СТЕЗЯ ДУХОВНАЯ Марк СМИРНОВ Последний Соловьёв Продолжение. Начало в № 2 законы отменяются, всё позволе законы законы но и вс весело. Обо всём, что но и всем Детство, гимназия: меня ин меня

интересует, что мне кажется непонятным, непонят я спрашиваю дядю 1885Ц1903 Володю и он даёт мне ясные и Володю, Этому периоду посвяще- кратк ответы. Например, я ще- краткие на часть мемуаров Сергея спра гея спрашиваю: Что такое герб? Соловьёва. Воспоминания эти - А это, - отвечает дядя ти - чрезвычайно подробны и ин- Вол - когда русские гра - Володя, тересны - автор откровенно мот о моте не знали, то вместо того, и последовательно описыва- что писать свою фамилию, - чтобы ет жизнь своей семьи и свою изо ю изображали какую-нибудь собственную, не отрекаясь от вещ например, Лопатины т вещь:

прошлого и не поэтизируя его, рис, рисовали на своём доме лопату.

не стремясь создать из бывше- К - Как ясно и просто. Я скорее го в реальности легенду... бегу бегу на кухню объяснить старой Детство Соловьёва прошло Марф что такое герб, и рас ло Марфе, в основном под влиянием отца, сказат ей про Лопатиных, а из тца, сказать умевшего говорить с ребёнком на гостино доносится раскатистый м на гостиной его языке, ласкового, но строгого, хохот дя гого, хохот дяди Володи (с. 83, 84).

а иногда страшного. Запомнились Лето в усадьбе Дедово съез лись Летом уроки священной истории, кото- жались сразу четыре семьи:

кото- жались рые давал Сергею отец уже с четы- Соловь Марконетов, двоих еты- Соловьёвых, Серёжа Соловьёв.

1890-е. Имение Дедово рёх лет: Он приносил за чайный дядей К йный дядей Коваленских. Для Сергея стол картинку, клал её обратною Соловьёва Дедово, куплен стороною, рассказывал ветхоза- Он встречен был, как Моисей: ное ещё Ильёй Михайловичем ветное или евангельское событие Две бабушки, четыре дяди Коваленским, стало таким же клю и, возбудив интерес, открывал И, кажется, шестнадцать тёть чом к России, как для Александра картинку. Чудные то были картин- Его выращивали пяди, Блока - Шахматово. В самой ки. Одежды там были ярко-алые и Но сохранил его Господь...2 усадьбе - старинная библиотека, тёмно-синие, деревья зелёные и Впрочем, как раз с соловьёвски- портреты, фамильные реликвии.

голубые, тела нежно-белые и шо- ми родственниками отношения Кругом заросли запустевшего сада, коладные. <...> Помню радость, были чуть чопорнее, чем с семей- пруд, аллеи, море цветов;

дальше - которую я испытывал, переходя ством Коваленских. Исключение лес. Рядом деревня Надовражино, от Ветхого Завета к Новому: всё составлял дядя Володя - где завязалась первая детская становилось нежней, воздушней, Владимир Сергеевич Соловьёв. дружба, пронесённая через всю серебристей1. Умелое воспита- Но лучше всех, конечно, дядя жизнь, - с дочками уже покойно ние спасло мальчика от почти не- Володя. Иногда он у нас обедает, го к тому времени местного свя избежной избалованности: и тогда за столом бывает красное щенника, сёстрами Любимовыми, Серёжа Соловьёв - ребёнок, вино и рыба с каперсами и олив- особенно с младшей, Сашей, ко Живой, смышлёный ангелёнок, ками. Отстраняя руку моего отца, торую все почему-то называли Над детской комнаткой своей дядя Володя щедро льёт в мой Зязя. (Письма Соловьёва к ней Восставший рано из пелёнок, - стакан запретную струю Вакха... сохранились и оказались весьма Роднёю соловьёвской всей Когда обедает дядя Володя, все полезными в работе над этой био Соловьёв С. М. Воспоминания. M., 2003. C. 80 (далее при цитировании этого издания в скобках указываются его соответствующие страницы).

Белый А. Стихотворения и поэмы. М.Ц Л., 1966. С. 415, 416.

НАУКА и РЕЛИГИЯ [# 617] МАРТ I www.nauka-i-religia.ru СТЕЗЯ ДУХОВНАЯ графией.) Черноглазая, румяная, граф всегда резвая и насмешливая, она всегд д была обожаема детьми. <...> В ней была не было не б ни сурового византиз ма Дуни, ма Д ни голубиной кротости Кати (старшие сёстры Любимовы.

Кати - М. С.). <...> Всё в мире для неё - М делилось на Божье и дьявольское.

дели Божье - это было: берёза, птица, кошки, собаки и вода во всех её ви дах. Стихии огня она недолюбли вала, чуя в ней ту стихию, которая создала враждебный её Божескому миру дьявольский мир фабрик, железных дорог и театров... Самая пламенная мечта её была - ро диться в Галилее и ходить во след Серёжа Соловьёв с родителями. 1890-е. Имение Дедово живому Спасителю. И родные рощи, и пруды Надовражного она да сохранились и воспоминания ящик церковной утвари, в том превращала в Галилею и, ловя о поездках за границу, в Италию числе епитрахиль, орарь, свечи.

рыбу с шурином, священником и Швейцарию. Эти путешествия Ему было разрешено лоблачаться, Николаем Фёдоровичем, думала (вместе с книгами родительской кадить, справлять все службы, но о том, как ученики Христа забра- библиотеки) открывали совер- решительно запрещено совершать сывали невод в море... Уже тут шенно особый, чужой, но манящий таинства и служить обедню (с.

был не Златоуст, не Византия, а в мир античности. В эллинизм маль- 135). Правда, Серёжа позволял русской глуши - <...> гимны солн- чик влюбился сразу же, с первого себе отклонения: Я бродил со цу и стихиям, нищета, помощь взгляда. Ему даже приходило в свёрнутой епитрахилью по поля страждущим животным, и надо голову: А что, если эти боги - не, улавливал где-нибудь Наську, всем Ч Иисус не в золотом венце Аполлон, Афродита, Артемида - и спрашивал, почитает ли она отца и с державой, не со скорбным, из- есть настоящие боги, а не Иегова, и мать, быстро накрывал епитра мождённым и грозным лицом, но не Христос (с. 109). Но мысль хилью и отпускал ей грехи. <...>.

в простой белой одежде раввина, скользила прочь, а оставалось Но больше всего я любил молить идущий с Матерью по цветущим странное смешение церковных и ся в грозу. Когда подымался ветер, долинам Галилеи (с. 119Ц121). мифологических впечатлений. срывал и крутил дубовые листья, я Каждый год деревни обходили Весьма сомнительным под- стремительно бежал на проезжую монахи с чудотворной иконой пре- спорьем юному благочестию стал дорогу, в пустое поле. Надо мной подобного Саввы Сторожевского. подарок бабушки Коваленской: всё чернело и клубилось, гром Эти посещения нас гремел, мерцала молния, пыль святым Саввой силь- Флигель Соловьёвых в Дедове.

крутилась по дороге, а я, подымая Акварель С.Г.Карелиной. 1900-е но поднимали мою руки в небо, шептал: Иже херу ю ру набожность, - писал вимы... Первые капли дождя про л ви Сергей Соловьёв. - Я гоняли меня в усадьбу, я проводил Я го начинал усерднее вы- всю грозу на большом балконе, и - вс читывать утренние каждому раскату грома, каждой е ка и вечерние молитвы, молнии отвечал особым, предна, мо <...> просил бабушку значенным для того, молитвенным у зн назначить мне какое- стихом (с. 143, 144).

- ст нибудь послушание, и Сделав богослужение - по и она посылала меня по- де - детски, конечно, - центром своей лоть огород (с. 128). жи жизни, Серёжа всячески старался Кроме впечатле- бы - бы быть ближе к священнослужите ний Дедова, навсег- ля и церковному алтарю, доро - лям НАУКА и РЕЛИГИЯ [# 617] МАРТ I www.nauka-i-religia.ru СТЕЗЯ ДУХОВНАЯ жил знакомством с сыном про- минал Со ом про- минал Соловьёв. - <...> Николай тоиерея своей приходской Васильев дской Васильевич принадлежал к кон церкви - Колей Марковым, сервато вым, серваторам и националистам;

в добился права прислужи- нашей квартире ему казалось жи- нашей вать в храме. очень очень подозрительно, так как Обрядовое благочестие, дух д ие, дух дяди Володи, известного напомним, прекрасно либе но либерала, западника и като уживалось с благогове- лик е- лика, в ней царствовал. Боря нием перед античностью, скор стал подпадать под ю, скоро увлечённым изучением вли моего отца, и это м влияние латыни, с побоищами во возб о возбуждало глухой протест дворе, которые казались в Николае Васильевиче, ь в воплощением Илиады. пита . питавшем панический страх К тому же, вслед за юным пере всем, что пахнет ро ым перед Александром Блоком, мант ом, мантизмом (с. 169, 170).

Соловьёв издавал собствен- В 1897 году настало на вен- В ный детский журнал (а в бло- конец время поступать в гим бло- конец ковском Вестнике поместил назию, причём выбрана была естил назию, свой рассказ). Приступил я и не казённ а частная гимназия, пил я и не казённая, к большому роману под названи- считавшая названи- считавшаяся рассадником класси ем Бешеные страсти. Начинался ческой и э Начинался ческой и эстетической культуры в он так: Красавица полулежала Москве. Ди олулежала Москве. Директор её, Лев Иванович на кушетке. Взошла горничная и Поливанов был одним из замеча рничная и Поливанов, доложила: Барыня, Владимир тельных лю Владимир тельных людей той эпохи (с. 180).

Владимир Соловьёв. Конец 1890-х Владимир Соловьёв. Конец 1890-х Владимирович пришли. Н этом На всё кончалось, очевидно, за не- ших светло-пепельных волос было В гимназии ступени духовного достатком жизненного опыта ангеловидно;

что-то не детское: за- роста быстро сменяли друг друга.

(с. 141). Как и у Блока, началось думчивость нечеловеческих просто Ушла в прошлое детская игра в увлечение театром - детскими глаз, казавшихся огромными, сине- церковь. Но отхождение от церк силами разыгрывались сцены из серыми, с синевой под ними <...>;

ви не только не отдаляло меня от Макбета и Капитанской дочки. вид, отлетающий от земли;

нет Евангелия, но, наоборот, я всё бо Кроме Коли Маркова и сестёр детскости, но и нет старообразия: лее и более думал о том, как про Любимовых, другом - первым по- грустно-задумчивая бездетность, вести в жизнь учение Христа. <...> настоящему близким, на всю жизнь - она-то и показалась мне чван- Закон Христа как либерализм и - стал сын профессора Н.В.Бугаева, ством <...>. Всё это я выдумал, социализм - таково было моё ис соседа по дому, жившего этажом небрежение было рассеянно- поведание в первых классах гим выше Соловьёвых. Борис Бугаев стью от погружения в игру;

играл в назии. Тогда уже я додумался до (как и Блок) был на пять лет старше церковные службы, как я в индей- того, что Бог есть только положи Серёжи и на какое-то время сделал- цы, и подаренных ему деревянных тельная идея. Я мечтал в будущем ся подлинным кумиром мальчика. солдат одевал в тряпичные орари сделаться религиозным реформа Позднее Бугаев (тогда уже Андрей <...>. Серёжа Соловьёв увиделся тором. Одновременно окрепло Белый) вспоминал: Маленького мне ломакой, играть не способным;

увлечение театром, который стал Серёжу я видел в церкви;

ему было и скоро я был удивлён, увидавши в тем, чем раньше была церковь.

тогда лишь девять лет;

он пора- окне, с каким восторгом слетает он Однако ни либерализм, ни театр, жал надменством, стоя на клиро- в саночках с сугроба3. ни общество товарищей не дава се с дьячками и озирая прихожан. Знакомство с Борисом Бугае- ли никакой пищи душе (с. 209, Такой малыш, а кичится, - так вым послужило поводом для 210). Единственным другом оста думалось мне. Бедный Серёжа, первого сравнения родного дома вался Борис Бугаев, учившийся в неповинный в напраслине: впе- с чужим, с квартирой профессо- седьмом классе той же гимназии.

чатление - от необычного вида;

ра Бугаева. Я смутно тогда со- Он посвящал Сергея в новейшие светло-жёлтое пальто с пелериной, знавал, что наши отцы принад- течения искусства. Борис тог а бледное личико в шапке пышней- лежат к разному кругу, - вспо- да увлекался Шопенгауэром и 30 Белый А. На рубеже двух столетий. М., 1989. С. 341.

НАУКА и РЕЛИГИЯ [# 617] МАРТ I www.nauka-i-religia.ru СТЕЗЯ ДУХОВНАЯ Ибсеном. <...> Я старался восхи- жизнь прервала телеграмма о смер- вестке, жене Николая, стремление щаться северными богатырями, тельной болезни дяди Володи4. отдалить её от сына, может быть, но это выходило у меня не совсем Возможно, общением с родите- косвенно послужила причиной се искренно. Зато я, ещё более, чем лями, чтением Вл.Соловьёва, мейной драмы - связи Николая Боря, был влюблён в Нестерова, Толстого, Достоевского обуслов- с женой брата Виктора. Резко ис который был тогда смелым но- лен был поворот от кратковремен- портились отношения родителей ватором и которого ругали поч- ного либерализма к идее Церкви, Сергея с бабушкой Коваленской:

ти все. <...> Весенние пейзажи произошедший в мировоззрении они не одобряли её ревности к не Нестерова, распускающиеся ивы, Сергея. Далее Соловьёв с жадно- вестке. Старый дом сгорел, - пи липовые цветы, хилые берёзки, стью изучал гимназический курс сал Соловьёв, - дядя Саша в моги уур грустные, серые реки и монахини л тётя Саша помешана, и вся се ле, в белых платках - всё это будило м мья трещит. Весной будет выстро во мне какое-то сладко-нежное ен новый дом, но прежнее Дедово ен воспоминание, наполняло душу ум Где эта большая дружная умерло.

тихим, умилённым экстазом (с. се которая шумела на балко семья, 225). Пришла первая любовь - к н не? <...> О, мало было смерти, мало Маше Шепелевой, внучке са- бы было безумия. Ад высылает на нас мого Поливанова, сделавшейся са самую ядовитую свою змею, и имя предметом восхищённого, полу- ей ей - прелюбодеяние. <...> Мой отец мистического обожания издали. и и здесь хочет быть Гераклом, хочет Духовное развитие вело к по- за задушить змею, но уже его силы степенному сближению с мате- сл слабеют. И моя мать, видя, как род рью. Она с каким-то удивлени- н ные, с их страстями и злом, прибли ем и почти со страхом открывала ж жают отца к могиле, не может про во мне себя самоё, - вспоминал ст стить им, становится яростной и не Соловьёв потом (с. 238). Однако сп справедливой (с. 206). Летом очень важным было и влияние го умер Владимир Сергеевич года отца;

к примеру, во время по- С Соловьёв. 15 января 1903 года в ре ездки в Швейцарию летом 1900 зу зультате тяжёлой болезни умирает года именно отец много гулял с Сергей Соловьёв - гимназист. от Сергея - Михаил Сергеевич отец Работа О.М.Соловьёвой. Масло Серёжей, стараясь расширить круг Соловьёв. Сразу после его смерти его познаний, дать пищу для ума. застрелилась Ольга Михайловна.

Никогда я не узнал моего отца церковной истории;

он начал чи- То, что любовь моих родите так близко, как тогда. Утром, до за- тать славянофилов и считал, что лей стала достоянием толпы, что втрака, мы с ним прочитывали гла- русская культура должна быть об их смерти пишут в газетах, что ву из Иоанна по-гречески, потом греко-византийской, а не западно- одни осуждают мою мать, другие он работал над Платоном, а я с ма- латинской (с. 306). восхищаются её смертью, что ули мой читал Корнеля. Потом вдвоём Между тем конец века для се- ца и рынок вломились в наш дом, с отцом мы отправлялись в горную мейного клана Соловьёвых и в виде кухарок, забегающих утром экскурсию, а мама обыкновенно Коваленских, объединившегося в переднюю с корзинами, из кото оставалась дома. Этих прогулок вокруг Дедова, оказался временем рых торчат хвосты моркови, - по по горам я не забуду. Отец всё вре- ломки устоявшегося счастливого смотреть небывалое зрелище двух мя учил меня и самому главному, быта. Несчастья обрушивались на гробов, - всё это было мне оскор и самому земному, - до устрой- них одно за другим. Началось со бительно... Всеобщее сострадание ства Английского парламента. Мы смерти Александра Фёдоровича и сочувствие заставляли меня взбирались на самые вершины, где Марконета, чей неистощимый быть жестоким и холодным, даже уже совершенно голо и холодно, и оптимизм скреплял общий очаг;

слишком много острить и гово только бродят одинокие козы. Мы его жена, родная сестра Ольги рить о философских предметах.

пили чай в шале у румяной свежей Михайловны Соловьёвой, психи- Видя это, некоторые думали, что я старушки, переходили ледники, чески заболела. В Дедове случил- схожу с ума (с. 350).

шли над пропастями, камни вали- ся пожар. Неприязнь Александры Это был конец детства.

лись из-под наших ног. Эту нашу Григорьевны Коваленской к не- Продолжение следует Соловьёв С. М. Письмо Т.А.Тургеневой от 01. 05. 1912. Не опубликовано, из частного архива.

НАУКА и РЕЛИГИЯ [# 617] МАРТ I www.nauka-i-religia.ru    Книги, научные публикации