорит об обречённости, безысходности, неразделённости чувства.
И личность и мир переживают пору старости. Но это всего лишь завершение судьбы или завершение жизненного цикла и поэтому не должно восприниматься как апокалипсический момент. Жизнь - это цикл, а любовь является движущей силой жизни, потому что преобразует конфликт юности и старости в вечный круговорот умирания и воскрешения.
Размышлениями о вечном круговороте жизни открывается второй раздел книги лЖизни короткий урок, построенный в виде противопоставления начала и конца русской истории, величия прошлого Руси и ничтожествасовременного листорического момента.
Еще один мотив, затронутый Н.Кузнецовым в этом разделе, - это мотив исторического рока. Историческое существование человека подчинено некоторому фатуму, который довлеет не только над рядовым человеком, но и над тем, кто носит царственный венец. Но жестокие законы истории не только не ослабляют, но,напротив, закаляют духовную волю народа. С точки зрения поэта, эта внутренняя жизненная сила присуща России. Гамлетовский вопрос: Быть или не быть? - для автора вопрос не русский. Неслучайно следующим стихотворением идет стихотворение Западники и славянофилы как продолжение ответа на лгамлетовский вопрос, где позиция лнадо жить утверждается как основа органического бытия России.
Заканчивается раздел стихотворением Мотылек, который, в свою очередь, оказался композиционно связанным с первым стихотворением раздела Уйдем, сомкнув пространство за спиною, символизируя вечное возрождение жизни.
Стихи, размещенные в разделах лВнезапные строфы и лПриколы от Николы, играют дополнительную акцентирующую роль в художественном пространстве, определяющем кризисное состояние современной жизни в авторском сознании, особенно последнего, лосеннего его этапа, иерархию духовных ценностей, с которой соизмеряются созерцаемые лирическим героем факты действительности.
Динамика лирического сюжета книги лПоздняя память реализуется как смена тематических групп, совокупность которых определяет главный ракурс изображения граней мироздания на определенном этапе жизни. Поздняя память - это поэтическое самосознание лирического героя, уясняющего разные, в том числе экзистенциально значимые аспекты собственного бытия: значение родины и природы для рождения поэзии, место поэта в социуме, преданность поэзии, природу поэтического творчества, попытку установить неравноценность старого и нового, классики и современности. Исходя из сказанного, можно предположить, что книга Последняя память, как и две предыдущие, отражает те условия, которые позволяют поэзии родиться и жить.
Н.Кузнецов уже традиционно начинает книгу с темы поэзии. Поэт признается, что бессмертие ему обеспечит не память потомков, а строки, вошедшие в надежный лсхрон, где Александра трон, то есть в страницы классической поэзии, выступающей надежной защитой от смерти. У Николая Кузнецова нет ощущения своего поэтического одиночества (лпро труд, что зовется у нас ремеслом (выделено мною. - О.В.), поэт сознает себя хранителем поэтического слова и, возможно, не только хранителем, но и его творческим наследником. Немногочисленной, но выразительной в композиции книги является линия, продолжающая развивать мотив диалога с классикой. В комплексе стихотворений на темы творчества особую значимость для поэта имеют пушкинский и есенинский мини-циклы. Но Николай Кузнецов и свою особенность осознает. И Подражание Персидским мотивам - это лишь отклик на стихотворение, а не копирование стихов любимого поэта.
С пушкинским мировосприятием в поэзии Н.Кузнецова связана тема лпоследнего взлета, осеннего проявления вдохновения. Осень жизни человеческой для Н.Кузнецова становится временем творчества, лдаром Господа и его великой милостью. Н.Кузнецов не сомневается в том, что природа дарит поэтическое вдохновение и способствует продолжению поэзии. Не случайно его поэтический талант силен прежде всего своим интуитивно-стихийным мышлением. Чаще случается так, что поэта подхватывает энергия звука, слова и стиха, - и он отдается им, помня, что лпоэт - дитя ритма. (А. Блок) Ритмическая волна стремительного, как ветер, стиха Н.Кузнецова призвана выразитьвольную душу поэта, волевой напор, порыв и смятение. Стихийные порывы души выливаются в неровные, негладкие, сбивчивые ритмы стиха, напоминающие ритмы авангардной поэзии, разрушающей гармонию классического стиха. Энергия стиха Н.Кузнецова, ритмическая свобода стихотворной строки выстраивают особые отношения с символикой ветра, которая выражается образами лпоземки, лвьюги, лметели, лшума, лгула, лшелеста. Символика эта связана с человеческой судьбой, точнее с судьбой самого поэта, и воспринимается нами как бушующая в поэтическом сознании Кузнецова воля, энергия, безоглядность чувств.
Обрести духовный покой поэту в наши дни по-прежнему удается только вдали от суеты, на даче, где отсутствуют мелочные заботы. Дача олицетворяет выход из сутолоки, суеты времени, освобождает героя от необходимости борьбы за существование. А отдаленность от суеты жизни, в свою очередь, позволяет глубже погрузиться в пространство памяти.
Тема памяти является показателем целостности книг Жизни короткий урок и Поздняя память. Но в книге Поздняя памятьосновная тема получила иное развитие. Мотив памяти, ассоциируясь с темой детства, образами умерших отца, бабушки Алены, собратьев по перу воспринимается Н.Кузнецовым в качестве противовеса пустоте, пошлости современности.
Николай Кузнецов понимает, что лчитатель, вкусивший древа познания XX века, утратил способность к органике, вкус к традиционным эстетическим ценностям русской поэзии . В творчестве Н.Кузнецова появляется традиционная оппозиция лпоэт - толпа: поэт локазывается в печальном и нелепом положении невозможности и ненужности поэзии - безнадежного социального маргинала. На смену чувству гармонической сроднённости с действительностью приходит ощущение драматического разлада и с самим собой, и с миром; на первый план выступает комплекс неудовлетворённости, житейской и творческой, побуждающей к мучительной рефлексии, к анализусобственных позиций.
Раздел лСмех далеких залет продолжает тему одиночества поэта в современном мире. И вновь, как в книге Жизни последний урок, поэт предстает перед нами в качестве путника, стоически встречающего зиму старости, потому что рядом с ним верный друг, способный понять и простить его. а
Анализ творчества Н.Кузнецова на уровне целостных книг стихов позволяет сделать вывод о радиальной архитектонике как о ведущем принципе расположения стихотворного материала в составе книжных образований. Эта формулировка предопределена целостностью книги, которую можно представить в виде круга, ибо начало и конец раздела (или всей книги) перекликаются между собой, словно смотрятся друг в друга. С другой стороны, внутри книги отдельные разделы предстают как отдельные, обособленные сегменты, но, будучи частями единого целого, они взаимодействуют друг с другом.
Второй раздел второй главы лДихотомия как композиционный принцип лирической книги Галины Кудрявской И только эхо вдалеке посвящён анализу движения поэтической мысли в авторских книгах Г.Кудрявской, движущейся от лпочвенных тем, чувства малой родины к духовно-философскому осмыслению мира.
Мировоззрение Галины Кудрявской имеет одну особенность, отразившуюся в ее художественном мире. Особенность эта была вызвана тем, что существующая в России модель общественного устройства не оправдала себя, и для Кудрявской с большей очевидностью выявилось непреходящее и вечнозначимое в христианской концепции видения мира.
Итоговая книга стихов лИ только эхо вдалеке (2008) была тщательно подготовлена к изданию самим автором, назвавшим этот этап лработой ума и сердца, но еще больше лворожбой, потому что, с её слов, лходишь среди разложенных стихов и ворожишь: угадываешь, что к чему просится, но при этом присутствует интуиция и разум. Заглавие явилось ключом к единому лирическому сюжету, опорой которому служит метафора эха. Г.Кудрявска отразила собственную душу в поэтических текстах, чтобы она эхом звучала, чтобы каждое стихотворение напоминало первоисточник и возвышало его, придавая эху совершенно другой, возвышенный, смысл и питая надежду на отклик и читательское понимание.
Оформление обложки итоговой книги стихов Г.Кудрявской лИ только эхо вдалеке соответствует авторскому, лосеннему, одновременно печальному и торжественно-задумчивому настроению. Александр Лейфер, увидев книгу впервые, сказал автору, что она лкрасивая, как пасхальное яйцо.
В книгу вошло 189 стихотворений - это избранные стихи из предыдущих книг и 40 новых поэтических текстов, распределенных автором по трем разделам: лЖизнь меж радостью и горем, лДо любви дотянуться, лСлово к слову. Хронологический принцип размещения стихов в книге не выдержан. Между некоторыми текстами временной промежуток в 20 лет, но лишь в данном контексте они, перестроенные автором в соответствии с новым, более объемным замыслом, предстали перед читателем историей исканий духовного плана.
Определяющую роль в процессе выстраивания книги играют различные формы воплощения авторского сознания. Во-первых, основным принципом становления субъектной сферы в книге становится образ лирической героини, размышляющей о социальных и нравственных проблемах своего времени. Во-вторых, в книге присутствует авторское духовно - философское сознание, ведущее читателя от видимого к сущему.
Композиционная специфика книги реализована чередованием произведений различных жанров, соприсутствием духовно-философских и социальных вопросов.
Художественная целостность первого раздела книги проявилась в мотивной организации. В разделе можно выделить группу опорных стихотворений, развивающих определенный мотив: автор по-своему осмысляет тему смысла жизни, земного счастья. Мотивные линииродины и родной природы служат контекстом для осмысления судьбы русского человека.
Автор считает, что лполе жизни поделено на две части: ад, заточение, поименованное также лтюрьмой, и Царство Божье. С одной стороны - беда, разруха, слезы и печаль, людские мытарства, нелюбовь и разбой, с другой - приволье, белые березы, мир, тишина и покой. Небесное и земное у Кудрявской оказываются сведены лицом к лицу. Жизнь представлена Кудрявской как параллельное существование ада и рая. Люди вынуждены жить меж лрадостью и горем, Царством Божьим и адом, потому что лперепутье перепутали с путем, лживут без Бога. Обозначившиеся оппозиции лад - рай, жизнь - смерть, воля - неволя, счастье - горе стали составляющими бытийных дихотомий, своеобразными лзнаками философского контекста, который открыл человеческую судьбу, разделившую участь, неминуемую для всего рода человеческого и каждого отдельного человека, и придали неоднозначность словам вольный, вольна. С одной стороны, человек может быть свободен, независим в своем выборе. С другой стороны, он может освободить себя от всех нравственных законов - тогда и ад для него будет восприниматься раем. Потому не случайно лна улице Тарской рядом стоят суд, тюрьма и Божья церковь как символы лвечной загадки родины. Обличая зло, автор не смиряется с ним: по убеждению Г.Кудрявской, смириться можно только с обстоятельствами личной жизни, которые человек преодолеть не в силах. Истинный смысл человеческой жизни, по мнению Г.Кудрявской, заключается в лнапряжении, существующем между радостью и горем, адом и раем, и лдругой жизни не будет. Душа должна лишь, трепеща, смириться, научиться лотстраняться от боли, научиться лжить на грани лневыносимой, неладной жизни, где лтоже дышат и живут. Тема смысла жизни не ограничилась одним стихотворением или разделом, она стала сквозным поэтическим контекстом всей книги. У Г.Кудрявской, поэта, связанного с народно-родовой почвой, природа гармонизирует внутренний мир человека, создаёт незаметное сопряжение человеческой души с землёй и небом.
Отдельные произведения, не принадлежа к ключевым, играют контекстообразующую роль, обозначая этапы развертывания переживаний. К автору приходит осознание взаимосвязи всего происходящего в жизни, представление о непрерывной цепи событий и жизней, соединяющей прошлое с настоящим и значимой для будущего.а
Второй раздел книги носит название До любви дотянуться. Любовь, по мнению автора, дается только Богом. Сила любви проявляется во всепрощении, сострадании, жертвенности, внимании, сочувствии, верности и терпении. Растить в человеке эти качества призвана любовь земная. И здесь метафора лдотянуться, ставшая названием раздела, подразумевает лдорасти до чувства, раскрыть в себе потенции духа, составляющие основу веры.
Любовь Галины Кудрявской - любовь духовная, любовь - милосердие, любовь - сострадание, что нашло своё выражение в лексике: лсокровенный сердца человек, лсердцу драгоценный человек, лдруг, лдорогой. Любовь Г.Кудрявской лишена страстной эротики, скорее она похожа на дружбу, родство душ, единение в мыслях, устремлениях. Это любовь умудрённой жизнью женщины, ценящей в этом чувстве прежде всего то, что её объединяет с людьми и миром. Г. Кудрявская считает, что чувство это объединяет не людей, а лдушу с душой, как тайну с тайною, потому что душакаждого - это одновременно бездна небесная и земная, вечность, вместившая в себя божественное и человеческое начало. И лишь тогда, когда одна душа отразится в душе другой, можно говорить о зарождении духовной любви
Постепенно от раздела к разделу мотивный комплекс книги углубляется, в результате в последнем, третьем, разделе Слово к слову темы любви, смысла жизни перекликаются с темой творчества как наивысшего служения Богу и людям. Творчество в понимании Г.Кудрявской - не каторга и не труд, несмотря на то, что приходится много лтопать и бедовать, а Божий дар, Божья благодать, посланная небом в волшебный миг. Для Галины Кудрявской поэзия сродни молитве, к которой человек обращается в те минуты, когда, не находя опоры в себе, в жизни, ищет ответ у Бога, который может и выслушать, и понять, и простить
На протяжении всей книги И только эхо вдалеке прослеживается развитие мотива листа (всего 15 стихотворений), скрепляющего поэтические тексты в скрытый цикл. Основная часть стихотворений, содержащих мотив листа, посвящена старости как естественно - природному и человеческому состоянию и этапу жизни. Само слово старость не используется, но заменяется автором парафразой: лзрелый лист, лзолотые листья ложатся на грудь, лзолотой настил, лвсе золото уже упало к моим ногам, лдуша как зрелый лист, лпоследние листья. Первый раздел книги посвящён размышлениям о зрелом, лосеннем, творчестве, представленном в образе лзолотых слов. Нежелание лзолотых слов коснуться земли порождает их круженье, замедляющее встречу конца жизни, и оборачивается листинной жизнью, существующей вопреки всем трудностям. Во втором разделе книги читатель наблюдает метаморфозу листьев в икону, капающих с ресниц слез - в опадающие с осенних деревьев листья, в упавшее к ногам золото, в прожитые годы, в человеческую душу. В третьем разделе книги, развивающем тему творчества, читатель наблюдает единство двух разных слов: листа природного и листа со стихами. И тот и другой предстают своеобразными двойниками лирического ля. Таким образом, метаморфоза слова ллисты превращает в сознании лирического ля реалии природного мира в феномен из сферы человеческой жизни и человеческого духа. Но метафорическое соотношение листов природных и листов стихотворных содержит и другую грань: обреченность природных листьев тлену, порожденному их слабостью, являющейся следствием органического происхождение, их сродством с природным бытием, противопоставлена нетленной жизни стихов, принадлежащих не миру земного существования, а сфере вечности и духа. Таким образом, мотив метаморфозы листов - листьев выступает в лирике Г.Кудрявской способом утверждения дихотомий лвечное - тленное, лземное - небесное, разграничивая явления из сферы духа и реальности человеческого существования.
Особого внимания заслуживает мотив сухих листьев, проходящий через все пространство книги И только эхо вдалеке. Образ опавшей листвы в первом разделе, испытывающей лболь при падении на землю, усиливает ощущение одиночества, хрупкости, беззащитности и листочка и лирического ля. Во втором разделе опавшая листва описывается лзолотой, похожей лна иконы, она не просто покрывает землю, а образует лзолотой настил, символизирующий жизненный опыт, пережитую боль, краткие моменты счастья. И душа, как зрелый, то есть лзолотой лист, преодолевает тяжесть жизни. И, наконец, в третьем разделе листва, шуршащая под ногами, гармонизирует внутренний мир героя. Старость перестает восприниматься кратким моментом, промежутком между жизнью и смертью, а утверждает вечность и бессмертие жизни.
Здесь необходимо вернуться к первому стихотворению книги Я песенку пела про чудо, в котором звучит мотив радостного приятия жизни в момент творчества. Но неслучайно пробуждение поэтического чувства происходит ночью. Именно во власти черной бесконечности космической бездны лирическое ля героини осознает бренность своей жизни и одинокость перед лицом всепоглощающей вечности. В этом мучительном действии заключается внутренний источник человеческих страданий, но в нем же для автора состоит и сущность человеческого бытия. Заглавный мотив в финале книги возвращается лувертюрным текстом, придавая книге полную законченность и завершенность. Лирическое ля обретает необходимую точку опоры в самоуглублении и в приобщении к вечному через молитву, через обращение к небу и судьбе.
Для поэтического самосознания Кудрявской исключительную значимость имеет душа, содержание которой отражает специфические черты национального мировоззрения - приоритет иррационального, духовного, над материальным, прагматическим. Неотъемлемыми характеристиками души автора становятся отзывчивость, простота, бескорыстность. Душа в поэтических текстах поэта часто именуется лбессмертной, лживой. В её стихах лдуша встречается (к примеру, в книге И только эхо вдалеке слово лдуша употреблено в 23 стихотворениях) в образе легкокрылой птицы, бумажного кораблика, тонкой струны, трепещущего золотого листика, Божьей милости, помогающей познать тайны жизни, невыносимое воспринимать как терпимое, отделять правду ото лжи, фанатизм от безбожия.
В третьем разделе второй главы Вертикальная память как текстопорождающее начало в книге Владимира Макарова Доброта рассматривается главная скрепа, сопровождающая мотивный комплекс книги, складывающийся из воспоминаний и размышлений, - вертикальная память.
Книга Владимира Макарова лДоброта, изданная в Омском книжном издательстве в 2006 году, явилась итогом более чем тридцатилетней творческой деятельности автора. Стихи, вошедшие в книгу, выражают собственную внутреннюю жизнь поэта, а опыт, который описывают стихи, является личным и психологическим. По специфике архитектонического решения - это книга-композиция, состоящая из четырех разделов: лЯ не был знаменитым никогда (78 стихотворений), лПрилепляйтесь к добру (97 стихотворений), лВижу опять, как на карточке старой (61 стихотворение), лЯ получил подарок свой (70 стихотворений), которые внутри поэтической книги взаимообогащают и продолжают друг друга.
Рамочная сфера книги достаточно разработана, но не перегружена лишними элементами. Книга имеет небольшой, карманный, формат. Обложка не имеет графических рисунков, основную изобразительно-символическую роль играет цвет. Разделы предваряют иллюстрации, над которыми работала омский художник Светлана Гончаренко. Каждая из иллюстраций представляет собой своеобразный лкамертон ко всему разделу.
Название книги Доброта манифестирует метафору творчества В.Макарова, основная черта которого - доброта, понимаемая в широком смысле: это и ощущение красоты, милосердия и соучастия, которые проходят через книги, встречи, любовь; это и стремление открыть в каждом человеке ростки доброты; это и декларативно выраженная позиция поэта-гражданина, раздумья которого вызваны то человеческим равнодушием, то заботой поэта лне прозвучать, живя, фальшивой нотой. Заглавие книги является акцентным, корреспондирующим с каждым разделом книги: в 1-ом разделе определен исток авторской доброты; во 2-ом разделе происходит развитие основной мотивной линии, выраженной в заглавии: доброта - это черта макаровской породы, в то же время доброта характеризует поэта как человека, определяет свойство его профессии. Автор почувствовал необходимость подготовить книгу, в которой добро и доброта в противовес времени были бы ведущими мотивами; в 3-ем разделе размещены воспоминания автора о матери и отце, подарившим автору жизнь, бабушке, раскрывшей красоту родной карташёвской земли, малой родине, ставшей истоком душевной доброты. Завершает книгу 4-ый раздел, в котором автор благодарит жизнь за подарок - за любовь, которую пронес через всю жизнь, за верных и преданных друзей. Всего лексема доброта повторена в художественном пространстве книги более 25 раз, но само слово лдоброта используется не всегда, в таких случаях оно заменяется парафразой: лбогатство душевное, лдушевная доверчивость, лвеличие души, лсвет земли, лмузыка, лстихи, лправда, лотчизна, лсемья, лродина, лдетство.
Название первого раздела лЯ не был знаменитым указывает читателю на основную тему в творчестве Владимира Макарова - тему поэта и поэзии. Автор намеревается разъяснить, что поэзия начинается с тоски по мечте о добре, о весне и воде, о себе и своей ласточке-душе, лсублимирующейся в строчки, которые неожиданно для самого автора лоборачиваются певчими птицами и взмывают в высоту. То есть первый этап творчества - это вдохновение, оно поднимает поэта в его творческом акте к небу. В результате вдохновения, творения вырастает лжелезный, медный образ, то есть уже обдуманное, заключённое в прочную форму творение. После того как стихи облекаются в форму, они обретают иное, не зависимое от воли автора или времени бытие, потому что изначально строка - это Божий промысел, дар лвидеть свет дневной как вечности печать.
Но, когда лграни земные зыбки и лжизни нить непрочна, существующие материальные опоры становятся иллюзорными, возникает поиск опоры духовной - и В.Макаров обращается в лпрошлый век, к классике, к лстарым стихам. Чужое слово оказывается способом приобщения к традиции. Для него очень важно знать, как традиции лприживаются в современном искусстве в свете нового мировидения. Результатом процесса со-интеграции искусства прошлого и современной действительности стало осознание автором поэзии путеводной звездойв мирезла и несправедливости. Одно беспокоит поэта: лпуть земной иссякает. Но вечность не страшит, мир воспринимается таким, как он есть.
Завершает раздел цикл Семилистник (Венок Пушкину), составленный из стихотворений, которые с самого начала были задуманы как цикл, посвященный 200-летию со дня рождения А.С.Пушкина. Задачей Макарова было напомнить о классической традиции в русской литературе, нашедшей своё продолжение в веке двадцатом, о высоком предназначении лвещих слов, для которых смерть - ничто, и в то же время мечтой заглянуть в то время, когда поэзия придаст линой ход всей планете.
Следование лирических текстов в разделе лПрилепляйтесь к добру происходит не в хронологической, а в логической последовательности, поскольку задача лирики - изображение чувствующей души как целостного духовного мира в его самовыражении. Жизнь протекает в необратимой временной последовательности, её углублённое изображение в хронологическом порядке - невозможно, ллинейная память бессильна справиться с этой задачей, потому что прошлое перестраивается в душе по вертикали, а потому и требует вертикальной памяти.
Связь времен становится одним из основных мотивов раздела. Время выполняет архитектоническую функцию, но не определяет хронологической последовательности стихотворений и мотивных комплексов. Вертикальное время - это не время поступка, а время созерцания. Оно принципиально выключено из процесса протекания, возникновения и разрушения - это длящееся настоящее. Вертикальное время, вступая во взаимодействие с лвертикальной памятью, в книге Доброта выполняет функцию текстопорождения, манифестируя свойства лирического мира поэта.
Служение добру стоит в центре раздела; лейтмотив - возможность пронести через лрасхристанную, отпетую жизнь чистоту души, чистоту жизненных помыслов и доброту человеческих отношений. Поэт пристально вглядывается в собственную прожитую жизнь и фиксирует разные душевные состояния, высказывая по этому поводу обобщающие высказывания. Динамика воспоминаний, медитаций, душевный строй предстают в обусловленности возрастом. Приближение старости осознается автором через уменьшение физических и духовных сил, лпустоту в сердце. Самым достойным занятием для человека, вступившего в пору лпредзимья, утратившего былые чувства, поэт считает размышления над неразгаданными вопросами счастья человеческого существования.
Главный принцип расположения поэтических текстов в разделе Вижу опять, как на карточке старой основан на чередовании основных мотивных линий, сопряженных с вечерней порой творчества: жизни и смерти, памяти, судьбы человека и судьбы родной земли. Очередность следования стихотворений в разделе книги диахронична. Но отдельные части стихотворений содержат фрагменты движения времени, судеб автора, матери, отца, часто как бы бессвязные, но внутренне целостные.
Признание относительности всего, чем живет человек, придает духовную стойкость в отношении смерти, поэтому вразмышлениях В.Макарова о смерти нет безысходности. Свет лмира сказочного, ночного, великого не страшит автора, потому что лпламя этого света вечно. В.Макарову свойственно гармоничное ощущение природного кругооборота, смены поколений, чувство лвечного возвращения.
Развитие авторской мысли в четвёртом разделе происходит по спирали: тему любви сменяют раздумья автора о бренности человеческого существования и о круговороте жизни, в результате чего любовь повторится и колесо жизни совершит новый оборот. Любовь для поэта является главной жизненной ценностью. Но любовь - чувство не только возвышенное, но и земное, связанное с чувственностью, то есть это чувство динамичное, проявляющее себя не только робким любованием, но и бурной страстью. Сам облик возлюбленной в подобных стихотворениях приобретает лтелесность, чувственность, она всегда лживописно зрима, изображена в движении, предстаёт в окружении предметного и природного мира, где герой чувствует себя счастливым. Любовь даёт герою эмоциональное возбуждение, которое помогает острее почувствовать окружающую жизнь в её красоте и безобразии. Любовь для героя - это томление, в котором чувствуется тоска по прекрасному, потому что женская красота - это частный случай красоты окружающей природы. Любовь у В.Макарова и амбивалентна: она не только делает героя счастливым, но и приносит горечь, добавляет седин.
Размышления о любви дают новое развитие мотиву старости: приходит осознание того, что приближающаяся смерть страшит. Воспевание радостей жизни сменяется трагическим мировосприятием. На душе лирического героя в какой-то определённый момент - чувство опустошённости, внутренний надлом, потому что пришло ясное осознание того, что лнет ничему возврата. Чтобы восстановить утерянное душевное равновесие, автор устремляет свои мысли в прошлое, надеясь воскресить светлые моменты дружбы, любви. Поэт приходит к осознанию того, что чувства изживают себя, но ему по-прежнему дороги воспоминания о первых нежных годах. И тогда смерть становится для героя гармоничным переходом из мира земных радостей к блаженному покою и безмятежности. Нравственным императивом поэзии В.Макарова остаются совесть, любовь к единственной женщине, доброта и творчество.
В результате создаётся кольцевое тематическое обрамление - тема духовного богатства, душевной доброты как основного смысла жизни соединяется с поэтическим призванием, представлением о чести и истинных духовных ценностях.
В четвёртом разделе второй главы лОбручение жизни и смерти как композиционная кода лирических книг омских поэтов сравниваются позиции Н.Кузнецова, В.Макарова и Г.Кудрявской в их отношении к философским вопросам человеческого существования, которые рассматривается, в том числе, в лингвопоэтическом ракурсе. Нами выделяется система образов, наиболее часто воплощающих идею жизни или соотносящихся с вопросом о смерти.
На протяжении жизненного и творческого пути представление о том, что такое жизнь, у Николая Кузнецова выдержано в духе сопоставления. В пору деревенского детства, юности, когда Н.Кузнецов жизнь лпил взахлёб, как родниковую воду, жизнь представлялась ему лсладостью бытия, что проявлялось в поэтическом окружении слова лжизнь: лпростые ощущения, ллиствы цветастая метель, лшалый ветер в голых сучьях, лзапах, жар сенокосного лета, лсмешенье музыки и света. Жить в поэтическом лексиконе Кузнецова - значит лпить чашу жизни. Но с течением времени жизнь всё чаще испытывала поэта лгнётом и насильем, у лсладости бытия появилась оппозиция - лпотёмки (лтьма), что повлекло за собой появление лексики экспрессивного характера с отрицательным значением: лнемое бессилье, лкровавые плевки, лжизнь закатная, морозная, лзарифмованная проза, призванной обрисовать лпризрачность земного счастья, состояние одиночества поэта, непонятости лтолпой.а
Всё чаще появляются мысли о грядущей старости и неминуемой смерти. Эмоциональную окраску усиливает подбор лексики, окружающей слово лсмерть: лкруговорот вещей, лне жизнь, иное, лзапредельная даль, лвечные лета. Поэт признаёт смерть как неизбежное биологическое завершение жизни, но она не пугает его. Слова смерти и лслова жизни не конфликтуют, хотя и существуют рядом. Но тут появляется новая оппозиция: лсмертный - жадный до жизни: поэт не перестал ллюбить бураны, лсвист ветра в голых сучьях и сожалеет о том, что лне все напевы ветра в стихи включил, лне всех на свете пташек приручил. В этой стихийности проявляется витализм поэта.
Для В.Макарова жизнь представляется, во-первых, лзолотымимгновениями, потому что ему была дана возможность видеть земную красу, любоваться ею; в жизни его было много верных и просто хороших друзей; через всю жизнь пронёс любовь к одной женщине. И, во-вторых, жизнь для В.Макарова - людоль земная, измучившая множество душ, заставившая съесть не один пуд соли. В этих смыслах слова лжизнь проявляет себя оппозиция лдобро - зло (или же лсладость - горечь): лсердце помнит счастье - разум помнит боль. Поэтому поэт призывает жить лсегодняшним мгновением, дорожить им, точно так же, как ценит моменты лкапельного счастья Г.Кудрявская. Поэт испытывает все способы достижения бессмертия: в духовной стойкости, в любви, в творчестве, в обращении к классикам, перешагнувшим черту бессмертия своим творчеством, и к современникам.
Слова жизни в поэзии В.Макарова идут рядом со лсловами смерти, не подменяют друг друга: лпуть земной иссякает, лвсё конечно, лвсё растворится в вечной мгле, победившему зло в жизни лповезёт и в смерти, а у строчки не будет лзапредельной дали. То есть поэт не делит жизнь на лвечность и лминуты, потому что знает свой срок на этой земле, в размышлениях Макарова о смерти нет безысходности. Признание относительности всего, чем живет человек, придает духовную стойкость в отношении смерти. В жизнеутверждении, в социальной установке проявляется социальный витализм Владимира Макарова, который всегда в окружении людей, социума.
Смерть - один из предметов напряженного лирического раздумья Г.Кудрявской, В поэтическом мире Кудрявской смерть имеет трансцендентное измерение, которое выражается в желании прорыва к вечности. И все же большее внимание автора захватывает земная жизнь. Каким бы ни был дольний мир, как бы ни называла его автор: лтюрьма, лад, лзаточение - именно на земле концентрируются все ценности бытия, здесь она наслаждается живой красотой, здесь - лвечный свет, а там - лнавеки тьма. Жизнь для Г.Кудрявской - не быт, а бытие, что находит своё отражение в лексическом окружении: лтайна бытия, лсвет, льющийся с небес, лдоброты человеческой след. Тема лжизни находит своё отражение в оппозиции лневыносимое - терпимое, где жизнь чаще описывается лжестокой, лабсурдной, лгорькой, не поднимающей ввысь, именуется лмельницей, в которой мелется мука с радостью, лпалачом, потому что человеку даны права лишь лскорбеть и плакать, поэтому используются метафоры, призванные обрисовать состояние горечи. И всё же измерение жизни у Г.Кудрявской идеальное, потому что её переполняет любовь к Богу и Бог любит её. Слова жизни в стихах Г.Кудрявской идут рядом со лсловами смерти, которая выражается метафорами лпредзимье, лвстреча иная, лгрядущая встреча, лгрядущая разлука, линое измеренье, лтленье - начало пути, лзакатный огонь.
Таким образом, в стихотворениях омских поэтов нет чувства обречённости, безысходности, связанного с осмыслением смерти; смерть и жизнь принимаются ими во взаимосвязанности и взаимообусловленности.
В заключении подводятся итоги исследований, намечаются перспективы дальнейшего исследования.
аа В приложении Самоопределение омских поэтов (интервью) Н. Кузнецов, В. Макаров и Г. Кудрявская представляют своё творчество, высказывают свою точку зрения на события их собственной судьбы.
Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:
Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК России:
1. Заповеди лдеревенской прозы в стихах омского лшестидесятника Н.Кузнецова [Текст] / О.Ю.Вашутина // Вестник Бурятского государственного университета. - Улан-Удэ. - 2007. - №7. ЦС. 177-180.
2. Тема родины и природы в лирике Аркадия Кутилова [Текст] / О.Ю.Вашутина // Приложение к журналу Омский научный вестник. - Омск. - 2007. - №5 (59). - С. 108-110.
Другие публикации:
3. Мы беззащитны, времени река уносит нас в иные берегаЕ (Мортальные мотивы в лирике омских поэтов Г.Кудрявской, В.Макарова, Н.Кузнецова) [Текст] / О.Ю.Вашутина // Гуманитарные исследования. Ежегодник. - ОмГПУ. - 2007. - №12. - С. 126-131.
4. Две этические позиции в омской лирике 70-80-х гг. XX века (Н.Кузнецов и А.Кутилов: общее и особенное) [Текст] / О.Ю.Вашутина // Теоретические и прикладные аспекты современной филологии: Материалы XII филологических чтений имени проф. Р.Т. Гриб. Выпуск 7. - Красноярск. - 2007. - С.272-278.
5. Служить добру несуетно и строгоЕ (Омские поэты Н.Кузнецов, В.Макаров и Г.Кудрявская о предназначении поэта и поэзии) [Текст] / О.Ю.Вашутина // Русский вопрос: история и современность: Материалы VI Международной научно-практической конференции (Омск, 1-2 ноября 2007) / Отв. редактор М.А.Жигунова, Т.И.Золотова. - Омск: Издательский дом Наука, 2007. - С. 211-214.
6. Поэты о себе (Автобиографические признания Н.Кузнецова, В.Макарова, Г.Кудрявской и А.Кутилова) [Текст] / О.Ю.Вашутина // Материалы Первой региональной научно-практической конференции Лингвистика. Коммуникация. Культура, Омск, 19 марта 2007 года: Сборник статей / Отв. ред. Е.А.Глотова. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2007. - С.96-105.
7. Смерть как лирический сюжет стихотворений А.Кутилова [Текст] / О.Ю.Вашутина // Текст и контекст: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты: Материалы X Виноградовских чтений. Т. 3. - Москва. - 2007. - 171-174
8. Специфика лвторой лирики (на примере поэзии Н.Кузнецова, В.Макарова, Г.Кудрявской и А.Кутилова) [Текст] / О.Ю.Вашутина // Реальность. Человек. Культура: религия и культура. Материалы Всероссийской научной конференции. Омск, 11 декабря 2008. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2008. - С.13-17.
9. Основные мотивные линии итоговой книги стихов Галины Кудрявской И только эхо вдалеке [Текст] / О.Ю.Вашутина // Художественный текст: варианты интерпретации [Текст]: Труды XIV-й Международной научно-практической конференции (Бийск, 21-22 мая 2009г.). - Бийск: БПГУ имени В.М. Шукшина, 2009. - С.47-53.
10. Развитие мотивных линий памяти, творчества и родины в книге стихов Н.Кузнецова Поздняя память [Текст] / О.Ю.Вашутина // Материалы II международной научно-практической конференции Вопросы межкультурной коммуникации в лингвистике, международном менеджменте и туризме (Омск, 30 апреля 2009г.). - Омск: Изд-во института иностранных языков Ин.яз-Омск, 2009. - С. 126-132.
Подписано в печать 07.07.09
Формат 60х84/16 Бумага офсетная
Оперативный способ печати.
Усл. печ. л. 1,5 Тираж 110 экз. Заказ №
Отпечатано в типографии ИП Макшеевой Е.А. с готового оригинал-макета
Тел. (3812) 351-445
Чупринин С.И. Жизнь по понятиям. Русская литература сегодня. М., 2007; Топоров В.Н. Вступительное слово к лвторой прозе // Труды международной конференции Вторая проза: Русская проза 20-30-гг XX века. М., 1994
Кулаков В. Постфактум: книга о стихах. М., 2007. - С.13
Кулаков В. Постфактум: книга о стихах. М., 2007. - С. 9
Авторефераты по темам >>
Разные специальности - [часть 1] [часть 2]